— Могу убрать. — Аспис улыбнулся уголками губ.
— Нет! — поспешно возразила я. — Так лучше. Просто нужно привыкнуть, ко всему… Что ты делаешь? — спросила озадаченно, когда змей зачем-то поймал кончик моей косы.
— Расплетаю. По ним я тоже соскучился. А ты не отвлекайся! Или мне тебя раздеть? — Улыбка стала лукавой и хищной.
— Кто-то уверял, что способен сейчас только лечь спать? — не удержалась я от улыбки и блаженно прикрыла глаза, когда змей, расплетя косу, запустил мне в волосы обе ладони, одной протягивая пряди сквозь пальцы, а второй — слегка массируя затылок.
— Расстегнуть пару пуговиц я все же сумею. Змеиная кровь!.. — пробормотал Аспис, с шумом втянув ноздрями воздух. — Они даже пахнут так же… Как хорошо, что ты их не остригла. — Голос зазвучал приглушенно, чуть хрипло, и от этого звучания по спине прокатилась волна слабой дрожи, словно змей слегка коснулся туго натянутых струн где-то внутри моего тела.
Ответить я не смогла, почему-то перехватило дыхание. Вместо этого крепко обняла, огладила спину змея от талии вверх, к плечам широко раскрытыми ладонями.
Как и грозился, Аспис в итоге стащил с меня блузку, но на этом его помощь закончилась, дальше уже было удобнее раздеваться самостоятельно. Почему-то никакого стеснения я не чувствовала, хотя тогда, много лет назад, так и не прекратила до конца смущаться — слишком мало времени мы провели вместе, а с тех пор я донага раздевалась только наедине с собой.
— Это… откуда?
В какой-то момент, когда я повернулась спиной, змей поймал за плечо. По коже невесомо пробежались пальцы другой руки, заставляя терять связь с реальностью, и я не сразу поняла, о чем речь.
— Я ведь нарушила закон, спутавшись со змеем и покрывая его, — неопределенно пожала плечами, сообразив, что он про шрамы. Старые, белые, они много лет уже не доставляли проблем. Пусть змеев-целителей в ордене не было, но алхимики тоже способны на многое. А подыхать от воспаления меня не оставили — слишком ценили.
Рука на моем плече сжалась крепче. Пальцы вновь повторили узор линий на спине.
— Не слишком приятное зрелище?
Аспис сначала тихо выругался, потом прижался ко мне со спины, крепко обнял обеими руками.
— Даже думать такое не смей! Ты прекрасна. Просто… жаль, что эту мразь нельзя убить еще раз. Еще несколько раз.
Уточнять, кого он имеет в виду, было излишне — и так ясно.
— Пусть его. Зато мы живы, — тихо пробормотала в ответ, наслаждаясь близостью.
Аспис опять едва слышно ругнулся, но тему развивать не стал. Так и повалился на постель, не выпуская меня из объятий, и улегся, прижимаясь сзади.
Хорошо. Спокойно.
И я как-то вдруг поняла, что меня тоже уже не волнует, сколько прошло лет и что заставило нас расстаться. Какая разница, если живем мы сейчас, и в этом «сейчас» совпали так точно, что близость чужого тела совсем не беспокоит, а чувство омерзения, которое вызывали внутри чужие прикосновения, кажется просто нелепым сном.
От быстрого бега сердце колотилось в горле, мешая дышать. Ноги казались неподъемно тяжелыми, норовили подвернуться на каждом шаге, но я продолжала бежать — быстрее, вперед, петляя по узким черным улицам, раскрашенным алыми всполохами. А за мной по пятам, загоняя, текло злое рыжее пламя.
Огонь стелился по улицам, заполняя их собой. Горели не дома — горел сам воздух, и раскаленный вал с острым сухим треском катился по пятам, обдавая удушливо-жарким дыханием спину.
Я знала, чем это кончится, но продолжала бежать, на что-то еще надеясь. Отчаянно хотелось жить, и я не могла заставить себя остановиться и встретить опасность лицом к лицу: вперед гнал древний, животный страх.
В стену в конце короткого тупика я влетела с разгона и не почувствовала боли. Вжалась в нее и зажмурилась плотнее, ожидая, пока огонь лизнет спину.
А стена вдруг обняла прохладой, отгораживая от яростно ревущего пламени.
— Чшш, все хорошо, это просто сон, — ласково прошептала темнота.
Виска нежно коснулись губы, спину огладила твердая ладонь, и я провалилась в сон снова, на этот раз — без сновидений.
Пробуждение оказалось настолько приятным, насколько это вообще возможно: из объятий сна меня выманили запахи. Терпкий и горький — кофе, щекочущий нёбо предвкушением — яичницы с жареными колбасками. Еще до того как окончательно проснуться, я почувствовала, что голодна как Бездна, и только потом открыла глаза.
Где нахожусь — поняла не сразу, на это понадобилось несколько секунд. Поначалу удивилась вкусным запахам, а потом обнаружила полулежащего поверх одеяла Асписа, который наблюдал за мной с ироничной улыбкой.
— Ага, значит, со способом пробуждения я угадал, — весело заметил он и подался вперед, чтобы вжать меня в матрас и сладко, долго поцеловать. — Завтрак на столе.
— Кофе в постель? — насмешливо уточнила я.
— Могу вылить, — засмеялся змей. — Но вряд ли тебе это понравится. Нет, я понимаю, о чем ты, не надо на меня так смотреть. Но мне кажется, за столом удобнее завтракать, разве нет?
— Согласна, еще и умывшись предварительно.
— Ванная там.
Он еще раз коротко меня поцеловал и упал навзничь, позволяя выбраться из-под одеяла. Только теперь я обратила внимание, что змей полностью одет.
Впрочем, чему тут удивляться! Как бы иначе он добыл завтрак?
Сама я набросила блузку и босыми ногами прошлепала в указанном направлении. Странно, но смущение не появилось и теперь, словно я одна в комнате. Не захотелось прикрыться, надеть штаны.
Впрочем, нет, с одиночеством это было глупо сравнивать. Потому что сейчас, под пристальным взглядом мужчины, просыпались и совсем иные чувства. Знакомые, но стертые и приглушенные временем, которые, но странной прихоти судьбы, будил во мне только он.
От умывания прохладной водой в привычно тяжелой после долгого сна голове прояснилось. Например, вспомнились ночной кошмар и его финал. Не вызывало сомнений, что — или, вернее, кто, — послужило причиной столь неожиданного конца сновидения. И такой конец понравился мне несравнимо больше привычного.
А еще было странно и даже немного обидно: почему-то казалось, что разбудит меня Аспис… иначе. И, Змея меня сожри, я вчера прекрасно понимала это и уж конечно знала, чем закончится совместная ночевка. Но… Неужели змей настолько дотошно решил выполнить мою просьбу «не спешить»? Мелькнувшую тревожную мысль, что Аспис мог вообще передумать развивать отношения, я решительно отбросила. Страхи страхами, но не нужно ударяться в настолько уж дикие фантазии. Не за одну же ночь он передумал в самом деле! Да и не стал бы он меня в таком случае кормить завтраком и целовать.
В итоге из ванной я вышла немного напряженная и заинтригованная. Совершенно озадачило и то обстоятельство, что завтрак был накрыт на одного.
— А ты? — растерянно спросила я.
— А я уже, — улыбнулся змей, сидящий в кресле напротив, — их было два возле изящного круглого столика. — В отличие от тебя я завтрак не проспал.
— Я… что? — пораженно уставилась на змея. — А сколько времени?!
— Уже к полудню.
— Создатель! Надо было меня раньше разбудить!
— Зачем? — слегка пожал плечами Аспис. — Ничто не горит, никто не умирает, и нет никакого смысла куда-то срочно бежать и всех спасать.
— Но сколько можно дрыхнуть?
— Сколько нужно. И это я тебе опять же как целитель говорю. — Тон его стал очень строгим, змей примерно так же командовал мной, когда оперировал Мангира. Потом он, похоже, опомнился и смягчился: — Нори, ты очень измотана. Постоянные кошмары — это не просто дурные сны, проснулся и забыл, а серьезная проблема. Ну а систематическое недосыпание тем более не полезно, оно истощает. Не веришь мне — внимательно посмотри в зеркало. Я тебя и сейчас-то разбудил только для того, чтобы нормально накормить, потому что есть тебе тоже надо.
— Боги, с кем я связалась! — вздохнула я.
— Правильно, их стоит за это поблагодарить, — невозмутимо кивнул змей, уткнулся в какую-то книгу — наверное, чтобы не отвлекать, и велел: — Ешь.
Я не заставила уговаривать себя дольше, за завтрак принялась решительно и разделалась с ним минут за пять, благо все остыло. Только кофе заглатывать не стала, предпочла растянуть удовольствие.
Аспис, будто почувствовав мой взгляд, отвлекся от чтения.
— Ну хоть с аппетитом проблем нет, — улыбнулся он.
— И никогда не было, — хмыкнула я. — Ладно, и что дальше? Пропишешь постельный режим и питание по часам?
— Заманчиво, — хищно сощурился он. — В конце концов, сегодня выходной или нет?
— Выходной сегодня у детей, а нам надо…
— Нори, ты стала ужасной занудной, — тихо засмеялся змей. Поднялся, наклонившись вперед, поймал мою руку за запястье и потянул. — Иди ко мне.
Сердце подпрыгнуло к горлу, а внизу живота в мгновение собрался теплый клубок предвкушения.
Аспис привлек меня в объятия, поцеловал — вдумчиво, изучающе, обещая, что это только начало.
— Мне нравится идея про постельный режим на весь день, — повторил он свою мысль, мягко, но настойчиво тесня меня к кровати. — Надеюсь, ты не собираешься удрать именно сейчас?
— И остаться без десерта? — улыбнулась я в ответ. — Вот еще! Ты чего? — спросила, потому что в этот момент змей вдруг замер, разглядывая меня с непонятным выражением лица.
Он медленно качнул головой, потом все же пояснил:
— Знаешь, я хоть и надеялся, что это временно, но все равно боялся, что больше ее не увижу.
— Кого?
— Твою улыбку. Вот эту, легкую и яркую. Я ведь в нее сначала влюбился и только потом — во все остальное. — Аспис кривовато улыбнулся, но как-то ответить на это признание не дал, поцеловал снова — жадно, напористо, тут же потянул наверх мою блузку.
Вдруг стало совсем не до разговоров, да и посторонним мыслям вскоре не осталось места. Мы целовались, ласкали друг друга — то исступленно и почти зло, словно мстя за прошедшие годы, то осторожно и трепетно, знакомясь вновь и позволяя телам вспомнить.