Поездка оказалась не из легких. Я вымоталась и физически, и эмоционально. Не привыкла видеть бабушку такой: слабой, беспомощной, прикованной к кровати. Она почти не могла двигаться и говорить, лишь грустно улыбалась и держала меня за руку. Я по глазам видела, что она знает: я ослушалась. Не выполнила ее просьбу. Я ждала упреков, но видела только тоску и еще долго после того, как вышла из палаты, слышала в ушах тихий шепот:
– Не уберегла.
Протянутое дрожащей рукой письмо – помятый тонкий конверт – я торопливо засунула в сумку, смахнув с глаз наворачивающиеся слезы.
– Что там?
– Напутствие. Запоздалое напутствие, – бабушка слабо улыбнулась. Лишь чуть шевельнулись уголки губ на бледном лице с тонкой пергаментной кожей, похожей на смятую желтоватую бумагу из старинного блокнота. Некогда ярко-зеленые глаза потускнели, а о былой красоте напоминали только правильные пропорции лица – их не смогло исказить даже время. Бабушка все больше молчала. Она уставала. Короткий разговор – и тот давался ей с трудом.
– Почему «запоздалое»?
– Есть вещи, которые нельзя вернуть.
– Скажи сейчас, в чем дело? – От едва слышных слов стало страшно.
– Долго. – Она прикрыла глаза. – А я слишком устала.
– Выздоравливай, – шепнула я, целуя морщинистую щеку.
– Ну, это вряд ли, – услышала ответ и, чувствуя, как по щекам стекают слезы, вышла из палаты.
Проревелась внизу, в давно не ремонтированном, воняющем хлоркой и больницей туалете, и, припудрив лицо, вышла на улицу. На волосах все еще ощущался гнетущий запах лекарств, больных людей и безнадеги.
Влад ждал в машине. Уже вечерело, а у меня еще столько всего было запланировано! Я села в машину и отвернулась к окну, нацепив на нос солнечные очки. Я предпочла бы сейчас побыть одна, а не в компании малознакомого самодовольного нахала. Я его стеснялась. Очень трудно было не показать слабость. День не заладился с утра, и я держалась из последних сил.
– Ты как? – услышала тихий голос и, не поворачиваясь, буркнула:
– Нормально.
– Неправда, – отозвался он, но не стал больше ни о чем спрашивать. Я и не подозревала, что Владу Катурину присуще чувство такта.
Мне совсем не хотелось приглашать домой сопровождающего. Я не любила у себя чужаков. Меня смущали посторонние люди на моей территории. Тем более ремонт в старой хрущевке мы делали лет десять назад. Подтекающий кран в туалете; старый, с пятнами в уголках, затертый коврик в прихожей. Неопрятные лоскуты обоев на входе в большую комнату – изодрал мамин любимец кот.
Мы сами почти не замечали этих мелочей. Как и старой мебели, и беспорядка на тумбочке. Но сейчас все эти обыденные и привычные недостатки собственного жилища смущали. Мне не хотелось показывать их Владу. Я не доверяла ему настолько, чтобы демонстрировать слабости. Неидеальный дом говорил обо мне больше, нежели любые слова.
Но быстро сбежать от мамы не выйдет, а оставлять Влада в машине на пару часов неудобно. Я такого себе позволить не могла. Ладно хоть у него хватило ума вести себя прилично и молчать.
Он пил растворимый кофе, улыбался и почти ничего не говорил, чем покорил мою маму. От меня мы вышли уже в восьмом часу вечера.
– Теперь наконец-то выдвигаемся домой? – с явным облегчением выдохнул Влад, разминая руки перед дальней дорогой.
Но я покачала головой и, закусив губу, попросила, совсем не уверенная в ответе:
– Заедем еще в одно место? Тут совсем недалеко.
– Парень? – понимающе ухмыльнулся он, а я, покраснев, кивнула.
– Мне нужно его увидеть.
– Как скажешь. – Влад пожал плечами, отчего тонкий трикотаж майки натянулся, подчеркивая мышцы груди, послушно уселся за руль и завел машину. – Говори, куда ехать.
Данил жил действительно недалеко. Я не соврала. На машине – не больше пятнадцати минут. Влад остановился в обычном дворе. Не старом, питерском, в котором витает дух времени, а самом обычном и безликом. Таких тысячи во всех городах России, и они похожи друг на друга, словно братья-близнецы. В таких микрорайонах полностью отсутствует атмосфера города. Я бы даже с натяжкой не назвала двор питерским.
– Не хочешь позвонить? – поинтересовался Влад и многозначительно покосился на зажатый в моих руках телефон.
– Нет. – Я помотала головой. – Не вижу смысла, мы же все равно приехали. Сделаю сюрприз.
Я посмотрела из машины на свет в окнах второго этажа и решительно вышла. Меня не сильно смутила доносящаяся из квартиры Данила громкая музыка, которую было слышно даже на улице. Видимо, родители уехали и он позвал к себе друзей. Так случалось часто. Похоже, есть шанс увидеть еще кого-нибудь знакомого.
Уже направляясь к подъезду, я спохватилась, что забыла поправить макияж и заново накрасить губы, но возвращаться в машину за сумкой с косметикой не хотелось.
– Постараюсь недолго! – крикнула я Владу и устремилась в сторону подъезда, не забыв бросить напоследок: – Сиди в машине.
Сегодня вечеринка у Данила была масштабной. Даже дверь в квартиру оказалась не заперта. Видимо, еще не все гости подошли. Я осторожно шагнула в полутемную прихожую. Музыка грохотала, отовсюду раздавался смех, и мне стало жаль соседей. Наверное, скоро они начнут стучать швабрами в потолок и музыку придется приглушить.
Я улыбнулась воспоминаниям. Такое случалось уже не раз. В стандартную двушку набилось человек сорок. Лица в большинстве своем незнакомые, но дружелюбные.
– О, привет! – улыбнулся выплывший из кухни черноволосый парень с двумя воздушными шариками в руках. Он с наслаждением вдохнул воздух из одного и протянул мне второй. – Хочешь?
Я автоматически протянула руку и подозрительно спросила:
– Что это?
– Воздух Ибицы, – подмигнула мне ярко накрашенная рыжеволосая девица и звонко чмокнула парня в щеку. – Попробуй!
Я пожала плечами и поднесла к губам зеленый шарик. Почти у всех на вечеринке были воздушные шарики, а не бутылки пива, как обычно. Новый тренд или особый флешмоб?
– Совсем сдурела!
Резкий и презрительный шепот Влада прямо на ухо заставил меня подпрыгнуть.
– Ты чего?
Я шарахнулась от него, пытаясь отвоевать подаренный случайным знакомым шарик, но Влад все равно выбил его у меня из рук и отшвырнул в сторону. Причем сделал это так ловко и умело, что со стороны казалось, будто я его выронила, а он пытался на лету поймать. Мерзавец! Выставил меня неуклюжей и криворукой.
– Ой, как жалко! – воскликнула девушка. – Хочешь, я принесу тебе еще один? – поинтересовалась она и скрылась на кухне.
– Я же велела тебе сидеть в машине! – набросилась я на парня. – Зачем ты потащился за мной?
– Никогда не следую приказам, если они мне не нравятся. И вообще, если бы знал, что ты наркоманка, ни за что не повез бы сюда, – горячо зашептал Влад, сильно сжимая локоть.
– Я – кто? – От нелепого предположения я даже поперхнулась.
– Не строй из себя наивную дурочку! – Он толкнул меня к стене и подошел почти вплотную. Так мы не вызывали у гостей нездорового интереса. Просто еще одна обжимающаяся парочка.
– Никого из себя не строю! С чего ты это взял?
Я попыталась оттолкнуть парня и прогнать ощущение дежавю. Снова стенка за спиной и горячее тело Влада впереди. Гневный взгляд, жаркий шепот и красивые губы, заставляющие забыть о цели визита. Все, как в моем сне.
– Не делай вид, что ты не знаешь, что такое двуокись азота.
– Представь себе, не знаю! – возмутилась я.
– Яд, – презрительно выплюнул Влад, – который малолетние дебилы накачивают в воздушные шарики и которым потом медленно и с наслаждением себя убивают. Ненавижу.
– Неужели правда? – обеспокоилась я, но, поймав тяжелый взгляд своего спутника, поняла, что он не врет. – А ты откуда знаешь? – от колкости удержаться не вышло.
– Как ты успела заметить, я вообще образован и начитан. – Влад качнулся ко мне, опираясь руками на стену у меня над головой. – Я много чего знаю, – шепнул он мне в губы.
– Мне нужно найти своего парня.
Пытаясь внять остаткам разума, я оттолкнула молодого человека и, поймав за локоть первого попавшегося гостя вечеринки, поинтересовалась:
– Где Данил?
– Там! – Мутный субъект махнул рукой в сторону комнаты, и я протиснулась вперед, пытаясь обогнуть отжигающую толпу и отвязаться от Влада.
Никогда не понимала, как можно запихать столько народа в маленькую, квадратов двадцать, комнату. И самое главное – зачем? Даже при открытом балконе здесь было нечем дышать и совершенно негде уединиться. А я-то надеялась побыть с Данилом наедине хотя бы минут десять.
Я не сразу заметила своего парня. Сначала увидела лучшую подружку – черноволосую и черноглазую кокетку Наташку. Она сидела на руках у молодого человека и самозабвенно его целовала. Короткая черная юбка задралась, обнажая ажурную резинку чулок – Наташка любила красивое белье. Легкая кофточка сползла с одного плеча.
Бесстыдная картина заставила меня смутиться. Я никогда не понимала эту особенность подружки. Наташка всегда была соблазнительно развязной, никогда не стеснялась этого и сейчас прекрасно знала, что заставляет многих в комнате испытывать либо дискомфорт, либо желание. Отвлеченная непотребным видом подруги, я не сразу заметила знакомый рукав свитера на обнимающей ее руке. Только когда подошла вплотную, увидела, как алые хищные Наташкины ноготки перебирают выгоревшие на солнце русые волосы.
– Данил… – обомлела я, не в силах поверить собственным глазам.
Нижняя губа задрожала, а глаза наполнились слезами. Я стояла и смотрела, не в силах сдвинуться с места. Его рука лениво ласкала Наташкину спину, поцелуи парочки становились все жарче, а я не знала, что сделать. То ли закатить скандал, привлечь к себе внимание, то ли просто развернуться и уйти.
– Данил! – чуть громче сказала я и шагнула вперед, огибая танцующую прямо передо мной девчонку. Голос дрожал, и перекричать музыку я не могла.
– Стой. – Влад грубо и резко дернул меня за локоть, я даже вскрикнула от боли. – Похоже, ты нашла, кого хотела. Пошли отсюда!