– Не надейся! – раздраженно прошипела я.
Ян хмыкнул и, не прощаясь, вышел, а я снова присела на кровать. Поцелуй не только вернул силы, но и прояснил мысли. Словно Ян добавил мне немного уверенности.
Я не сомневалась в его словах. Как бы странно ни звучало все, что он рассказал, я верила. И понимала, что выхода действительно нет. Меня ожидает смертельный поединок с Вероникой, и я даже смутно не представляю, что именно придется делать.
Невеселый выбор: либо победить и потерять себя, превратившись в хладнокровную змею, из-за которой мир перестанет существовать, либо проиграть и опять же потерять себя, отдав все самое лучшее Веронике. Тогда она послужит причиной конца света, а я умру чуть раньше, чем весь остальной мир.
Как жаль, что мое единственное желание – отмотать все назад – неосуществимо.
Глава 28Преображение
Когда Ян ушел, я забралась с ногами на кровать и подтянула одеяло к подбородку. Страшно уже не было. Я привыкала к новым ощущениям и переполняющей меня энергии, хотелось что-то делать. Бегать, прыгать, кричать, колотить кулаками в металлическую дверь, просто чтобы не сидеть на месте. Я уже готова была попытаться взять штурмом свою тюрьму – просто так, от скуки, – когда за мной пришли. Пожаловала сама Елена Владленовна и молча указала на выход.
Был велик соблазн встать в позу и устроить показательную истерику, чтобы посмотреть, как помощница директора будет со мной справляться, но за дверью в коридоре я заметила две темные фигуры со змеиными хвостами. Наги-прислужники. С ними я вряд ли справлюсь, даже обладая подаренной Яном энергией, только вымотаюсь.
Взвесив все «за» и «против», я не стала ввязываться в бессмысленную и неравную драку, а послушно двинулась за Еленой Владленовной по узкому коридору. Сзади бесшумно передвигались два нага. Молодые люди имели длинные змеиные хвосты и человеческий торс. Я знала обоих. И тот, и другой учились вместе с Владом.
Светловолосый и бледнокожий Макс мне даже улыбнулся и подмигнул, словно не происходило ничего страшного. Меня вели на казнь, а им было все равно. Подобное равнодушие к жизни и смерти шокировало.
Хотелось задать массу вопросов, но Елена Владленовна не обращала на меня ни малейшего внимания, и я сомневалась, что она вступит в диалог. Помощница директора явно дала понять, что относится ко мне как к жертве и не собирается облегчать задачу. Елена Владленовна желала победы Веронике, а я была всего лишь расходным материалом.
Поэтому я шла молча, стараясь как можно лучше рассмотреть окружающую обстановку. Коридор не отличался от остальных в подземелье, только заканчивался окованной металлическими пластинами дверью без ручки. С символом змеи в том месте, где обычно ставят дверной глазок.
Сейчас дверь была распахнута. За ней начинался огромный круглый зал со сводчатыми потолками и отполированным бордовым полом. В центре зала была изображена гигантская черно-золотая кобра. В районе ее головы с распахнутым капюшоном неподвижно стояла Вероника. Она подготовилась к ритуалу основательно. Достаточно было взглянуть на меня и на нее, чтобы понять, кому суждено выйти из круга победителем.
На моей сопернице было длинное сари из белого полупрозрачного материала, с золотой вышивкой по подолу. На руках – многочисленные тонкие браслеты. Смоляные, завитые тугими локонами волосы свободно стекали на спину и плечи. Лишь две пряди от висков были сколоты на затылке, видимо, для того чтобы не падали на лицо.
Вероника неподвижно замерла с вытянутой в струну спиной и легкой улыбкой на полных, едва тронутых помадой губах. Она уже сейчас чувствовала себя победительницей. Я рядом с ней выглядела жалко: растрепанные волосы, сосульками свисающие на плечи, размазанные по щекам остатки туши, грязные, порванные на коленках джинсы и непритязательная кофточка.
Вероника смотрела на меня с презрением и жалостью.
Один из нагов грубо подтолкнул меня в спину, и я буквально вылетела на середину зала, оказавшись на кончике изображенного на полу змеиного хвоста. Я затравленно огляделась по сторонам и поймала торжествующую улыбку Вероники.
– Вот мы и встретились снова, – ухмыльнулась она. – Здесь тебе не поможет Ян, и я наконец-то тебя уничтожу.
Сначала я хотела возразить, но потом передумала, решив, что нет смысла вступать в глупую перепалку. Тем более что Вероника в корне ошибалась. Ян мне уже помог, щедро поделившись своей силой. Но зачем же говорить об этом и раскрывать перед врагом все карты?
От дальней стены отделилась неясная тень, которая по мере приближения к нам обрела телесную форму. Ритуал решил посетить сам король нагов – Шеша. Анатолий Григорьевич Катурин.
Он остановился в нескольких шагах от изображения змеи, на которой стояли мы с Вероникой, и произнес:
– Обычно ритуалы проходят несколько иначе. В торжественной праздничной обстановке, так как рождение нага – это великое событие. Но в этот раз мы отошли от правил. Сегодня великий день для вас обеих, – почти отечески улыбнулся он.
Мне захотелось в ярости вцепиться в его противную физиономию, но я сдержалась. Шеша тем временем продолжил:
– Неважно, кто победит. В результате мы получим новую королеву нагов, обладающую лучшими качествами вас обеих. Та, которая выйдет из круга преображенной, станет невестой моего названого сына и тем недостающим звеном, которое отделяет нас от нового мира.
Шеша взмахнул руками, и нас с Вероникой накрыл мерцающий купол, словно сотканный из маленьких потрескивающих молний.
«Клетка, чтобы ни одна не смогла сбежать», – предположила я, и стоящая в стороне Елена Владленовна подтвердила мои мысли:
– Защитный купол рухнет тогда, когда превращение будет завершено, – предупредила она и отошла к стене, встав подле Анатолия Григорьевича.
Два нага-прислужника замерли чуть поодаль.
В отличие от меня, Вероника, похоже, прекрасно знала, что нужно делать, и атаковала молниеносно. От нее ко мне метнулись сразу несколько изумрудно-зеленых, высасывающих энергию трубок.
Я дернулась, чувствуя, как силы утекают, но быстро пришла в себя и рванулась назад, проделав свой излюбленный прием с отрыванием высасывающих энергию нитей, только сильнее и резче. Вероника вскрикнула и пошатнулась, когда ее же собственные нити хлестнули по лицу и рукам.
Я недолго радовалась этой маленькой победе, потому что моя противница собралась и атаковала еще раз, коварнее и хитрее. Пустив похожие на змей нити сразу с нескольких сторон. Едва я отцепляла одну, в другом месте тут же присасывалась следующая. Силы таяли с каждым мигом, а нити Вероники становились все толще, накапливая мою энергию, которая утекала с неимоверной быстротой. Если бы не Ян, наверное, Вероника уже давно победила бы. Я держалась исключительно за счет его помощи.
Хуже всего то, что я не успевала сконцентрироваться, чтобы попытаться отнять у Вероники часть ее силы, слишком была сосредоточена на защите. Перед глазами плясали огненные всполохи, я все медленнее отражала удары. Силы таяли.
Не в состоянии стоять на ногах, я упала на колени. Я проиграла уже тогда, когда вышла в центр круга. Не умела нападать и не хотела никого убивать, поэтому тихо и покорно умирала сама. По щекам снова, в который раз за день, текли слезы.
Мне было жалко не себя, а маму и папу, которым вернут вместо дочери пустую оболочку. Они даже не поймут, что дочь подменили. Спустя непродолжительное время оболочка погибнет. А мама и папа никогда не узнают, что их дочь мертва уже довольно давно. И все, что от нее осталось, принадлежит черноволосой эгоистичной Веронике.
Почувствовав, что победа за ней, Вероника подошла ближе, я видела ее ставшие янтарными глаза. В них застыло торжество. Она не просто хотела выиграть в этой схватке, она стремилась насладиться моим поражением.
Ко мне кинулся пучок изумрудных нитей, присасываясь к вискам и выкачивая последние капли сущности. Я чувствовала, как растворяюсь в стремительно голубеющих глазах соперницы, перестаю существовать… И поняла, что готова умереть, но не готова стать бессловесной частью Вероники, которая сейчас нагло забирала у меня все, даже цвет глаз.
Я не могла позволить сопернице стать мной, пользоваться моими силами и умениями и не желала растворяться в ненавистной мне сущности. Самое страшное, что я могла сейчас представить, – это то, что навеки становлюсь лишь жалкой частью Вероники. Злое отчаяние затопило с головой, заставило бессвязно зарычать и сделать единственно возможное в данной ситуации.
Разом вспомнив все немногочисленные занятия с Владом, я вскочила на ноги и кинулась на противницу, вцепившись руками ей в волосы.
Не ожидавшая подобного Вероника взвизгнула и попыталась освободиться, а я почувствовала, что мне есть чем дышать. Украденная энергия постепенно возвращалась. Не готовая к физической атаке, моя соперница потеряла контроль над своими нитями.
Я с силой ударила Веронику в живот и повалила на каменный пол, удерживая ее руки над головой. Девушка извивалась, словно змея, шипела и пыталась достать меня ногами, но физически я оказалась сильнее. Прошло то время, когда Вероника могла одолеть меня в физической схватке. Я не зря тренировалась последний месяц.
Я запрыгнула на соперницу верхом и, сдавив коленями бедра, зашипела ей в лицо:
– Рано радуешься, стерва! Думаешь, одолеть меня так просто? Ну уж нет, я ни за что не отдам тебе часть себя! Я еще повоюю.
– Ну попробуй! – крикнула соперница и, собравшись с силами, атаковала.
Но на этот раз я была готова и с легкостью отбила ее нить, готовя собственную атаку. Моя нить, сначала тоненькая и слабая, становилась толще. К ней присоединились еще несколько, образуя толстый переплетенный жгут, который начал работать, как пылесос. Я видела, как побледнела моя соперница. В ее глазах мелькнула паника.
Браслет сжимал руку. Он уже несколько раз обжигал запястье, отдавая остатки силы, и сейчас стал просто ледяным. Я ощутила мощный поток энергии: небесно-голубой, такой родной, – мой. Искрящиеся молнии – Яна. И клубящийся, изумрудный, похожий на ядовитое зелье, – Вероники.