– Я больше не могу притворяться.
Нефрита покачала головой, все еще подергивая хвостом. Но она, похоже, смирилась с этим.
– Зола молода.
Он снова посмотрел на нее.
– Как и ты.
Нефрита насмешливо склонила голову.
– Я больше. Я сильнее. И я много сражалась. А она нет.
На пол колодца приземлилась воительница. Пройдя через арку, она приняла земной облик. Это была Ива, приветствовавшая их в приемном зале. Она остановилась в нескольких шагах от них и обратилась к Нефрите.
– Буря желает, чтобы я поговорила с тобой.
Нефрита мрачно поджала губы.
– Говори.
– Это не было спланировано. – Ива неловко замялась. – Зола – самая младшая королева-дочь при дворе и потому безрассудна. Она поддалась наущениям своих сестер и их воительниц, которые так же глупы, как и она сама.
Шипы Нефриты смущенно дернулись. Похоже, Буря решила великодушно признать свою вину, хотя и сделала это через воительницу. И, судя по всему, подобное признание требовало в ответ того же, потому что Нефрита сказала:
– Мой консорт привык защищать себя. Он не осознавал, что столкнулся с ребяческой грубостью, а не с искренней угрозой.
Лун опустил глаза, сдерживая желание впиться когтями в пол. Он все прекрасно осознавал, ему просто было все равно.
Ива поколебалась, а затем прибавила:
– Я знаю, что Буря предпочла бы, чтобы никакого вызова и вовсе не было.
Нефрита склонила голову.
– Скажи ей, что если Зола не явится, то я не стану ее преследовать. А если явится… то я ее не убью.
По лицу Ивы промелькнуло облегчение.
– Я передам Буре. Спасибо.
Они пересекли приемный зал колонии и вышли наружу, на открытую платформу, где приземлились, когда только прибыли сюда. Утес уже ждал их там в земном облике, своим бесстрастным видом умудряясь выразить презрение ко всем ним, но в особенности к Луну.
Больше на платформе никого не было, лишь несколько воинов летали над ней, кружась у защитного барьера из шипов. Нефрита прошагала вперед, присела и взмыла в воздух. С силой взмахивая крыльями, она поднялась высоко над платформами колонии. У барьера из шипов она заложила вираж и начала кружить. Патрулирующие воины постарались отлететь от нее как можно дальше.
Лун принял земной облик, сложил руки и попытался расслабить плечи. Утес многозначительно молчал. Луну хотелось сказать что-нибудь в духе: «Я не хотел, чтобы так вышло». Но говорить с Утесом было бессмысленно, ему следовало сказать это Нефрите. Он помог Золе совершить ужасную глупость. Настоящий консорт проигнорировал бы чужую королеву или отвел бы от себя ее внимание и никогда бы не позволил ей зайти так далеко.
Чувствуя себя неловко, он искал взглядом Золу, пытаясь убедиться, что она не притаилась на лианах или среди ветвей, но ее здесь еще не было. «Может быть, она не придет».
Над входом в приемный зал, чуть в стороне, находился балкон, сооруженный на кривой ветви. Там, в тени лиан, стояла Буря.
Через несколько секунд появилась подавленная компания – две королевы и несколько воительниц. Они вышли из прохода в приемный зал и встали на противоположной от Луна и Утеса стороне платформы. Две королевы, видимо, были из одиноких – обе одного возраста с Золой или моложе, и их не было среди тех, кого представила им Буря. Воительницы были в земном облике, все юные и миловидные, в цветастых одеждах и чересчур увешанные украшениями. Лун подумал, не те ли это безрассудные друзья Золы, которых упоминала Ива. Пока что они единственные вышли посмотреть на бой. Лун негромко спросил Утеса:
– Почему арборы не выходят?
С нотками иронии в голосе Утес ответил:
– У них ума больше. Двор не станет раздувать этот скандал сильнее, чем необходимо.
Лун услышал над головой шелест и, подняв голову, увидел, как Зола стремительно вылетела из проема, находившегося высоко в стволе исполинского терновника. Он дернулся и сдержался, чтобы не перевоплотиться, глядя на то, как она по дуге приближается к Нефрите.
Нефрита ждала и почти в самый последний миг извернулась в воздухе и рухнула вниз, уходя с траектории Золы. Зола плавно развернулась к ней, и две королевы облетели друг друга. Возможно, они что-то друг другу говорили, но Лун не мог ничего расслышать – они были слишком далеко.
Это продолжалось достаточно долго, так что нервы Луна, и без того взвинченные, натянулись до предела. Он все надеялся, что Зола передумает, но то, как она неуклонно набирала высоту, говорило об обратном. Нефрита наверняка это видела, но не пыталась подняться вместе с ней. Затем Зола внезапно извернулась и спикировала на Нефриту.
Две королевы сцепились, яростно мельтеша крыльями и хвостами, и стремительно рухнули вниз, к земле. Лун стиснул зубы, хотя его всего трясло от инстинктивного желания взмыть в воздух и присоединиться к бою.
Мельтешение прекратилась, и Нефрита оказалась сверху, вцепившись Золе в спину. Она расправила и выгнула крылья, замедляя их падение. Зола вяло махнула своими, и Нефрита отпустила ее. Побежденная королева спланировала вниз, к нижним ветвям колонии, а Нефрита тем временем смотрела ей вслед.
Три воительницы спрыгнули с платформы и спустились за Золой. Остальные остались на месте. Они не смотрели друг на друга и явно чувствовали себя неловко и виновато. Нефрита не спеша полетела к балкону, где ждала Буря. Тот был пуст – королева уже скрылась внутри.
Утес лишь хмыкнул и сказал:
– Пойдем внутрь.
Больше делать было нечего. Лун пошел за ним.
Они вернулись в гостевые опочивальни. Воины уже были там и ждали их у бассейна. На этот раз на ноги вскочила Песня и нетерпеливо спросила:
– Что произошло?
– Нефрита победила, – лаконично сказал Утес, садясь на шкуры.
– Мы знали, что так будет. Но что… – Песня посмотрела на выражение лица Луна и затихла. – Впрочем, подробности мне знать необязательно.
Лун направился на другой конец комнаты, где та плавно уходила в сторону. Там в плетеных стенах находился проем, и небольшой выступ пронизывал наружную стену, выходя прямо под навес из лиан. Оттуда открывался вид на широкую платформу с садом, где росли фруктовые деревья. Сейчас там трудилось всего лишь несколько арборов – они карабкались по деревьям на дальнем конце платформы и снимали с них фрукты. Лун сел на выступ, надеясь, что никто к нему не подойдет.
С наступлением вечера ветер стал прохладным и принес запахи белых цветов с молодых деревьев. Лун гадал, что они станут делать, если Стужа вырастет упрямой и напористой и начнет ввязываться в драки со всеми молодыми королевами, до которых сможет дотянуться. Он мрачно пришел к выводу, что Туману Индиго сильно повезет, если они дотянут до тех времен, когда им будет больше не о чем беспокоиться. Шло время, и он наконец услышал, как кто-то поднимается по ступеням из коридора.
До него донесся голос Нефриты – та что-то сказала остальным, но говорила она негромко, и слов было не разобрать. Затем она направилась в дальний конец комнаты, к Луну. Она пригнулась, чтобы не задеть навес из лиан, и устроилась рядом с ним. Лун скосил на нее глаза и увидел, что она в облике арборы, по-видимому, целая и невредимая.
Нефрита сказала:
– Я поговорила с Зимой, Бурей и Вечером. Мы пришли к заключению, что Зола чересчур вспыльчива даже для королевы и что рано или поздно она все равно ввязалась бы в драку. Они выразили облегчение, что это произошло с королевой, которой хватило самообладания не нанести ей серьезных увечий, и что консорт, к которому она пристала, оказался не из робких и не испугался ее. Ты ведь ее не испугался, верно?
Лун осторожно посмотрел на нее. Он не видел особого сходства с Жемчужиной, но в такие моменты он отчетливо видел, что Нефрита – праправнучка Утеса.
– Нет.
Нефрита щелчком скинула с себя упавший цветочный лепесток.
– Я так и подумала.
Похоже, что этим ситуация была исчерпана. Виноват в ней, по большей части, был Лун, однако он избежал всяческих последствий просто потому, что был консортом. Вот только теперь все в Изумрудных Сумерках считали его сумасшедшим дикарем, но ему было не привыкать.
– Что обо мне думает наш двор?
Нефрита приподняла брови – вопрос был неожиданным. Она не ответила сразу, обдумав его.
– Учителям и охотникам ты нравишься. Они провели с тобой больше времени и знают тебя лучше. И они понимают, что обязаны тебе после того, как ты отправился в улей двеев за Душой и остальными. Солдаты тебя недолюбливают, но в этом нет ничего удивительного…
Солдат Лун и так хорошо понимал.
– Они винят меня в том, что я привел Сквернов.
Нефрита поджала губы.
– Это пройдет. – И, судя по ее тону, солдатам стоило поскорее его простить. – Ну а пока Набат проследит, чтобы они не чинили тебе неприятности.
А этого Лун не ожидал.
– Почему? Он же убеждал Утеса, что мне не стоит оставаться при дворе.
Нефрита сухо посмотрела на него.
– Это было до того, как ты стал проявлять интерес к Звону. Звон – его брат, и с тех пор, как он изменился, у него никак не получалось найти себе место среди окрыленных. Так что никто не ожидал, что он станет фаворитом консорта.
Лун понимал, что положение Звона при дворе улучшилось с тех пор, как он сдружился с ним. Но он не думал, что сам Звон на это рассчитывал. Лун считал, что Звон просто тянулся к тому, кто тоже отличался от других и был изгоем.
– Набату, должно быть, тяжело из-за этого приходится.
– Он справится. Когда Звон изменился, мы были потрясены, но именно это убедило всех, кто еще прятал голову в песок, что творится что-то неладное. Всем сомневающимся наконец пришлось признать, что нам нужно переехать в другую колонию. Если бы помимо Звона изменился кто-нибудь еще, ему, наверное, было бы легче. Он бы не так выделялся. Но теперь этого не произойдет.
– Может быть, теперь, когда двор убрался подальше от старой колонии, Звон снова станет прежним. – Лун был уверен, что если это случится, то Звон будет скучать по полетам, но бывший наставник всегда давал понять, что быть арбором ему нравилось больше, чем воином.