Миссис Крупник испуганно поднесла руку ко рту.
– Вначале я не придал этому значения, но почему-то Грейс эта проблема вдруг показалась необычайно важной. Она стала приставать к мне с этим сервизом. Мы начали кричать друг на друга. Вдруг Грейс схватила свою сумку, выбежала из дома и уехала. Я не знал, что делать без Грейс, все планы на вечер пошли к черту. Поэтому я закончил с коробками, сел в машину и уехал к себе домой. На следующее утро я позвонил ей, но телефон не отвечал. Потом я звонил ей на работу, оказалось, что она там не появилась. То же повторилось и на следующий день. В ее клинике начали беспокоиться. Тогда я позвонил Роберту и Саре, подумал, что Грейс могла уехать к родителям, чтобы выпустить пар. Но они сказали, что к ним она тоже не приезжала. И вообще не появлялась в родном городе. Я заявил в полицию.
Теперь в голосе Виктора проявилась заметная ярость. Я с трудом поверил, что он мог «кричать» на свою невесту, мне казалось, что Виктор Хьюго из тех, кто в гневе не распаляется, а леденеет.
– Вначале они заявили, что Грейс – взрослая женщина и, поскольку мы не женаты, они не примут мое заявление. Потом вдруг через несколько дней детективы заявились у меня на пороге и стали расспрашивать про наши отношения. И что я делал в ту ночь, когда Грейс сбежала. Меня вызвали на допрос. Я нанял адвоката, когда понял, что меня подозревают в убийстве Грейс. Они хотели обыскать наш дом, перекопать лужайку. Пару дней я жил, как в аду. А потом мне позвонил детектив и сообщил, что есть свидетельство, что Грейс улетела в Нью-Мексико. В Альбукерке. Спросил, есть ли у нее там знакомые. Я ответил, что, насколько я знаю, Грейс никогда не бывала в Нью-Мексико, – он снова вопросительно посмотрел на Крупников.
– Она не выезжала из Гленна, пока училась в школе, – неуверенно ответил Роберт. – Мы немного знаем о жизни Грейс в колледже и, о том времени, когда она устроилась на работу.
– Так что детективы сказали, что, поскольку нет доказательств преступления, а Грейс явно по своей воле улетела в другой штат, то они ничего не могут сделать. Для них дело закрыто, – горько сказал Виктор. – Правда, один из детективов был настолько любезен, что посоветовал вас. Сказал, что вы частный сыщик, который добросовестно занимается розыском пропавших людей. Его зовут Персиваль Крэддок из управления Энсино. Такое имя долго не забудешь.
Я был с ним совершенно согласен. И вместе с этим приятно удивлен. Рекомендация от бывшего коллеги – хорошая репутация в мире частных детективов. Виктор Хьюго, вырвавшийся с безымянной фермы благодаря тяге к знаниям, был бы еще больше удивлен, узнав, что Персиваль Крэддок обладал также приставкой Третий, поскольку происходил из семьи местных магнатов, владевшей огромной долей богатств Западного побережья. Какой-то излишне романтичный предок наградил этих акул бизнеса фамильным именем Персиваль. Тем не менее, Вэл, как его называли друзья, выбрал карьеру в полиции и был этим вполне доволен. Возможно, сейчас у руля семейного траста стоял его младший брат по имении Ланселот или Галахад3.
– Я бы хотел сейчас отвезти мистера и миссис Крупник на ленч. Раз они не желают оставаться в городе, им еще предстоит долгая дорога домой. Вы беретесь за наше дело?
Я согласился и сообщил ему свои расценки. Виктор нашел их приемлемыми. Затем он вновь достал из портфеля конверт.
– Здесь всего десять фотографий Грейс. На обратной стороне записаны ее дата рождения, рост и вес. Я попросил эти данные в клинике, в которой она работает. Из ее последнего медосмотра. К сожалению, особых примет у нее нет. Ни шрамов, ни заметных родинок. Даже аппендицит не удаляли.
Я перевернул фотографию. На белой бумаге было отпечатано на машинке: Грейс Мери Крупник, день рождения 28 ноября 1931 года, рост 5 футов 3 дюйма4, вес 112 фунтов5, волосы каштановые, глаза ореховые.
Предусмотрительный парень и очень педантичный. Правда, с такими приметами особо не разгуляешься. Обычная американка, не толстая не тонкая, не высокая, не худая.
Выпроводив Крупников за дверь, я немного придержал Хьюго за рукав.
– Простите, что я вас спрашиваю, но мне кажется, что вы стремитесь разыскать Грейс даже больше, чем ее родители.
– Они не контролируют ее жизнь с тех пор, как она уехала в колледж. Роберт и Сара не узнают, даже если дочь переедет в Тимбукту, пока она им не позвонит, – пожал плечами Виктор. – Они очень боятся уезжать из своего Гленна.
– Я хочу сказать, – мне приходилось медленно подбирать слова. – Что ваша невеста уехала месяц назад. И с тех пор не давала о себе знать. Может, она просто передумала выходить замуж? Такое бывает. Или ей нужно больше времени, чтобы принять решение. Вы уверены, что сейчас хотите тратить деньги на ее поиски, вместо того, чтобы дать всему идти своим чередом?
Виктор раздраженно посмотрел на меня, и я снова ощутил исходящий от него холод.
– Вы не понимаете ситуации. Мы все давно обговорили с Грейс, в том числе и наше брачное соглашение и условие покупки дома. Как я сказал, первый взнос мы внесли вместе, и в договоре владения стоят оба наших имени, но я могу выкупить ее долю. Сейчас у меня истекает договор аренды квартиры, а один я не могу позволить себе такой дом. Да он мне и не нужен без Грейс. Если она не вернется в ближайшее время, мне надо что-то решать. Если, как вы сказали, она передумала выходить замуж, то мне придется выставить дом на продажу и попытаться продлить свою аренду или искать новую квартиру. Вся эта ситуация меня очень тревожит. Если честно, я совсем не ожидал такого от Грейс. Да, она вспыльчивая, но очень разумная во всех делах. Я уверен, что, если бы она хотела бросить меня или отложить свадьбу, то обязательно написала бы или как-то иначе распорядилась, что делать с нашим домом. Поэтому я думаю, что с ней что-то случилось. Что-то плохое.
Последние слова Виктор Хьюго произнес, немного запинаясь.
– А, если она просто прячется от меня, то я бы хотел получить объяснения.
С этими словами мой новый клиент надел шляпу и вышел за дверь.
Глава 2
Для начала я вернул предмет мебели своим соседям, потом снова сел за рабочий стол. Посмотрел еще раз на снимок пропавшей Грейс Крупник, с которого перевел взгляд на портрет своей девушки Габриэлы, с некоторых пор угнездившийся у меня в кабинете.
Надо отдать должное Габи, это ей принадлежала идея офиса в центре города, пусть и в скромной клетушке в жутком здании, но с тех пор у меня стало намного больше клиентов. Настолько больше, что иногда целыми неделями мне приходилось работать без выходных. А после такого случая, как сегодня, я всерьез задумался о том, что можно найти более просторное помещение и даже нанять себе помощника. Хотя все это явно противоречило тому, что я ожидал от своей работы с самого начала, когда увольнялся из полиции Лос-Анджелеса. Я мечтал браться за мелкие дела вроде слежки на неверными супругами, поиском сбежавших дочерей, а в перерыве лежать в кровати или сидеть в парке с интересной книжкой, восполняя тот недостаток простых интеллектуальных удовольствий, которых меня лишали в детстве, готовя к карьере успешного юриста.
В моей семье всегда считали, что надо стараться больше всех. Одной из страшнейших обид, которые моему отцу и деду нанесла жизнь, был тот факт, что наш предок, скорее всего, прадед, еще до эмиграции в Америку имел несчастье жениться на китаянке. Или еще какой-то азиатке, во всяком случае, все упоминания о жизни семьи до великого переселения через Тихий океан были безжалостно стерты из семейных архивов. Но наследие в виде миндалевидных глаз и жестких черных волос мы привезли с собой. С тех пор миссией моей семьи стало избавиться от клейма нации «второго сорта» и добиться настоящего Великого Американского Успеха.
Никаких чайнатаунов, лапши и риса, цыпленка «кун пао»6, связей в диаспоре, алтарей предков. Мне казалось, что любой средний калифорниец европейского происхождения разбирается в китайской культуре намного лучше, чем я и мои родственники. Мой дед, отец и братья женились исключительно на милых покладистых женщинах нордического типа. И видели для своих потомков только будущее в качестве адвоката или бизнесмена. Может быть, они были в большей степени американскими китайцами, чем хотели о себе думать.
Мне удалось вырваться из этого беличьего колеса только на четвертом десятке лет. После учебы в юридической школе, службы на флоте, а потом работе в полиции, однажды я просто понял, что устал. И хочу больше времени уделять обычным радостям жизни: книгам, кино, валянию в кровати до полудня, дурацким размышлениям. А поскольку я ничему особо не научился, кроме сыскной работы, то, чтобы поддерживать свой нехитрый образ жизни, выбрал профессию частного детектива.
Так продолжалось пару лет, пока на моем пути неожиданно не повстречалась Габриэла. Мы и познакомились с ней из-за моей новой профессии – я собирал для ее адвоката доказательства неверности ее мужа для развода. В итоге она все равно получила меньше, чем рассчитывала, так что Габи пришлось вернуться к прежней работе медсестры в окружной больнице, чтобы содержать себя и сына Джо.
Мы с Габриэлой начали встречаться, вначале просто за ленчем, потом все чаще, уже на настоящих свиданиях, но я так и не мог решить, к чему приведут наши отношения. Мне казалось, после неудачного брака Габи явно не готова была снова довериться мужчине, к тому же моя работа явно не располагала к доверию – я часто пропускал наши встречи, общался с клиентками в кафе или даже у них дома, в общем, явно не претендовал на звание надежного партнера.
Габриэла ни разу не упрекнула меня ни в чем, но неожиданно я обнаружил, что она подыскала мне недорогой офис и ненавязчиво уговорила его снять. Очевидно, чтобы лишить меня частичной мобильности и привязать к постоянному месту работы. Поначалу мне эта идея не очень понравилась, особенно из-за того, что, как мне показалось, Габи стала слишком активно вмешиваться в мои дела. В это время я расследовал одно странное дело, так и пребывая в состоянии тихого раздражения.