– Вы меня не поймете, – теперь Виктор говорил монотонным голосом. – Я сам не понимаю, как это началось. Еще когда я заканчивал школу, мне было лет шестнадцать или семнадцать. Вначале пришли головные боли. Они были такими сильными, что я терял сознание. И у меня ничего не получалось с женщинами. Однажды я увидел иностранный фильм, кажется, немецкий, там женщину пороли и били. Тогда я впервые испытал возбуждение. Я тогда начал снимать проституток и договариваться с ними об… определенных услугах. И так получилось, что один раз я слишком увлекся и забил одну девушку до смерти. В тот раз мне впервые стало по-настоящему хорошо. Настолько хорошо, что я почувствовал себя почти нормальным человеком. Я даже смог встречаться с обычными женщинами. Оказалось, мне достаточно делать… это.. всего лишь раз в год. В августе или в сентябре, когда жажда бить и терзать становилась совсем невыносимой. Я понял, что связываться с проститутками опасно, у них были товарки и сутенеры, которые за ними следили. Тогда на научился осторожности. Уезжал как можно дальше от Лос-Анджелеса, покупал подержанные машины, чтобы менять номера. Когда я закончил колледж и устроился на работу, то стал так планировать командировки или отпуск, чтобы больше ездить по побережью из штата в штат. Выбирал небольшие города, но не совсем деревни, где каждый чужак был, как на ладони, а достаточно крупные, чтобы там можно было легко затеряться, но и с небольшим штатом полиции. Чтобы нераскрытое убийство так и сгинуло в архиве. Потом я сам не мог поверить, что я все это совершил. Даже когда газеты писали о Деборе Пратт, а ее отец давал интервью, я не чувствовал свою вину. Мне казалось, что это сделал кто-то еще, не я.
– С Грейс было все по-другому, – продолжил Виктор, глотнув водки. – Впервые я нашел человека, с которым мне было по-настоящему хорошо. Когда мы познакомились, я больше не чувствовал тягу к кнуту. Прошел август, потом сентябрь, мы были вместе с Грейс, у меня не болела голова. Я чувствовал себя свободным. Я подумал, что мы действительно могли бы пожениться и прожить вместе до конца своих дней.
Глядя на Виктора Хьюго, я начинал понимать, как такой страшный убийца мог оставаться столько лет непойманным. Просто в нем спокойно уживались две личности. Психопат с неутолимой жаждой крови и обычный человек, который искренне желал себе счастья и не чувствовал никакой моральной ответственности за совершенные преступления.
– Что на самом деле произошло в тот вечер, когда убежала Моника? – спросил я.
– Я правда не представляю, – ответил Виктор. – По мере приближения свадьбы Грейс или Моника, как вы говорите, становилась все более взвинченной. Она взрывалась по пустякам, словно нарочно искала повода для ссоры.
Еще бы, подумал я. Если предположить, что Моника так и не нашла доказательств, что Виктор убил ее младшую сестру, она определенно выпустила ситуацию из-под контроля. С одной стороны, кажется, она сама влюбилась в Виктора, с другой – ей было страшно выходить замуж под чужим именем и строить свою семейную жизнь на лжи.
– В тот вечер она стала распаковывать какой-то глупый сервиз. Теперь я понимаю, что она сама его себе послала под видом подарка от матери. Она начала кричать, что он ей не нравится, что ему здесь не место. На пол полетели тарелки. Я пытался успокоить ее, схватил за руки. Я не хотел делать ей больно. Я никому не хотел делать больно. Сознательно. Грейс предложила отложить свадьбу. Сказала, что хочет временно перестать заниматься домом, что ей нужно пожить одной и подумать. Меня это разозлило. Ведь мы так долго все это вместе планировали, выбирали дату. И тогда я сказал ей, что я думаю.
– Что?
– Что в таком случае предлагаю вообще все отменить. Потому что не желаю жить с женщиной, у которой лежит всегда собранный к побегу чемодан под кроватью. После этого она на меня как-то странно посмотрела и вдруг выбежала вон. Больше я ее не видел.
Глава 29
– Ну хватит, – неожиданно в гостиной раздался негромкий голос. – Вечер воспоминаний окончен.
В гостиной стоял Рико Крейвен, а рядом с ним еще один человек в сером пиджаке и шляпе с револьвером в руке.
– Кто вы и как сюда попали? – с испуганным возмущением спросил Хьюго.
– Всегда полезно получить у управляющего дубликат ключа от нужной квартиры, – любезно объяснил Крейвен. – Позволяет избежать необходимости беспокоить хозяев в неурочное время. Мы слышали достаточно. Боюсь, сейчас нам всем придется совершить поездку в одно знакомое место. Вряд ли мистер Стин собирался информировать меня о своих открытиях, однако мистер Пратт будет очень доволен. Он щедрый и справедливый человек. Возможно, он не откажется выплатить вам обещанную награду, если вы будете вести себя разумно.
– О какой награде он говорит? – Виктор посмотрел на меня.
– Разве Стин вам не сказал? – насмешливо ответил Рико. – Мой босс Эзра Пратт обещал заплатить ему сто тысяч долларов, если он доставит ему убийцу его дочери. Ему лично, а не в полицию. И сейчас мы вместе исполним его пожелание. На выход, Хьюго. Или Орри вас оглушит.
Виктор поднялся и, шатаясь, пошел к двери. Рико внимательно поглядел на меня и забрал револьвер у помощника.
– Обыщи его, Орри. Я не люблю сюрпризов.
Вскоре мой пистолет перекочевал в карман серого пиджака громилы.
– Вы же понимаете, что вам тоже придется составить нам компанию, Стин, – сказал Рико, указывая мне дулом на дверь.
Я повиновался.
– Вы установили в квартире Виктора «жучок», – догадался я. – И следили за теми, кто к нему приходит.
– Да, – холодно ответил Рико у меня за спиной. – Вначале только на телефон, но после неудачи со звонком от Моники поставили прослушку у него в гостиной. Мой человек сидел в соседней квартире и записал весь ваш разговор. Он позвонил мне, как только вы упомянули Дебору Пратт, я сразу приехал.
Путь до особняка в Бель-Эйр мы провели в молчании. Рико вел машину, я сидел рядом, громила с револьвером сторожил Виктора на заднем сидении. Конечно, я мог бы попытаться выхватить руль у Крейвена или устроить аварию, но я не был уверен, что готов даже на людной улице вступить в схватку с вооруженными бандитами. К тому же, у меня в рукаве было припрятано еще несколько карт, которые я был готов разыграть.
Охранник на въезде без разговоров отпер перед машиной Крейвена ворота. Но когда мы вышли из автомобиля у особняка Пратта, Рико сам открыл дверь. Я заметил, что дом абсолютно пуст, не было даже вышколенного дворецкого. В сопровождении серого громилы мы прошли в знакомый зал у бассейна. В кресле сидел сам Эзра Пратт, опираясь на свою трость, будто на царственный посох.
– Рико говорит, вы все-таки нашли убийцу моей дочери, мистер Стин? – спросил старик. – И даже есть запись с его чистосердечным признанием. Честно говоря, я не верил, что вы справитесь. Особенно после этой статьи в газете. Но уговор остается в силе. Рико приготовит вам деньги. Вы можете прямо сейчас забрать их и вызвать себе такси из холла. И забыть обо всем, что когда-либо здесь слышали.
– У меня есть выбор?
– Боюсь, что нет, – жестко ответил Пратт. – Иначе друзья Рико побеседуют с вами совсем по-другому.
– Прежде бы хотел знать, где мисс Бальтазар, – сказал я. – Я готов обсудить ваше предложение только в ее присутствии.
Пратт на несколько мгновений прикрыл глаза.
– Что ж, это честно. Вы оба заслужили свою награду. Рико, мальчик мой, приведи сюда мисс Бальтазар.
Рико послушно удалился, а старик пояснил:
– Юная леди начал быть весьма утомительной. Она хотела привлечь внимание широкой общественности к своей истории и собиралась обратиться в свою газету. Мы решили, что в данный момент нам никак нельзя этого допустить, поэтому предложили ей на пару дней остаться гостьей в моем особняке.
– То есть заперли ее?
– О, никакого насилия. С мисс Бальтазар обращались очень уважительно. К сожалению, оказалось, что наши усилия были напрасны. История все равно просочилась в прессу благодаря вам.
Я не хотел вмешивать Аманду, поэтому промолчал.
Вскоре вернулась Лекси в сопровождении Рико Крейвена. Увидев меня и Виктора, она изумленно открыла рот, но не сказала ни слова.
– Итак, я повторю свое предложение для вас двоих, – продолжил Пратт. – Сто тысяч американских долларов мелкими купюрами ждут вас в моем кабинете. Автомобиль мисс Бальтазар находится здесь в гараже. Вы забираете деньги и уезжаете. Мистер Крейвен обсудит с вами детали, что именно вы скажете полиции, если вас спросят. Главное – эта история с данного момента для вас закончена. И это мое единственное предложение. Оно не обсуждается.
– Одну минуту, мистер Пратт, – поднял я руку. – Вы нашли убийцу Деборы и можете делать с ним, что пожелаете. Но вы не хотите узнать, как умерла ваша старшая дочь?
– Что? – вскинулся Пратт. – Моника? Что вы имеете в виду, Стин? Моника жива и здорова, работает в Хьюстоне.
– Нет. Это она скрывалась под псевдонимом Грейс Крупник или Джейн Джонс. И ее нашли убитой в хижине сборщиков апельсинов в Сан-Бернардино.
– Он несет ерунду, мистер Пратт, – неуверенно сказал Рико. – Тянет время.
– Моника не меньше вашего хотела найти убийцу сестры. Для этого она придумала личность Грейс, познакомилась с Виктором Хьюго, даже согласилась выйти за него замуж. Крейвен сказал, что признание Хьюго записано на пленку. Попросите у него эту пленку, там все это есть.
– Рико, это правда?
– Я еще не слушал всю запись, мистер Пратт, – спокойно ответил Крейвен. – Я успел приехать только к самому концу признания.
– Посмотрите, это фото Грейс Крупник, – сказал я, доставая из кармана один из снимков, который мне дал Виктор. – Вы узнаете девушку?
– Боже мой, это Моника, – Пратт казался совершенно потрясенным. – Значит, Моника умерла? Она умерла, потому что искала убийцу своей сестры? Но почему она ничего не сказала мне? Это он сделал?! – старик в бешенстве уставился на Виктора, стоявшего с момента нашего прихода в состоянии полной прострации.