Люси прочистила горло и вернулась к созерцанию дороги.
— Думаю, ему чуть за тридцать.
И ощутила, как Юстас бросил на нее взгляд.
— Тридцать. Вот как. Виконт. Для Мейден-Хилла птица слишком высокого полета, вам не кажется?
Какая тягостная мысль!
— Возможно.
— Интересно, каким это ветром его сюда занесло?
Они как раз въезжали в сам Мейден-Хилл, и Люси кивнула двум пожилым леди: те вовсю торговались с булочником.
— Мне об этом ничего не известно.
Леди улыбнулись и приветственно помахали проезжающим. Но стоило тем миновать кумушек, как седые головы тут же вновь склонились друг к другу.
— Хм. Вот мы и на месте. — Юстас остановил экипаж возле небольшой норманнской церкви и спрыгнул на землю. Обошел повозку и бережно помог спутнице сойти вниз. — Ну что ж. Сторож сказал, протечка в нефе… — И зашагал к задней части церквушки, на ходу поясняя, в общих чертах, что требует починки.
Люси уже все это слышала, и не однажды. За три года ухаживания Юстас частенько приводил ее в церковь, возможно, потому, что чувствовал себя там «на коне». Люси слушала вполуха и неспешно шла следом за викарием. Она не могла представить, чтобы сардонический виконт вот так бесконечно разглагольствовал о крыше, особенно крыше церковной. Люси даже поморщилась при мысли, что бы он высказал по этому поводу — нечто, вне сомнений, саркастичное. Хотя, конечно, предполагаемое отношение виконта нисколько не принижало значение церковной крыши. Кому-то да нужно вникать во все те мелочи, что поддерживают ход жизни, а в небольшой деревне протечка крыши нефа — событие огромной важности.
Виконт же, скорее всего, проводил свои дни — и ночи тоже — в компании леди, подобных ему. Ветреные и остроумные, эти дамы, должно быть, интересовались лишь отделкой собственных платьев и красотой собственных причесок. От таких людей в ее, Люси, мире пользы мало. И все же… добродушное подтрунивание виконта забавляло. Когда он стал разыгрывать ее, она вдруг почувствовала, словно проснулась, ожила, будто какая-то искра попала в разум и зажгла его.
— Давайте-ка войдем и осмотрим изнутри. Хотелось бы убедиться, что от воды не заплесневели стены.
Юстас повернулся, вошел в церковь и уже оттуда высунул голову:
— То есть, если вы не возражаете.
— Нет, разумеется, нет, — откликнулась Люси.
Он улыбнулся:
— Вы сама добродетель. — И исчез внутри.
Люси медленно пошла следом, на ходу дотрагиваясь до выщербленных непогодой надгробных памятников на церковном кладбище. Церковь в Мейден-Хилле построили почти сразу же после вторжения Вильгельма Завоевателя. Хотя предки Люси и не жили здесь столь долго, но кости очень многих Крэддок-Хейзов покоились в маленьком склепе в углу кладбища. Еще девчушкой Люси играла здесь, за церковью, по воскресеньям. Ее родители встретились и обвенчались в Мейден-Хилле и провели здесь всю свою жизнь, или, по крайней мере, Mama. Papa, будучи морским капитаном, обошел весь свет, о чем и любил рассказывать всякому, кто не отказывался слушать. Вот и Дэвид стал моряком. И сейчас брат где-то в океане, вполне возможно, на заходе в какой-нибудь экзотический порт. На секунду Люси кольнула зависть. Как это, должно быть, замечательно, самому выбирать свою судьбу: стать тебе врачом или художником, или работягой на корабле, бороздящем открытое море. Люси подумала, что из нее вышел бы не такой уж и никудышный моряк. Вот стояла бы она сейчас где-нибудь на корме, а ветер развевал бы ее волосы, над головой раздавались бы крики чаек и…
Юстас выглянул из-за церковной двери:
— Идете?
Люси моргнула и изобразила улыбку:
— Да-да, конечно.
Саймон вытянул правую руку на уровне плеча и весьма осторожно ее поднял. Вспыхнувшая боль пронзила плечо и мышцы руки. Проклятье. Прошел день, как он очнулся и обнаружил сидящую поблизости мисс Крэддок-Хейз — и с тех пор ее не видел. Что вызывало у виконта досаду. Она его избегает? Или того хуже: просто не чувствует желания навестить снова? Может, он ей наскучил?
Иддесли поморщился от этой тоскливой мысли. Голове стало лучше, и ему сняли эту нелепую повязку, но спина все еще горела как в огне. Саймон опустил руку и сделал несколько глубоких вдохов, пока резкая боль не стихла, перейдя в тупое ноющее покалывание. Он снова посмотрел на конечность. Край рукава рубашки не доставал до запястья дюймов на шесть. Рубашка эта принадлежала Дэвиду, отсутствующему брату ангела. Судя по длине одеяния, которое превращало вставание с постели в довольно неловкое занятие, братишка мисс Крэддок-Хейз был лилипутом.
Саймон вздохнул и оглядел комнатку. В единственное окно уже заглядывала ночь. Места здесь было достаточно, чтобы поставить кровать — на его вкус узковатую, — платяной шкаф, комод, одинокий столик у кровати и два кресла. Вот и все. По меркам виконта обстановка спартанская, но само местечко не столь уж и плохò, вполне годится, чтобы поправлять здоровье, особенно, когда нет иного выбора. Только вот недавно в камине потух огонь, и воздух в комнате остыл. Впрочем, холод — наименьшая из забот Саймона. Ему требовалась правая рука, чтобы держать шпагу. И не просто держать, а парировать, отвечать на удары, противостоять противнику. И убивать.
Вечно убивать.
Пусть враги и не прикончили его, но явно вывели из строя правую руку, по меньшей мере, на время, а возможно, и навсегда. Не то чтобы это могло отвлечь виконта от исполнения долга. Ведь мерзавцы убили его брата. И теперь лишь смерть помешает погоне за отмщением. Как бы то ни было, он должен суметь защитить себя, когда враги нападут на него в следующий раз. Саймон снова стал поднимать руку, сцепив от боли зубы. Прошлой ночью ему опять приснились пальцы. Похожие на кровавые лютики в зеленой траве у ног Пеллера. А Пеллер все пытался собрать отсеченные обрубки, ужасно скребя по траве изуродованными руками…
Открылась дверь, впуская ангела с подносом в руках. Саймон с облечением повернулся к ней. Он рад был отвлечься от сумасшедших видений, не желавших покидать голову. Как и в последнюю встречу, мисс Крэддок-Хейз облачилась в серое монашеское одеяние, а темные волосы стянула в простой узел на затылке. Скорее всего, она и понятия не имеет, насколько эротично выглядит сзади незащищенная женская шея. Все эти маленькие завитки волос и изящная линия белых плеч. Кожа у ангела наверняка нежная и чувствительная, и если провести губами по изгибу, где плечико переходит в шею, голубка непременно задрожит. При этих мыслях Саймон не смог удержаться и заулыбался, как слабоумный, которому дали вишневого пирога.
— Стоит ли вам так утомляться? — строго нахмурилась мисс Крэддок-Хейз, глядя на выздоравливающего.
По всей вероятности, она имела в виду упражнения Иддесли, а не идиотское выражение его лица.
— Бесспорно, нет.
Саймон опустил руку. На сей раз он всего лишь почувствовал, будто в нее впились тысячи пчел.
— Тогда я предлагаю прекратить это занятие и подкрепиться ужином.
Люси поставила поднос у кровати и прошла к очагу помешать угли, затем вернулась с лучиной зажечь свечи.
Виконт опять поднял руку:
— Ах. И что за восхитительные блюда у нас тут имеются? Кашка с молочком? Чашка бульона?
Таково было его меню последние два дня. Сухая корка хлеба уже начинала мерещиться исключительным деликатесом.
— Нет. Пирог с мясом и почками, испеченный самолично нашей экономкой.
Саймон так резко опустил руку, что невольно застонал.
— В самом деле?
— Да. А теперь прекратите это.
Он склонил голову в шутливом полупоклоне:
— Как прикажет миледи.
Люси выгнула бровь, но смолчала. Саймон наблюдал, как она убирает с блюда полотенце. Хвала всем святым, леди не солгала. На тарелке возлежал внушительный шмат мясного пирога.
— Да благословит вас Господь, леди, вы просто святая. — Виконт отломил кусочек корочки и чуть не прослезился, когда тот очутился на языке. — Просто амброзия, пища богов. Вы обязаны сказать кухарке, что я преисполнен восторга и умру, если она тотчас же не сбежит вместе со мной.
— Я скажу ей, что, по вашему мнению, пирог удался. — Люси подала тарелку виконту, и тот устроил угощение на коленях.
— Вы отказываетесь передать мое предложение руки и сердца?
— Вообще-то, вы не упоминали брак. А только предложили скомпрометировать бедняжку миссис Броуди.
— Любовь всей моей жизни зовут миссис Броуди?
— Да, поскольку она замужем за мистером Броуди, который в настоящее время в море. — Ангел присела в кресло возле кровати и посмотрела на Саймона. — Возможно, вам будет интересно узнать, что его считают главным силачом в Мейден-Хилле.
— Вот как? И судя по этому замечанию, вы бросаете тень сомнения на мою силу?
Ее взгляд медленно прошелся по его телу, и у виконта участилось дыхание.
— Вы лежите в постели, поправляясь после того, как вас чуть не забили до смерти, — тихо напомнила она.
— Право слово, это такие мелочи, — легкомысленно заявил он.
— Но имеющие решающее значение.
— Хм. — Саймон подцепил вилкой пирог. — Полагаю, красного вина не найдется?
Люси укоризненно посмотрела на него.
— Пока только вода.
— Согласен, надеяться было бы уже слишком. — Он проглотил кусок мясной начинки. — К тому же мудрецы советуют довольствоваться тем, что имеем, чему я и последую.
— И правильно сделаете, — сухо заметила Люси. — Так по какой причине вы мучаете себя, пытаясь двигать рукой?
Саймон избегал взгляда ее топазовых глаз.
— Боюсь, просто скука, обыкновенная скука.
— В самом деле?
Он и запамятовал, какая она проницательная. И чарующе улыбнулся:
— В прошлый раз я рассказал далеко не всю сказку.
— У вас и впрямь имеется племянница?
— Разумеется. Стал бы я вам лгать?
— Думаю, да. К тому же, не очень-то вы похожи на дядюшку, обожающего племянников.
— Ах. А на кого я, по-вашему, похож? — без задней мысли спросил Саймон.
Люси наклонила голову: