— П-прошу прощения за то, что я вломился в библиотеку, — от волнения Альфред начал заикаться. — Я знаю что был не прав. Я пришел сюда, чтобы извиниться. Я не знаю… что это на меня нашло…
— Яд слишком долго отравлял вас. Но теперь нарыв вскрыт и эту рану можно исцелить.
— Надеюсь, — сказал Альфред, но похоже было, что он сильно в этом сомневается. — Надеюсь, — он вздохнул и посмотрел на свои башмаки. — Что вы со мной сделаете?
— Что мы с вами сделаем? — Самах казался изумленным. — Я, вы имеете в виду наказание? Дорогой мой Альфред, вы уже наказали себя сильнее, чем того заслуживал ваш проступок. Совет принимает ваши извинения. Вы можете в любой момент воспользоваться библиотекой, стоит вам только попросить ключ у меня или у Раму. Вам будет полезно изучить историю нашего народа.
Альфред уставился на Самаха, онемев от изумления.
— Совету осталось решить еще несколько мелких дел, — живо сказал Самах, убирая руку с плеча Альфреда. — Если вы присядете, мы сможем быстро покончить с ними и разойтись.
По кивку отца Раму молча подвинул Альфреду кресло. Альфред обессиленно рухнул в него и съежился.
Самах вернулся на свое место и принялся обсуждать какие-то обыденные вопросы, которые вполне могли подождать. Остальные члены Совета явно испытывали неловкость, стремились поскорее уйти и потому почти не слушали.
Самах продолжал терпеливо, негромко говорить. Ола смотрела, как искусно ее муж управляет Советом. Он без труда обыграл бедного Альфреда, а теперь неторопливо и уверенно возвращал себе доверие своих сторонников. Под воздействием спокойного голоса своего руководителя члены Совета понемногу расслабились и даже начали перешучиваться.
«Они оставят все как есть, — подумала Ола. — Они запомнят только слова Самаха. Они скоро забудут все, что сказал Альфред. Странно, я никогда раньше не замечала, как Самах нами манипулирует.
Нет, не «нами». Ими. Мной он никогда больше манипулировать не будет. Никогда».
Наконец заседание закончилось.
Альфред не слушал — слишком погрузился в беспокойные размышления, и только начавшееся общее движение вернуло его к действительности.
Самах поднялся. Остальные члены Совета явно почувствовали облегчение. Они поклонились Советнику, потом друг другу (демонстративно не обращая внимания на Альфреда) и попрощались.
Альфред неуверенно поднялся на ноги.
«Я думал, что нашел ответ, — сказал он себе. — И где же он теперь? Как я мог так внезапно все потерять? Возможно, я был не прав. Возможно, видение действительно было обманом Эпло, как сказал Самах».
— Я заметил, что наш гость выглядит очень устал — говорил тем временем Самах. — Жена, почему бы тебе не забрать Альфреда к нам домой и не присмотреть, чтобы он поел и отдохнул?
К этому времени все члены Совета уже вышли, один лишь Раму задержался.
Ола взяла Альфреда за руку.
— С вами все в порядке?
Альфред все еще был ошеломлен. Его трясло, он поминутно спотыкался.
— Да-да, — неуверенно ответил он. — Наверно, мне действительно надо отдохнуть. Если можно, я хотел бы прилечь.
— Конечно же, — обеспокоенно сказала Ола. Она оглянулась. — Самах, ты идешь с нами?
— Нет-нет, дорогая, не сейчас. Мне нужно уладить вместе с Раму одно небольшое дело, которое Совет уже обсудил. А вы идите. Я буду дома к обеду.
Альфред позволил Оле увести себя Он уже почти вышел из зала Совета, когда заметил, что собаки с ними нет. Альфред осмотрелся в поисках пса и сперва не обнаружил его. Потом Альфред увидел кончик хвоста торчащий из-под стола Совета.
К Альфреду пришла непрошеная мысль. Эпло приучал животное шпионить. Он часто приказывал псу следовать по пятам за каким-нибудь ничего не подозревающим человеком и ушами собаки слышал все, что тот говорил. Альфред понял, что пес предлагает ему воспользоваться той же самой услугой с его стороны. Он стоял рядом с Раму и Самахом и слушал, о чем они говорят.
— Альфред, — позвала его Ола.
Альфред вздрогнул. Его охватило чувство вины. Он обернулся, забыл посмотреть, куда идет, и врезался в дверной косяк.
— Альфред… О боже! Что случилось? У вас из носа течет кровь!
— Я, кажется, налетел на дверь…
— Запрокиньте голову. Я спою вам исцеляющие руны.
«Надо позвать собаку! — Альфред затрепетал. — Я не должен позволять этого. Я хуже Эпло. Он шпионил за чужаками, а я — за своими соплеменниками. Мне стоит сказать всего одно слово, и пес прибежит ко мне».
Альфред оглянулся.
— Пес… — начал было он.
Самах смотрел на Альфреда с презрительным любопытством, Раму — с отвращением. Но оба они смотрели на него.
— Вы что-то сказали о собаке? — обеспокоенно спросила Ола.
Альфред вздохнул и закрыл глаза.
— Только то, что я… послал ее домой.
— Теперь с вами должно быть все в порядке, — сказала Ола.
— Да, — сказал Альфред. — Я уже могу идти. Он вышел из зала Совета и услышал (через собаку), как отец и сын заговорили.
— Этот человек опасен, — голос Раму.
— Да, сын мой. Ты прав. Он очень опасен. Поэтому мы не должны терять бдительность.
— Ты тоже так думаешь? Тогда почему ты позволил ему уйти? Мы должны поступить с ним так же, как с остальными.
— Сейчас мы не можем этого сделать. Остальные члены Совета, и особенно твоя мать, ни за что не согласятся. Это, конечно же, часть его хитрого плана. Пускай он думает, что одурачил нас. Пускай расслабится и решит, что за ним никто не наблюдает.
— Ловушка?
— Да, — самодовольно ответил Самах, — ловушка, которая захлопнется, когда он попытается предать нас своему дружку патрину. Тогда мы сможем доказать, что этот сартан с меншским именем добивается нашего ниспровержения.
Альфред опустился на скамейку, стоявшую неподалеку от выхода из зала Совета.
— Вы ужасно выглядите, — сказала Ола. — Наверное, вы сломали себе нос. Вам дурно? Если вы не в состоянии идти, я могла бы…
— Ола, — взглянул на нее Альфред. — Я знаю, что выгляжу неблагодарным, но не могли бы вы оставить меня?
— Нет, это невозможно…
— Пожалуйста. Мне нужно побыть одному, — мягко сказал он.
Ола пытливо посмотрела на него. Она повернулась, и стала внимательно всматриваться в полутемный зал, словно могла что-нибудь различить там. Возможно, хотя ей не был слышен этот разговор, ее сердце что-то почувствовало. Лицо Олы стало серьезным и печальным.
— Извините, — сказала она и ушла Альфред застонал и дрожащими руками схватился за голову.
Глава 24. ФОНДРА. ЧЕЛЕСТРА
События обрушились на нас, как лавина. Они вполне могли бы раздавить нас, но нам удалось увернуться, и потому мы уцелели [40].
Мы провели на Фондре еще несколько дней. Как вы можете себе представить, нам было что обсудить. Например, сколько народу будет на каждом солнечном охотнике, что мы можем и что не можем взять с собой, сколько воды и пищи нам понадобится на время путешествия и множество других подробностей, в которые мне неохота вдаваться. Хватит и того, что мне пришлось все это слушать и обо всем побеспокоиться.
В конце концов нам с Элэйк было позволено присутствовать на королевских совещаниях, Это была большая честь для нас.
Во время первого совещания мы с Элэйк изо всех сил старались держаться серьезно. Мы прислушивались к каждому слову и по каждому поводу составляли собственное мнение, несмотря на то что никто у нас его не спрашивал.
Но на следующий вечер, когда мой отец и Думэйк в шестой раз принялись прямо на земле рисовать схему солнечного охотника, чтобы рассчитать, какой запас воды можно поместить в трюм, мы с Элэйк начали понимать, что быть правителем — это немалая головная боль.
Мы торчали в жарком, душном длинном доме и были вынуждены слушать монотонные рассуждения.
Элиасона о достоинствах рыбьего жира и о том, что эльфам совершенно необходимо взять с собой несколько бочек. А тем временем снаружи (мы могли видеть это сквозь щели в стене) происходили куда более интересные вещи.
Элэйк на глаза попался беспокойно бродивший по селению Эпло. Рядом с ним шагал Девон. Наш друг уже почти полностью оправился после того несчастного случая. Ссадины на его шее подживали. Голос все еще оставался хриплым, но понемногу Девон приходил в себя. (Ну, почти приходил. Наверное, он никогда не будет тем веселым, беззаботным Девоном, которого мы когда-то знали. Впрочем, я полагаю, уже никто из нас не будет прежним.)
Большую часть времени Девон проводил с Эпло. Они почти не разговаривали, но, похоже, их обоих устраивало подобное общество, По крайней мере, я полагаю, что Эпло был рад присутствию эльфа. Но о чем Эпло думает на самом деле, сказать трудно. Например, последние несколько дней он пребывал в мрачном расположении духа. Это довольно странно — ведь все шло так, как ему хотелось. Но, впрочем, я отчетливо чувствовала его нетерпение, желание поскорее отправиться в путь — задержками он был сыт по горло.
Я смотрела, как они уходят, и с сожалением думала, что если бы мы с Элэйк, как обычно, подслушивали это совещание, то уже давно бросили бы это занятие, а то и просто заснули. И тут я заметила, что Эпло остановился на полпути и смотрит в нашу сторону. Лицо его было мрачным. Вдруг он развернулся и, едва не сбив с ног захваченного врасплох эльфа, направился к длинному дому.
Я приободрилась, почувствовав, что сейчас что-нибудь случится. Элэйк тоже видела, как он подходит. Она быстро привела в порядок волосы и поправила серьги, а затем выпрямилась и сделала вид, что ее очень интересует рыбий жир, хотя всего минуту назад она изо всех сил сдерживала зевоту. Просто курам на смех! Я не выдержала, фыркнула и тут же поймала строгий взгляд матери.
Вошел привратник, извинился за причиненное беспокойство и сообщил, что Эпло хочет что-то сказать. Конечно же, он был принят благосклонно. (Его приглашали на заседание, но у него были свои соображения по этому поводу.)
Эпло начал с того, что выразил надежду, что мы продвигаемся вперед и не забываем о том, что времени осталось мало. Выглядел он при этом довольно мрачно.