а вылупился. А вылупился из него маленький ящер, длиною меньше локтя. Это если вместе с хвостом.
Мастер оказался с ним один на один в опустевшем доме волшебника Горына. И что делать дальше, Мастер представлял весьма смутно. Логичным было подыскать новорожденному няню. Да где ее отыщешь, когда в городе происходит не просто переворот, а самая настоящая перестройка реальности!
А ведь этим можно воспользоваться! На границе реальности возможны допущения, которых устоявшийся мир ни за что не потерпит. Мастер допустил. Реальность немного посопротивлялась, но, скорее, так, для вида. И тоже допустила.
За окном поднялся сильный ветер, пригнул траву и деревья. Ураган был локального масштаба. Он бушевал совсем недолго и исключительно в пределах сада городского волшебника.
Из глубины сада, на тропке, ведущей от задней калитки, показался слегка размытый силуэт. Сгибаясь и пошатываясь под порывами ветра, силуэт медленно приближался, выходя из-под сени пригнувшихся вишен. Теперь можно было увидеть, что он принадлежит женщине. Одной рукой она придерживала шляпку, в другой тащила большую сумку. Едва женщина вышла из-под деревьев, она поднялась в воздух и полетела прямо к дому.
Мастер встретил ее на пороге:
— Здравствуй…
— Мэри, — гордо подняв подбородок, она протянула руку. Не для пожатия. И не для поцелуя. В движении чувствовалась требование ввести ее в дом. Мастер исполнил невысказанную просьбу.
— Я — Мастер, — представился он.
— Я знаю, — в тоне Мэри постоянно проскальзывала едва ощутимая нотка высокомерия, — я сама Мастер.
Мастер отступил назад и опустился на ступеньку лестницы. Столько Мастеров в одном месте еще никогда не собиралось. Он чувствовал, как реальность вокруг напряглась, потрескивает, готовая в любой миг лопнуть. Она наверняка порвалась бы в мелкие лоскутки, если бы перед ним стоял еще один обычный Мастер. Но Мэри — не обычные Мастера. Простые Мастера моделируют условия. Мэри считают это выше своего достоинства. Они виртуозно создают персонажи.
Собственно, не в этом ли как раз нуждался сейчас Мастер? Без лишних вопросов и ненужных подробностей он проводил Мэри на второй этаж.
— Вот, — указал он на беспечно ползающего по столу малыша.
— Ящерица, — едва заметно скривилась женщина.
— Ящер, — поправил Мастер, — это безусловно мальчик.
— И как же этого безусловно мальчика звать?
Мастер замялся. Он не удосужился спросить даже, кто его родители.
— Хорошо, — смягчилась Мэри, — кто прежде жил в этом доме?
— Городской волшебник Горын.
— Значит, будет Горынычем. А имя сам себе потом выберет. Какие-нибудь особенные требования имеются?
— Он может стать Нео?
— Рискованно.
— Знаю.
— Хорошо. Я создам здесь все условия для появления Нео. А уж станет Горыныч им или нет — его дело. Кстати, в городе есть еще одна оболочка. С ней что делать?
— Ничего. Мастера не вмешиваются в дела друг друга.
— Да, с Мастерами здесь явный перебор. Не страшно? — не дождавшись ответа, Мэри прислушалась. — Ступай, тебя ждет много неотложных дел. Я тут сама разберусь.
Глава 39
Момент Истины всегда насыщен событиями. Хорошо, что случается он нечасто. Мастер метался по городам и странам, ощущая себя Фигаро, в одиночку исполняющим танец с саблями. Лавина разрешающихся конфликтов накрыла его с головой. И выбраться из навалившейся на него со всех сторон кучи проблем Мастер сумел нескоро. Кроме всего прочего, проблемы, особенно мастерские, имеют одну отвратительную особенность: решение одной мгновенно порождает несколько новых. И эта гидра легко может погубить любого Мастера. Особенно неопытного, стремящегося разобраться со всем самостоятельно. Задача настоящего Мастера — найти людей, которые будут решать основную массу задач. И вмешиваться самому только в самом крайнем случае. А подходящих людей, как обычно, не хватало. Приходилось использовать тех, кто под руку подвернулся. За такими только глаз да глаз! Того и гляди, сами найдут приключений на ровном месте!
Несколько раз Город-у-Топи напоминал Мастеру о своем существовании. Одна реальность не может долго существовать внутри другой. Сначала они стремятся слиться. Потом, когда противоречия двух миров достигают критической массы, начинается разрыв реальности. Процесс этот, как правило, длительный и мучительный. Словно больной зуб, который вроде и мешает, а выдернуть жалко и боязно. Страдалец терпит до последнего, и только, когда боль становится невыносимой, отправляется к стоматологу. А тот безжалостно легким движением руки выдергивает зуб и бросает в жестяную миску. Без малого пятнадцать лет мучил Мастера Город-у-Топи. Пришло время с ним расстаться.
Мастер по обыкновению явился без приглашения и стука. Сразу в кабинет за дверью с табличкой «Общественный деятель». За обширным столом в мягком кресле сидел уже не молодой, но зрелый мужчина с козлиной бородкой, крупной лысиной и улыбчивыми глазами.
— Зд'авствуйте, г'ажданин! — радостно приветствовал он. — Почему без стука? А вд'уг я се'ьезно занят?
Общественный деятель не обнаружил и капли удивления. Словно Мастера в его кабинете появляются из ниоткуда чуть ли не ежедневно.
— Здравствуй, Мастер!
— Вы меня явно с кем-то пе'епутали. Меня зовут Лемминг, а вас, п'ошу п'ощения, как?
— Мастер не нуждается в имени.
— Еще 'аз повто'ю, я не Масте'. А вы так и не п'едставились. Еще немного и я велю вышвы'нуть вас вон!
— Я Мастер. И, пожалуйста, перестань выкать. Мы оба Мастера. И об этом нам необходимо серьезно поговорить.
— Что значит, оба Масте'а? Не может быть двух людей с одинаковыми именами!
— Мастер — это и имя, и звание. И одновременно не то и не другое. Это сущность. Как правило, такая сущность единственная в мире. Бывают, разумеется, исключения. Если, например, Мастер находит ученика, или мир настолько велик, что в одиночку не справиться. В таких случаях Мастера разграничивают зоны ответственности и договариваются о взаимодействии. И стараются не встречаться. Редко, когда встреча двух Мастеров не влечет за собой глобальных последствий.
— Сколько можно повто'ять, я — не какой-то там Масте'!
— Самый настоящий. И сейчас я это докажу. Откуда ты пришел?
— С севе'о-запада.
— Точнее?
Лемминг задумался. Он припоминал, что был возле подземного города со странным названьем Черная Дыра. Однако в самой Черной Дыре он не бывал. А где же он тогда бывал?
— Это первое, — прервал паузу Мастер. — С тобой был еще кто-то.
— Бесп'изо'ник какой-то. И что с того?
— А откуда он взялся и куда потом делся?
Вопрос поставил общественного деятеля в тупик. Он не помнил. Он не знал. Он не понимал.
— Теперь ты готов меня выслушать?
Лемминг медленно кивнул.
— Ты — Мастер, прими это. Ты способен создать собственную реальность. С городами, государствами, населением, географией. Собственно, сейчас ты этим и занят. Принял за основу Город-у-Топи и сделал на его базе свой Наш город. Думаешь, с чего это все горожане так радостно следуют за тобой? А те, кто мог бы при желании противостоять, неожиданно быстро сдались и самоликвидировались? Остались те, для кого нашлось место в твоем мире. Спорим, сейчас ты решаешь, как же тебе расширить свою реальность? Тебе тесно в одном-единственном городке. Но у тебя ничего не получается.
— У меня все получается! Завт'а мы войдем в светлое будущее!
— Не сомневаюсь. Только это светлое будущее будет не здесь. Здесь останется пустое место. Судя по происходящему, ты уже самостоятельно освоил основы мастерства. Наставник или советчик тебе вряд ли нужен. И все же, надеюсь от небольшой помощи ты не откажешься. Сколько времени уже наступает твое светлое будущее?
— Что ж, если твоя помощь окажется полезна Обществу, п'имем с 'адостью. И ты п'ав, в светлое будущее войти не получается. Что-то все в’емя мешает. В’оде весь механизм отлажен, а где-то что-то постоянно сбоит.
— Для начала расскажи про свой мир, — попросил Мастер, устраиваясь на неудобном жестком стуле. Лемминг без лишних подробностей, но с красочными примерами описал структуру Общества. Мастер, не перебивая, выслушал.
— Я нашел две проблемы. Начнем с простого. Твой беспризорник. С ним необходимо что-то делать. Это твое творение, я вмешиваться не могу. Разве что, могу посоветовать, к кому обратиться за помощью.
— Что значит, мое тво'ение?
— Ты его придумал. Но не довел дело до конца. У беспризорника, наверняка была какая-нибудь коротенькая реплика, и все? Вроде, «кушать подано»?
— «Дядя, дай г'ивенник!»
— Ты дал?
— Нет.
— Значит, даже эту короткую роль он не закончил. И висит теперь между реальностей. Вероятно, слоняется призраком по городу, не в силах закрепиться ни тут, ни там. Почему ты не позволил беспризорнику полноценно отыграть? Тогда бы он отправился сам создавать свою историю. У тебя что, не было гривенника?
— У меня и сейчас нет. В го'оде вообще нет денег. И не будет никогда!
— Да, без помощи Мэри не обойтись.
Не успел Мастер договорить, по кабинету пронесся порыв ветра. Теперь их стало трое.
— А я все жду, когда же меня позовут! Здравствуйте, Мастера!
— Здравствуй, Мэри!
— Зд'авствуй-те!
— Что, вспомнили, наконец, про оболочку?
— П'о что?
— Про твоего беспризорника. Да, Мэри, она одно из связующих звеньев.
— Ух ты! Будет отпочковывание! — по-детски обрадовалась Мэри. — Обожаю наблюдать и участвовать!
— До этого нужно закончить все связующие сценарии. Я чувствую пока что два.
— Оболочка действительно не позволит реальностям разделиться. Давайте же оживим ее, наконец! Есть особые пожелания, Мастер?
— Это не ко мне вопрос. Мастер-Лемминг, что скажешь?
— Делайте, что хотите! — неожиданно раздраженно буркнул тот.
Никак не отреагировав, Мэри щелкнула пальцами. Перед ней появилась расплывчатая тень. Женщина окинула тень придирчивым взглядом, поморщилась и принялась за дело.