Вволю наплескавшись, они вновь укутались в полотенца и вернулись в парную. Большой брат, оказывается, уже был здесь. Он довольный допивал первый кувшин. Рядом стоял второй, еще не распечатанный. Видимо, великан ходил за ним. Шумно выдохнув, гигант отставил опустошенный сосуд и обратился к старичку:
— Старший брат! Не пора ли рассказать новым братьям притчу? Я тоже с радостью послушаю, мне нравится.
— Терпение, Большой брат, терпение, — слепой неожиданно ловко встал на ноги и уверенно двинулся к бассейну. Его трость так и осталась лежать рядом с одеялом. Старик знал дорогу наизусть.
За время его отсутствия успели открыть второй кувшин и изрядно из него отпить. Также неспешно Старший брат вновь занял свое место и протянул руку, требуя своей доли. Пил он на этот раз долго. До самого донышка.
— Теперь, пожалуй, можно, — он отставил опустошенный сосуд. И надолго замолчал. По лицу его блуждала легкая улыбка.
Никто не рискнул нарушить тишину. Не следует перебивать старших. Даже если они молчат. Все терпеливо ждали. В процессе ожидания каждый еще раз побывал в бассейне. Алена — дважды. Большой брат порывался сходить за третьим кувшином, но старичок жестом остановил его. И тоже направился остудиться.
— Братья… и сестра, — начал Старший брат, вновь устраиваясь на ложе, — сейчас вы услышите трагическую и поучительную историю о мальчике…
— …Бобби, который любил деньги? — от радости Большой брат, казалось, сейчас захлопает в ладоши.
— Не перебивай. Про другого мальчика. Который совсем не ценил время.
Глава 85
Начать стоит с географии. Далеко на юго-западе от обеих Рыжей земля заканчивается, и начинается Среднее море. В нем множество островов и единственный полуостров Великоватая Сандалия. Рядом есть еще Маловатая Сандалия, среди моряков больше известная как остров Подошва. Его форма вполне соответствует названию, чего нельзя сказать о Великоватой Сандалии, больше всего напоминающей на карте женский сапожок на высоком каблуке. Южнее раскинулся архипелаг Подкаблучных островов. И все это — страна Сандалия. Многие ошибочно считают, что название свое государство получило из-за географических особенностей или оттого, что все население поголовно обувается в пресловутые сандалии. Не вздумайте сказать это местным! Все с точностью до наоборот. Практически вся территория страны покрыта сандаловыми лесами, подарившими имена как землям, так и государству. Национальная обувь с давних времен продается далеко за пределами Сандалии. Дешевые и прочные деревянные подметки на кожаных ремнях пользуются огромным спросом. И на каждой сандаловой подошве вырезано имя страны-производителя. Отсюда и название обуви.
Но мы отвлеклись. Второе место по значимости после обувной промышленности в Сандалии занимает преступность. Здесь она отличается высочайшей организацией. Если с обувным бизнесом так или иначе связан каждый третий, то с сандалийской мафией — каждый второй. Именно здесь еще на заре человечества была совершена первая в истории кража со взломом пещеры. Позже преступление Тесеки было воспето многими поэтами.
Но сейчас не об этом. Единственным настоящим преступлением в Сандалии считается пустая трата времени. Особенно чужого. Чаще всего этим грешат подростки. Таких растратчиков отлавливают и ссылают на Подкаблучные острова. Здесь созданы такие условия, что, хочешь-не хочешь, возьмешься за ум. Иначе можно застрять здесь на всю жизнь. В качестве выпускного экзамена достаточно выбраться с островов. Способов несколько. Самый банальный — пропутешествовать по всем, благо проливы легко одолеть вплавь. Правда, на каждом острове подростки объединяются в кланы и чужаков принимают неохотно. А некоторые, так и вообще не принимают, благо с материка всех подкаблучников снабжают не только едой, но и оружием. Настоящим. Так что этот, на первый взгляд такой простой, способ успеха не сулит никому. Но есть и другой. Некоторые островитяне выторговывают дерево и строят лодки. У таких шансов больше. Но тут многое зависит от погоды и от соседей. Те ведь тоже не прочь выбраться из ловушки.
Ну и наконец, время от времени к островам подходят пиратские корабли, готовые принять на борт потенциальных головорезов. Нечасто, но регулярно среди мальчишек находятся сорвиголовы. Некоторые впоследствии даже становятся известными на все Среднее море пиратами, наводя ужас на торговые пути. Юный Пью избрал именно эту судьбу. И долгое время удача сопутствовала ему. Он не задумывался о потраченном времени. Его интересовали только богатства. Настоящие богатства — не редкий сундучок меди или, если повезет на состоятельного купца, серебра. Нет. Он желал золота. Много золота.
И в один прекрасный день его желание сбылось.
Глава 86
К тому времени он успел побывать юнгой, палубным матросом, абордажником, мичманом и уже неделю занимал должность боцмана. Его предшественник отправился кормить рыб во время предыдущего налета. На новую должность Пью назначил сам капитан Финт, заработавший прозвище талантом изобретать неожиданные маневры в казалось безвыходных ситуациях и неизменно уходить с награбленным. Многие подчиненные прочили ему звание пиратского адмирала, но Финт не желал привлекать других капитанов под свое командование. Опытный пират до сих пор оставался жив лишь ввиду отсутствия других опытных пиратов.
В тот раз им повезло наткнуться на неприметное суденышко, дрейфующее в открытом море. С виду его можно было принять за рыбацкий баркас. Очень большой баркас. Подозрительно большой и, судя по низкой осадке, доверху нагруженный… чем? Отродясь в этих водах не рыбачили! Капитан Финт скомандовал свистать всех наверх. Баркас легко догнали и взяли на абордаж. Корабль не огрызнулся ни единым залпом, да и команда не оказала сопротивления. Не было на борту команды — сплошные трупы. Судовой врач — да-да, на хорошем пиратском корабле обязательно сыщется и врач, и кок — быстро оценил обстановку:
— Чумной корабль! Валить нужно!
Но боцман уже был в трюме, и глаза его горели от жадности. Здесь было золото. Много золота. Очень много золота! О чем немедленно Пью и доложил капитану. Оценив добычу, стало ясно, что всю ее быстроходный финтов кораблик не поднимет. Зато неподалеку есть неприметный островок. Можно взять золотой баркас в качестве приза, выгрузить добычу, а потом спалить к чертовой матери. А золото потом можно будет потихоньку забирать и жить в свое удовольствие.
Эх, если б золото не ослепило тогда Пью! Он вызвался возглавить призовой чумной корабль. Матросы боялись боцмана до рези в животе, так что с командой проблем не возникло. Ну и что, что потом все они передохли, как крысы. Пью-то выжил, даже не заболел!
Закапывали клад на острове безнадежно больные. Их потом так и бросили помирать. Никто не желал притащить заразу на родное судно. Некоторых несогласных, тоже заразившихся, пришлось убить. Зато остальные радовались увеличившейся доле. Такова судьба пирата. Пока ты в команде, ты богат и счастлив. Но стоит тебе превратиться в угрозу — и ты уже вне игры. Повезет, если сразу не убьют.
Так вот, сокровище зарыли, чумной баркас сожгли. И осталось только двое знающих точное место, где зарыт клад. Капитан и боцман. Корабль вновь вышел в открытое море и взял курс на Сандалию — каждый уцелевший жаждал потратить золото в портовых кабаках и притонах. Лишь двое не горели подобным желанием. Один горел в лихорадке, другому не терпелось занять его каюту. Но Пью был не только жесток. Богатый опыт и тонкий расчет также отличали боцмана. Он дождался, пока команда разбредется радостно тратить награбленное и лишь тогда вошел к Финту. Капитан к тому времени пережил кризис и, к немалому огорчению Пью, быстро шел на поправку.
Сжимая за спиной стилет, Пью приблизился к ложу:
— Прости, капитан, по-моему, твое время вышло. Я хочу жить в этой каюте.
Финт приподнялся на локте:
— Я долго ждал, когда ты придешь. Все надеялся, что прирежешь меня, пока я в беспамятстве. Все-таки ты жесток, Пью, слишком жесток. Не стать тебе достойным капитаном.
Он неожиданно резво скатился с постели и как бы невзначай споткнулся о медный таз, стоявший у изголовья.
— Карабарас! — вскричал капитан.
Звон и крик не успели стихнуть, а Пью уже скрутили вахтенные.
— Вот что, Пью. Я не люблю понапрасну убивать. Тем более таких ценных людей, как ты. И еще я знаю, почему ты хотел от меня избавиться. У меня есть встречное предложение. Ты хотел золота? Много золота? Бери, сколько сможешь и сходи на берег. Я не желаю тебя больше видеть.
— Я тоже не желаю тебя больше видеть! — в гневе бросил бывший боцман.
— А это идея! Я с легкостью выполню твое желание. А заодно укрою от твоего взгляда клад. Ты никогда его не увидишь.
В руке Финта блеснул кортик.
Глава 87
Дальнейшая жизнь Пью проходила в полнейшей темноте. Большой мешок золота он все же получил. И унес подальше от порта. Некоторое время просто жил в комнатушке на окраине города. Потом попытался открыть дело. Но сандалийская мафия не дремала и быстро избавила Пью от лишних средств. Очень скоро он превратился в слепого нищего, побирающегося по кабакам в порту и ночующего где придется.
Сколько лет прошло, сложно сказать, но однажды Пью прослышал, что Финта все-таки покинула удача. Повязали отчаянного капитана и вздернули на рее без суда и следствия. Однако был еще один занимательный слушок: старый Финт напоследок нарисовал-таки карту острова, где зарыты несметные сокровища. Тогда Пью отправился искать бывших соратников. Кое-кого даже отыскал. Самой большой удачей оказалось наткнуться здесь же, в порту, на Серебряного Джонни, долгое время служившего у Финта коком. После этой встречи старая команда собралась очень быстро — все, кто уцелел. Кроме Билли-Скелета, ставшего боцманом после Пью и ненадолго возглавившего пиратов после поимки Финта.
Но и его через какое-то время обнаружили вдали от моря. А вместе с ним и карту Финта. Но тут в дело вмешался случай в виде мальчишки и доктора. Поговаривают, что к этому делу приложил руку Мастер. Не без этого, разумеется.