ые двухсотки или поболе будут, а вообще, такая лечебная практика и в пыточной сгодится, — разлепив губы, сказал Змей.
Док заржал очень похожим смехом, прямо как Батя. И сразу стал своим.
— Змей, Вы и вправду монстр, даже не представлял, что можно такое выдержать и даже не выматериться. Вы меня пугаете, капитан.
— Спасибо, Док, не забываемые впечатления. Будто в «Диснейленде» побывал. Док опять заржал, вытер слезы и сказал:
— Буду счастлив, служить под вашей рукой, Змей.
Док еще раз обследовал его ноги, ягодицы, спину своими жесткими пальцами.
— Ну все, можете, капитан, одеваться. Нужно повторять эти процедуры каждые три дня в совокупности с массажем вашего друга, будет, безусловно, положительный эффект.
— Я могу идти, капитан?
— Еще минуточку, Айболит, могу Вам задать один вопрос?
— Да, конечно, капитан Змей, можете полностью располагать мной и моим временем.
— Как я понял, Вы можете не только лечить, но и видеть дар другого человека?
Айболит скривил губы, похоже, улыбаться этот человек не умел.
— Капитан, увидеть Ваш дар, это не такая простая задача, и более того, это опасно не только для Знахаря, но и для испытуемого. А то, что я почувствовал при тактильном контакте с Вашей кожей — это мимолетное озарение, если хотите. Видите ли, капитан, любой Знахарь, развивая свой дар, может достичь возможности предвидения, конечно, не такой силы, как у настоящего предсказателя, но все же. Я на миг увидел Ваше будущее и Вашу силу, и злую тщетную волю многих, направленную против Вас. Понимаете, это трудно передать словами.
Змей, соглашаясь, кивнул.
— Я ответил на Ваш вопрос, капитан?
— Да. Вполне, Айболит, вполне, — в задумчивости произнес Змей. — А Вы можете конкретней определить, мой дар, и чем он огорчить может?
— Да, только мне нужно кое-что из лаборатории Красной Горки, она у нас в трюме и упакована. Потребуется некоторое время.
— Док, сколько Вам нужно времени?
— Часа, думаю, хватит, Капитан.
— Вот и хорошо, жду Вас через час. Но прежде, отведайте приготовленный Глыбой Алый грох.
— Спасибо, капитан, непременно, когда еще выдастся попробовать этакую редкость. Да и для нашего сеанса полезно.
Змей оделся и позвал Ласку.
— Чем могу служить, капитан? — заинтересовано спросила девушка.
— Расскажи мне о Стиксе.
— Что рассказать? — Спросила девушка.
— Важное!
— Не простая задача, здесь важно все, от этого зависит все, будет ли у тебя обед или ты станешь чьим-то обедом.
— И все же?
— Хорошо, капитан. Точно, что такое Стикс никто не знает, версии от стаба к стабу могут разниться. У нас в ходу вариант, что это мир кластеров, как бы сот в бесконечном улье и споровых грибов. Большинство кластеров это стандартные, перегружаемые от строго выверенного времени до непредсказуемого. Есть стабильные и удача, если с большими поселениями, в нашей зоне это: Ораниенбаум, Кронштадт, Луга, Выборг, Хельсинки. И таких, ничтожное меньшинство, как обитаемых планет во вселенной, тончайшая прослойка между молотом и наковальней.
Вот, хотя бы Сосновый бор, обычный, стандартный кластер, перезагрузка двадцать седьмое ноября, раз в пять лет. Щелчок пальца старухи судьбы и кластер обновился со всеми недрами, домами, магазинами, базарами с носатыми веселыми продавцами на развалах мандаринов. Все чистенько, кто-то занимается любовью, кто-то работает, кто-то ворует, кто-то следит за порядком, кто-то и вовсе на диване ящик смотрит, а к вечеру они с остервенение уже жрут друг друга, что бы выжить, а их жрут другие, кто спешит на вновь обновлённый кластер, чтобы полакомится свежатиной.
И все дело в спорах гриба, считаемого псевдоразумным. Заражение происходит во время перезагрузки иммунных, таких как мы, в здравой памяти и в здравом уме остается ничтожное количество и чтоб остаться таковыми, и становиться сильней, нам жизненно важно употреблять биопродукты того же гриба, жемчуг, горох, спораны, янтарь, добываемых из тварей, в которых превращаются те, которым не повезло, ведь как ни крути — мы тоже зараженные. Такой вот забавный круговорот, все жрут друга друга без вариантов и чем больше набивают свое брюхо, тем сильней становятся.
И еще, существенные дополнения, капитан, живущим здесь, попасть на перезагружаемый кластер — смерти подобно, даже если и удастся выжить, конец все равно неминуем. Так что, если пошли признаки перезагрузки — кисляк, например, все живое спешит со всех ног и лап сбежать в более стабильное место.
Змею сразу вспомнился тот кислый привкус на языке.
Да, и не надейтесь встретить тут своего двойника, капитан, его скорей всего нет. Пока у нас есть лишь одно объяснение этому, копирование кластеров происходит из Мультивселенной параллельных миров, наш бывший мир там лишь пылинка, в череде бесконечных похожих.
— Хорошо, Ласка, мне пока хватит, спасибо ты можешь идти.
Змей откинулся, полежал немного и сам медленно вышел в холл. Там как раз находились Глыба, с хвостатой командой. Глыба умело колдовал над кофейником, чашками, блюдцами, молочником и большим блюдом с горкой наполненным одуряюще пахнувшим печеньем. Тень с Тигрой и без кофе уминали печенье, со скоростью звука. Глыба усадил Змея во главе огромного стола, налил кофе, разбавил, как любил Змей сливками. Печенье и вправду оказалось волшебным.
— Недосол, Пересол, во, — показал большой палец Глыба. Змей, по примеру друга, показал два больших пальца.
— Глыба согласен, — прогудел гигант, подкладывая и подкладывая печенье лучшим, уничтожителям сладкого.
Пришел Айболит с крошечным, шикарным и очень технологичным, стеклянным дистиллятором, вещь смотрелась запредельно новаторски, и еще двумя подобными приборами непонятной направленности, переплетение золота и стекала.
— Айболит, ты что Алхимик?
— Отчасти да, я Знахарь. Капитан, надо янтарь, спораны, горох, спирт. Хотя, часть ингредиентов можно заменить Алым Грохом, с вожделением покосился на графин возбужденный Айболит.
— Док, а это не будет экспериментом? Не хотелось бы погибать в расцвете сил.
— Нет, что Вы капитан, хотя, — и у Айболита буквально загорелись глаза, лицо приобрело фанатичное выражение.
«Ясно», - подумал Змей, — «точно типичный Алхимик-фанатик, да он тут мне яхту на атомы разложит».
— Нет, нет, Док, давайте сегодня пойдем по проверенному пути, а потом, когда найдем свой дом, выделим Вам каменный подвал или башню, если получится, и вперед к философскому камню.
— Капитан, Вы обещаете мне лабораторию? — едва ли не закричал Айболит, заломив руки.
— Непременно обещаю, куда деваться, это же в моих интересах.
Айболит вроде как подвис, скорей всего, уносясь куда-то в воображаемую, свою будущую лабораторию.
— Эй, эй, Док, Вы здесь? — громко спросил Змей.
— Да, капитан, сейчас все будет. Мне нужны ингредиенты.
— Глыба, проведи Айболита к нашим залежам, пусть возьмёт все что нужно.
Потом еще с час они наблюдали интереснейшее действие, Змей даже не предполагал, что так увлекательно будет смотреть Алхимию или современную химию, в действии, что-то само по себе бурлило, что-то кипело, меняло цвет, куда-то перетекало, дымилось, испарялось и опять возникало. По окончании занимательного процесса, получилась серо-буро-малиновая жидкость, миллилитров тридцать.
— Я готов, — сказал Айболит, сидящий в большом кресле, подставленном к кровати, на которой лежал Змей.
— Я готов, — ответил Змей.
Они выпили, каждый свою часть, этой серо-буро-малиновой жидкости. Пойло оказалось на удивление безвкусным, будто пустоту выпил.
— Змей, нужно обхватить запястье друг друга.
Змей выполнил просьбу Дока.
— Глыба, обмотай наши руки лентой — это чтоб мы при трансе не выпустили руки друг друга.
Глыба нависающий над ними, сделал, как его просили. Вначале он ничего не чувствовал. Началось все как-то незаметно, окружающее все оставалось четким: напряженный Глыба, каюта, картины парусников, а вот они, связанные, стали вибрировать, менять свои формы, все пропало, чернота, пустота, невесомость. Слышно как-то отдаленно завывание ветра, какие-то непонятные, рваные голоса и едва слышные колокола, и они с доком падают куда-то. Змей посмотрел на Дока, тот с зарытыми глазами что-то шептал и вдруг его лицо исказилось, он явно чего-то испугался, побелел лицом, дернулся раз, другой, попытался отдернуть руку, не получилось, не открывая глаз, беззвучно открывал рот. «Он что, кричит? Почему?» — удивился Змей, ему было хорошо, он чувствовал себя все лучше и лучше, какая-то белая субстанция, тоненькой струйкой, идущей от Дока, наполняла его.
Это странное место, будто бумага скомкалось и его выбросило на кровать.
Змей увидел насмерть перепуганного Айболита в руках Глыбы, с буквально вздыбленными волосами и белым бескровным лицом.
— Змей силен, — с восхищением сказал Глыба. — Едва вырвал.
— Что случилось, Док? — спросил Змей.
— Пока не знаю, — Дока трясло. — Капитан, Ваш дар, Док мотнул головой, будто избавляясь от наваждения, Ваши Дары не определены, больше сказать ничего не могу, и вряд ли Вам об этом кто-то другой скажет — опасно это. Глыба, принеси, пожалуйста, живчика, Змею и мне нужно по глотку.
Глыба вышел. Айболит быстро метнулся к Змею, прошептав:
— Змей, вы почти лишили меня Дара, если бы не Глыба я бы остался пустой. Бога ради никому, даже Глыбе. И док отпрянул.
— Айболит, извините, не хотел.
Док махнул рукой.
— Что теперь, остаетесь или уходите?
Айболит посмотрел на Змея, как на умалишённого.
— Теперь меня палкой от Вас не отгонишь.
Змей облегченно выдохнул, он уже не хотел терять этого человека.
— Док, в правду, мы все Вам восстановим!
В каюту вошел Глыба с живчиком. Потом пришла Ласка, доложила о том, что народ весь собран и ожидает.
В кают-компании было шумно, но все затихли, когда превозмогая боль в непослушных ногах, вошел Змей, следом бежала скалящаяся на новых людей Тигра и Тень в своей колышущейся теневой шкуре, люди замерли.