— Не нужно, — пресек Змей Ласку, собравшуюся прокричать что то типа: «Смирно! Капитан в кают-компании».
Змей, обратился к Ласке:
— Здесь все?
— Все, капитан.
— Хорошо. Не буду ходить вокруг да около — скажу прямо, Стикс привел нас разными дорогами в логово Урфин Джюса, собрав вместе. Поэтому спрашиваю всех. Согласны быть под моим началом?
Народ с готовностью закричал, каждый на свой лад:
— Да, Хотим, Согласны!
— Ну, раз так, предлагаю объединиться в клан «Братство злых клоунов». Премьеру мы уже отыграли.
Многоголосное «Ураа» сотрясло судно, некоторые заплакали.
— Так, братва, отставить сопли. Мы теперь Злые клоуны и уверен, благодарная публика уже ожидает нас, чтобы закидать цветами из свинца. Теперь у нас много дел, и радоваться будем, когда хоть как-то окрепнем, сейчас мы мясо, для таких как Урфин Джюс.
Ласка кивнула статному, крепко сложенному мужчине, мол: «Давай, действуй».
— Капитан, разрешите доложить обстановку, — обратился чернявый мужчина, похожий на грека.
Змей кивнул головой.
— Представьтесь и докладывайте, — человек ему понравился, спортивный, с твердым взглядом.
— Мое имя Паромщик, я рулевой Вашей яхты. Мы сейчас в десяти кабельтовых за мысом Серая Лошадь, от греха подальше отошли от Красной Горки, форт горит, а там еще древний, замурованный артиллерийский арсенал находится.
Змей глянул на Ласку. «Что-то девушка часто стала поглядывать на часы».
А рулевой продолжал:
— Здесь безопасно, на радаре чисто. Последнюю неделю туман и бус сильно мешают судоходству вдоль побережья. Предлагаю, пока не распогодится, на якоре стоять.
— Понял тебя Паромщик, мы еще не закончили, обожди немного, — и он обратился к девушке, теперь уже непрерывно глядевшей на наручные часы,
— Как я понимаю Ласка, вы не просто подожгли форт?
Девушка удивленными глазами посмотрела на Змея, кивнула, и как-то с толикой издевки произнесла:
— Злые Клоуны.
Взрыв, другой, третий, а потом бабахнуло, очень сильно БАБАХНУЛО.
Змей подытожил:
— А вот и овации!
Ласка пожала плечами, захлопала своими ресницами, театрально вздохнула и сказала:
— Нет больше логова Урфин Джюса.
А взрывы за мысом Серая Лошадь все продолжались и продолжались.
— Змей приказал дотла выжечь, приказ выполнен. — Оружейник не смог подавить в себе улыбку, «вот же актриса»
— Можно сказать, перевыполнили, хвалю, только предупреждать нужно о таких действиях, надеюсь, Паромщика предупредили?
— Так точно, Капитан, рулевой был предупрежден заблаговременно.
— Хорошо, — и Змей продолжил прерванный разговор с рулевым.
— Паромщик, рад нашему знакомству, что скажешь о яхте?
— Выше всяких похвал, капитан, по всем параметрам. А вот название не правильное, лучше сменить.
— Почему не правильное, чем же она не Белоснежка?
— Как бы сказать, — замялся Паромщик, — названа в честь Белоснежки, любовника Урфин Джюса.
Змей задумался. И описал внешность того, субтильного нечто, которое было в подбитом Хаммере, там у тира «Мишень».
— Да, это он Белоснежка, — воскликнула Ласка. — Капитан, Вы где его видели?
— Мертвым его видел, оно на перерождение отправилось, может на свое счастье возродится слизнем, они сразу гермафродиты и мучиться не надо, и других смущать.
Глыба, со свойственной ему прямотой, добавил:
— Змей плохих наказал. Там, — и гигант махнул рукой в сторону Соснового Бора, — Змей, Глыбу спас.
Народ недоверчиво поглядывал то на Глыбу, то на Змея. Пришлось рассказать, как же его занесло в Тир Урфин Джюса, в это проклятое место, слушали, будто Николая Литвинова — лучшего рассказчика сказок.
По окончании, первая отозвалась Ласка:
— Теперь понятно, почему Урфин Джюс тогда словно бешеный пес с цепи сорвался, а мы гадали, с чего это он так бесновался, неужели из-за потери беспилотника. А вон оно как. А уж после, как вернулся, и вовсе с катушек слетел, своих бойцов в кровь бил, как пленных истязал, а нас самолично в камеры бросил, зло срывал за гибель Белоснежки. Ну Вы даете Капитан, а еще говорили, что беззащитны. А к тиру нужно наведаться, и чем быстрей, тем лучше, оружие и ценности лишними в Стиксе не бывают.
Змей согласился:
— Как Паромщик решит, что можно с якоря сниматься, сразу и двинем.
Рулевой услышав свое имя, как-то подобрался, почти изобразил команду «смирно», выдавая в себе закоренелого гражданского.
— Вас понял, капитан, как позволят погодные условия, идем к Копорской губе.
Змей кивнул.
— Принято, а яхту назовем Стиксом!
Крыски все это время, внимательно обнюхивали одного за другим, всех собравшихся в кают-компании, смущая и заставляя опасливо поглядывать на них. Одобрительно пискнув на предложение переименовать яхту. Змей взглянул на них и сказал:
— Забыл представить нашу разведку, это Тигра и Тень. Прошу любить и жаловать, а поварам — баловать, и Змей обратил свой взор на поварскую братию, те заулыбались, закивали головами, довольные, что на них капитан обратил внимание.
— Теперь всем тихо, не мешайте Тигре, ничего не бойтесь, может нашему эксперту по жемчугу потребуется немного вашей крови. У Тигры дар, она может персонально определять, кому какой жемчуг подойдет для лучшего его развития и без последствий.
Все опешили, переглядывались, — «Не поверили наверное», — подумал Змей, продолжив:
— Проверено на мне, Глыбе и на самих Тигре с Тенью. И белые, и красные, и черные мы все глотали по рекомендации Тигры, пробовал и сами видите, никто из нас в Кваза не превратился.
— Капитан, ты пробовал белый жемчуг? — Ошарашено спросила Ласка.
Ну и как всегда свои пять копеек впихнул Глыба, как говорится, впихнул, так впихнул:
— Змей радужную пробовал. Змей белую пробовал. Змей белые Глыбе, Тени, Тигре дал. Змей сразу две пробовал, — выпалил Глыба, загибая пальцы, с видом знатока-гурмана в поедании жемчуга.
Народ безмолвствовал и потихоньку о………
— Змей, ты представляешь, что произойдет, если в стабах узнают о таком чите.
— Не очень, ведь я до сих пор мало что знаю о Стиксе. Но я точно знаю нам всем не выгодно, чтоб об этом кто-то еще знал. Во всяком случае, пока мы не окрепнем.
Ласка подняла руку, привлекая внимание.
— Нам нужна клятва, или присяга на верность Клану, — сказала Ласка, с очень серьезным лицом. Да и соклановцы посуровели, поглядывая друг на друга, все понимали, какие перспективы открываются для них.
— Поддерживаю, — сказал Змей. — Ласка вот ты и подумаешь над этим на досуге, я про присягу говорю. А сейчас, Недосол, у нас на судне есть шампанское?
— Есть, капитан, десять ящиков.
— Неси ящик самого лучшего. — Повар без разговоров, как паровоз запыхтел в направлении кухни. — И бокал покрасивее прихвати, а лучше кубок, — успел вдогонку крикнуть Змей.
И минуты не прошло, пол ящика «Grande Dame» Вдовы Клико уже стояло у ног Змея, в руках Недосол держал опять что-то музейное, в этом Змей не разбирался, но похоже это был золотой Скифский кубок.
— Тигра, начинай.
Тигра как-то протяжно свистнула, Змей ощутил потребность в пище, много-много мяса, увидел образ очереди людей. Змей понял, много работы, потребуется пища, сытная пища. И он сказал, посмотрев на Пересола:
— Нужно мясо, пару больших тарелок для Тигры.
Пересол метнулся туда-сюда и внес два подноса, перегруженных бужениной. Змею подумалось: «Занимательные ребята, Недосол не добрал, а вот Пересол перебрал».
— Тигра, на этот раз все условия соблюдены?
Эксперт согласно свистнула. И послала целое облако уверенности.
— Тогда приступай.
Тигра начала с Ласки, и Змей выложил табакерку с жемчужинами, открыв крышку. Народ ахнул и в благоговении замер.
Тигра обнюхала руки и зачем-то прицепилась к ногам девушки.
— Сними обувь, — посоветовал Змей.
У Ласки оказались, почти сросшиеся, два пальчика на ноге, вот за один из них и куснула Крыска. Ласка взвизгнула и засмеялась, как смеются девочки, чисто и беззаботно. Тигра слизнула выступившую каплю крови, замерла, посмаковала и метнулась к табакерке. Собравшиеся с замиранием сердца, во все глаза, смотрели на творившееся «волшебство». Тигра порылась носом в жемчужинах, достала одну и побежала к Ласке, на половине дороги вдруг остановилась.
— Выставь ладонь, — подсказал Змей.
Девушка выполнила. Тигра не отреагировала, а подбежала к Змею, и он получил образ, как он вручает Ласке сияющую жемчужину. Тигра села на задние лапы, Оружейник опустил руку, и ему на ладонь легла красная жемчужина.
— Недосол, открывай шампанское, — повар виртуозно открыл и налил немного в кубок. — Ласка, подойди.
Девушка ничего не понимая подошла. Змей протянул ей жемчужину и кубок с шампанским:
— Во Славу Стикса!
— Во Славу Стикса! — Повторила Ласка и проглотила сокровище.
Тишина стояла звенящая. Все ждали, что же будет.
— Поздравляю, — сказал улыбающийся Змей, убежать-то на своих ногах он не успел, и его со всей тщательностью расцеловали. Вот тут был и свист, и аплодисменты, и крики поздравлений.
Девушек он стойко выдержал, даже не пошатнулся, когда от него отошла последняя, довольная Чума, зацелованный кивнул Глыбе, и тот стал поддерживать своего друга, главу клана.
— Остались одни мужики, надеюсь, лобызаться не будем, — сказал Змей.
В кают-компании ухнуло.
Глава тринадцатаяЧерная Метка
То, что все плохо он узнал в Кронштадте. Прочесывание и мобильные группы от Зеленогорска до Песочное ничего не дали, искомые обнаружены небыли, даже следов не нашли. Зато в столкновениях с тварями потеряно двадцать два человека. А вечером этого же дня он слушал звуки канонады и наблюдал воочию зарево взрывов над Красной Горкой.
Он стоял у большого круглого окна в своей резиденции в Кронштадте, отсюда было хорошо видно все южное побережье Финского залива вплоть до Серой Лошади, каждый взрыв, будто огненным тавром, жег ему душу. Урфин Джюс скрипел зубами, по лицу лились слезы, — «К черту людей, к черту имущество, Моя Коллекция» — истошно выло нутро. Опуститься до бесно