– Не сомневаюсь, – ответил на это Райн, и я постаралась не обидеться, когда он подчеркнуто посмотрел на меня хитрым взглядом. – Ты ловко завоевываешь сердца существ со скверным характером.
Богиня. Подумать только, что всего час назад он сделал мне комплимент.
Мише задала нам миллион вопросов об испытании Полулуния, на которые я давала неловкие ответы, а Райн расцвечивал их оживленными восклицаниями. У Мише с каждой фразой расширялись глаза.
– Боги небесные, – ахнула она, когда мы добрались до конца повествования. – Эта твоя робкая магия тебе пригодилась! Я же говорила! Всё в тебе.
Почудился ли мне в этих словах укол грусти, поспешно скрытый? Мой взгляд задержался на шрамах от ожогов, виднеющихся из-под ее рукава.
– Случайно, – пожала я плечами.
– Нет, это было просто невероятно! – сказал Райн, и мне пришлось отвести глаза.
Мы долго сидели у Мише, разговор от испытаний перешел на разные мелочи. Я говорила мало, предоставила обсуждение Мише и Райну, что меня вполне устраивало. Даже пожив с ними, я снова удивлялась теплоте их общения. Два человека, которым было исключительно удобно друг с другом.
Наконец Райн взглянул в окно на небо.
– Время уже позднее, – с огорчением произнес он. – Надо идти. Нам еще обратно добираться.
Он встал и на этот раз не дал Мише возможности кинуться к нему, а сам заключил ее в объятия и крепко сжал.
– Поправляйся.
– Ладно, – сказала она ему в плечо. – Осторожнее там. Покажи им всем.
– А то!
Я поежилась, отводя взгляд. В такие моменты неловко мешать.
Райн отстранился от Мише, поцеловал ее в макушку и еще раз попрощался, прежде чем пойти к двери.
Я тоже смущенно выдавила из себя слова прощания и пошла следом за Райном, когда Мише меня окликнула:
– Орайя!
Я обернулась.
– И ты тоже, – тихо сказала она. – Ты тоже береги себя, ладно? Поосторожнее.
У меня в груди заныло от ощущения вины – потому что на моих глазах Райн дал ей такое же обещание, а скоро мы оба его нарушим. Глядя на них двоих, хотелось сказать, что ему такое напутствие было нужнее.
– Конечно, – сказала я.
– Спасибо, что пришла. Мне… Мне это очень важно, – кротко улыбнулась она. – И для него это тоже было очень важно.
Она протянула мне руку. Это были не объятия, – может, она знала, что это для меня будет слишком. Но вдруг неожиданно для себя я протянула руку в ответ. Для вампира у Мише были теплые пальцы, ее касание оказалось мягким и нежным. Она пожала мне руку.
В горле у меня встал ком.
– Надеюсь, ты быстро поправишься, – сказала я. – Рада, что ты выкарабкалась.
– Я тоже рада.
Она выпустила мою руку, помахала мне, и я закрыла за собой дверь. Подойдя к верхней площадке лестницы, я остановилась. Снизу доносились приглушенные голоса. Суровые голоса.
Я не смогла удержаться. Я сказала себе, что не то чтобы подслушиваю, а просто… не заявляю о своем присутствии.
Очень-очень медленно я пошла по ступенькам, держась поближе к стене, чтобы они не скрипнули под моим весом. Остановилась я так, чтобы меня не заметили из дверей в столовую. Мне был виден краешек плеча Райна, стоявшего у дверного косяка.
– Вейл уже едет, – говорил Кайрис. – Даже везет с собой новую жену, можешь себе представить?
Он был сейчас похож на сплетничающую кумушку.
– Жену? – кажется, удивился Райн. – Из Деры? А кто…
– Человек. Или по крайней мере была.
По тону Кайриса можно было представить, что он сейчас многозначительно посмотрел на Райна и отпил чаю.
Долгое молчание. Мне едва было видно Райна, но я знала, что он сжался при этих словах. От него исходило неодобрение, густое, как дым.
– Интересно, – сухим тоном сказал он.
– Действительно интересно, – оживленно поддакнул Кайрис. – Кетура, ты как считаешь?
Молчание.
Потом, так тихо, что я едва могла расслышать:
– Ее тут быть не должно.
– Это друг, – сказал Райн.
– Нет, не друг.
– Кетура, она друг, и ты должна это помнить.
Я изумилась. Вот чего я еще никогда не слышала в голосе Райна: властных ноток.
– Райн, ты знаешь, что он сейчас там вытворяет в эту самую минуту? – прошипела Кетура. – Сходи посмотри. Что он сделал с Генрой и Иской. Тебе нужно увидеть, скольких он убил.
У меня пересохло во рту. Генра и Иска – ришанские города. Один из них очень близко к местам, где я родилась, Салине. Там еще могли оставаться мои родные, если кто-то из моей прошлой жизни выжил в ту ночь, когда меня нашел Винсент.
Значит, Кайрис и Кетура были ришанами. Мне не надо было видеть их крыльев, понятно было и по тому, что они говорили.
– Я и так знаю.
– И при этом все равно входишь с ней в эту дверь? Приводить Винсентову шлюшку к…
– Не смей, – резко сказал Райн. – Не смей говорить о ней в таком тоне.
Мгновенно воцарилось молчание.
– Прошу прощения.
Но, судя по тону, она вовсе не сожалела о сказанном.
Я сделала еще один шаг, и половица застонала, выдав мое присутствие. Три пары глаз повернулись на меня: Райна – невозмутимо-приветливые, Кайриса – откровенно любопытствующие и Кетуры – резкие и колючие.
Я кашлянула и поспешно сбежала по ступеням.
– Нам пора возвращаться, – сказал мне Райн. – Не хочется застрять снаружи Лунного дворца, когда начнется восход. – Он повернулся к Кетуре и Кайрису. – Передайте рагу Мише. Я скоро опять наведаюсь.
И, не сказав больше ни слова, вывел меня за дверь, подхватил на руки и поднялся в воздух.
Мы летели в молчании.
– Ты все это слышала? – спросил он наконец.
Конечно он понял. Я даже не стала отрицать.
– Благодаря тебе это было легко.
– Кетура тревожится и злится. Как и многие сейчас. Поэтому она слегка… несдержанна.
Мне показалось, что он тщательно подбирает слова.
– Если бы я огорчалась оттого, что меня называют домашней зверушкой Винсента, или его шлюхой, или кем-то еще, как им захочется, мне некого было бы винить, кроме самой себя. Да ты сам ведь меня так называл!
Райн долго молчал. Мы оба понимали, что спорить тут не о чем.
– Жена Кетуры – в Салине, – сказал он. – Кетура за нее боится. Времена ненадежные.
Салине. От упоминания этого названия у меня заныло в груди – сочувствием и чем-то гораздо более горьким.
Я тоже переживала за Салине.
– Я оттуда родом, – сказала я. – Из Салине.
– Ты?
– Там Винсент меня нашел. В человеческих кварталах. Когда усмирял бунт. Я хочу…
Раньше мне никогда не случалось произносить это вслух. Никому, кроме Винсента. Даже с Иланой я не делилась моей наивной, хрупкой мечтой.
Я потерла колечко на мизинце.
– Хочу туда когда-нибудь вернуться, – сказала я. – Погляжу, остался ли кто-нибудь из тех, кто меня тогда знал. Семья или… да кто угодно. Не важно.
Мы помолчали. Я не могла заставить себя посмотреть на него.
– Что? – спросила я. – Думаешь, это сказка?
«Сказка». Так же я сказала о его надеждах на будущее маленькой девочки, которую он спас, – той, что так сильно напомнила мне меня саму.
– Нет, – сказал он. – Я думаю, что семье, которую ты покинула, очень повезло, что ты у нее была.
Я расплылась в улыбке, но пожала плечами, испытав неловкость от такого комплимента.
– Кто они? – спросила я, меняя тему. – Кайрис и Кетура?
– Друзья, – ответил он.
Я выгнула шею и оглядела его скептическим взглядом, который он, должно быть, почувствовал, потому что посмотрел на меня так же:
– Что?
Они не были «друзьями». Я это сразу поняла. Сначала не знала почему, а потом поняла, что теперь знаю, как выглядит Райн, когда общается с людьми, которых считает друзьями. Мише. Даже… даже, может быть, я.
От моего пристального взгляда он усмехнулся:
– Ладно. Они… может быть, правильнее назвать их старыми соратниками. Я бы не пошел с ними пить пиво, но я им доверяю.
В это я поверить была готова. Не стал бы он отправлять Мише в таком беспомощном состоянии к тому, в ком не был бы абсолютно уверен.
Но – «соратники». То ли это слово? Кетура извинилась очень быстро, хотя с явной неохотой.
– Ты ими командовал?
Райн, кажется, поразился, и я была этим очень довольна. Приятно, что я еще могу удивлять его так же, как он продолжает удивлять меня.
– Да, – сказал он. – Так и было. Принцесса, да ты соображаешь.
– Когда?
– Давно. Мы были… ну… частной охраной, можно так выразиться.
А вот это уже любопытно. Я знала много вампирских правителей, располагавших собственными вооруженными отрядами. За ними повсюду таскались группки массивных бойцов с каменными лицами. Я с трудом могла себе представить Райна одним из них. Они были такими заурядными, а он… совсем наоборот.
– «Можно так выразиться»? – дотошно уточнила я.
– Так будет точнее всего, – ответил он тоном, который пресекал дальнейшие расспросы.
Мы помолчали. Я смотрела, как под нами убегают дюны и крошечные городки, поблескивая серебром под ласковыми касаниями луны.
Ни с того ни с сего Райн сказал:
– Я так больше про тебя не думаю.
– Хм?
– Что ты ручная зверушка Винсента, или его шлюшка, или как там. Может, вначале и думал, но не сейчас. Я просто… Я хочу, чтобы ты знала.
У меня сжалось горло.
Смешно сказать, но это прозвучало ценным признанием и оказалось неожиданно приятно: что меня определяют не через отношения с Винсентом. И я знала, что, хорошо это или плохо, но Райн действительно так думал.
– Я должна поблагодарить тебя, что не называешь меня шлюхой? – невозмутимо спросила я.
– Орайя, да провались ты! – фыркнул он, покачав головой. – Айксовы титьки. Я пытаюсь сказать что-нибудь хорошее.
– Как мило.
Я сделала вид, что закатываю глаза. Но когда разговор иссяк, я чуть поглубже угнездилась в объятия Райна.
Глава тридцать шестая
На следующую ночь двери Лунного дворца оказались заперты снаружи.
Винсент уехал, поэтому вместо его подарков я собиралась отправиться в город и поискать для мечей еще яду, на всякий случай. Но когда я попыталась выйти, главная дверь только лязгнула. Я подергала другую, потом еще одну. Ни одна не открылась. И окна тоже.