Вперед.
Убив тех, кто оказался на пути, промчались дальше, оставив Рашида, так же как оставили Линнара и Исхара.
Но сотник оказался рядом как раз вовремя, чтобы отвлечь на себя третью волну нападающих. И Тэмор ожившей скалой топтал хрупкие человеческие тела.
Впереди было чисто. А сзади спешили те, кто не успел умереть. Кто не сумел встретить и стремился теперь догнать.
— В лес! — рявкнул Йорик, стирая ладонью кровь, заливавшую лицо. — Тэмор, вперед!
Но вместо того чтобы выполнять приказ, тролль развернулся к командиру:
— А ты? — И, не дожидаясь ответа, сгреб орка могучими лапами. В равнодушную спину ударили стрелы. Бесполезно ударили. Тэмор только плечами повел, и железные наконечники повываливались из крепкой шкуры.
— Тэмор! — кричала Эфа, отступая под прикрытие высоких толстенных стволов. — Шевелись ты, скотина!
Тролль побежал, поеживаясь, когда попадали в него стрелы. Йорик вывернулся и понесся рядом. Они бок о бок пересекли границу светлого леса, а стрелы осыпались вниз, не долетев до первых деревьев.
— Финиш! — выдохнул сотник, уворачиваясь от споткнувшегося Тэмора.
— Дурак! — проскрежетал тролль, и сделал неприличный жест яростно орущим врагам. — Не спасти Рашида было.
— Знаю. — Йорик уже не обращал внимания на оборотней. — Спасибо. Целы? — он глянул на Эфу, на Легенду.
— Целы, — кивнула Разящая. — Ты-то как?
— А что ему сделается? — зло бросила запыхавшаяся Легенда. — Вместо него Линнар с Исхаром погибли. Рашида не спасти… Нужен ему Рашид!
Не дожидаясь ответа, эльфийка отвернулась и пошла в глубь леса.
— Да-а. Не любит она тебя, — прогудел Тэмор, скрывая неловкость. Орк махнул рукой:
— Кого она любит?
— Пойдем, воду поищем, — сказала Эфа, бросая взгляд на столпившихся у опушки оборотней. — Тебе умыться надо.
— Настоящие орки не умываются, — поморщился Йорик.
— Так ты не настоящий.
— Тоже верно.
В голову не пришло почему-то, что лес тоже опасен. Легенда убрела вперед одна, и никто за нее не встревожился. Впрочем, Легенда-то ладно, сожрет ее кто — плакать будет не о чем. Но вот то, что о себе не побеспокоились, — это было странно.
Странность осознали уже, когда нашли неглубокий ручеек с прозрачной холодной водой. Сначала умылись и напились. Эфа осмотрела критически глубокую царапину, рассекшую сотнику правую бровь. Покривила губы:
— Шрам останется. Ладно хоть глаз не вытек.
— Заживет как на собаке. — Йорик огляделся:
— Слушайте, а почему нас до сих пор никто не ест?
— Кому мы нужны? — вздохнул Тэмор. — Хочешь, чтобы съели, — прогуляйся на опушку.
— Так ведь вроде Злой Лес.
— Для кого злой-то? — резонно спросил тролль. — Для оборотней? Или для богов? Ну они сюда и не суются. Ты видел, как стрелы падали?
— Но ведь должен же кто-то…
— Нас сожрать? А как же! На Цошэн и доедят, что осталось. Змеюшка наша чует что-нибудь? — Тэмор задумчиво посмотрел на старательно принюхивающуюся Разящую. — Ни хрена она не чует. Безопасно здесь.
— Так не бывает.
— Мы от опушки до ручья дошли, как эти… ну, ты слово такое говорил, ругательное… Как туристы, вот! Рты разинули и о корни спотыкались. Ты вообще одним глазом смотрел. И никто нас не съел. Теперь уж и не съедят.
— Так не бывает.
— Спятил, — вздохнул Тэмор, обернувшись к Эфе. — Я как знал. Когда его по башке приложило, так сразу и подумалось мне: не к добру.
— Давайте вверх по ручью поднимемся, — предложила Разящая, замяв деликатную тему. — Все к Цошэн поближе.
— Давайте покурим сперва — возразил Йорик. — Я все пытаюсь понять, почему нас до сих пор никто не ест.
— Подождать предлагаешь, — понимающе кивнул тролль. — Ну, тоже дело благое.
Они сели рядом на берегу. Достали трубки. И лицо Йорика, страшноватое — правый глаз заплывал и почти уже не открывался, — озарилось вдруг блаженной улыбкой.
— Хвоя, — сообщил орк. Не глядя, зачерпнул пальцами желтые опавшие иглы. Поднес к лицу, рассматривая, едва не нюхая. — Настоящая. Это что, сосны? — Он вскинул голову, рассматривая уносящиеся в небо стволы.
Тэмор бережно погладил командира по голове:
— Сосны, Йорик. Сосны. И кедры. Ты, главное, не думай много, хорошо? Тебе это сейчас вредно.
— Я-то думать не буду, — сказал сотник совсем другим тоном. — Но тогда, может быть, ты мне объяснишь, откуда сосны посреди джунглей?
— Где здесь джунгли?
— Да не здесь. А, ладно. — Он раскурил трубку. Эфа, поразмыслив, тоже набила свою.
Сидели, смотрели на ручей, на желто-коричневые стволы деревьев, курили. Молчали. Лес Разящей нравился. Он походил на кедровники в предгорьях Эннэма. Только там деревья были поменьше. И стволы потоньше. В один, редко в два обхвата. А здесь шершавые колонны возносились в небеса на высоту невообразимую. Где-то там высоко чернели, рассекая свет, пушистились иглами толстые ветви. Пахло смолой. Хвоей. Солнцем. Свежий был запах, горьковато-чарующий, совсем не тот, что в джунглях. И птицы пели совсем иначе. Совсем другие птицы, если уж на то пошло.
— Ну, покурили, и хватит. — Йорик выбил трубку о плоский камень у воды. Старательно придавил тлеющие черные жгутики табака. — Еще не хватало пожар здесь устроить.
— Жалко? — понимающе кивнул Тэмор.
— Мы же первые сгорим.
— Ну-ну. — Тролль спорить не стал.
От Эфы не ускользнуло и недоверие Тэмора, и то, что Йорик соврал. Согласилась про себя с обоими. В лесу почему-то хотелось вести себя тихо и с почтением. Как в храме. Храмов Разящая не любила и не уважала никогда, а вот, поди ж ты, здесь ворохнулось что-то похожее на уважение. Может быть, даже на трепет. Слова громко не скажи, где уж пожар устраивать?
Спрятали трубки и пошли вверх по ручью, как и собирались. После джунглей идти до лесу было просто удовольствием. Неудивительно, что в первые минуты пребывания здесь они совершенно забыли об опасности. Да и сейчас, если честно, не очень-то думалось о плохом. Разум заставлял, конечно, прислушиваться и приглядываться. Но уши ловили спокойный посвист невидимых птиц, никакой тревоги не было в переливчатых трелях. А глаза смотрели сразу на все и не видели толком ничего. Взор выхватывал цветные пятна, часть мозаики, которая мгновением позже укладывалась в какую-то сказочную картинку. Трава — зеленая. Это чудо просто, какая зеленая, нежная может быть трава. Земля — черная. А еще — желтая от опавшей хвои. Земляника — красная. Смотрит томно из-под резных листиков. Вода — прозрачная. Даже с виду холодная. А камни на дне — блестящие. Берег становится все более сырым. Звенят над травой комары. Дивно звенят! Искрами посверкивают слюдяные крылья в дробящихся солнечных лучах. Подняться бы на холм, чтобы выбраться из топи, — сколько угодно поднимайся. На миллион холмов! По упругой траве, отводя в сторону гибкие ветки береговых кустов. Идти бы так всю жизнь, каждую секунду наслаждаясь такими обыкновенно необычными вещами.
А потом потянуло большой водой. И ветер дохнул влагой. Они прибавили шагу не сговариваясь, все трое, но Эфа обогнала Йорика. Запах… Почему кажется, что в нем не хватает соли?.. Запах манил к себе. Она взлетела на холм. Ахнула. И едва не помчалась вниз, но жесткая рука ухватила за пояс, дернула назад. Орк с Тэмором столкнулись плечами, закрывая ее. От чего?
— Что ты там увидела? — мрачно поинтересовался тролль, обозрев горизонт, бескрайнюю гладь воды и совершенно чистое небо.
— Озеро, — искренне ответила Разящая.
— А испугалась чего? — нахмурился Йорик.
— Кто? Я испугалась? — Эфа обиделась. — Да ты раньше испугаешься!
— Это она от радости, — сообщил Тэмор после секундного замешательства. — Воду увидела и заголосила. Она ж чистюля, навроде тебя.
— Какой ты умный! — саркастически заявила Эфа. И пошла вниз. К воде. Обида нисколько не умаляла восторга перед открывшимся взору великолепием. Озеро. Морем не назвала только потому, что моря в лесу не бывает. А громада, что смутно различалась вдали, не скрываемая теперь деревьями…
— Вот и Цошэн, — задумчиво и спокойно произнес подошедший сзади Йорик.
— Такая большая! Как наши горы. Я думала, она меньше.
— Как ваши горы? Да ваши горы ей в подметки не годятся.
— Чего?! — взвилась Эфа. — У нас и повыше не редкость. На этой даже шапки снеговой нет.
Открытый глаз сотника стал озадаченным. Закрытый сделал попытку открыться.
— Понял, — кивнул Йорик. — Ты про Эзис. А я про Анго. Насчет Эзиса ты права, там горы повыше.
— Я Легенду нашел, — крикнул с холма Тэмор. — Она там, дальше по берегу, — тролль сделал паузу, всматриваясь, и добавил:
— Купается. Пойдем туда?
— Подождем, — покачал головой орк. — Эльфы, они стеснительные. У них женщины от мужчин прячутся.
— Врешь ты все, — не поверил тролль, спускаясь к воде. — Чего стесняться-то, если они все там, как Легенда, красивые?
— Ну, во-первых, не все. А во-вторых, сколько народов, столько…
— Уродов. — Тэмор покивал понимающе. — Ладно. Тогда пусть купается.
— Я тоже хочу купаться, — решительно заявила Эфа. — Аида, сотник! Кто дальше?
— Ну, в этом мне с шефанго лучше не тягаться, — признался Йорик. — Вы полжизни в воде проводите.
— Пойдем. Пусть Тэмор нас охраняет. Он все равно воды боится.
— Да не боюсь я, — отмахнулся тролль. — Меня шкура на дно тянет, вот и все купанье. Идите. Если уж Легенду не сожрал никто, на вас тем паче не позарятся.
На том и порешили.
Потом, посвежевшие и довольные — даже Тэмор, который ближе чем на десять шагов к берегу не подходил, — они присоединились к возлежащей на траве Легенде. Эльфийка пребывала в состоянии легкой эйфории от леса, озера и себя в одной географической точке! Эйфория, впрочем, нисколько не мешала ей не замечать присутствие Йорика. Орка это нимало не обеспокоило, а вот к словам Легенды о том, что в лесу безопасно, то есть совсем безопасно, он отнесся с большим вниманием. Похоже, что поверил. И Легенде поверил, и в безопасность, о которой ему и Эфа с Тэмором толковали.