– Это ты его так наказала за проступок?
– Может быть… – загадочно улыбнулась Шака.
– Странные у тебя отношения с рабами… Лоис мне говорила, что, получив подарок, ты отправила их на грязные работы, а теперь таскаешь этого наглеца за собой, словно любимца.
– Я могу быстро полюбить, но так же быстро и возненавидеть.
– Как наказанную рабыню?
Шака лишь вздохнула, промолчав.
Они ехали берегом реки, любуясь прекрасными окрестностями, и болтали о пустяках. Элиан рассказывал о подготовке к экспедиции, о своих надеждах и чаяниях. Шака слушала вполуха. Ей было приятно само присутствие отца, с которым в детстве она общалась так мало. Как ни странно, взрослая самостоятельная жизнь сблизила их больше, чем время, проведённое под одной крышей. Может быть потому, что до сих пор Элиан не был полностью уверен, что Шака плоть от его плоти. Но чем старше становилась девушка, тем больше у неё проявлялось отцовских черт, и не только в характере. Какое-то неуловимое сходство проскальзывало во взгляде, в движениях, даже в манере речи.
Отдохнув на берегу Большого Ручья, впадавшего в Скаарр, и служившего границей между землями Шаммонда и соседнего землевладения, путники повернули на юг и поехали вверх по течению ручья. Вскоре они углубились в лес. Здесь, под густой кроной деревьев, стояла приятная прохлада, и ехать было намного легче. Всадники ехали бок о бок, соприкасаясь стременами. Ветви по сторонам узкой малоезженой тропы тёрлись о бока лошадей и задевали людей по лицу. Глаза Элиана по привычке внимательно осматривали окрестности, а Шака, избалованная безопасностью замка, было беспечна. Поэтому наглое нападение из засады оказалось столь неожиданным.
Собираясь на прогулку, Шака, вместо одного ножа, как делала это обычно, прицепила к поясу подаренный Лоис меч в великолепных ножнах, больше для того, чтобы сделать отцу приятное. И этот меч, который она считала красивой игрушкой, возможно, спас ей жизнь.
Несколько человек выскочили из зарослей совершенно неожиданно. Двое вцепились в поводья лошадей, остальные попытались стащить на землю седоков. Реакция Элиана была мгновенной: он выхватил стилет и всадил его в глаз одному нападающему, а второму отсёк руку «айосцем». Шака вначале чуть замешкалась, и разбойники едва не стащили её на землю. Но годы выучки взяли своё. Выхватив меч, она опустила его на голову одному нападающему. Лезвие застряло в кости и она не смогла его сразу выдернуть. Этой заминки хватило второму негодяю. Он вцепился в руку девушки, словно охотничий пёс в пойманную жертву, и повис на ней, пытаясь стащить вниз. В следующий миг Шака ощутила в ноге острую боль, и, оглянувшись, увидела, что ещё один разбойник всадил в неё нож по самую рукоятку. Тот, что вцепился в руку, дёрнул изо всех сил, и Шака, не удержавшись, скользнула под ноги коня, выпустив оружие. Испуганное суетой и запахом пролитой крови животное, несмотря на удерживающие его сильные руки, нервно топталось на месте, и задним копытом нечаянно наступило на раненую ногу девушки. Не сдержав болезненного крика, Шака от резкой невыносимой боли потеряла сознание.
Когда она пришла в себя, вокруг царили тишина и покой. Она лежала на мягкой траве, а её голова покоилась на коленях отца. Аласдэр трудился над её раненой ногой, закрепляя пропитавшуюся кровью повязку.
– Где… эти негодяи?.. – едва слышно прошептала девушка.
– Убиты… Как ты?
– Голова кружится… Что со мной?
– Госпожа потеряла много крови и продолжает терять, – вмешался Аласдэр. – Нужно срочно в замок, господин советник.
– Ты сможешь сесть в седло? – спросил Элиан у Шаки.
– Я возьму её на руки, – категорически заявил Аласдэр.
Пока они крупной рысью ехали в замок, Шака несколько раз теряла сознание, и если бы не сильные бережные объятия раба, наверняка свалилась бы с лошади. Когда в замке лекарь осматривал, чистил и зашивал рану, она была так слаба от потери крови, что не могла даже стонать, и уже не понимала, на этом она свете или на том.
Когда через какое-то время она пришла в себя, то увидела рядом Альсу, заботливо вытиравшую её мокрое от пота лицо влажным полотенцем. Во всём теле ощущалась слабость, а в левой ноге пульсировала невыносимая боль.
– Я ещё не умерла? – прошептала девушка.
– Нет, госпожа, слава Небесам! – улыбнулась рабыня. – Вас привезли в замок вовремя, и лекарь сумел остановить кровотечение. Несколько дней вы провели в бреду, но сейчас пошли на поправку, так сказал господин лекарь.
– Где мой отец? Он уехал?
– О нет! Господин советник остался до вашего выздоровления. С господином Виолентом и солдатами он прочесал весь лес и поймал ещё нескольких разбойников. Их была целая шайка!
– Откуда они взялись?.. В наших лесах никогда не было никаких разбойников…
– Не знаю. Спросите у господина советника. Он всю ночь их допрашивал, а утром повесил на опушке в назидание другим.
– А где твой брат? С ним всё в порядке?..
– Он за дверью, сторожит, словно пёс. Никого не впускает кроме господина советника и меня.
– Разве мне что-то угрожает?
Альса пожала плечами.
– Я не знаю… Господин советник вам всё объяснит… А сейчас вы должны покушать и много-много спать, так сказал господин лекарь.
Альса накормила госпожу тёплым бульоном, дала выпить какую-то гадость, настоянную на красном вине, после чего Шака вскоре уснула.
Когда она проснулась на следующий день, то чувствовала себя намного лучше. Голова была ясная, жар спал. Заботливо умытая Альсой, переодетая в свежее бельё, она чувствовала себя вполне здоровой, если бы не ноющая тупая боль в раненой ноге.
– Я хочу поговорить с отцом, – потребовала она после завтрака.
Альса кивнула и убежала выполнять поручение. Через некоторое время пришёл Элиан в сопровождении лекаря Ганеруна.
– Как сегодня ваше самочувствие, госпожа Шака? – весело заговорил лекарь. – Вижу, вы пошли на поправку, и это чудесно. Дайте-ка я осмотрю вашу ножку…
Он откинул одеяло и осмотрел рану. Оставшись доволен её видом, приказал хорошо кушать и пить все его отвары, и удалился, оставив отца с дочерью одних. Элиан жестом отослал прочь Альсу, и, придвинув к кровати стул, уселся на него верхом, положив руки и подбородок на высокую спинку. Несколько мгновений молча смотрел на дочь своим обычным пронизывающим взглядом, а затем мрачно изрёк:
– Мне стыдно за тебя, Шака!
– Почему? – искренне удивилась девушка.
– Чему учила тебя Лоис? Зачем все эти годы тренировок? Когда ты в последний раз держала в руках меч?
Шака пристыжено молчала.
– Если бы не самоотверженность твоего раба – тебя бы уже не было в живых.
– Я не думала, что в моём лесу есть разбойники… – попыталась она оправдаться. – В наших краях никогда не водились грабители… Здесь нет больших дорог. Что им тут делать? Красть овец?
– Откуда ты взяла, что это были разбойники?
– А кто же? – ещё больше удивилась девушка.
– Это были наёмники. Им была нужна твоя голова, в буквальном смысле. Как ты думаешь, почему ты столько времени провалялась в бреду от пустяковой раны в бедро? Потому что нож, ранивший тебя, был отравлен. Счастье, что ты потеряла много крови. С кровью вышла и большая часть яда, а то, что осталось, не смогло победить твоё сильное здоровое тело. Но одной ногой ты уже стояла в могиле, дорогая моя.
Шаку ошеломило услышанное.
– Вы говорите, их подослали… Но кому нужна моя смерть? У меня нет врагов!
– Ты так думаешь? – мрачно усмехнулся Элиан. – Разве твой супруг умер своей смертью?
Шака вспыхнула.
– Об этом никто не знает!
– Не знают. Но догадываются.
– А что сказали пленники? Кто их нанял? Я убью этих тварей!
– Они мало знали…
– Или не сказали…
– Поверь, мне они сказали всё. Даже то, чем занимались в детстве под одеялом… Думаешь, я не разговорю какого-то наёмника? У меня даже «меченый» заговорит, – без лишней скромности произнёс Элиан. – У тебя прекрасная комната пыток, ты знаешь это? Я вытянул из них всё, что они знали или о чём только догадывались. Но знали они, к сожалению, слишком мало.
– Если я не узнаю, кто мой враг, рано или поздно он до меня доберётся! Мне теперь жить с оглядкой?
– Оставь это мне, девочка. Когда я вернусь из экспедиции, я решу эту проблему. А до того времени тебе придётся поберечься. Могу посоветовать только одно: ищи врага в своём доме.
– Что ты хочешь сказать?
– Кто-то предупредил о маршруте нашей поездки, сказал, что мы поехали без охраны. Кто-то из замка предал тебя. Если сумеешь – найди его, может, он выведет тебя на заказчика.
– Если я найду этого негодяя, он пожалеет, что вообще родился, – с угрозой произнесла Шака.
– А пока я доверяю только этому парню, Аласдэру. Если бы он был предателем, то не рисковал бы своей жизнью, спасая тебя от врагов. Он бился как гиззард, и только благодаря его смелости, ты жива.
– Я отблагодарю его.
Элиан поднялся.
– Поправляйся скорей, девочка моя. Мне пора уезжать.
– Когда?
– Завтра утром.
– Вы зайдете перед отъездом?
– Обязательно.
– А Данс с Кайлом уехали?
– Нет. Ты хочешь их видеть?
– Пусть Данс зайдёт ко мне.
– А разве Кайла ты видеть не желаешь? Он ведь твой единокровный брат, – нахмурился Элиан.
– Я всегда рада видеть Кайла, но у меня с Дансом осталось незаконченное дело, и я хочу его завершить до отъезда. А затем попрощаюсь и с Кайлом.
– Всё ваши детские забавы… – усмехнулся Элиан. – Ладно, я передам им, чтобы зашли.
Через какое-то время в комнату зашёл Данс. Он весело скалился, и как всегда пребывал в шутливом настроении.
– Ты выглядишь неплохо! Слухи о твоей смерти сильно преувеличены, сестрёнка!
– Перестань кривляться и сядь! – приказала девушка. – Что скажешь?
– О чём? – не понял юноша.
– Забыл о пари?
– Ну… Разве сейчас время об этом говорить?
– А когда? Завтра ты уезжаешь.
– Этот вопрос можно перенести до моего возвращения.