Движенья времени не удержать!
Заря зажглась, чтоб черный мрак прогнать,
Неудержима солнца колесница.
В свои пятьдесят семь лет Шамиссо будет полон творческих задумок и планов новых путешествий. Он умрет неожиданно в расцвете творческих сил.
И все-таки не по стихам и активной жизненной позиции войдет Шамиссо в историю литературы, а по «нелепой» истории (так определил ее сам Шамиссо) – опубликованию записок Петера Шлемиля.
• Рукопись «Необычайных приключений» Шамиссо пришла в литературу совершенно сказочным образом. Автор не собирался ее публиковать. Считал годной только для чтения в узком кругу, думал, что широкой аудитории это будет неинтересно. Вот такая творческая скромность!
«Необычайные приключения Петера Шлемиля», издание 1904 года
• Шамиссо даже долго выдавал повесть за рукопись некоего реально существующего господина Шлемиля, который прислал свое творение ему, Шамиссо, просто для ознакомления. Писатель утверждал, что однажды на рассвете его посетил странный посыльный (уже довольно пожилой человек с длинной белой бородой, одетый крайне просто, если не сказать бедно – в старую засаленную венгерку). Он принес дневник некоего Петера Шлемиля, с которым сам Шамиссо некогда был знаком. Не слишком тесно, но все-таки настолько, что не прочесть дневник было неудобно. Вот Шамиссо и прочел, но публиковать рукопись не собирался.
• Но у Шамиссо был верный друг, барон Фридрих де ла Мотт-Фуке (1777 – 1843), тоже романтик, автор фантастических рыцарских повестей и знаменитой стихотворной поэмы «Ундина» (помните перевод В.А. Жуковского?). Фуке и опубликовал рукопись без разрешения Шамиссо. Кто теперь скажет, что он поступил неправильно?
Опубликованная повесть произвела фурор. Ее быстро перевели на все основные европейские языки. А вот Россия запоздала. У нас перевод Самойлова появился в 1842 году в журнальном сборнике «Пантеон литературы».
Повесть «Необычайные приключения Петера Шлемиля» пропитана сказочными эпизодами, фантастическими подробностями. Здесь и сделка с дьяволом – Шамиссо величает его нарочито бюрократически и прозаически – «человек в сером». Здесь и волшебный кошелек, в котором никогда не кончаются денежки, и шапка-невидимка, и сапоги-скороходы. Сказочное и фантастическое смешиваются с бытовым и реальным. Здесь Шамиссо предвосхитил создание так называемой фантастически-правдоподобной сказки, которая будет развита в литературе писателей-реалистов второй половины XIX века, например, Диккенса.
Повесть написана по старинной немецкой легенде о человеке и его тени. Тот же сюжет есть в сказках и легендах других народов, в частности скандинавских. Помните сказку Андерсена об ученом, который потерял свою тень? Ту самую сказку, по которой наш мудрый сказочник Е.Л. Шварц создал свою грустную пьесу «Тень».
Но если в народных сказках человек свою тень терял, то в повести Шамиссо его Петер Шлемиль свою тень продал (что поделаешь, на дворе XIX век – век наживы и ростовщиков). И вот наивный бедняк Петер продал свою тень богатому «человеку в сером».
Шамиссо не скрывает от читателей, что покупателем оказался сам дьявол. Но, спрашивается, зачем тому тень? Чего ему не хватает? Но оказывается, дьявол решил пожить среди богатых людей, в комфорте и роскоши. И все у него есть, а вот тени он не отбрасывает. А в обществе земных богачей тень выступает символом необходимой репутации добропорядочности. И человек без тени, то есть без этой должной репутации, теряет в обществе свое место. Дьявол даже не постеснялся объяснить Петеру, как тот может получить свою проданную тень обратно – в обмен на душу. Но Шлемиль не стал возвращать проданное. Ведь он уже понял, что в мире, где тень ценится дороже чем все человеческое достоинство, дороже доброты и любви, он, Петер, не сможет быть счастлив. Мир, где ради обладания призрачными тенями люди готовы предать друга, отречься от любимого, как сделала невеста Петера, уже не привлекал героя Шамиссо.
В обществе трезвых, расчетливых людей с холодными сердцами человек с живым сердцем никогда не сможет ощутить себя счастливым – именно такой вывод делает для себя Петер Шлемиль. И потому Шамиссо так странно заканчивает повесть: его Шлемиль, надев семимильные сапоги, уходит из царства теней-людей в царство природы, единственной, которая в этом затхлом мире сохранила свои настоящие, бессмертные ценности.
Используя свои семимильные сапоги, Петер бродит по земле, изучая ее флору, фауну, пишет труды «История видов растений Старого и Нового Света», «Вся флора земного шара» и собирается выслать свои рукописи в Берлинский университет. Такой выход найдет Петер Шлемиль. Он не станет ныть, проклинать или бесплодно мечтать. Он займется работой. Как и сам Шамиссо.
• Шамиссо не только автор многих естественно-научных идей. Он еще и открыл в своих путешествиях 80 видов новых растений и описал их с научной точки зрения. Растения даже получили его имя: есть ива Шамиссо, есть жимолость Шамиссо и много-много других.
• Его заслуги как путешественника и естествоиспытателя столь велики, что один из островов в Чукотском море назван в его честь – остров Шамиссо.
• Мало кто даже подозревает, что Россию с Шамиссо связывает не только история путешествий и мореплавания. Вот кто бы мог подумать, что именно стихи Шамиссо легли в основу русской народной песни, а скорее даже романса «Окрасился месяц багрянцем»? Этот шедевр городского романса исполняли наши величайшие певицы: и Анастасия Вяльцева, и Надежда Плевицкая, и Лидия Русланова. Жив романс и сейчас. Звучит и в домашнем пении, и с эстрады.
• На самом же деле это перевод баллады Шамиссо «Ночная прогулка», выполненный в 1884 году поэтом-переводчиком Дмитрием Минаевым.
• Забавно, но имя композитора романса сохранилось во времени. Это Яков Федорович Пригожий (Пригожев) (1840 – 1920), живший в Москве и написавший много удачных романсов, которые он сочинял для своего брата – артиста оперетты Адольфа Пригожева. А вот про текст романса «Окрасился месяц багрянцем» все дружно пишут: слова народные. Выходит, что Шамиссо – наш народный российский поэт и сказочник.
Сказка в интерьере отчаяния
А КОГДА ПРОБЬЕТ ЗВОНОК: БИМ-И-БОМ! – ПОДХОДИТ СРОК. НЕ ПУГАЙСЯ, МОЙ ДРУЖОК. БЬЮТ ЧАСЫ И В СРОК И КСТАТИ НА ПОГИБЕЛЬ МЫШЬЕЙ РАТИ.
Эти странные, то вкрадчивые, то пугающие стишки произносит маг и волшебник Дроссельмейер, вынужденный притворяться обычным то ли чиновником, то ли часовщиком-любителем. О, волшебникам частенько приходилось маскироваться – не любят люди волшебников! Уж это автор сказки «Щелкунчик и мышиный король» Эрнст Теодор Амадей Гофман знал по собственной жизни. Это ему всю жизнь приходилось скрывать, что он – сказочник, и выдавать себя за чиновника средней руки или за служащего заштатного театра.
Это сейчас мы читаем его сказки, то замирая от ужаса, то потешаясь до колик, то сострадая до слез. А современники считали его «пренеприятнейшим типом», «маленьким человечком, вечно ходившим в одном и том же поношенном фраке». Им и привидеться не могло, что перед ними – сказочник-романтик.
Э.Т.А. Гофман. Автопортрет-фронтиспис к «Фантазиям в манере Калло»
Сегодня его называют великим и мерзким, служащим Богу и дьяволу. Взывающим к самым высоким порывам человеческой души и подробно живописующим всю низость, до которой может скатиться человек. В одном лице он – фантазер и философ, лирик и обличитель.
Великий немецкий писатель-романтик Эрнст Теодор Амадей Гофман (1776 – 1822) – человек-легенда. Добавим сразу – легенда не из приятных. Так же как выдуманный им Щелкунчик – оскаленный деревянный карапуз, изумленно вытаращенный на мир Божий. Пока узнаешь, что это – заколдованный принц, пока разглядишь прекрасное лицо, спрятанное за деревянной личиной, пока поймешь, как можно его расколдовать… Глядь, а отвратительная маска уже прилипла к телу – не отдерешь!
Сама личность Гофмана парадоксальна. Мечтал стать композитором – даже свое третье имя Вильгельм поменял на Амадей (в честь обожаемого Моцарта), – а стал писателем. Мечтал заниматься романтическим творчеством, а вынужден был служить на самых скромных чиновничьих должностях. Мечтал быть притягательным собеседником, душой компании, человеком приятной наружности, наконец, а окружающие видели его едким дурным насмешником, неприятным уродцем, прозванным «обезьяной». Мечтал от удушающей обыденности скрыться в волшебстве фантазий, а понял, что действительность превращается в жуткую фантасмагорию.
Всю жизнь страшные уроки судьба преподавала Гофману. Может быть, она хотела заставить его писать – сказки и истории, романы и новеллы. Это он, Гофман, впервые в литературе создал готическую фантастику, триллер, исторический детектив. Каждый из этих ныне немыслимо популярных жанров может считать Гофмана своим прародителем. А он, чудак, не хотел никакой литературы, но мечтал стать знаменитым композитором. Но произведения его проваливались. А после премьеры его оперы «Ундина» в Берлине даже сгорел весь театр. Но что же делать, если вместо известного музыканта Судьба готовила ему путь литературного гения?!
Когда человек идет против воли Судьбы, его поначалу подтолкнут в нужном направлении, ну а если не поддается – безжалостно развернут куда следует. А то, что у него будут хрустеть кости и болеть душа, Судьбе не интересно. Она-то знает, зачем послала сюда Гофмана: писать сказки – страшные и веселые, фантастические и мистические.
А ведь среди его огромных философско-мистических романов, исторических повестей и прочих «серьезных вещей» сказки занимают наискромнейшее место – их всего шесть: «Золотой горшок», «Песочный человек», «Крошка Цахес по прозванию Циннобер», «Королевская невеста», «Повелитель блох» и шедевр – «Щелкунчик и мышиный король».
О странной – трагической и парадоксальной – жизни этого великого немецкого писателя, музыканта, музыковеда, художника мы говорили подробно в прошлой книге. Кто хочет узнать о том, сколько нужно «заплатить» судьбе за гениальность, – почитайте. Сегодня у нас другая тема. У нас – Рождество. А значит, речь о самой светлой сказке Гофмана «Щелкунчик и мышиный король» (1816).