Впрочем, хотя автор и поменял Элли на Энни, читатель-то умный, он все равно понимает: это одна и та же героиня. Пусть и маленькая, но отважная, добрая, готовая всегда прийти на помощь друзьям, попавшим в беду. Она никогда не унывает, верит в себя и друзей, готова грудью встать на защиту более слабого.
Не потому ли ей помогают все – дети и взрослые, птицы и животные, деревья и травы, горы и облака. Если ее попросить, она всегда поможет, потому что живет по принципу активной жизни: кто, если не я?! Кто придет на помощь заржавевшему Дровосеку, спасет от смерти Страшилу, защитит плененных Жевунов или Мигунов? Кто, если не я?! Отличная мысль! А еще говорят: «У Бога нет рук, кроме твоих. Действуй!»
Между прочим, такая мысль не возникает после прочтения американского «Волшебника из Страны Оз». Там все проще – бурные приключения, авантюры, обманки, переполох событий и превращения героев. Это мальчишеский мир и взгляды мальчишек. Недаром Рей Брэдбери обожал Страну Оз. Сказка же Волкова – о волшебных приключениях для девочек. Забавно, верно?
У.У. Денслоу. Иллюстрация к сказке «Удивительный Волшебник из Страны Оз»
Противоположны и сюжетные завязки сказок. У Баума Дороти попадает то в сильный шторм, то в землетрясение, но оказывается почему-то всегда в Стране Оз.
Как объясняет Баум – волшебная земля притягивает Дороти. У Волкова в Волшебной стране случается что-то нехорошее. И жители посылают гонца к Элли, прося о помощи. То есть Элли, а потом и Энни всегда являются в роли спасительниц. Им нелегко попасть в Волшебную страну. Им мешают горы и пустыни, их гонит прочь смертельный Желтый Туман.
Но Элли-Энни готова пожертвовать жизнью, чтобы прийти друзьям на помощь. А кто, если не она?
Когда Александр Волков прочел книгу Баума «Удивительный Волшебник из Страны Оз» по-английски, то решил пересказать ее своим детям. Но тем было не до папиных россказней. И отцу пришлось их долго уговаривать.
Ну а что было бы, если бы дети отмахнулись от папы – мало ли, что там хотят сказать эти занудные взрослые! Вот и вышла бы катастрофа – дети не выслушали бы истории Страны Оз и не стали бы уговаривать отца записать все эти приключения.
В итоге Волков не написал бы «Волшебника Изумрудного города». И мы остались бы без любимой сказки.
Нет, реально – родителей надо выслушивать хотя бы изредка!
А то ведь самое удивительное приключение может и не случиться.
Наиболее часто задаваемые вопросы по книгам Волкова и Баума:
Почему дорога из ЖЕЛТОГО кирпича?
Это объясняется в сказках Волкова: дорога вымощена желтым кирпичом потому, что ведет через всю страну из царства Жевунов к Изумрудному городу, но от него в царство волшебницы Виллины, чьим цветом-символом, как мы помним, был желтый. Но есть и тайное значение желтого цвета. Это цвет Солнца – добрый, теплый, дающий радость. Идти по дороге, вымощенной кирпичом такого цвета, легко, поскольку он вызывает у человека положительные эмоции, помогает преодолевать трудности и принимать верные решения.
Почему город – Изумрудный?
Изумруд – один из ценнейших драгоценных камней, но весьма редкий. Так что часто он ценится дороже бриллианта. Люди издревле считали, что именно этот камень приводит человека в восхищение, ведь это самый приятный камень для глаза. К тому же считалось, что изумруд дарит своему владельцу мудрость и помогает постигать скрытые тайны. Ну разве волшебник Гудвин мог украсить свой город другими камнями? Ведь он хотел, чтобы город вызывал восхищение, а его самого считали самым мудрым из мудрецов.
К тому же изумруд считался камнем бессмертия. И конечно, Гудвин мечтал, чтобы его город был вечным. Ну а люди, глядящие на изумрудный свет, всегда испытывают радость и счастье. То есть Гудвин мечтал, что его подданные будут счастливы и радостны и мрачные мысли не придут им в голову.
У.У. Денслоу. Волшебник. Иллюстрация к сказке «Удивительный Волшебник из Страны Оз»
У.У. Денслоу. Иллюстрация к сказке «Удивительный Волшебник из Страны Оз»
Вот что написала о сказках Фрэнка Баума самая популярная газета США «Нью-Йорк таймс»:
«Их атмосфера переносит нас в те беззаботные времена, когда приключения и всяческие „нежданные неожиданности“ воспринимаются весело и захватывающе, ведь это не те приключения и неожиданности, что поджидают нас в реальной жизни и которых мы, как правило, весьма опасаемся, стараясь уйти от них подальше. Ведь приключения в жизни вполне могут принести нам неприятности и разочарования. Приключения же в сказках Баума несут нам только радость, воодушевляют на встречи с Мечтой, дарят заряд оптимизма. Иначе и быть не может – это же сказки под Рождество, когда все может случиться!»
Что ж, действительно, ВСЕ МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ.
Для беззаботных героев американского сказочника это самое ВСЕ всегда выводит на новый виток счастья и, ясно, преотлично заканчивается. Однако в странах Старого Света оптимизма было поменьше. Помните финал «Девочки со спичками» Андерсена? Вот и у нас в России традиция рождественской сказки, конечно, существовала, но имела несколько иной эмоциональный настрой.
Время елочных украшений
НИКИТЕ КАЗАЛОСЬ, ЧТО ОН ИДЕТ ВО СНЕ, В ЗАКОЛДОВАННОМ ЦАРСТВЕ. ТОЛЬКО В ЗАЧАРОВАННОМ ЦАРСТВЕ БЫВАЕТ ТАК СТРАННО И ТАК СЧАСТЛИВО НА ДУШЕ.
…НИКИТА ТОЛКНУЛСЯ НОГОЙ В СТЕНУ И МЕДЛЕННО ПОЛЕТЕЛ ЧЕРЕЗ КОМНАТУ К ЧАСАМ. НА ВЕРХУ ФУТЛЯРА СТОЯЛА БРОНЗОВАЯ ВАЗОЧКА, И В ВАЗОЧКЕ, НА ДНЕ, ЛЕЖАЛО ЧТО-ТО – НЕ РАССМОТРЕТЬ.
И ВДРУГ НИКИТЕ ТОЧНО СКАЗАЛИ НА УХО: «ВОЗЬМИ ТО, ЧТО ТАМ ЛЕЖИТ»…
…НИКИТА ВСКОЧИЛ С ПОСТЕЛИ И ЗАПЛЯСАЛ НА ТЕПЛОМ ПОЛУ:
– РОЖДЕСТВЕНСКИЕ КАНИКУЛЫ!
ОН СОВСЕМ ЗАБЫЛ, ЧТО С СЕГОДНЯШНЕГО ДНЯ НАЧИНАЮТСЯ СЧАСТЛИВЫЕ И ДОЛГИЕ ДВЕ НЕДЕЛИ.
Самое лирическое и нежное произведение А.Н. Толстого – «Детство Никиты». До этого мы обращались к творчеству этого классика русской литературы первой половины ХХ века, только когда вспоминали о его обработках русских народных сказок. Стоит признать, что делал он это виртуозно. И хотя старался максимально приблизить сказки к народному тексту, но перо писателя все равно вносило коррективы – и в деталях, и в поэтике изложения. Но все же самым поэтическим детским произведением оказалась повесть «Детство Никиты».
Конечно, эта повесть – не сказка. Однако в разговоре о традиции рождественской литературы именно ее непременно стоит упомянуть. Во-первых, в ней совершенно уникально и чрезвычайно увлекательно, даже романтично и по-своему сказочно описана подготовка к празднованию Рождества. Во-вторых, атмосфера всей повести несет на себе детско-фантазийную и опять же волшебную атмосферу, потому что в повести оживает и ветер, гудящий в зимней трубе, и котята, играющие в доме, и предки мальчика, некогда жившие в этой старинной дворянской усадьбе. И в-третьих, все повествование пронизано волшебным сном, в котором старичок и старушка (как раз предки мальчика Никиты) подсказали ему во сне, КАКОЙ подарок следует сделать девочке, в которую Никита влюбился впервые в своей жизни.
Рождественский подарок для первой любви – что ж, эта повесть о любви. И колечко, найденное в вазочке на старинных часах (а именно про нее во сне толковали Никите старик и старушка), оказывается воистину волшебным, потому что чудесная девочка Лиля позволяет себя поцеловать.
И тут стоит отметить главное – в русской литературе традиция рождественской сказки, начатая некогда Антонием Погорельским в 20-х годах XIX века, увы, к ХХ веку не прижилась. Нет, конечно, сказки под Рождество издавались и печатались, но, как правило, это были переводные книги. А вот собственная литература выступала в рождественской традиции в большинстве своем в жанре реальных повестей о современной жизни. Пусть с налетом некоего волшебства – но это были реальные истории.
Тому способствовали особые российские условия. Главными из них стали два. Во-первых, русская литература традиционно тяготела к реализму. Нас не заинтересует даже самое разволшебное приключение, не взволнует самая таинственная история (хоть там будет даже волшебнее и таинственнее, чем в Стране Оз), если в них нет понятного нам характера героя, сострадательности автора и романтики чувств. Помните, как основатель Третьяковской галереи сказал художникам: «Вы мне хоть лужу нарисуйте – главное, чтобы было правдиво».
А во-вторых, все русское искусство всегда было нравственно направлено, старалось помочь людям в тяготах жизни, исправить социальные пороки, стать на сторону «униженных и оскорбленных». Отсюда даже рождественскими у нас были не сказки, а истории (если вспомнить традиционное разделение по-андерсеновски), хотя и пронизанные налетом мистики и волшебства.
Вот и «Детство Никиты» – вполне правдивый рассказ о реальном детстве, который стоит в ряду произведений о дворянских детях. Вспомним «Детские годы Багрова-внука» С.Т. Аксакова (помните, именно в этой книге была напечатана в приложении «Сказка ключницы Пелагеи» – «Аленький цветочек»), «Детство Тёмы» Н.М. Гарина-Михайловского, «Детство» Л.Н. Толстого и др. Только вот, судя по времени, «Детство Никиты» – одна из последних историй, происходивших в старинной русской усадьбе. Надвигались грозы ХХ века, Первая мировая война, а потом и революция, которая смела все эти старинные и уютные усадебные миры.
Собственно, А.Н. Толстой и писал свою повесть, когда этих миров уже не существовало. Вот откуда на страницах в беспечном и очаровательном детстве столько грусти – ведь их писал человек, уже выросший и отлично знающий, что его прежний мир закончил свое существование. Но «Детство Никиты» – это все еще рассказ о радости и безотчетном наслаждении жизнью, которые возможны только в беззаботном детстве, когда кажется, что все прекрасно, а будет еще лучше.
Сначала это были наброски, напечатанные в 1919 – 1920 годах в Париже в детском журнале русской эмиграции «Зеленая палочка». В 1922 году в Берлине вышла книжная версия – уже под названием «Детство Никиты». До этого повесть имела более символическое название «Повесть о многих превосходных вещах». Так какие же «вещи» автор считал превосходными?