Доктор спекулятор: деспотом явился!
Деньги, бриллианты – всё пустил в аферы,
А жену тиранил, ревновал без меры.
И когда бедняжка с горя захворала,
Свёз её в больницу… Навещал сначала,
А потом уехал – словно канул в воду!..
Своей наследницей Тургенев назвал Полину Виардо, а дочери после его смерти пришлось очень туго. Её дети – Жорж-Альбер и Жанна – потомков не имели, после их смерти родовая ветвь Тургеневых по линии Ивана Сергеевича прервалась.
Некоторые исследователи полагают, что Иван Сергеевич работал на разведку, поставляя сведения о настроениях в эмигрантской среде и полезные сведения благодаря своим широким связям. Историк спецслужб Иосиф Линдер утверждает, что Тургенев был чиновником по особым поручениям и занимался в Париже тем, что на современном профессиональном сленге разведчиков называется «активными мероприятиями». Есть и документальные свидетельства – тайная переписка тогдашнего главы Третьего отделения графа Орлова с Тургеневым, в котором он упрекает Ивана Сергеевича в том, что тот совсем не расходует казённые деньги, а использует свои. На что писатель гордо ответил: «Отчёт в своих деяниях я даю государю, отчёт о деньгах никому».
Вместе с семейством Виардо писатель уехал сначала в германский Баден-Баден, потом в Лондон, а потом во Францию, где осел надолго, купив собственную виллу по соседству с их домом в пригороде Парижа, Буживале. Иван Сергеевич свободно говорил на пяти европейских языках, общался с лучшими умами Европы. В числе его друзей, помимо выдающихся русских писателей, были Жорж Саид, Гюстав Флобер, Эмиль Золя, Виктор Гюго, Альфонс Доде… Обширные связи у Ивана Сергеевича были и в среде русской эмиграции. «Редко можно было застать Ивана Сергеевича одного, – вспоминала писательница Александра Будзианик. – В приёмные часы всегда приходилось заставать у него одного или нескольких человек за беседой…»
Особенно насыщенной жизнь Тургенева была в Баден-Бадене, где в то время пересекались интересы очень многих разведок мира. В салон Полины Виардо в Баден-Бадене запросто захаживали король Вильгельм и королева Августа, голландские и бельгийские принцы и принцессы, другие влиятельные люди. Везде, где бы супруги Виардо ни останавливались, их дом был открыт для аристократов, политиков, интеллигенции и русских эмигрантов. Безусловно, у Ивана Сергеевича всегда были самые свежие и интересные политические новости, которые он анализировал и, думается, своевременно отсылал в Россию.
Но тогда получается, что всем известная трагическая связь с Виардо была лишь прикрытием? Учитывая темперамент Ивана Сергеевича, такого быть, скорее всего, не могло – слишком уж холодна и рассудочна такая схема для романтика Тургенева. По-видимому, Иван Сергеевич действительно любил свою Полину, и сбор сведений для русской разведки был для него помогавшей удержаться на плаву отдушиной, которой не могла быть литература, слишком близко связанная с личными переживаниями. Лауреат Нобелевской премии по литературе писатель Джон Голсуорси считал романы Тургенева величайшим образцом искусства прозы, отмечал, что Тургенев помог «довести пропорции романа до совершенства», и это был «самый утончённый поэт, который когда-либо писал романы»…
«Хорошим люди»
Владимир Клавдиевич Арсеньев (1872–1930), автор знаменитого образа Дерсу У зала, был кадровым разведчиком, офицером русского Генерального штаба. Он окончил Петербургское пехотное юнкерское училище, географию в котором преподавал известный путешественник Григорий Ефимович Грумм-Гржимайло, бывший прекрасным рассказчиком, лекции которого по-настоящему захватывали юнкеров. Постоянное самообразование сделало Арсеньева профессионалом в таких областях, как картография, география, геология, гидрология, статистика, археология, орнитология и лингвистика. По окончании училища он долго хлопотал о переводе на Дальний Восток, но рапорты были одобрены не сразу. Лишь в 1900 году, будучи произведён в поручики, он прибыл в крепость Владивосток.
Он участвовал в сражениях Русско-японской войны, возглавив отряд «спецназа» из казаков и солдат дальневосточных частей, хорошо знавших местные условия и отличавшихся очень высокими боевыми качествами, гонял по тайге китайских нелегалов – хунхузов, жестоких разбойников, боролся с заходившими на русскую территорию бандами восставших китайских «боксёров», часто нападавших на русские поселения на Дальнем Востоке. Капитан Арсеньев основывал пограничные заставы, занимался сбором разведданных и исследовательской работой. Он был всегда внимателен к подчинённым, сдружился с проводником Дерсу, который на своём ломаном русском языке говорил, что капитан – «хороший люди».
Итогом его многочисленных экспедиций по Дальнему Востоку стали не только подробные отчёты командованию, которое очень ценило вклад Арсеньева в составление правдивой и полной картины жизни этой части Российской империи, ранее малоизученной, но и приключенческие повести «По Уссурийскому краю» и «Дерсу Узала», в которых он живо и красочно описал свои впечатления от походов по тайге вместе с проводником, возможно, гольдом (нанайцем) Дерсу Узала, а также книги «В горах Сихотэ-Алиня», «Сквозь тайгу» и другие.
Служба его складывалась весьма успешно: чин подполковника, несколько орденов, избрание членом Императорского Русского географического общества… Но тут случился Октябрьский переворот. И новая власть, хотя Владимир Клавдиевич заявил о своей к ней лояльности, не очень жаловала «белого полковника», заставив его ежемесячно отмечаться в спецкомендатуре ВЧК. Возможно, и посадила бы или, того хуже, к стенке поставила, не считаясь с его былыми заслугами, если бы не восторженная оценка арсеньевского «Дерсу Узала» Максимом Горьким.
В 20-х годах вышли его повести, рассказы и очерки, тоже доброжелательно встреченные читателями и критиками. Его вновь приняли на службу и вновь послали в экспедиции. Из одной из них, в низовья Амура, он привёз вместе с собранными богатыми данными воспаление лёгких, от которого и скончался 4 сентября 1930 года, не дожив недели до своего 58-летия. Его первая жена вспоминала: «Весь Владивосток гудел, что его убили. Убили японцы за то, что он не хотел быть японским шпионом. Убили немцы потому, что он не хотел быть немецким шпионом. И наконец, его убили чекисты за то, что он был белый генерал». Всего на Дальнем Востоке Владимир Клавдиевич провёл тридцать лет, совершил двенадцать больших экспедиций (не считая различного рода командировок) в Приморье, побывал и на Камчатке, и на Курилах, во многом являясь их первооткрывателем…
Произведениям Арсеньева повезло больше: советская власть неплохо на них зарабатывала, печатая большими тиражами в СССР и за границей. А самая известная повесть «Дерсу У зала» выдержала почти сто изданий! Великий Акира Куросава в 1975 году снял по ней одноимённый фильм (совместная работа СССР и Японии), получивший премию «Оскар». Главные роли исполнили: Юрий Соломин (Арсеньев) и Максим Мунзук (Дерсу Узала). Именем Арсеньева названы приток Уссури, две горы в Сихотэ-Алине и на острове Парамушир, вулкан на Камчатке, город и посёлок.
Наш человек в Харбине
В отличие, к примеру, от английских писателей, часто и плодотворно сотрудничающих с разведкой и контрразведкой, наши литераторы сами не бежали в объятия чекистов и жандармов. Но в нашей литературе есть группа разведчиков, создавших высокохудожественные литературные произведения. Первой в этой небольшой группе, стоящей в советской/российской литературе несколько особняком, принято называть Зою Ивановну Воскресенскую (1907–1992).
В биографии этой удивительной женщины вначале было дело, а уж потом слово. Делом была разведка. Зоя Ивановна (хотя так ли её зовут на самом деле?) более четверти века под псевдонимами Рыбкина, Ярцева и другими работала во внешней разведке в Харбине, в довоенных Латвии и Эстонии, была резидентом в Финляндии и Швеции, дослужилась до полковничьего звания и возглавляла отдел в КГБ. В 1953 году разведчица была уволена из центрального аппарата и по её собственной просьбе переведена на службу в Воркуту в качестве начальника спецчасти одного из лагерей для заключенных. В это время Воскресенская приложила немало усилий для реабилитации незаконно осуждённых людей.
После выхода в отставку настало её время слова: появляется на свет писательница Зоя Воскресенская. «Литературной работой – написанием книг для детей – я занялась, когда мне уже было близко к пятидесяти. Но я ни одной строчки не написала о внешней разведке, которой отдала четверть века жизни. Я была связана подпиской, по существу воинской клятвой, никогда, даже уволившись или уйдя в отставку, не писать о разведке, не предавать гласности методы работы органов ВЧК – КГБ. И сейчас меня иногда останавливает мысль, что излишняя информация о нашей разведке может повредить моей родине», – написала Зоя Воскресенская в предисловии к своей автобиографии.
Но как ни странно, учитывая огромный «шпионский» опыт, она стала писать не детективы, а детские книжки. Воскресенская внесла свой вклад в советскую лениниану книгами «Сердце матери», сборниками рассказов «Сквозь ледяную мглу», «Дорогое имя» и др. Надо отдать ей должное: написаны они были хорошим слогом, тепло и душевно, поэтому её «Рассказы о Ленине» сразу стали классикой советской детской литературы. Только за период с 1962 по 1980 год её книги были опубликованы тиражом в 21 миллион 642 тысячи экземпляров! Власть обласкала бывшую разведчицу: её приняли в члены Союза писателей СССР, удостоили Государственной премии СССР и премии Ленинского комсомола.
Писательница была уже тяжелобольна, когда узнала из прессы, что её «рассекретили». И захотела сама рассказать о закрытой раньше ото всех части своей жизни в книгах «Под псевдонимом Ирина» и «Теперь я могу сказать правду», которая вышла уже после её смерти.
Владимир Богомолов (Владимир Осипович Войтинский, 1924–2003) может быть отнесён как к писателям-разведчикам, так и к авторам-фронтовикам. После начала Великой Отечественной войны он записался в Московский противопожарный полк, прошёл путь от рядового пехотинца до командира взвода разведки. По его словам: «…для нашего поколения было неестественны