— Там это называется лоббированием…
— Да-да, лоббировать не перелоббировать, — откликнулся император, — кое-кто, конечно, сумел избежать ловушки, а наши главные фигуранты вляпались всеми конечностями и сверху рылами хапнули. Вот тогда и выстрелили заранее прикормленные масс-медиа. Перья так во все стороны полетели, что просто любо-дорого смотреть! — злорадно оскалился самодержец.
— Прихватили сэров за кошелёк?
— По полной программе, как ты любишь выражаться. Ситуация, когда ты между молотом и наковальней, не способствует сохранению секретов. Ни своих, ни чужих. А так как нас там не было, то даже с лупой придраться не к чему.
— Ладно, всё это замечательно, но не стоит уводить разговор в сторону, дорогой. Я тебя как облупленного знаю.
— Тебя не обманешь, Солнце моё, — едко хмыкнул император.
— Тебя волнует Миша?
— Меня не Миша волнует, а его интерес.
— Ты удивишься, но здесь у тебя несколько союзников, — на едкий хмык Мария ответила колким прищуром глаз. — Представь, Огнёву тоже не с руки мезальянс. Думаешь, почему несколько лет назад он сделал всё, чтобы сплавить Михаила обратно в Москву? Не знал? Сюрприз, дорогой! А ты думал, что твой сын слишком шебутной и неусидчивый? Ошибаешься, тебя ненавязчиво подвели к тому, чтобы забрать Мишу из Н-ска, дабы он не наделал глупостей. У Джу имеется жених и Владимир прекрасно понимает, что стоит просочиться наружу слухам о том, что наследник престола проявляет живейших интерес к девчонке китайских кровей, как рухнет вся система сдерживания и противовесов во внутренней и частью, во внешней политике. Слишком много у нас завязано на Михаиле, чтобы пускать его под танки.
— А девчонка хороша, — абсолютно спокойно, отдавая заслуженную дань внешним данным, уму и характеру девушки, констатировал император.
— А кто спорит? — повела бровью Мария. — Она даже подсказала Владимиру устраивающий всех способ избавления от малолетнего ухажёра, при котором и волки сыты, и овцы целы. Ей самой не нужны амуры с наследником престола. У девушки есть царь в голове и давно расставлены приоритеты.
— А жаль, — кинув корм уткам, выдохнул император, — в иных обстоятельствах они с Мишей были бы прекрасной парой, несмотря на то, что она старше. Чёртовы условности.
— Если бы, да кабы.
— Просто… Просто мне сказочно повезло с тобой, и пусть меня считают чёрствым сухарём, но своим детям я желаю только счастья. Найдут ли они своих половинок? Повезёт ли им также, как мне? У Мишки ещё ветер в голове гуляет. Попадётся ему какая-нибудь мегера с ангельской внешностью и будет из него кровь пить. Здоровый лось вымахал, а ему бы всё с вертолётиками играть.
— Будто ты вертолётиком не играешь.
— Я о другом.
— Поняла я, о чём ты, чай не опилками голова набита. А Анюта, за неё ты не боишься?
— Переживаю, конечно, только здесь другой случай, — в глазах императора зажглись хищные огоньки, — прозвучит грубо, но наша тихоня — это баба с яйцами.
— Действительно, — качнула головой Мария, — звучит грубо, но в точку.
— Удивительно, в кои-то веки ты не станешь спорить со мной?
— Не вижу смысла отрицать очевидное, только и Миша непрост. Ты в курсе, что он вытворял в лицее? Главное, никто его за руку поймать не мог, как бы не старались.
— Докладывали, — с затаённой гордостью произнёс император, тут же посмурнев. — С нового учебного года ничего этого не будет. До последнего дня я старался дать сыну детство и хотя бы пару лет беззаботной юности, но так не может продолжаться бесконечно долго. С завтрашнего дня у него абсолютно иное расписание и Миша об этом знает. Детство прошло, юность закончилась, не успев начаться.
— Как он это воспринял?
— Стоически. У нашего мальчика тоже царь в голове, а не опилки.
Высыпав остатки корма птицам, император продолжил будто невпопад:
— А с Ольгой я поговорю. Или она смирит гордыню и возьмётся за ум, или вместе со своим дурным муженьком покатится куда-нибудь далеко с глаз долой. Сил моих нет больше её дурость терпеть.
Глава 18. Груз на плечах…
— Дорогой?
Едва слышно прошелестев складками длинного, в пол, платья, в кабинет лебёдушкой вплыла Анастасия. Погасив монитор и отложив в сторону подшивку документов в обычном картонном скоросшивателе, Владимир, крутнув кресло к супруге, призывно распахнул объятия.
Жалобно скрипнув, кресло приняло на себя тяжесть ещё одного человека, умостившегося на коленях хозяина кабинета. Сомкнув веки, Владимир втянул носом аромат цветущего луга, которым пахли волосы супруги.
— Ты скоро, дорогой? — чуть откинувшись и запрокинув голову, Настя чмокнула мужа в нос.
— Скоро, — покосившись на рабочий стол, ответил Владимир.
— Не слышу уверенности в твоём голосе, — не поверила мужу Настя.
Не заморачиваясь с ответом и надуманными оправданиями, он покрепче прижал к себе нежную половинку и спрятал лицо в теплых волосах супруги.
— Вова, что с тобой творится? Последние дни ты сам не свой, — уютное молчание разлетелось хрустальными осколками.
— Плечи тренирую, — иронично, даже несколько зло усмехнулся Огнёв в ответ.
— Плечи? — в глазах Насти блеснуло любопытство.
— Ага, нагружаю их тяжестью ответственности, — подхватив на руки супругу, Владимир пересел на диван, примостившийся в углу кабинета у книжного шкафа.
— И как, получается?
— Тяжела ты, ноша…, - Владимир с тоской глянул в окно, проводив взглядом тающие лучи солнца, укладывающегося в облачную перину ночи. Как жаль, что он ещё не скоро последует за светилом.
— Своя ноша не тяжела, — насмешливо произнесла Настя.
— Тогда отчего так много раздавленных ею? — Владимир вернул яд обратно. — Иногда я боюсь, что не справлюсь, сам перед собой не оправдаюсь. Хотя последнее дело оправдываться перед самим собой. Порой мне кажется, что я разом воюю со всем миром.
— Дорогой, — едва слышно прошептала Настя, — знаешь, я буду не оригинальна, и повторю чужие слова, но у тебя есть кому тихо подавать патроны, даже если ты будешь воевать со всем миром. Ты не один, дорогой. Запомни это!
Владимир легонько коснулся губами цветочной макушки супруги, слова в данный момент были лишними. Вечернее небо за оконным стеклопакетом затянули сумерки, кабинет погрузился в приятный полумрак. Оба потеряли счёт времени, обнявшись и замерев на диване. Как долго они бы так сидели, не сказал бы никто из них, если бы не противное жужжание телефона в кармане платья Анастасии. Дребезжащий звук мобильника разрушил единение душ, напомнив влюблённым о мире снаружи их уютной скорлупы. Глянув на экран телефона в руках жены, Владимир поморщился. Реакция мужа не осталась без внимания Насти.
— Перезвоню позже, — сказала она, не ответив на звонок, после чего перевела телефон в беззвучный режим. — Тебе не нравится Миша?
— Не в том дело, нравится или не нравится, — покачал головой Владимир. — Я не говорю, что слушать своё сердце — плохо, плохо то, что будущий император руководствуется чувствами и не желает принимать отказа. Твоему дяде повезло с Марией, но цесаревичу не простят мезальянса, да и Джу не пылает к нему особыми чувствами. Вообще не пылает, если честно. Упрямость характера иногда хороша, но не в данном конкретном случае. Хуже то, что Михаил сам это прекрасно понимает, но отступать не желает, пытаясь подбивать клинья через тебя, дорогая. Будь их интерес взаимен, я бы отошёл в сторону и не мешал, но разрушить счастье Антона и нашей хохотушки я не дам.
Да, пять лет назад у Джу поменялся жених. Владимир специально не интересовался, что стало с прежним суженым ученицы, о котором ранее вещал Пётр Ли, однако однажды им с девушкой пришлось лететь в Харбин через Хабаровск и Трофимыч не простил бы их, не зайди они в гости. Кто бы мог подумать, что восточная красавица с первого взгляда западёт в сердце приёмного сына старого казака. За прошедшие с последней встречи годы из угловатого мальчишки Антон вымахал в налитого силой и статью молодого человека. Главное, парень преуспел не только на ниве физического развития. Одну из стен детской комнаты украшали многочисленные грамоты и похвальные листы участника различных математических, физических и биологических олимпиад, не говоря уже о спортивных кубках.
— Знать не знаю, есть ли у хохотушки жених, скажу одно — теперь точно будет, а ты, братишка, готовься, я Антона знаю, он от своего не отступится, — сказал тогда Трофимыч, проследив за взглядом парня. — Вернусь на заставу, поеду окучивать нашего китайца, такие дела пускать на самотёк нельзя. Вот оно как бывает, кто бы мог подумать. Ишь оно как, ядрить её налево, но нешто наши отступали?
Интерес молодых людей оказался взаимным, их будто магнитом тянуло друг к другу, и дополнительная неизвестная в уравнении в лице цесаревича оказалась абсолютно лишней.
— Наверное, меня назовут двуличным, но не будь Анна и Андрей близкими родственниками, я бы не возражал против их встреч. А так остаётся порадоваться, что между детьми нет ничего, кроме родственных чувств и братской любви. Со следующего года, если не вмешается Его Величество Форс-Мажор, Анна станет моей ученицей на деле, а не на словах. Твои дядя и тётя не возражают, наоборот, всеми руками и ногами «за», а Михаила по полной программе впрягут в телегу управления какой-нибудь из губерний или со всеми потрохами отдадут в подчинение Горину. Пора мальчику на собственном опыте почувствовать всю тяжесть ответственности за принятые решения, пройти, так сказать, испытания властью.
— А ты?
— Что я? — скорчил непонимающую физиономию Владимир.
— Прошёл испытание?
— Знаешь, — казалось Огнёв провалился в себя, настолько глухо звучал его голос. — Если властью можно пресытиться до отвращения, то я ею пресытился до рвотных рефлексов. Тебе может показаться странным, но ни один из моих предков специально не гнался за властью, зато она, бывало, догоняла кого-нибудь из них, — хрипло произнёс он, проглотив тугой комок. — Власть никогда не была ни для них, ни для меня целью. Инструментом, средством достижения цели — да, но не целью. Судьба назначает слишком большую цену за обладание властью, поверь.