— Списали.
— По ранению что ли? Где это у нас стреляют? — «Иртыш» прошмыгнул перекрёсток на мигающий зелёный свет.
— На границе, батя.
— Понятно, — процедил таксист, — смотрел телевизор. Там хоть правду показывали или врали, как всегда?
— Врали, конечно, — усмехнулся Владимир, встретившись взглядом с мужчиной в салонном зеркале, — по телеку даже четверти того, что творилось в реале, не показывали.
— Уроды, — дёрнув кончик усов, саданул по баранке таксист, — давить их надо было. Какого хрена пацанов гробили? Что у нас, мин и автоматических турелей нет?
Кого давить водитель не уточнял, но из контекста и так было понятно, что всех бегущих и бредущих с той стороны. Отвечать Владимир не стал, справедливо полагая, что ответ не требуется, всё равно каждый останется при своём мнении, тем более старые таксисты лучше всех в стране знают, как правильно обустроить государство.
— Приехали! — «Иртыш» остановился в парковочном «кармане» у доходного дома.
— Сдачи не надо, — положил Владимир деньги на переднее сиденье, добавив к счётчику чаевых.
— Ну, бывай, служивый! — достав из багажника чемодан и громко хлопнув крышкой, таксист уселся за баранку. Обдав Владимира сизым облачком сладковатого выхлопа, машина, разбрасывая мелкие камушки из-под задних колёс, выехала на дорогу.
Вытянув ручку, Владимир покатил чемодан, стучащий колёсиками о неровности асфальта, к дому.
Дверь в хозяйскую квартиру открыл Матвей Панкратович.
— Катя! Катюша, смотри, кто приехал! — раненым бизоном закричал казак вглубь квартиры, обняв Владимира за плечи. — Володя, да что ты встал, как не родной, раздевайся, проходи. Мы с душой моей как раз настоящий самовар поставили на можжевеловых полешках. Ты вовремя. Будем чай пить! Или что покрепче, — прищёлкнул себя по подбородку казак.
— Володя, проходи в гостиную. Катерина! — сорвался с места Матвей Панкратович.
Поставив чемодан с сумкой в угол, чтобы не мешали и убрав плащ в шкаф, Владимир направился в гостиную, из которой уже доносился звон выставляемой на стол посуды.
— Екатерина Сергеевна, — Владимир галантно поцеловал ручку выплывшей из гостиной хозяйки. — Унтер-офицер Огнёв представляется по случаю…
Налетевший на Владимира бывший урядник, только сейчас разглядевший награды, сжал парня до жалобного хруста в рёбрах.
— Дышать! — мученически прошептал Владимир, закатывая глаза под прорывающуюся на губах улыбку.
— Орёл! — громогласно возвестил Матвей Панкратович на весь дом, хлопая Владимира по плечам. — Катенька, ты только посмотри на него! Сокол! Нет — орёл! Какой чай, Катюша, какой чай… Катенька, где у нас…
Не договорив, казак ускакал в сторону кухни, вновь передав эстафету супруге, которая не преминула повиснуть на шее парня, заливая его грудь слезами счастья.
Естественно, ни в какое кафе или ресторан они не пошли, до самого позднего вечера засев за разговорами в уютной гостиной. Михаил Панкратович дважды нырял в холодильник за новой бутылкой и трижды растапливал пузатую семейную реликвию. Чаепитие перетекло в ужин и обратно в чаепитие, перемежаемое потреблением «горькой». Владимир распотрошил чемодан на заранее приготовленные подарки и сувениры.
Любознательных супругов интересовало буквально всё с первого дня службы. Владимир сыпал байками и шутками, описывал быт и смешные истории, подробно остановился на госпитале, но за что получил ордена пояснять отказался, отговорившись военной тайной и различными подписками на десять лет вперёд. Удобно, всё равно никто не проверит.
— Так ты, Володя, теперь самим Государем-императором рукопожатый, — схохмил в беседе казак.
— Ага, рукопожатый, — не остался в долгу Владимир, — чуть генералами не сожратый. Жалует царь, да не жалует псарь, Матвей Панкратович. Видал я эту Москву в гробу в белых тапках.
— Что вы такое говорите, Володя?! — всплеснула руками Екатерина Сергеевна.
— Серпентарий видели, Екатерина Сергеевна? Там такой же, только змеи в человечьем обличии, но шипят так же. Не отличить, если их рядом поставить. Есть ещё ряженые попугаи и фазаны, правда о них в другой раз. Сама Москва и Кремль, конечно, красивые, чувствуется в них настоящий дух, но упаси боже соваться во властную клоаку. Я просто мимо проходил, мне хватило. На «губу» закатали без суда и следствия.
— Не можешь ты без шконки, Владимир, — поддел Матвей Панкратович. — Нужно изживать дурные привычки.
— Дорогой! — Екатерина Сергеевна шутливо стукнула мужа по руке. — Не слушайте его, Володя, лучше расскажите, какие у вас планы.
— Хочу восстановиться в университете. Определюсь до лета, на старый факультет или на другой перевестись. Или, — ненадолго задумался Владимир, — вообще в другой университет поступить. К июню точнее скажу, тем более у меня к вам деликатная просьба есть.
— Неужто жениться надумал? — осклабился казак.
— Что вы, — рассмеялся Владимир, — когда-нибудь, непременно. Только не забываем, что женитьбы невеста нужна, а где она, суженая-ряженая? Нет её и пока не предвидится. Дело проще и сложнее одновременно. Я хотел бы с флигелем пару смежных комнат арендовать или квартиру. Сестру хочу к себе забрать.
— Сестру? — удивилась Екатерина Сергеевна. — Володя, вы ничего не хотите нам рассказать?
Вздохнув, Владимир принялся рассказывать о Вике, грубыми мазками описав общую картину.
— Этой беде мы в состоянии помочь, — улыбнулась хозяйка. — Если за дело берётся Витя Рихтер, считай успех у вас в кармане. Чрезвычайно деятельный молодой человек. Чрезвычайно! А по жилью нет ничего проще. У нас как раз к июню смежная с флигелем квартира освобождается. А вы, Володя, не планируете вновь массажный салон открыть?
— Массаж, иглоукалывание, фитотерапия, — покивал Владимир.
— Иглоукалывание? — удивлённо переглянулись супруги, синхронно переведя взгляды на Огнёва.
— Забыл сказать, что за околицей заставы жил настоящий мастер чженьцю, грех было упускать такую возможность. До мастера я не доучился, сами понимаете, там не один год нужен, но сертификат подмастерья и право заниматься чженьцю получил. Екатерина Сергеевна, я понимаю, что у вас есть несколько или больше знакомых, нуждающихся в помощи и про Настю Рубцову я не забыл. Помогу, если это будет в моих силах. Дайте мне неделю баклуши побить и с Викой разобраться, а там и салоном займусь. Настю только пригласите на завтра или послезавтра, гляну, не стало ли у неё хуже по женской части. Лучше на послезавтра. Завтра я с Виктором встречаюсь.
— Ну, за тебя, — выдохнув, Виктор залихватски опрокинул в себя «отпотевшую» стопку, проглотив водку в один глоток. Владимир отсалютовал адвокату стаканом с охлаждённым гранатовым соком. — Ух, хорошо пошла.
Закусив маринованными грибочками, Рихтер, он же русский немец с юридическим образованием и бессменный адвокат Владимира, воззрился на своего клиента немигающим взглядом. За время, которое они не виделись, немец отъелся, перестав греметь костями и напоминать худосочного глиста. Вместе с приобретёнными осанистостью, лоском и вальяжностью Виктор стал выглядеть намного представительней, к тому же на кости наросло массы на два размера, что не могло не сказаться на общем впечатлении успеха и финансовых достижениях.
— Задал ты, однако, задачку, — переведя взгляд на маленькую шляпку белого гриба, наколотого на вилку, сказал он. — Легко не будет, хотя знаешь, я уже мхом и плесенью покрываться начал в нашей конторе. Без тебя скучно — сплошная рутина и тоска зелёная.
— Драйва и адреналина не хватает? — участливо осведомился Владимир, отдавая дань солёным груздям, посыпанным мелко нарезанным лучком.
— Хм-м, — Виктор принялся задумчиво пережёвывать гриб, — драйва, скорее всего. Адреналин нам не позволителен, адвокат должен оставаться с холодной головой, правда хождение по краю будоражит кровь, не скрою. О, соляночку несут. Давай ещё по одной под горячее. Набулькай мне, не самому же разливать, — Виктор опрокинул вторую рюмку и принялся заедать горячим. Владимир же, перед тем как отдать дань искусству поваров и солянке, вновь ограничился соком.
— Скажи, как там было? — имея в виду границу, спросил Виктор.
— По-разному, — нейтрально ответил, Владимир.
— Ну-ну, — не поверил Виктор, — ордена тебе за спокойствие вручали?
— Верно подмечено, за спокойствие наших границ. По-разному там, Вить, было. По-разному, поверь. Знаешь, моя сестра абсолютна не рада сим доказательствам проявленной старшим братом доблести.
— Приходилось убивать? — сказанный некстати вопрос, неосторожно сорвавшийся с языка обычно тактичного Виктора, заставил его пристыженно покраснеть. — Извини.
— Как ты думаешь, мечи к орденам дают просто так? — встречный вопрос понудил шевелиться мысли в голове адвоката.
— Прости, что-то реально занесло меня. Из моих друзей, коллег и знакомых, по-моему, никто не может похвастать близким знакомством с Георгиевским кавалером, вот и не удержался.
— Проехали. Чтобы закрыть тему, скажу только, что вручить их могли посмертно, так что честь эта… сам понимаешь… Лучше ответь, какие у нас шансы с делом Вики?
— Шансы, — Рихтер отложил ложку и отодвинул в сторону опустевшую тарелку, — я с утра посоветовался с нашими экспертами по ювеналке, вопрос, дабы заранее их не будоражить, задал немного другой, но в чём-то схожий с нашим. Скажу, шансы есть и неплохие, особенно если вам с сестрой удастся тиснуть у матери документы по школе для трудных подростков, о которой ты говорил. Играть будем на патронаже, иначе никак, даже твои награды не помогут. Ты готов судиться, если не разойдёшься с мачехой миром?
— А сам как думаешь? Был бы не готов, не стал бы подписывать тебя на это гиблое дело.
— Наши расценки ты знаешь. Извини, дружба дружбой, но презренный металл никто не отменял.
— Забей. Любой труд должен оплачиваться. Предоплату внесу утром.
— Договорились. Хорош, завязываем о делах, сейчас второе принесут.
С Виктором Огнёв созвонился ещё будучи в Москве, детально описав проблему. По приезду в город он ещё раз созвонился с адвокатом, который заблаговременно начал готовить иски и базу для будущего судебного процесса. Зная скрупулёзность и основательность Рихтера, Владимир был уверен, что ни один нюанс не ускользнёт от пронзительного ока служителя Фемиды. О деньгах Владимир думал в последнюю очередь. Различных выплат и наградных хватит на десять таких процессов, а не хватит, он заработает ещё, тем более хозяйка доходного дома в котором Владимир снимал флигель, сообщила, что некоторые клиенты и родители маленьких пациентов по-прежнему держали руки на пульсе, регулярно интересуясь у Екатерины Сергеевны делами целителя и новостями о его службе на ниве защиты границ отечества, даже пандемия не слишком уменьшила поток интереса к его персоне, точнее к его целительским способностям. Люди надеялись и ждали, опасаясь только того, что Владимир останется дальше служить по контракту.