вкус кофе и блюд, вышедших из-под рук Ахмета в маленьком семейном кафе на полтора десятка посетителей. Недели не прошло с того дня, как в кафе старого турка изволила откушать высокородная русская дама, в семье Челик случились кардинальные перемены. За стойкой полноправным хозяином стал Аслан — старший сын Ахмета, а бывший хозяин семейного заведения общепита, не сумев отказать одной ушлой девице, сменил адрес жительства. Эх, знал бы он на что соглашается. Впрочем, Ахмет ни секунды не жалел о принятом решении…
— Полноте, Ахмет-бей, мои пэри всего лишь волшебные духи, а вы — настоящий бог! — польстила Мария старику, зардевшемуся от похвалы. — Как я могу променять вашу выпечку и божественный напиток на горькую бурду?
Вскоре с ранним завтраком было покончено, вокруг императрицы началась привычная тихая, упорядоченная суета. Службы охраны и сопровождения приготовились к выезду, согласовывая последние изменения маршрута и правки мест посещения. Мария Александровна любила импровизировать, добавляя головной боли и так занятым людям, но на то она и императрица, чтобы не у неё, а у других головы о безопасности болели. К чести женщины, Мария Александровна старалась не злоупотреблять своим положением первой леди государства и всегда прислушивалась к советам руководителя службы охраны. Она могла доброй и понимающей, жёсткой и суровой, даже жестокой в некоторых случаях, не терпящих миндальничества, но никто никогда не мог назвать её вздорной.
Да, её незапланированный прилёт в Н-ск на Рождественские каникулы разворошил местное сонное царство. Что ж, так даже лучше, что к её визиту не успели приготовиться и навести лоск, Мария Александровна органически не переваривала «Потёмкинские деревни» и ненавидела лезущих в глаза лизоблюдов, ищущих похвалы и преференций за лубочную картинку и облизанный до засосов «бампер». Да, последних она не любила в особенности. Накинув пальто, императрица подошла к окну, из-за занавесок глянув на столпотворение внизу. Слухи недолго были слухами, с быстротой молнии разлетевшись по городу и губернии… Интересно, сколько людей из волнующейся толпы явились к гостинице по настоящему зову сердца, а не в липовом стремлении показать верноподданические чувства?
— Ваше Величество, — в гостиничный люкс вошёл подтянутый, как всегда серьёзный начальник охраны. — Всё готово.
— Иду, Платон Иванович, — кивнула Мария.
…Через несколько часов императорский кортеж совершил незапланированную остановку, свернув на парковочную площадку нововозведённого центра народной медицины на окраине Н-ска. Охрана, заранее получив извещение императрицы о неплановом визите в вотчину её Н-ского протеже, ловко рассыпалась по периметру, беря окрестности под наблюдение, правда столпотворения не случилось. Вместо ожидаемой толпы подданных и страждущих больных высоких гостей встретила почти глухая пустота. Нет, пустота была не абсолютной — несколько машин на парковке присутствовало, как и с десяток людей, читавших какие-то объявления на закрытых дверях центра. Даже свозь затонированное стекло Мария видела на лицах редких посетителей гнев, разочарование и беспомощность, что было само по себе странно.
— Тая, — почувствовав неладное, тихо обронила императрица, повернувшись к фрейлине Таисии Островской.
Приняв почти безсловный приказ, Таисия выскользнула из машины, ловко ввинтившись к куцую толпу. Заметив барона Корфа, мнущегося у её лимузина, Мария вышла на публику. Разглядев прибывшую особу, народ оторвался от бумаг на дверях и качнулся к Её Величеству. Тем временем Таисия подвела к императрице хмурого мальчонку лет одиннадцати.
Одарив мальчика чарующей улыбкой, Тая представила Марию Александровну и барона Корфа.
— Александр Назаров, — бросив на губернатора неприязненный взгляд, что не укрылось от Марии и фрейлин, частоколом окруживших её Величество, серьёзно сказал мальчик, протягивая руку для приветствия. Улыбнувшись подобной детской непосредственности, Мария пожала горячую ладонь мальчика. — Приятно познакомиться, Ваше Величество.
Шмыгнув носом, Саша успел дать ответ раньше прозвучавшего вопроса.
— Вы к дяде Володе, Ваше Величество? Простите, но вы попусту приехали.
Мария обернулась к барону, найдя в глазах Ивана Карловича лишь шок и непонимание. Видимо, губернатор оказался не в курсе ситуации и неприятного «сюрприза».
— Попусту? Саша, ты же здесь живёшь? — вновь ласково улыбнувшись, подбодрила мальчика Тая. — Не скажешь нам, что случилось? Может быть, ты знаешь, куда дядя Володя уехал?
— Знаю, — пожал плечами парнишка и припечатал:
— Плюнул он на всё. Он сказал, что не нанимался бороться с ветряными мельницами, пусть губернатор Дона Кихота в другом месте ищет, — неприязненный взгляд вновь ошпарил барона, видимо, малец до кончиков волос был на стороне Владимира, достаточно ясно представляя, как выглядит управляющий губернией. — Дядя Володя сказал, что хватит с него, продал здесь всё и вчера насовсем уехал в Харбин. Всех своих забрал и нас с мамой к себе пригласил и деньги на билеты оставил, только мы через две недели полетим, маме надо уволиться на работе и мои документы из школы забрать.
— Спасибо, Александр, — как взрослого поблагодарила мальчика Мария, — ты нам очень помог.
Попрощавшись и поручкавшись со всеми, кроме барона, Саша степенным шагом удалился в сторону доходного дома, видневшегося из-за макушек островерхих елей, росших на другой стороне парковки.
— Поздравляю, Иван Карлович, вы этого добивались? — язвительно процедила Мария. — Не пытайтесь объясниться, я примерно в курсе ситуации, просто сейчас удостоверилась, что в докладах мне не врали. Приуменьшали, по-видимому, и здорово преуменьшали, да. Зато, с другой стороны, нам, барон, — Мария, не стала именовать губернатора по имени-отчеству, что являлось знаком потери благорасположения монаршей особы, — выпала исключительная возможность с глазу на глаз пообщаться с простыми людьми, а вам досталась редчайшая честь здесь и сейчас объяснить им, почему вашими заботами у них исчезла надежда на исцеление родных и близких.
Вечером, сидя в кресле самолёта, катящегося по взлётно-посадочной полосе Н-ского аэропорта, Мария Александровна думала о том, что барона можно списать со счетов, Огнёв не простит его, так или иначе выбив из-под него заветное кресло. Почему-то в талантах молодого человека она не сомневалась. Ещё Мария с грустью вспоминала подругу. Наталья давно не заходила в гости к императорской чете. Последний раз она прямо хлопнула дверью, уйдя не попрощавшись. Супруг и княжна расстались откровенно недовольные друг другом, не найдя взаимопонимания. В тот вечер между двумя близкими Марии людьми пробежала кошка со льва размером. Раньше она позволяла себе думать и надеяться, что всё нормализуется и вернутся старые доверительные отношения, но время неумолимо всё расставляло по местам. Обезличенные, сухие и лаконичные доклады и рапорты «Тринадцатого департамента» как и прежде ложились на стол супруга, правда из них исчезли поясняющие выжимки, приписки и заметки, написанные рукой Натальи. Главная Ведьма Всея Руси ушла в тень, носа не показывая из ею же возведённого сумрака. Как-то докладывая о делах СИБ, Алексей обмолвился, что Вяземская аккуратно, так что не придраться, вывела из прямого подчинения и вышибла из «Шабаша», как иногда за глаза называли спецслужбу Натальи, всех людей, работавших напрямую на СИБ и военное ведомство, поэтому внутренняя кухня «Ведьм» для всех сторонних наблюдателей постепенно становится «Терра инкогнито». Причём в последней фразе скользила неприкрытая зависть.
Разогнавшись, лайнер специального воздушного отряда оторвался от взлётно-посадочной полосы. Провожая взглядом меркнущие внизу огни, Мария тяжело вздохнула — почему всё так сложно? Почему?! Муж скоро превратится в тень самого себя, пытаясь лавировать между промышленными кланами, финансовыми мешками, высшей аристократией и силовиками всех мастей. Преобразования, о которых говорила Наталья, требовали денег. Даже не так, они требовали чудовищных денег! А где большие деньги, там что? Правильно — интриги с кровью и смертями. Боже, когда эта затянувшаяся мелодрама прекратится? Скорей бы уж все передохли, что ли.
Заставив себя не думать о посторонних вещах и подруге, Мария Александровна извлекла из кармана платья простой, ничем не примечательный накопитель информации. Владимир в своём стиле. Видео- и аудиосопровождение в наличии, только чувствуется эдакий неприятный запашок. Глядя на накопитель в руках, Мария брезгливо поморщилась. Опять грязь из всех щелей! Ладно, хочешь не хочешь, а придётся знакомиться с содержимым «попахивающей» добычи Дарьи Усовой. Noblesse oblige, пропади оно пропадом.
Доверенное лицо императрицы, замаскировавшись под обычную горожанку, незаметно покинула один из утренних приёмов и встретилась с казаком Горелым. Примечательно, когда Даша постучала в дверь служебной квартиры казака, старый служака с побратимом были обнаружены ею за паковкой нехитрых пожитков. Оказывается, днём ранее они написали заявления на увольнение с военной кафедры университета и Даше сказочно повезло застать их дома. Опоздай она на тридцать минут и ей бы ничего, кроме поцелуя с замком, не светило. Разговор не задался с самого начала из-за спешки Горелого, опаздывающего на самолёт.
— Прости, красавица, — крутанул седой ус казак, — сама видишь, некогда нам в уголочке шушукаться, хотя я не против помиловаться тет-а-тет. Не дуйся, милая, догадываюсь я о твоей печали и даже могу утолить её. Держи, радость моя, — на грубой мужской ладони покоился миниатюрный накопитель. — Надеюсь, Дашуня, тебе это поможет. Владимир как знал, оставил на всякий пожарный случай. А может быть и знал…
— Здесь объяснение, почему Огнёв бросил всё нажитое в Н-ске, — пояснила позже Даша, передавая накопитель императрице. — Я не смотрела содержимое.
— Хорошо, гляну на борту, раньше всё равно не получится.
Достав планшет из бокового кармана кресла, Мария вставила накопитель в гнездо. Москву она узнала сразу. Коренной москвичке не могли помешать никакие сумерки и валящиеся с неба снежные хлопья. Родной город выдавал себя одним ему свойственным флёром, душой, что ли.