— Хорошо.
Он еще немного постоял — смотрел на нее. Так смотрят, когда прощаются. И внутри все обрывалось.
Скажи что-нибудь!
Не сказал.
— Я все сделаю, не сомневайся, — произнесла Соня пересохшими губами.
— Я не сомневаюсь.
А потом он все же подошел, наклонился и коротко поцеловал ее в губы.
Она даже не успела этого осознать, сделать вдох.
А он уже распрямил плечи и, не оглядываясь, ушел.
Она потом долго стояла у панорамного окна магазина, смотрела на Эдинбургский замок, трогала пальцами свои губы, которые только что поцеловали, сходила с ума от произошедшего мимолетного касания и ждала Антона. Он вышел не сразу, зато, когда появился на улице, в его руках был бумажный пакет с логотипом магазина — что-то купил внизу.
Соня стояла у окна и провожала его взглядом, как тогда, на острове, когда она рисовала озеро, а он уходил куда-то в горы.
Только в этот раз за Антоном на приличном расстоянии следовал Стас.
Антон увидел Стаса моментально, как только спустился вниз. Тот входил в магазин. Значит, все-таки засек. Антон тут же взял с центрального стенда с бестселлерами две первые попавшиеся книги и уверенным шагом двинул к кассе, так, чтобы Стас сразу его заметил.
Стас заметил. Но не подошел. Предпочел остаться в тени, отступил к стеллажам, повернулся спиной, изображая посетителя-книголюба, снял с полки какой-то том и ждал, пока Антон, стоя в очереди, расплатится за покупку.
Сейчас самым важным было отвлечь внимание на себя, не дать Стасу столкнуться с Соней. И, получив положенные в пакет с логотипом книги, Антон направился к выходу.
Мысль была только одна: «Увести отсюда Стаса».
Увести как можно дальше, ни в коем случае не подставить под удар Соню. Человека, которого он знал и любил почти всю свою жизнь.
Как же он хотел ее коснуться там, наверху!
Обнять, прижать к себе, сказать, чтобы больше не сомневалась в нем, предложить начать с того места, где они закончили, вычеркнув из жизни случай с Артуром как чудовищную ошибку.
Но он ничего не сказал, хотя умел быть убедительным. Только быстро поцеловал на прощанье — не сдержался. Его девчонка.
Не задавая лишних вопросов, она сразу согласилась помочь. И в этом вся Соня.
Антон ничего не сказал из того, что хотел, потому что для начала им обоим надо вернуться в Москву, а ему еще и решить вопрос с Ланой.
Но он все сделает. Только бы выбраться отсюда.
На улице было шумно и многолюдно. Столица, центр, день.
Антон шел по Принцесс-стрит, уводя Стаса как можно дальше от книжного. Стас шел на расстоянии и не отсвечивал, но Антон ощущал его присутствие.
На противоположной стороне дороги находился парк. Можно пройти туда и позвонить Лане. Она через некоторое время присоединится к Антону, и они вместе направятся в ресторан, лишив Стаса любых подозрений. В конце концов, купить в книжном пару детективов, или что он там приобрел, не преступление.
Антон поискал глазами пешеходный переход. Необходимо было перебраться на другую сторону. Перед переходом столпился народ, хотя горел зеленый, просто очень много людей собралось пересечь проезжую часть.
В этот момент Стас его нагнал. Антону не надо было оборачиваться — он просто это почувствовал.
И когда Антон уже был готов ступить на дорогу, пешеходный светофор переключился на красный, открывая дорогу водителям.
Все последующее произошло очень быстро.
Возможно, это была интуиция. Именно в тот момент, когда светофор переключался, Антон вдруг подумал, что Стасу ничего не стоит сейчас толкнуть его в спину, и тогда Антон полетит прямиком под колеса автомобиля. В том, что у Стаса хватит сил и умения сделать все быстро и грамотно, сомневаться не приходилось. И в том, что именно сейчас это произойдет, Антон почему-то тоже был уверен.
Все эти мысли пронеслись в голове за долю секунды, но были настолько четкими, что решение — совершенно сумасбродное — пришло мгновенно. Не дожидаясь удара, Антон сам выскочил на дорогу. Машины уже тронулись, но еще не успели набрать скорость, а Антон когда-то, в своем спортивном прошлом, давал хороший старт. И этот старт его не подвел — позволил стремительно перебежать дорогу, оставляя позади машины, звук клаксонов и Стаса.
Сердце бешено колотилось в грудной клетке. Адреналин и шок. Не переходя на шаг, Антон легким бегом спустился вниз — к парку, где были ровные английские газоны, цветники, дорожки и фонтан. Затеряться здесь невозможно. Так что лучше пробежать парк насквозь и дальше скрыться на одной из улиц.
Дыхание постепенно выравнивалось. Мозг приходил в норму.
Своим поступком Антон выдал себя Стасу. Но и Стас теперь знает, что Антон в курсе его слежки.
Что дальше?
Он был так занят своими размышлениями, что не заметил появившегося из-за поворота мальчика на велосипеде. Велосипед катил прямо на Антона, а мальчик, разогнавшись, явно только учился им управлять и не мог маневрировать. В последний момент, чтобы избежать столкновения, Антон отскочил в сторону и неудачно подвернул стопу.
Ногу пронзила резкая боль.
Выждав положенное время, Соня вышла на улицу и направилась по Принцесс-стрит в сторону, противоположную той, куда устремился сопровождаемый Стасом Антон.
Ключ, который он передал, был небольшой и своеобразный. Такой сложно подделать. Одним словом, от сейфа.
И ключ рождал вопросы. Где Антон его взял? Здесь? Не будет же Чехов возить с собой такую ценную вещь. К тому же этот ключ, совершенно точно, имеет срок годности, если она должна передать его не позднее выходных. А еще происходящее явно кому-то не нравится, если за Антоном следит Стас. Вот! Соня сразу поняла, что со Стасом не все так просто.
Голова шла кругом.
Единственное, что Соня знала точно, — это то, что завтра она улетит в Москву и сразу же начнет искать возможность передать ключ Павлу Сергеевичу. Хотя легко сказать…
В ее телефонной книге сохранился номер Свешникова-старшего. Только вот вдруг она в его внесена в черный список? Или, увидев имя абонента, Павел Сергеевич просто не возьмет трубку? Что Антон рассказал родителям об их разрыве? Наверняка они считают ее настоящей дрянью, предавшей их сына. Что ж… имеют право.
Раньше отношения с родителями Антона у Сони были доброжелательные. Не близко-душевные, но вполне себе хорошие.
Антон у них поздний ребенок, и мама — Надежда Кирилловна — очень эффектная и ухоженная женщина, была, наверное, олицетворением идеальной матери, только все же чересчур заботливой. Антона порой тяготила такая забота, но он никогда ничего по этому поводу не говорил. «Она же мама». Зато Соня, несмотря на приветливость Надежды Кирилловны, периодически чувствовала, что сдает ей экзамен на предмет «Достойна ли эта девочка Антона? Не подведет? Не обидит?».
А начиная с одиннадцатого класса, когда его родители застали их в квартире, Соню приняли как девушку сына официально и начали приглашать на разные семейные мероприятия. Позже, когда они с Антоном стали жить вместе, этих приглашений время от времени удостаивались и родители Сони.
Надежда Кирилловна никогда ни словом, ни взглядом не выдавала, что чем-то недовольна, но всегда была начеку. И Соня это ощущала.
Другое дело — Павел Сергеевич. Обычно он практически не участвовал в общем разговоре, предпочитая роль наблюдателя. Но при этом Соня чувствовала, что нравится ему. И это чувство было взаимным. Часто, ловя на себе его чуть ироничный взгляд, вспоминала, как Павел Сергеевич смотрел на нее в школе, когда она прислоняла носовой платок к лицу Антона. Ей казалось, что именно тогда они друг другу и понравились.
Только это было очень давно.
Как теперь посмотрит на нее Павел Сергеевич — вопрос. Да и не это главное. Главное — с ним встретиться. Если отец Антона не ответит на телефон, тогда Соне придется ехать в его офис и караулить там. Хотя охрана ее вряд ли пропустит. Впрочем, всегда существует вариант подкараулить на стоянке.
Занятая своими мыслями, Соня не заметила, как почти добралась до памятника Вальтеру Скотту, которых по всей Шотландии, наверное, столько, сколько в России Пушкину. А потом ее взгляд уперся в колесо обозрения.
И внутри что-то снова оборвалось. В последний раз на колесе обозрения она каталась в Парке Горького с Антоном на свой двадцатый день рождения. До ее двадцать первого они не дотянули совсем чуть-чуть. Кататься на колесе было их традицией. А все потому, что Антон решил оживить подаренную ею акварель.
— Ты серьезно?
— Почему нет?
— Нас с шарами не пропустят.
— Ну, извини. Я не виноват, что ты их нарисовала.
Соня стояла на площадке в Парке Горького и смотрела на огромное колесо. Веселой вечеринки с друзьями в честь ее восемнадцатилетия не получилось, потому что май, выпускной класс, последний звонок и подготовка к экзаменам. Но, к своему собственному удивлению, она не расстроилась. Еще будет возможность. Зато когда позвонил Антон и велел спускаться вниз, Соня не мешкая отложила учебник по истории и выбежала на улицу. Он стоял во дворе со связкой воздушных шаров и четкой программой ее праздника.
— Верну тебя домой к шести, так что родители будут думать, что ты весь день занималась подготовкой к экзамену, — сообщил он вместо поздравления.
Про родителей было очень актуально. Они уже пару раз чуть не застукали их в самый неподходящий момент. Один раз у нее, в другой — у него. Хорошо, что в первый раз они еще ничего не успели, а во второй — только закончили. Соня помнила, как в панике пыталась быстро одеться и не попадала ногами в брючины. Зато Антон попал и вышел в коридор встречать родителей, пока Соня приводила себя в порядок. Она слышала, как он втирал им что-то про математику и сложные примеры из сборника задач по ЕГЭ, а позже, когда они все вместе пили чай — Соню пригласили к столу, — прошептал, чтобы она майку чуть подтянула вверх и скрыла след на груди.