— И тебе хорошего вечера, — через силу произнес Антон, изо всех сил стараясь выглядеть невозмутимым.
Ведь Борис только и ждал, чтобы Антон показал свою слабину. Но он не доставит Биг боссу такого удовольствия.
К чтению задания Антон приступил, когда остался один. Прочитал и выругался. Работы не на один час. Мониторинг международных рынков нефти за последние полтора года, сравнение цен различных марок, динамика развития. Полноценная аналитическая записка.
Черт! Черт! Черт!
Ладно.
Антон заварил себе крепкий чай и постарался успокоиться. Надо привести мозг в порядок. Надо наметить план работы.
Он сделал из кружки несколько глотков, взял лист бумаги и карандаш.
Для начала выделим крупнейшие международные нефтяные биржи: Нью-Йоркская, Токийская, Дубайская…
Домой он возвращался в половине двенадцатого ночи. Соня на телефон не отвечала. То ли не слышала звонков, то ли уже спала. Тогда сначала он доберется до квартиры, а потом будет решать, где искать свою Фею.
Оказалось, что никого искать не надо. Соня была дома, крепко спала в объятиях Артура.
В их кровати. С другим парнем. На ее обнаженной шее ярким пятном выделялся след чужих губ.
Офис Биг босса находился в достаточно элитном бизнес-центре. Антон поднялся на седьмой этаж, нашел нужную дверь и улыбнулся красивой девушке-секретарю. Девушка была очень эффектная — распущенные рыжие волосы, ярко-красный маникюр, белая блузка, расстегнутая ровно на столько пуговок, на сколько надо, чтобы было и прилично, и заманчиво.
— Добрый день, — улыбнулась она.
— Добрый, у меня назначено.
И, не дожидаясь, пока девушка свяжется с Борисом, Антон шагнул вперед и сам открыл дверь кабинета.
Борис сидел за внушительным столом и, глядя в не менее внушительный монитор, что-то сосредоточенно печатал. На звук открывшейся двери вскинул голову:
— Катя, я же просил… — и осекся, уставившись на гостя. — Антон?
— Привет.
В дверном проеме показалась хорошенькая рыжеволосая головка, Борис махнул ей рукой:
— Все в порядке. Оставь нас.
Секретарь закрыла дверь.
Двое молодых мужчин молча смотрели друг на друга. Оба изменились, возмужали и уже не были теми пацанами, которым очень хотелось получить рабочее место в инвестиционной компании. Борис раздался в плечах, его лицо не утратило смазливости, а в глазах появилась жесткость. Женщинам нравятся подобные типажи. Только вот волосы заметно поредели, но это Биг босса не портило.
Да, это был если уже не матерый, то вполне успешный молодой волк. Хитрый и безжалостный. Далеко пойдет. Если он уже четыре года назад спокойно проворачивал разрушающие жизнь людей штуки, то сейчас…
— Я думал, ты в Шотландии, — произнес наконец Борис.
— Следил за моей жизнью?
— Да нет, просто во всех пабликах писали. Наркотики, арест, все такое.
— А ты поменьше верь в то, о чем пишут. Я присяду? — Антон устроился в кресле напротив.
Кресло, видимо, здесь стояло специально для очень важных клиентов, которым на стуле располагаться не комильфо.
Кабинет Биг босса вообще был очень хорошо продуман. Небольшой, но достаточно просторный, с панорамным окном, белыми стенами и современной мебелью в серо-черной гамме. На боковой стене желто-оранжевая абстракция из геометрических фигур, а на стене за креслом Бориса — куча грамот в рамочках, подтверждающих его высокую квалификацию как инвестора.
— Слушай, я, конечно, рад тебя видеть и, если есть какие-то вопросы, готов их обсудить, но не сейчас. Давай в другой день. У меня намечается важная встреча, и я должен к ней подготовиться.
— Настолько важная?
— Очень.
— Та, которая в одиннадцать?
— Да. — Борис перевел взгляд на компьютер, изображая занятость, даже пару раз ударил по клавишам, а потом вдруг резко дернул головой. — Ты?
— Представляешь? — улыбнулся Антон. — И я приехал получить свои деньги.
Повисла пауза. Борис переваривал услышанное.
— То есть… — осторожно начал говорить он, — ты и есть тот самый очень крутой клиент того парня.
— Да.
— Уф, — с видимым облегчением выдохнул Борис и набрал секретаря. — Катенька, сообрази нам два кофе. Ты кофе будешь? — обратился он к Антону.
Антон утверждающе кивнул.
— А почему ты сам не занялся инвестициями? — спросил Борис, закончив разговор с секретарем. — Ты же прошаренный чел.
— Времени не хватает. Отец решил, что мне пора вливаться в семейное дело, а там столько всего… — Антон развел руками. — Удивляюсь, как до сих пор не придавило.
— Да, понимаю, — закивал головой Борис. — Но почему доверился этому лоху?
— Да он вроде на вид и не лох. Мы учились вместе, парень уже тогда занимался инвестициями, а тут случайно пересеклись, разговорились, ну и.
Секретарь принесла ароматный кофе в белоснежных чашках. Располагать к себе клиентов здесь умели. А Борис совсем расслабился. Он был уверен, что договорится со своим знакомым и отсрочит дату возврата денег, — это читалось по его взгляду, позе и довольной улыбке.
Кофе оказался очень хороший. Антон с удовольствием сделал пару глотков.
— Ну и как там, в Англии? — решил перейти на общий разговор Биг босс.
— Не знаю, я был в Шотландии. А в Шотландии неплохо, жаль только, нас они на свои рынки не пускают.
— Так ты по отцовскому поручению летал? Прощупывал почву для расширения семейной империи?
Антон слегка улыбнулся и ничего не ответил. Мол, думай сам.
Они сделали еще по паре глотков кофе.
— Я бы хотел получить свои деньги, — наконец сказал Антон.
— Получишь, — бодро ответил Борис. — Но чуть позже. Понимаешь, я тут вложился в одно предприятие с гарантированным ростом, а там что-то произошло, и акции рухнули. Форс-мажор. Короче, я сейчас немного в заднице, но через месяц-другой.
— Ты не понял, деньги мне нужны сейчас. — Антон поставил чашку на журнальный столик около кресла.
— Но я же объяснил, ты сам финансист, ты понимаешь.
— Я понимаю.
— Антон, мы же с тобой не первый год знакомы, неужели по старой дружбе.
— Именно потому, что мы с тобой не первый год знакомы, Борис, деньги ты мне вернешь в полном объеме сейчас. Если не хватает на счетах, продай машину, займи у друзей, расчехли вклады. Я никогда не поверю, что у тебя не отложено что-то на черный день. Считай, что черный день настал.
Глаза Биг босса потемнели, с его лица ушло радушно-дружеское выражение. И обнажилась язвительность.
— Не знал, что ты такой злопамятный, Антон. Затаил обидку, да? Не можешь простить мне того, что я обошел тебя на стажировке? Не ожидал.
— Знаешь, — Антон поднялся на ноги, — я давно простил тебе ту стажировку. И даже, наверное, благодарен за проигрыш, потому что это дало мне стимул начать собственное дело. Но Соню… — Услышав ее имя, Борис вздрогнул. — Соню я тебе не прощу. Пять дней, и деньги в полном объеме должны быть на моем счете. Или я подаю в суд, который ты проиграешь, так как не выполнил условия договора. Но при этом я вкачу тебе такую неустойку, что ты окончательно вылетишь в трубу. И все это, заметь, по старой дружбе.
Антон сделал шаг к двери и, взявшись за блестящую ручку, обернулся:
— Хочу предупредить сразу, если вдруг надумаешь отомстить или вставить палки в колеса. Забудь об этом. Считай сегодняшнюю ситуацию демоверсией и детским лепетом по сравнению с тем, что я могу сделать. И никогда, слышишь, никогда больше не приближайся к Соне ни под каким видом. Я тебя уничтожу. А кофе был вкусным, спасибо.
Мастерская Сони находилась в центре гончарного искусства «Амфора». Это был целый комплекс, состоявший из нескольких мастерских, одну из которых арендовала Соня, большого демонстрационного зала, где находилась сменная композиция и проводились мастер-классы для детей и взрослых, учебный зал с гончарными кругами и печью, а также буфет и магазин, где можно приобрести керамические изделия.
В магазин часть своих изделий сдавали мастера, работавшие в центре. Они же и проводили мастер-классы по предварительной договоренности. Соня тоже иногда соглашалась принимать участие в подобных мероприятиях, но редко. Нет, она не смотрела свысока на такую подработку, просто это было не ее. Но если руководство центра вдруг просило об услуге, Соня брала детские группы. Как ни странно, с детьми ей было общаться гораздо легче, чем со взрослыми. У детей свой взгляд на формы и цвета, они казались Соне настоящими маленькими творцами. Она вспоминала себя в их возрасте и улыбалась. Взрослые же имели жизненный опыт, собственные стереотипы, упрямство и четкое знание, как надо и как не надо. Некоторые были просто зануды, некоторые, беря глину в руки первый раз в жизни, уже норовили поучать, и у Сони с ее вспыльчивым характером на взрослых порой не хватало терпения. Она улыбалась, была вежливой, но после таких сеансов всегда чувствовала себя выжатой как лимон.
А с детьми позволительно дурачиться и показывать, как из, кажется, испорченной или не получившейся вещи можно сделать очень даже красивый горшочек или чашку.
Наверное, в этом она пошла в маму, тоже вспыльчивую и эмоциональную. У мамы часто не хватало терпения на взрослых, но вот с детьми она общаться умела и была прекрасным детским и юношеским тренером по фигурному катанию.
Идея шотландской коллекции так захватила Соню, что она просидела за гончарным кругом до самого обеда. Руки создавали вазы и кружки, а в голове складывался нежный орнамент из веточек вереска. Надо будет его сначала попробовать на бумаге. Вчера, желая занять свои мысли чем-то, кроме Антона, она нашла красивую легенду про вереск, в которой говорилось, что, желая украсить суровую землю Шотландии, Господь поочередно обратился к дубу, жимолости, розе и вереску. Дуб отказался, сославшись на слишком слабую для его корней почву, жимолость обратила внимание на плохой для ее цветения климат, роза сказала, что ее нежные лепестки не выдержат суровых ветров и бесконечных дождей. И только скромный вереск, опасавшийся, что не сможет справиться с такой сложной задачей, согласился попробовать. В награду за такое смелое решение Господь наградил вереск силой дуба (его кора прочнее коры многих деревьев и кустарников), ароматом жимолости и сладостью розы. Эта сладость цветов вереска делает его желанным для пчел, собирающих целебный вересковый мед. Так вереск получил три божественных дара и по сей день украшает шотландские пустоши и холмы, несмотря на ветра, дожди и суровую почву.