- Какое лицо настоящее? - тихо спросил Сигмон. - Это… Или то?
Лицо Арли медленно менялось. Кожа вновь стала гладкой, исчезли звериные уши, исчезли клыки. Миг - и она снова превратилась в симпатичную девушку.
- А какое настоящее лицо у тебя? - спросила она, и голос обиженно дрогнул. - Когда ты улыбаешься, или когда хмуришься?
- Понятно, - отозвался Сигмон после долгой паузы. - Просто вы очень забавно хмуритесь.
Арли снова улыбнулась и качнула головой.
- Ты молодец, - сказала она. - Так бы ответил Риго.
Тан кивнул, прижал ладонь к сердцу, изображая поклон. Почувствовал каменную твердость своего панциря и отдернул руку. Арли ничего не заметила. Прикрыв глаза, она смотрела в темноту и продолжала рассказ.
- Младшие почти как люди. Он просто немного сильнее. Некоторые видят в темноте. Но никто из них не умеет принимать облик. Им даже не нужно пить кровь, хотя многие это делают - хотят быть похожими на Старших. Я всегда не любила их, они словно поддельные монеты. Фальшивки, что хотят выглядеть как настоящее золото, но никогда не станут им.
- А полеты? - спросил Сигмон. - Вампир может превратиться в летучую мышь?
- Мышь? - Арли вздрогнула. - Нет. Некоторые Старшие могут летать. Только маги. Но по мастерству они не сильно отличаются от человеческих магов. Полет это редкость, я не знаю таких Старших. Говорят, где-то на западе есть и такие.
- Понятно, - тихо произнес Сигмон, с сожалением вспоминая свой меч. - Значит, гораздо крепче, чем люди, но можно убить, разбив голову.
Арли протянула руку и накрыла холодными пальцами его ладонь.
- Ты не справишься со Старшим, - мягко сказала она. - Я чувствую, ты силен, но в открытом бою… Нет. Нам нужно пробраться в зал, где состоится конклав. Там, при всех, я объявлю, что Риго жив, а ты станешь свидетелем. Главное, убедить тех, кто еще сомневается: клан Нако и де Рива. Это сильные кланы и они помнят Риго. Они будут настаивать на том, чтобы его разыскали. Это наш единственный шанс спастись - и мой и твой.
- Посмотрим, - так же мягко отозвался Сигмон и аккуратно сжал ее пальцы. - Я смогу постоять за себя. Главное - выбраться отсюда.
Вампирица молчала, рассматривая руку оставшуюся в ладони тана. Сигмон замер, не зная, что делать.
- Знаешь, - сказала Арли. - Мне иногда кажется, что ты все-таки Старший. Даже скорее тот, кто старше Старших. В тебе есть сила, я чувствую ее. Но ты не Старший. И не Младший. Я точно знаю это. Ох, я совсем запуталась!
- Арли, - перебил Сигмон, стараясь увести разговор подальше от опасной темы, - ты сможешь выбраться отсюда, если я открою решетку?
Она взглянула наверх, в темноту и тан незаметно вздохнул. Вопрос «кто ты?» так и не прозвучал.
- Думаю, да. - Ответила вампирица. - Если не будет решетки и мне хватит сил. Ты прав, сейчас я совсем без сил. Я долго ничего… не ела. А ты сможешь?
Сигмон взглянул на стены. Старые камни чуть разошлись, раствор выкрошился, кое-где зияли черные дыры от выпавших булыжников. Похоже, за темницей не следили. Оно и понятно - к чему? Решетка с серебром удержит здесь любого вампира, а людей вряд ли держат здесь. И вообще - вряд ли держат долго. Здесь. В замке.
- Я смогу, - сказал он.
Арли медленно встала, скинула одеяла и осталась в своей странной робе. Присмотревшись, Сигмон увидел, что это действительно просто большой мешок, в котором прорезаны дырки для рук и головы. Руки Арли, обнаженные по самые плечи, выглядели хрупкими, нежными, никогда не знавшими тяжелой работы. Сейчас Арли выглядела слабой, беззащитной, девчонкой, но Сигмон не сомневался - дойди дело до схватки, вампирица растерзала бы десяток людей.
Арли прижала ладони к стене, погладила ее и что-то прошептала. Потом вскинула руки, вцепилась в камни и попыталась подтянуться. Пальцы разжались, скользнули по стене, и вампирица с размаху села в груду покрывал.
- Не могу, - простонала она. - Нет сил.
Сигмон поднял голову и снова посмотрел на горловину каменного мешка, прикрытую решеткой. В одиночку он выберется, хоть это будет и не просто, но нести с собой девушку, пусть исхудавшую, легкую, - это слишком. Он не сможет ее держать, ей придется ухватиться за его плечи или шею. Даже если он не сорвется, если пальцы выдержат двоих, у нее просто не хватит сил, чтобы так долго держаться за его плечи. Она упадет. Можно, конечно, прямо сейчас прыгнуть на стену и попытаться бежать. Бросить вампирицу тут, в темнице. Предоставить ее судьбе и навсегда забыть. Но это будет подло.
Сигмон прикрыл глаза. Нет. Так он поступить не мог. Он еще не настолько чудовище, еще не настолько монстр, чтобы поступать так. Он знал: даже если бы Арли не была сестрой Риго, он все равно не оставил бы ее здесь. Ни за что.
Оставался только один выход. Стараясь унять страх и заглушить крики насмерть перепуганного естества, тан шумно выдохнул. Потом опустился на одеяла и положил руку на плечо Арли. Она снова собиралась плакать, - даже тихонько всхлипывать начала.
- Что тебе нужно, чтобы вернуть силы? - тихо спросил он, заранее зная ответ.
- Мне нужно проснуться. - Прошептала она. - Мне нужно согреться. Мне нужна… еда.
- Сколько? - хрипло спросил Сигмон. - Сколько тебе нужно?
- Только проснуться, это два или три глотка, - сказала она. - Сигмон!
- Тише. Я могу дать их тебе, эти глотки. Потом ты сможешь сама выбраться из темницы?
- Смогу! - ее глаза вспыхнули зеленым огнем, но сразу погасли.
- Нет. - Сказала она твердо. - Ты ослабнешь. Сильно. Может быть, заснешь. А я, даже если выберусь, не смогу одна справиться со стражем. Я смогу его убить, это наверняка будет Младший, но он успеет поднять шум, а этого нельзя допустить. Я не воин. Чтобы все получилось, ты должен будешь его отвлечь.
- Ничего, все будет в порядке, - ответил тан, стараясь убедить в этом самого себя. - Я справлюсь.
- Нет, Сигмон, ты не знаешь, о чем говоришь. След от укуса распухнет, и будет болеть, у тебя начнется жар…
Он поднял руку и накрыл ладонью ее губы - мягкие и неожиданно теплые.
- Арли, - прошептал он, - поверь мне, все будет хорошо. Я выдержу. Три глотка не отнимут у меня много сил. Сейчас их у меня достаточно. Но чем дольше мы будем тянуть, тем хуже мне придется. Я хочу пить, а скоро захочу спать. Прошу тебя, не разговаривай, делай то, что нужно.
Он осторожно отнял руку от ее губ и дернул грязный воротник, обнажив шею. Арли молчала и заворожено следила за его рукой.
- Давай, - скомандовал Сигмон, чувствуя, как тело предательски дрожит от страха. - Начинай. Покончим с этим.
Арли медленно подняла руки и положила их на плечи тана. Потом потянулась к нему, словно хотела поцеловать в губы. Сигмон закрыл глаза. Он ощутил, как она прижимается к нему, обнимает, как будто хочет приласкать. Ее тело сотрясала дрожь, как бывает от страстного желания, но тан знал - страсть тут не причем, это только жажда вампира.
Когда клыки - холодные, как сосульки - коснулись его шеи, Сигмон едва не вскрикнул. Прикосновение напомнило ему о демоне, о том самом демоне, что точно также касался его шеи - там, в подвале Фаомара. Тогда от смерти его спасла чистая случайность, слепое везение… Но теперь все по иному. Он сам подставляет шею под укус, потому что так нужно. Потому что это необходимо. И это - его решение, он сам хочет этого, несмотря на то, что плоть отчаянно трусит и трясется от страха, как лист на ветру.
Вампирица почувствовала, как Сигмон вздрогнул, и замерла, не решаясь пошевелиться.
- Давай, - прошептал тан, чувствуя, что еще миг - и он, повинуясь телу, отпрыгнет в сторону. - Быстрей!
Это было не очень больно. Он ощутил, как кожа расходится в стороны, пропуская клыки вампира в тело, и напрягся в ожидании боли. Но она так и не пришла. Потом… Потом он ощутил поцелуй. Самый лучший, самый сладкий поцелуй на свете. Еще никто и никогда не касался его шеи так нежно.
Вампирица содрогнулась. Сигмон почувствовал, как ее сердце выбило барабанную дробь, и вздохнул, отдаваясь своей судьбе.
Второй поцелуй оказался даже лучше первого - еще слаще и приятнее. У него закружилась голова, пришлось открыть глаза и опереться рукой о стену. Сигмон чувствовал себя прекрасно. Это было удовольствие, которое он не смог бы описать словами. Ему просто не было названия, его не с чем было сравнить. Но это было удовольствие - смертельно опасное и притягательное, соблазнительное до невозможности.
Третий поцелуй не заставил себя ждать. Арли шумно задышала, еще крепче сжала его плечи, притянула тана к себе изо всех сил. Сигмон почувствовал, как она прижалась к его телу, - так плотно, как это могла сделать только любовница. Он ощущал ее тело - каждый изгиб, каждый пленительный выступ. Ему хотелось сидеть так вечно, остаться здесь навсегда, чтобы всегда чувствовать близость Арли и ее губы, приносящие дар блаженства. Хотелось.
Тан застонал, выпуская весь страх, скопившийся внутри, освобождая всю силу, необходимую, чтобы выжить. Зверь внутри него - хозяин крепкой шкуры - очнулся от сладостного дурмана и зарычал. Сигмон отогнал от себя сладостные видения, поднял руки, обхватил Арли за плечи и потянул - нежно, как только мог.
Она не сопротивлялась. Поддалась неохотно, но не сопротивлялась. И еще она застонала, даже заскулила, как щенок, когда его отнимают от материнской груди. И, конечно, она заплакала.
Сигмон обнял ее, прижал к себе и стал баюкать, как маленького ребенка. Арли тихо скулила, прижимала к лицу маленькие кулачки - и плакала.
- Как ты? - хрипло спросил Сигмон. - Как?
Вампирица не ответила. Тогда тан поднял руку и прикоснулся к шее. На ней появились два бугорочка - совсем маленькие, не больше чем от укуса слепня. Он провел по ним пальцами, но не ощутил боли ни жара. Ничего он не ощутил. Слабость ушла, голова больше не кружилась и он снова чувствовал себя хорошо. Волшебство укуса пропало.
- Арли, - позвал он. - Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо, - глухо отозвалась она. - Мне очень хорошо.