Саша писал мне из Череповца очень трогательные письма, что тоже было в те времена большой редкостью. Чувствовалось, что человек к письменному слову имеет серьезное отношение. Мне писал коротенькие такие письма, как родственникам пишут - почти открытки, на две странички. Катушку он мне подарил, когда выпустил первые песни. Тоже с трогательной надписью-посвящением. Где-то у меня хранится раритет… Так мы с ним регулярно и общались, он у меня брал гитару, когда приезжал играть в Москву. У меня была неплохая двенадцатиструнка, доставшаяся мне еще от «Машины Времени», когда я там работал. Все любили ее брать на сейшены и квартирники. Саша часто приезжал ко мне. В последний раз был у меня с Настей за месяц до гибели. Переночевать приехали, с бутылкой шампанского. Я тогда жил один, у меня были серьезные семейные неурядицы. Мы посидели тихо-мирно, почти не разговаривали. Пили это шампанское, а он говорил о том, как ему хотелось бы собрать группу. Он все время носился с этой идеей. «А ты смог бы мне помочь в этом деле?» Я говорю: «Ну, конечно, Саша, всегда с удовольствием вместе поиграем». - «Вот здорово! А у тебя сейчас есть группа?» - «Нет, сейчас группы нет, она в разваленном состоянии». Так посетовали мы о том о сем. А утром он убежал. Я, помню, сидел в ванной, он постучал, зашел попрощаться. Мы расцеловались, и он ушел.
В последнее время в его поведении я ничего особенного не ощущал. Разве что был несколько более молчалив, чем обычно. Но ведь он всегда был таким, с улыбкой своей по-луюродивой. Всегда у него присутствовала некоторая степень закрытой откровенности. Мы могли говорить о чем угодно, но человек не раскрывался до конца никогда. Это нормально для поэта, для художника, потому что есть вещи, которые напрямую словами не расскажешь. Стихами еще куда ни шло… А в общении всегда преграда возникает не из-за того, что человек не хочет говорить, а из-за того, что эта система общения несовершенна, скажем так. Это все чувствуется на уровне душевного и духовного контакта. Тем не менее у нас с Сашей такая общность была.
Иногда я думаю: «Слава Богу, что он не пережил эти времена». Может быть, это жестоко, но тем не менее… Не знаю, как бы он адаптировался. Это были не его времена, да и не мои. Тогда все поперли во Дворцы спорта. А мы как раз были такими, которые неминуемо бы выпали в осадок. Не потому, что мы менее способные, а потому, что менее организованные, менее честолюбивые. А ведь нужно двигаться не только в творческом плане, но еще и в прикладном, в материальном. Новые времена наступали и новые ценности. Вся прежняя система ценностей была отменена, перечеркнута в одночасье.
Эти процессы уже витали в воздухе… У кого-то было убеждение, что Саша злоупотреблял наркотическими веществами. Я ничего такого за ним не замечал, кроме того, что он чуть-чуть курил траву. Больше ничего подобного. Но мало ли на кого что и как действует? У него существовал какой-то душевный надлом, он был подвержен колебаниям настроения. Мало ли что случилось, одному Богу известно. Я не считаю, что это было вызвано какими-либо злоупотреблениями. В нем не было такой крестьянской жилки, он не строил никакого фундамента - ни семьи, ни дома. Он просто принимал все как есть. Жил как жил, как ветер дует. Как это в Писании? «Как птица небесная». Если человек, который был с ним рядом, принимал это, то он принимал этого человека, если нет - значит, нет. Он был человек толерантный и бесконфликтный в жизни, не лез на рожон. Он даже меня удерживал. Я однажды был в состоянии аффекта, а Саша вовремя оказался рядом и тормознул, успокоил меня.
В этой жизни выживают самые сильные. Башлачев не выжил. Талант всегда подвержен влиянию среды более, чем обычный*человек. Талант незащищен. Душевные силы расходуются не для того, чтобы вырабатывать какой-то защитный оборонительный рефлекс, а чтобы отдавать людям то, что тебе дано. Если бы в то время нашлись люди, силы, структуры, призванные сохранять все самое хрупкое, нежное, незащищенное… Если бы…
Александр Башлачев обозначил словами попытку человеческого духа воплотиться в такую жизнь, проявиться в конкретных поступках. Дух через человека проявляет себя и дает знать остальным, что это возможно. Возможно жить так, как говоришь, как поешь. Человекдолжен быть целым и неразрывным, человек и его дух. То, что нам кажется нормой, на самом деле является отклонением от нормы. Как только мы начинаем приспосабливаться к окружающей нас жизни, то есть лгать себе, а потом и другим, - мы изменяем чему-то сверхважному. Мы, таким образом, извращаем суть человеческой природы.
Человек, как высшее проявление божественной силы на земле, должен постоянно стремиться к себе высшему. Культивировать это в себе и жить в соответствии с высшими законами. Но этого не происходит. Происходит какое-то подобие жизни, жалкая копия того, что должна представлять собой жизнь человека.
Должно быть соответствие между тем, что ты думаешь, что говоришь и что делаешь. Тогда ты - един, цел, гармоничен. Добиться этого крайне сложно, и когда становишься на путь сделок с совестью, ты начинаешь душить свою душу. Чаще всего ты не в состоянии говорить то, что думаешь, сопротивление идет со всех сторон - как с внутренней, так и с внешней.
Башлачев преодолел это сопротивление.
129
5 2131
Что значит «стать официальным поэтом»? Это очень трудно.
Я был бы рад, если бы мои песни, скажем, записала фирма «Мелодия». Почему бы и нет?! В смысле - записала бы то, что я делаю. Это бы означало какую-то перемену в том, что вокруг нас, но я не верю в эту перемену. А в той ситуации, которая есть, я не хотел бы стать официальным поэтом и не стану.
Александр Башлачев
Я хотел подарить вам цветы, но мне жаль ломать кустик Я прислушивался к вашим вздохам, как гидроакустик. Коротки наши встречи, а проводы слишком длинны Тороплюсь с расшифровкой сигналов из глубины.
Вот перо мое может вполне быть и острым и резвым Это время сакраментально, здесь надо быть трезвым. Радость, боль, ликованье, страданье и чувство вины Точность - принцип в работе с сигналами из глубины.
О, сигналы из глубины… Сигналы из глубины О, сигналы из глубины… Сигналы из глубины.
Мне друзья в виде шутки подсыпали что-то в питье Я чужое воспринимаю теперь как свое.
И плевать мне на то, что все комом да комом блины Я учусь подчиняться сигналам из глубины.
Натуральному неидентичный солью наполнитель До сих пор неизвестный себе самому исполнитель.
Залы то ли полу пусты, то ли полу полны Но пришедшие жаждут сигналов из глубины.
О, сигналы из глубины… Сигналы из глубины О, сигналы из глубины… Сигналы из глубины.
На еще один стих наскрести бы божественный сор Я за словом мечусь прямо как сумасшедший курсор.
Лук натянут, и ветер учтен и все цели видны.
Надо только дождаться сигнала из глубины.
Ни одной разжигающий мир из представленных сект Остается Монтеня раскрыв, щекотать интеллект.
И по клавишам бить в забытьи и касаться струны Поступали бы только сигналы из глубины.
О, сигналы из глубины… Сигналы из глубины О, сигналы из глубины… Сигналы из глубины.
Михаил Башаков. «Сигналы из глубины»
МИХАИЛ БАШАКОВ
ВРЕМЯ БАШЛАЧЕВА
Александр Башлачев - это прекрасный повод поговорить о смысле жизни. Это глубокие размышления о России, о ее душевном и даже духовном состоянии. Это глубокая связь. У меня есть один знакомый - отец Антоний, батюшка, который очень любит Башлачева и очень ценит меня. Он однажды мне сказал: «Вы знаете, Михаил, вы ведь очень разные с Башлачевым». Он берет гитару и поет Башлачева! Батюшка!.. В религии это есть: когда ты узнаешь о смерти, твое первое открытие - это боль. Именно это приводит человека к очень глубоким переживаниям, к стремлению найти в этой жизни что-то светлое, что-то вечное. Такие люди, как Башлачев, как раз этим и занимались.
Не мне судить о том, возобладало ли темное над светлым в его судьбе. Я все время думаю о том, что это очень плохо. Мое отношение к Башлачеву не изменилось. А к самому этому действу - усилилась отрицательная сторона. У меня были ситуации в жизни, когда я задумывался о самоубийстве. Я пока не могу сказать, каким образом мне удалось это преодолеть, потому что это я делал интуитивно, делал на грани… Я не могу ничего сказать по этому поводу. Я нашел этот выход… в творчестве. И еще есть такая важная штука, как вырабатывание в себе терпения. Мне кажется, что терпение -великая вещь. Это вещь, которая позволяет нам на определенных отрезках нашего существования выдержать эту самую трудную штуку - жизнь. У моего друга есть такое стихотворение: «И это было правильно, это было искусство - когда я смертельно раненый жил - впустую». Ведь даже когда ты ничего не чувствуешь, кроме боли, ты все равно живешь. Даже тогда, когда просто существуешь… Ты делаешь маленький подвиг, на мой взгляд. Я, может быть, крамольные вещи говорю для некоторых - кто-то рванет на себе рубаху и скажет: «Уж лучше сдохнуть, чем жить вот так -в таком состоянии!» А я скажу: «Нет, это состояние очень важное, и ты обязательно однажды сделаешь из него шаг навстречу свету». Я верю, что однажды это сделает каждый… Главное только не перепутать, что шаг из окна - это не шаг к свету. Вот это и будет уже твое искусство. Искусство - жить. Это уже будет творчество.
К примеру, у меня сейчас состояние творческого бессилия - не пишется. Здесь надо уметь ждать. Не нужна эта самая гордыня, что ты вот - поэт, и не пишешь. Конечно, это плохо. В этот момент тебе не может быть хорошо, тем более, если ты все время писал и вдруг - ничего не можешь. Здесь другое… Здесь очень важно поймать порыв, который, кстати, мне всегда нравился именно у Башлачева, более чем у кого-либо другого. Этот порыв, стремление к жизни… Он ведь вгрызался в жизнь, в отношения с Богом, с миром, друг с другом. У русских людей такие сложные, эти отношения… «Гулял Ванюша…», «Некому березу заломати…» Это как раз то, что многих заставляет жить.
Башлачев не выдержал, умер, но сделал то, что многих заставляет жить. Вот это очень важно. Сам, как говорится, бросился на амбразуру. Интересная получается штука такая… В каком-то