— Можно и Азербайджан, — пожал плечами изобретатель. — Только кататься намного дальше.
— Ты имеешь в виду нефть, Миня? — уточнил Константин.
— Ее, родимую. Из нее и бензин, и керосин, и мазут — все что угодно можно добыть. А на основе того же бензина наделать бутылок с горючей смесью.
— Хорошо, что отец Николай сейчас рядом с нами не сидит, — вспомнил неожиданно Славка. — Если бы он услыхал, как мы тут вооружение придумываем, которое только в двадцатом веке применялось, — ох и задал бы нам жару.
— Нынче не задал бы, — уверенно заявил Константин.
— Ты уверен? — усомнился воевода.
— Почти на все сто, — кивнул князь.
Он припомнил, как перед самым своим отъездом отец Николай, улучив время, чтобы остаться наедине с князем, снова поднял тему потенциальной опасности такой форсированной гонки вооружений.
— Неужели ты и впрямь считаешь, отче, что все, запускаемое в производство нашим Эдисоном, на самом деле принципиально новое? — осведомился он у священника.
— Знаю, что ты мне скажешь, — сурово проворчал тот. — Дескать, китайцы тот же порох изобрели еще сотни лет назад. Но ведь они его не использовали в войне. А гранаты когда появились бы, если бы не наш Минька? А пушки? И ты думаешь, я не ведаю, что у него там еще на уме. Он ведь скоро и до ружей с пистолетами дотянется. А воевода твой чего творит? Строй твой несокрушимый, поди, лет через пятьсот только использоваться будет, не раньше. А инженерные войска? А его лыжники? Когда они на самом деле появились, а? Про спецназ же его я и вовсе молчу. До него уж точно не меньше восьмисот лет осталось. Да и не только в одном вооружении дело. Опять же трубы всякие подзорные, станки, да мало ли… Княже, дорогой, как же ты не поймешь, что первым делом надобно бы душу возвышать. Она — главное. А Михал Юрьич с Вячеславом Михалычем вместо этого все технику пытаются вперед двигать и того в толк не возьмут, что если душой заняться, то пушки с гранатами и вовсе могут не понадобиться.
Впрочем, ты и сам хорош. Кто неделю назад мыслил, как бы тебе поставки нефти организовать на Рязань? Думаешь, не догадываюсь, зачем она тебе нужна? Не иначе как людей палить. А к чему хорошему все это может привести, ты даже и не пытаешься задуматься. Ну, сам представь, что бы случилось, если бы ядерную бомбу не в двадцатом, а где-нибудь в пятнадцатом веке изобрели?
— А скажи-ка мне, отец Николай, что страшнее: нефть горящая или напалм? — поинтересовался Константин.
— С последним не сталкивался, но раз над его изобретением ученые трудились, а они — пакостники известные, выходит, что напалм.
— Так вот, отче, могу тебя заверить, что он уже существует, — уверенно заявил Константин. — Причем существует не меньше нескольких столетий[68]. Только в нынешнее время его называют «греческий огонь». А что страшнее: граната или ракета, если она боевая, разумеется?
— Неужто наш Михаил Юрьич и до них додумался? — всплеснул испуганно руками священник.
— Пока еще нет, но ты не ответил на вопрос, отче.
— Любому понятно, что ракеты.
— Так вот, отец Николай, довожу до твоего сведения, что пороховые ракеты в боях китайцы стали использовать еще в одиннадцатом веке. Первый трактат, где описывается их действие, датируется 1042 годом, — твердо ответил Константин. — Подумай сам, отче, не граната — ракета. Это я к тому, — пояснил он свою мысль, — что практически все, над чем сейчас работают и Минька, и Славка, уже есть. Я же хочу, чтобы все это было не где-то там, в далеких странах, а у нас на Руси, потому что оно жизненно нужно. Что же до опережения времени, то мы, наоборот, отстаем. Про ракеты с напалмом я тебе уже сказал. Арбалетам, которые он сейчас до ума доводит, тоже две тысячи лет с гаком. Так что Минька лишь в одном-единственном деле немного обогнал всех прочих. Это я о пушках.
— Вот! — торжествующе воскликнул священник. — Я же говорил!
— Но обогнал на такую малость, что об этом смешно и говорить.
— Я хоть и не силен в истории, но то, что у нас на Руси они появились, да и то самые примитивные, лишь при Дмитрии Донском, помню, — не согласился с князем отец Николай и укоризненно покачал головой. — Разве более чем полтораста лет — это малость?
— Так то на Руси, — возразил Константин. — В Китае же до их появления осталось всего сорок лет.
— Ты ничего не путаешь? — удивленно воззрился на своего собеседника священник.
— Ну, если быть очень точным, то сорок один. У них пушки появятся в 1259 году. А ведь к тому времени там по-прежнему будут править монголы. И вот представь себе: порох, боевые ракеты, пушки, и все это в руках тех, кто совсем скоро придет на Русь. А мы? Будем обязательно ждать, чтобы все это в другом месте изобрели, а уж потом с легкой душой себе на вооружение примем? А если нас всех не в прямое прошлое закинули, а в какой-то параллельный мир, где первые образцы пушек уже лет десять-двадцать как известны в том же Китае, то есть и монголам тоже?
— Как-то ты уж больно резко все с ног на голову переставил, — критично поджал губы отец Николай. — По-твоему получается, что мы еще и отстающие.
— Это не по-моему, это по правде. И не я с ног на голову все переставил, отче. Это как раз твои представления о развитии вооружения на голове стояли, а я их в нормальное естественное положение привел. Кстати, отстает не только Минька. Наш великий и могучий воевода действительно создает сейчас принципиально новую армию — это так. Но опять же все познается в сравнении. Это на Руси сейчас такой армии ни у какого другого князя нет. Но на самом деле возраст той же самой фаланги исчисляется даже не столетиями, а тысячелетиями, потому что ее изобрели и применяли еще древние спартанцы, а уж потом, причем полторы тысячи лет назад, этот вид воинского строя довел практически до совершенства знаменитый Александр Македонский. Про лыжников говорить совсем несерьезно, учитывая, что сами лыжи три с половиной тысячелетия назад были известны. Про спецназ ты тоже не прав — слава ниндзя как раз примерно в эти времена и начала греметь по всей Японии. А кому от разделения обязанностей в армии хуже? Между прочим, тот же Чингисхан точно такое же разделение ввел у себя в войсках еще два десятка лет назад. Словом, наш Слава и здесь здорово подотстал. Да и во всем остальном. Взять увеличительные стекла для подзорных труб, которыми Минька занимается. Неужели ты думаешь, что польза от них лишь в военном деле будет?
— В первую очередь именно там.
— Разве что в первую. Но есть ведь и вторая, и третья, и четвертая. Между прочим, у нас и здесь отставание. Ведь возраст плосковыпуклой ошлифованной линзы датируется примерно шестисотыми годами, причем до новой эры. Вот только не на Руси она найдена была, а в Ассирии. И так во всем, что ни возьми. Пресс винтовой наш изобретатель почти закончил? Так его тоже до новой эры изобрели, а сверло еще раньше. Один Архимед сколько всяких полезных вещей создал: тут тебе и водоподъемный винт, и зубчатая передача, и прочие штуковины. А ты думаешь, он один такой умный был? Да ничего подобного. И станок деревообрабатывающий, и часы водяные, и насосы нагнетательные, и подшипники, и даже подъемный кран с блоком — все это еще до рождения Христа появилось. А сколько еще в первом тысячелетии нашей эры прибавилось — о-го-го! На сегодняшний день даже часам механическим и то добрых шестьсот лет. Вот коленвал помоложе — ему где-то четыреста, а то и меньше, но все равно возраст приличный. Дальше продолжать? — сжалился наконец князь над отцом Николаем, который оцепенело застыл на месте, напрочь сраженный информацией, которую щедро выплеснул на него Константин.
— Ну и зачем же нам-то все это приумножать? — прошептал он неуверенно. — И без того всего достаточно.
— А никто и не приумножает, отче. Правильнее сказать, что мы все это собираем. В мире же все, что я перечислил, имеется, а на Руси-то пока многого нет. Разве ж это порядок? Вот мы и исправляем такое безобразие. Короче, по минимуму работаем, не больше.
После этого они со священником еще не раз говорили, но отец Николай даже не пытался поднимать тему вооружения, армии и несвоевременности всяких изобретений. Как отрезало.
— Будь уверен, Слава, что он ничего бы нам не сказал, — еще раз твердо повторил Константин. — А что касается коктейля Молотова[69], — медленно произнес он, — то мне непонятно только одно. Ну, добьемся, к примеру, мы с Вячеславом, чтобы эта нефть к нам на Русь, можно сказать, рекой потекла. Но ведь тебе же, Миня, надо будет целый нефтеперегонный завод строить. Справишься ли?
— Этот завод даже я тебе выстрою, — усмехнулся Славка.
— Ой ли? — хмыкнул недоверчиво изобретатель.
— Вот тебе и ой. Знаешь, Миня, сколько я их в Чечне спалил в свое время? Не сосчитать. Заодно и на работу их тоже досыта нагляделся, а принцип устройства вообще постиг на раз.
— Неужели все так просто? — удивился Константин.
— Более чем, — развеселился воевода. — Если совсем кратко, то это самогонный аппарат. Да-да, со змеевиком и прочими атрибутами. Отличие лишь в том, что вместо браги заливают нефть и начинают самую обычную перегонку. На выходе, разумеется, идет не спирт, а бензин.
— Вообще-то он хоть и примитивно излагает, но правильно, — подтвердил Минька. — Ничего сложного в этой перегонке действительно нет.
— Примитивно, зато доходчиво и понятно, — не остался в долгу воевода. — Не то что некоторые академики.
— Стоп-стоп, — перебил обоих князь. — А зачем же тогда заводы современные и прочее?
— А в каких количествах бензин нужен? В этом-то все и дело. Разве на самогонном аппарате можно столько выгнать? Только для одного джипа, если весь день на нем разъезжать, и то несколько сот литров требуется, — пояснил Минька.
— Ну и качество опять же, — добавил воевода. — У нас там сплошь и рядом этот самопальный бензин задешево продавали, только никто его не брал, если, конечно, машину жалел, потому что семьдесят шестой у них на самом деле был где-то как водка, то есть сороковой. А если уверяют, что чистейший девяносто второй тебе продают, то считай, что пятидесятый.