ти рассказы весьма похожи.
Но это все же не объясняет примечательного факта, на который мы указали выше, — зачем надо сначала убивать собственных же детей, разрубать их, а затем создавать новых? Ведь сама логика ситуации подсказывает, что с рождением первых детей человечество после несчастья (потопа, землетрясения, безысходного одиночества на Земле) начинает возрождаться. Поступок не столько жестокий (в мифах моральные понятия вообще не существуют), сколько бессмысленный.
Но вот в мифах, что распространены на юге Китая, мы встречаем небольшую разницу в трактовке убийства собственных детей. Не будем пересказывать всю легенду подробно, она, в сущности, повторяет все предыдущие легенды о рождении людей. Лишь остановимся на ряде примечательных моментов. Итак, однажды после великого потопа мать и сын попали на остров и обнаружили, что остались одни-одинешеньки на Земле. Через некоторое время женщина поняла, что они обязаны возродить род человеческий. Сын сначала отказывался, но наконец понял, какая миссия возложена на них судьбой. Через положенное время на свет от женщины родилось… несколько кусочков дерева. Деревяшки сожгли, пепел (прах! — вновь знакомый мотив) рассыпали по земле, и вскоре появилось несколько деревьев, на которых вместо плодов росли люди, мужчины и женщины. Затем они начали вступать в браки и стали расселяться по всей Земле.
Вот и ответ на вопрос об уничтожении собственных же детей в первой легенде! Читатель, конечно же, обратил внимание, что во втором случае он заменен на сожжение бездушных деревяшек, но это явная замена — из женщины деревяшки не рождаются, а значит, происходит так называемое мифологическое замещение.
В китайских легендах сюжет об уничтожении своих детей был замещен на разрубание деревяшек. Попутно напомним, что мать именно «разрубила» своих чад, что вообще сблизило обе легенды. Но что даст нам это в результате?
Сюжет об уничтожении своих детей (деревяшек) стоит здесь с одной целью — снять акт инцеста. Рождение людей происходит не прямо от соития матери-сына, брата-сестры, а косвенно: прямое потомство уничтожается, а люди затем рождаются как бы опосредованно. Переложение этого мотива «снятия инцеста» встречается достаточно часто, но мы не опознаем его. В библейской легенде, например, эту роль выполняет сюжет об убийстве Авеля Каином, одного брата другим.
В качестве проявления этого «опосредованного рождения» выступает сюжет о прахе, глине или пепле, из которых, собственно, и появляется первый человек, хотя его родители существовали и до этого. Такое кажущееся противоречие никого не смущает, поскольку речь идет не о формальной логике, но о мифологическом восприятии какого-то события. Какого — скажем позже.
Еще раз повторим — все легенды так или иначе обыгрывают один и тот же факт: вступление в половую связь родственников первого поколения, рождение от этого людей и попытки устранить воспоминания об этом инцесте. Ведь и по китайским, и по американским, и по библейским легендам все мы рождены от кровосмешения, от инцеста, который строго осуждался практически повсеместно, а в средневековой Европе по этому обвинению можно было отправится и на костер инквизиции!
Теперь вернемся к библейским параллелям. «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою» (Быт.7). Заметим, что в данном стихе «человек» обозначается словом «адам», а «прах» — «адама». В связи с этим известный ученый и фантаст А. Азимов, в частности, высказал мысль, что поскольку слова по звучанию совпадают, то между ними должна обнаружиться некая символическая связь. То есть сотворение человека именно из праха, возможно, обязано созвучию «адам» и «адама».
Но оба этих мотива — создание человека из праха и «вдувание дыхания жизни» уже нам встречались. Первый мотив — в легенде о Нюйве, второй — в легенде народности пазен. Естественно, для краткости здесь приведены лишь два мотива, на самом деле их гораздо больше. В любом случае понятие праха имеет более сложный исток, нежели простое созвучие слов.
Рассказы о первом человеке, что создан из глины, можно встретить в египетских, вавилонских, греческих мифах. Их общность с библейской легендой в общем можно объяснить, с одной стороны, тесными связями египетской культуры с ранней иудейской, с другой стороны, влиянием библейской традиции на греческую мифологию. Но если мы задумаемся над тем гигантским расстоянием, которое отделяет Переднюю Азию, Египет от Китая, то совпадение не только легенд, но и ряда их подробностей покажется просто поразительным. И это — далеко не единственные совпадения.
А может быть, вообще не совпадения?
Постараемся посмотреть на проблему Адама и Евы не как богословы, но как уважающие религиозную традицию историки. Зададим на первый взгляд нелепый вопрос: кем приходилась Ева Адаму? Первый ответ разумеется сам собой: она была его женой, а точнее, исполняла функции и обязанности жены. Правда, сделаем небольшое уточнение — мужем и женой они становятся после грехопадения.
Но они еще являлись и детьми, рожденными от Отца Единого — от Бога, а это значит они были братом и сестрой. Но при этом в какой-то мере и Адам породил Еву, что вышла из его ребра.
Значит, Адам был отцом Евы. Итак, в силу исторических обстоятельств, по сути, безвыходности положения, Адам и Ева были связаны тройственными узами: муж — жена, брат — сестра, отец — дочь. В любом случае инцест произошел как бы дважды, нарушив братско-сестринские и родительские запреты на вступление в связь.
Примечательно, что сам первородный грех проявляется именно в инцесте, хотя его религиозное осмысление, конечно же. не сводится к этому и лежит в мотиве отрыва от Бога.
Исследователи неоднократно обращали внимание, что в Книге Бытия встречаются, по сути, две легенды возникновения первых людей. Добавим от себя, что они практически в точности повторяют миф о Фуси и Нюйве. Первая версия говорит: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь» (Быт. 1:27). Здесь существует явное указание на одновременное создание и мужчины и женщины, что соответствует древнему «Жреческому кодексу». Более сложную картину рисует другой пассаж из той же «Книги Бытия»: «И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и когда он уснул, взял одно из ребер его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку» (Быт.2:21–22). Итак, сначала человек, т. е. мужчина, был один, затем из него же сделали женщину для определенной цели: «сотворим ему помощника, соответственно ему».
Предания об инцесте, с которого начался, а точнее, как мы видели, именно обновился род человеческий, естественно, характерны не только для стран Дальнего Востока, но встречаем мы их, например, в Центральной Америке среди индейцев кечуа.
Вот какую легенду рассказывают о происхождении инков. Заметим, что слово «инка» обозначало «человек», государство инков считалось срединным среди всех земель и именовалось Тауантинсуя — «Четыре стороны света, соединенные воедино», а значит, эта легенда в представлении тех, кто ее рассказывал, касается всего человечества. Впрочем, и в этом нет ничего экстраординарного, китайские Фуси и Нюйва, равно как и библейские Адам и Ева, породили не какой-то народ, а все человечество. В любом случае речь идет об универсальном акте творения человечества через близкородственную связь.
Итак, по инкским легендам, в местечке Паукартампу, что располагалось высоко в горах, было три пещеры, которые находились там от создания мира. Но однажды из них вышли три или четыре супружеские пары (разные легенды расходятся во мнении об их точном количестве), и среди них был Манко Капак, который и стал основателем царства инков в долине Куско. Все супружеские пары были между собой братьями и сестрами, а по некоторым версиям супруга Манко Ка-пака была к тому же и его матерью.
В итоге мы получаем классическую версию об инцесте, которая сочетает в себе тройную связь: муж — жена, мать — сын, сестра — брат. В результате многочисленных приключений и междоусобиц все братья погибли, остался в живых лишь хитроумный Манко Капак, который взял себе в жены вдов своих братьев. Таким образом он один воплотил в себе все три варианта связей.
Существует немало объяснений этой легенды. Например, речь идет не о трех или четырех братьях, а о нескольких союзах племен, которые заключили между собой «братский» союз и вместе вторглись в долину Куско, подчинив себе все остальные племена индейцев кечуа, обитавшие там. В этнографии неоднократно обсуждался вопрос, когда мужчины из одного племени (между собой — братья) вступают в брак с женщинами из другого племени (между собой — сестры). Этот тип семейных отношений, названный семья пуналуа по имени племени, где он, возможно, существовал, описывал еще в прошлом веке известный этнограф К. Л. Морган. Существует еще несколько вполне рациональных объяснений инкской легенды.
Пускай так — пускай речь идет о союзе племен или сложной семье, но это не снимает самого главного. Легенды, которые, как известно, всегда оптимальным образом соответствуют сознанию того народа, в недрах которого они созданы, прямо указывают именно на близкородственную связь. А значит, именно такая версия рождения человечества нужна была сознанию инков. Равно как и китайцев, равно как и жителей Древней Иудеи.
Что же могло лежать в основе сюжетов об инцесте, от которого пошел весь род человеческий? Давайте вспомним, каким образом современная наука отвечает на вопрос о формировании Homo sapiens. Долгое время здесь конкурировали две теории, первая из которых утверждала, что человечество сформировалось в разных центрах на планете практически одновременно (теория полицентризма), вторая гласила, что первые люди возникли в одном центре, откуда довольно сложными путями заселяли земной шар (теория моноцентризма). Ведущие антропологи мира, такие, как семья Лики, сходятся в