Почему император так оберегал М. Б. Барклая де Толли, убирая с его пути препятствия, которые могли бы помешать осуществить план «скифской войны»? Да потому, что генерал осуществлял не свой план, а план самого государя. Но царь, видимо, разработал, так сказать, только «глобальный» план войны, за конкретные же действия отвечал Барклай.
Представление о том, как осуществлялось М. Б. Барклаем де Толли командование войсками, дают строчки из дневника капитана, лейб-гвардии Семеновского полка (впоследствии генерал-майора) П. С. Пущина: «10 августа. Суббота. Все предвещало сражение на позиции при Усвятье. Приказ быть готовым отдан. В 3 часа дня только что мы подались несколько назад, чтобы занять позиции. Получен приказ выступить в сумерки. Не доходя 5 верст до Дорогобужа, нас остановили, раздеться не позволили и приказали ждать новый приказ, который так и не получен».
По действиям М. Б. Барклая де Толли трудно представить, что у него был конкретный план, которому он неуклонно следовал. 13–14 июля он готовился дать сражение у Витебска, но сражение не состоялось: 2-я Западная армия не сумела пробиться к 1-й. Казалось, М. Б. Барклай де Толли даст бой у деревни Усвятье (армии соединились), но позиция, выбранная К. Ф. Толем, не была одобрена П. И. Багратионом. На следующий день нашли другую позицию, но сражение не произошло. Под Дорогобужем также собирались дать сражение, но не дали.
Историки высказывали мысль, что генерал-квартирмейстеру К. Ф. Толю не удавалось найти хорошей позиции для боя. Военный теоретик К. Клаузевиц писал, что такие позиции были и К. Ф. Толь знал свое дело хорошо. По словам К. Клаузевица, позиция, выбранная К. Ф. Толем у деревни Усвятье, «обещала наилучшие результаты». Но генералу П. И. Багратиону позиция не понравилась. Это было третье поле, предложенное К. Ф. Толем для сражения. Два первых были отвергнуты как не пригодные для сражения. Дело было не в том, что эти позиции были невыгодны, а в том, что М. Б. Барклай де Толли не решался дать сражение. На этот раз, как писал К. Клаузевиц, К. Ф. Толь «не захотел сразу же отказаться от своей идеи и стал возражать, что в высшей степени раздражило князя Багратиона. Закончилось дело тем, что Багратион очень резко сказал Толю: «Господин полковник! Ваше поведение заслуживает того, чтобы вас послали с ружьем за спиной». Словом, П. И. Багратион пригрозил К. Ф. Толю разжалованием в солдаты. К. Ф. Толь был глубоко оскорблен и подал в отставку. Как всегда нерешительный М. Б. Барклай де Толли помедлил, но потом принял отставку, и К. Ф. Толь, получив приказание ехать из армии, отправился в Москву, где оставался без всякой должности». Так писал А. П. Ермолов в своих записках.
Если М. Б. Барклай де Толли все-таки принял отставку К. Ф. Толя, значит, он был согласен с П. И. Багратионом. Но в «Изображении военных действий 1-й армии в 1812 году» М. Б. Барклай де Толли писал, что «позиция была очень выгодна, но не понравилась Багратиону, поэтому и не дано было сражение».
Тогда возникает вопрос, почему М. Б. Барклай де Толли принял отставку К. Ф. Толя, если считал, что позиция была выбрана удачно? Видимо, он готов был отослать любого, кто мешал ему отступать, и он даже не остановился перед тем, чтобы переложить ответственность за свою нерешительность на П. И. Багратиона, которого в это время уже не было в живых.
О том, что между главнокомандующими М. Б. Барклаем де Толли и П. И. Багратионом нет взаимопонимания, Александр I знал давно. В армии всегда было много осведомителей, уезжая, царь разрешил начальнику штаба 1-й Западной армии А. П. Ермолову писать ему лично. А. А. Ермолов — сторонник наступления, считающий П. И. Багратиона своим благодетелем, не скрывал своего недовольства действиями М. Б. Барклая де Толли и хотел видеть на месте М. Б. Барклая де Толли П. И. Багратиона.
Царь не принимал решительных мер до начала августа. По всему было видно, что М. Б. Барклай де Толли его вполне устраивал. Но когда Александр I узнал, что авторитет М. Б. Барклая де Толли упал, что дворянство открыто выражает недовольство его действиями и это может отрицательно отразиться на действиях войск, он 5 августа учредил Чрезвычайный комитет. Заслушав письма П. А. Шувалова, Э. Ф. Сен-При, Ф. Ф. Винценгероде и К. Ф. Толя, комитет в тот же день принял решение назначить главнокомандующим всеми армиями М. И. Кутузова, снять М. Б. Барклая де Толли с поста военного министра, оставив его главнокомандующим 1-й Западной армии. Разумеется, учрежденный по высочайшему повелению комитет обсуждал вопросы, предложенные царем, и вынес решение, угодное царю. Однако царь заявлял, что М. И. Кутузов был назначен помимо его воли. Генерал-адъютанту Е. Ф. Комаровскому он сказал: «Публика желала его назначения, я его назначил. Что же касается меня, то я умываю руки». Своей сестре Екатерине Павловне царь писал, что на М. И. Кутузова «указывал общий голос». М. Б. Барклаю де Толли Александр писал, что он вынужден был назначить М. И. Кутузова («Мне не оставалось ничего другого, как уступить всеобщему мнению»), а причиной назначения главнокомандующего всеми армиями была сдача Смоленска: «Потеря Смоленска произвела огромное впечатление во всей империи». П. В. Чичагову Александр назвал ту же причину и еще одну: потерю доверия к М. Б. Барклаю де Толли «со стороны армии и всего народа».
Но Смоленск был сдан вечером 6 августа, а Чрезвычайный комитет принял решение 5 августа, правда, царь утвердил его только 8 августа, но он тогда не мог еще знать о потере Смоленска.
Интересно отметить такой факт. Царь передал рапорт М. И. Кутузова об оставлении Москвы этому же Чрезвычайному комитету, ожидая, по-видимому, что комитет выразит порицание полководцу. Однако комитет отговорился тем, что не обладает достаточной информацией, чтобы вынести свое заключение по поводу оставления Москвы. Он предписал М. И. Кутузову впредь присылать «полные о всех мерах и действиях своих сведения», причем указал, «чтобы предписание главнокомандующему сделано было не в виде какого-либо неприятного замечания».
17 августа М. И. Кутузов прибыл в Царево-Займище, где М. Б. Барклай де Толли в очередной раз намеревался дать сражение. М. И. Кутузову нужно было время, чтобы войти в управление армией, вот-вот должно было прибыть Московское ополчение и корпус М. А. Милорадовича. Французы преследовали русскую армию по пятам, и М. И. Кутузов вынужден был отступить. 22 августа армия прибыла к селу Бородино, где и решено было дать сражение. М. И. Кутузов предоставил М. Б. Барклаю де Толли и П. И. Багратиону свободу действий.
Часто пишут, что М. Б. Барклай де Толли в Бородинском сражении искал смерти, что под ним было убито несколько лошадей, были ранены многие его адъютанты. М. А. Милорадович, наблюдая за VI.Б. Барклаем де Толли во время сражения, воскликнул: «У него не иначе, как жизнь в запасе». Реже пишут, как М. Б. Барклай де Толли командовал во время сражения вверенными ему войсками, или, если пишут, то, как правило, опираются на рапорт генерала и на «Изображение военных действий 1-й армии в 1812 году», то есть пишут о действиях М. Б. Барклая де Толли так, как их описал он сам. Рапорты военачальников, воспоминания П. Х. Граббе, В. фон Левенштерна позволяют представить, как командовал М. Б. Барклай де Толли, в частности, в самом начале великой битвы.
1-я Западная армия была расположена в основном на правом фланге, где М. И. Кутузов поставил свои главные силы. В версте от правого фланга находилось село Бородино, которое было отделено от русской позиции рекой Коло-чью. Связь поддерживалась только мостами через реку.
С 23 августа в селе Бородине находился лейб-гвардии Егерский полк. В его задачу входило прикрытие арьергарда, отступавшего к основной позиции русских войск. Командир полка полковник К. И. Бистром приказал командиру 3-го батальона полковнику П. С. Макарову выдвинуться вперед и наблюдать за движением неприятеля, в случае надобности удерживать его, обеспечивая отход арьергарда. 24 августа арьергард прибыл на позицию, но батальон П. С. Макарова по-прежнему оставался стоять на пути неприятеля, два других батальона полка располагались в самом селе и у мостов через Колочь.
Готовясь к сражению, Наполеон тщательно изучил обстановку на своем левом фланге у села Бородина. Для него не осталось незамеченным, что Бородино находится в удалении от русских позиций и им легко овладеть. Но, остерегаясь, что русские уйдут и уклонятся от сражения, Наполеон не стал занимать село до сражения.
Ф. Н. Глинка написал в «Очерках Бородинского сражения», что на предложение генерала Ш.-Н.д’Антуара де Вренкура занять село Бородино Наполеон ответил: «Русские так спокойно опираются на этот пункт! Овладей им, и они всполошатся, подумают, что правое крыло их в опасности, и, чего доброго уйдут. Завтра рано Дельзон двинется и займет Бородино — это дело минуты!» Наполеон приказал поставить у села Бородина батареи, чтобы обстреливать Курганную высоту.
Утром 26 августа П. С. Макаров донес командиру полка о приближении к нему неприятеля. К. И. Бистром сообщил об этом М. Б. Барклаю де Толли. По оценке П. С. Макарова, неприятельские войска насчитывали до 8000 человек. Что же предпринял М. Б. Барклай де Толли? П. Х. Граббе вспоминал: «Все глаза были обращены на село Бородино, отстоявшее около версты от позиции, отделенное от нее речкой Колочей и занятое гвардейским егерским полком. Барклай де Толли находил опасным и бесполезным удерживать это село и полагал отозвать оттуда немедленно егерей. Герцог Александр Виртембергский защищал противное мнение».
Пока генералы спорили, время шло. Наконец, М. Б. Барклай де Толли решился отозвать егерей и послал к ним своего адьютанта В. фон Левенштерна. В своих воспоминаниях он писал, что передал героям этот приказ. Егеря оставили село и стали отступать по мостам. В то время как они проходили по ним, две неприятельские колонны открыли огонь по отступавшим. «Огонь был убийственным и попадал в цель… мы были так стеснены, что ни один ружейный выстрел не пропадал даром… Стычка продолжалась не более 15 минут, но эти четверть часа были самыми памятными в моей жизни. Л. гв. Егерский полк потерял в этот промежуток времени половину людей, в том числе было убито и выбыло из строя тридцать офицеров». Далее В. фон Левенштерн писал: «Барклай высказал, что этот отборный полк был употреблен в месте столь опасном для его целей, вопреки его желанию. По его мнению, в этом пункте было бы достаточно иметь обсервац