з самых популярных в Европе. Кроме того, им написано несколько художественных произведений, сюжеты для которых он черпал из своей жизни, так богатой на захватывающие события.
Затворничество Беневского длилось восемь лет. Больше он выдержать не смог. Впрочем, удивительно, как могла такая деятельная натура, какой был Мауриций, усидеть столько на одном месте.
И вот он снова в Париже. И снова стучится в двери королевских министров, стремясь заинтересовать их своими планами создания государства Мадагаскар. К его большому разочарованию, на сей раз его не хотят даже слушать.
Но Беневский, как ни странно, огорчается недолго. И вот почему. Почти сразу по приезде в Париж он знакомится с Бенджамином Франклином — видным американским ученым и политическим деятелем, который как посол представлял во Франции только что возникшее государство — Соединенные Штаты Америки. Франклин, как и Беневский, был превосходным шахматистом, и познакомились они в одном из парижских кафе за шахматным столиком.
Захватывающие рассказы Франклина об освободительной борьбе американских колонистов за свою независимость против англичан так увлекли Беневского, что он решил немедля отправиться в Америку, чтобы с оружием в руках помогать поднявшимся на борьбу за свою свободу американцам. Вместе с другими волонтерами он сел на судно, отплывающее в Новый Свет. Первая попытка оказалась неудачной: в море их задержал английский военный корабль и возвратил назад в Европу. Но неудача не отбила у Беневского желания попасть в Америку. Возвратясь в Париж, он взял рекомендательные письма Франклина и французского военного министра и снова устремился к берегам Америки. На сей раз он добрался туда без каких-либо препятствий.
В Америку Беневский приехал не с пустыми руками. Вернее, не с пустой головой. Как всегда, он был нашпигован планами. Он предложил американцам сформировать из навербованных в Европе добровольцев иностранный легион, который под его, бригадного генерала Беневского, командованием мог бы сыграть не последнюю роль в войне с англичанами. Американцы план одобрили и даже обсудили с генералом детали формирования легиона. Но тут Беневского вновь постигла неудача: англичане капитулировали (это был конец 1783 года), и война в Америке окончилась. Такой поворот событий так расстроил Беневского, что он, заболев, надолго слег в постель.
Выздоровев, наш неугомонный искатель приключений возвратился в Европу и снова попытался организовать экспедицию на Мадагаскар. Но его идея по-прежнему ни у кого не вызывала энтузиазма. Беневский не находил себе места. Безделье, а еще больше необходимость доказывать очевидные истины всем этим тупоголовым министрам, канцлерам и премьерам, выводили его из себя.
Но вот наконец долгожданная удача. В Лондоне Беневскому берется помочь Джон Магеллан — ученый, большой любитель путешествий и приключений, правнук знаменитого Фернана Магеллана. Увлеченный идеями и планами Беневского, Магеллан помогает ему деньгами и сводит с некоторыми английскими и американскими толстосумами, заинтересованными в изгнании с Мадагаскара французов и колонизации его англо-американцами.
24 апреля 1784 года воспрянувший духом Беневский, взяв с собой жену, снова поехал в Америку. Собрав необходимые деньги, он купил в Балтиморе подходящее судно, загрузил его товарами, собрал добровольцев, нанял команду и 25 октября того же года вышел в море курсом на Мадагаскар.
Еще во время подготовки к плаванию, стремясь помешать добровольцам добраться до острова, французские агенты подкупили капитала корабля Дейвиса. Когда «Лентрэпид» — так называлось судно Беневского — находился в бразильских водах, Дэйвис посадил его на мель. Сделал он это явно преднамеренно, хотя вину свою отрицал, ссылаясь на случайность. Беневскому ничего не оставалось, как отстранить капитана от должности и самому выполнять его обязанности. В январе 1785 года «Лентрэпид» благополучно завершил рейс и стал на якорь у западного побережья Мадагаскара.
Мальгаши тепло встретили своего амнандзакабе. Они надеялись, что он защитит их от грабителей-французов. Они просили его об этом. Наслушавшись жалоб аборигенов, Беневский еще больше укрепился в мысли, что французов с острова необходимо гнать. И он обещал мальгашам сделать это. И возможно, слово свое сдержал бы, если бы не новая напасть, которая подстерегала его в первый же день прибытия на остров. Воспользовавшись тем, что Беневский и его ближайшие сподвижники, а с ними и все добровольцы, сошли на берег, предатель Дэйвис увел еще неразгруженный «Лентрэпид» в море. Надо ли говорить, какой это был удар для Беневского и его волонтеров, которые остались без оружия, съестных припасов и товаров, предназначенных для торговли с местным населением? Такой удар свалил бы хоть кого. Но только не Беневского, который уже привык к неудачам. Да и как отступить от задуманного, если, едва прослышав о высадке Беневского на остров, со всех концов острова к нему начали стекаться мальгаши, готовые на все, только бы прогнать французов. Особенно рад был генерал своим старым сообщникам по Болыыерецкому бунту, которые все до одного явились в его лагерь. Был среди них и возмужавший, но по-прежнему преданный Иван Устюжанинов.
Началась подготовка к боевым действиям. В наскоро оборудованном лагере Беневский учил добровольцев и мальга-шей умению вести бой: стрельбе, фехтованию, рукопашной схватке и прочим премудростям. А вскоре пришел и первый успех — отряд Беневского взял приступом укрепленное французское поселение Анготси, захватив там необходимое оружие и различные товары.
Власть Беневского признал почти весь Мадагаскар. Кроме, разумеется, французов. В центре острова Беневский приступил к постройке города-крепости Мавритания — будущей столицы свободного государства Мадагаскар.
Все это стало известно давнему недругу Беневского губернатору острова Иль-де-Франс. Напуганный губернатор спешно послал на Мадагаскар карательную экспедицию — отряд регулярных войск. Беневский хорошо понимал, что его «армия», состоящая из плохо обученных и вооруженных мальгашей, в открытом бою будет разбита, и потому решил укрыться за стенами форта. Но едва началась перестрелка, как первая же пуля, выпущенная нападавшими, пронзила Беневскому грудь. Рана оказалась смертельной. Беневский умер на руках своих ближайших товарищей. Произошло это 23 мая 1786 года. Беневскому было 40 лет.
Оставшись без командира, защитники форта сопротивлялись недолго. Оставшиеся в живых были взяты в плен. После этого французы уничтожили заложенные Беневским поселения. Но недолго продержались на острове и французы. Вскоре все их поселения были уничтожены мальгашами, а сами французы изгнаны с острова. Только через 110 лет после продолжительных ожесточенных боев французские войска смогли овладеть островом. Но прошло всего 65 лет, и Мадагаскар снова стал свободен. На сей раз, надо думать, навсегда.
На Мадагаскаре помнят и чтят Мауриция Беневского. Чтят как национального героя, как борца против рабства, борца за свободу острова. В истории острова ему принадлежит одно из почетнейших мест.
ЭТОТ НЕУГОМОННЫЙ ПОЛЬ ДЖОНС
Если профессия военного досталась Беневскому по наследству — его отец был кавалерийским офицером, — то герой нашего следующего рассказа Джон Поль Джонс стал военным по призванию. Его отец Джон Поль всю жизнь проработал садовником, то есть был представителем самой что ни на есть мирной профессии. И надо думать, что, глядя на сына садовника, вряд ли кто мог предположить, что этому хрупкому мальчишке с нелепо торчащим на небольшой голове рыжим хохолком суждено стать выдающимся моряком и удачливым корсаром, который к тому же доставит столько неприятностей своей родине — Англии. Тем более никто и в мыслях не мог допустить, что станет Поль Джонс русским адмиралом.
Джон Поль (названный так в честь отца, Поль — здесь фамилия) родился 6 июля 1747 года в портовом городишке Уайт-хейвене на западном побережье Англии. Семья была большой — пятеро детей — и небогатой. Здесь знали, что такое труд и какова цена куска хлеба. Считать и писать мальчик научился в приходской школе. Большего для будущего садовника и не требовалось. А в том, что со временем он займет место отца, никто не сомневался.
Но мальчик думал иначе. Вместо того, чтобы стричь кусты или сажать розы, он по целым дням пропадал в порту, словно завороженный глазел на стоявшие у причалов фрегаты, барки, шнявы. А каким восторгом загорались его глазенки, когда он видел сошедших на берег моряков, которые только что вернулись из дальнего плавания. Как жадно вслушивался он в их разговоры! На капитанов Джон смотрел как на богов.
Словом, относительно будущей профессии у юного Джона не было ни малейших колебаний — еще в раннем детстве, после первого посещения порта, он твердо решил стать моряком. Видя, что намерение сына серьезно, отец не стал ему перечить. Моряк так моряк. Важно, чтобы как можно раньше начал зарабатывать. Хотя бы на себя.
Первые деньги Джон заработал, когда ему едва перевалило за десять — в возрасте, когда иные его сверстники еще держатся за мамину юбку. Мальчику удалось наняться на небольшое суденышко, перевозившее уголь. И хотя работа была тяжелой и грязной, это нисколько не повлияло на желание Джона стать моряком.
Но даже такая работа — и тяжелая и грязная — была временной. В ту пору (как, впрочем, и всегда) не только в Уайтхейвене, но и во всей Англии было трудно с работой. Тем более с хорошей, перспективной. Поняв это, 12-летний Джон решил искать счастье за океаном, в Америке, где уже неплохо устроился его старший брат Уильям. Отец возражать не стал. Правда, и денег на дорогу не дал. Поскольку не имел их. Но Джон не отчаялся. Он нанялся юнгой на торговое судно, идущее в Америку. Этот рейс стал для будущего адмирала начальной школой мореплавания. Он падал с ног, но успевал всюду; выполнял приказы боцмана, помогал коку, прислуживал капитану и еще надоедал штурману с расспросами о секретах навигации.