Жаль только, что поездка оказалась напрасной. Во Фридрексбурге (Вирджиния), где нашел себе местечко Уильям, для Джона подходящей работы не оказалось. Пришлось ни с чем возвращаться в Англию.
Видя, что морское путешествие не только не отбило у сына желания стать моряком, а еще больше его укрепило — теперь у Джона только и разговоров было, что о его плавании в Америку и обратно, — старый Джон Поль решил помочь сыну. При посредстве друзей и влиятельных покровителей ему удалось наконец устроить Джона. И не куда-нибудь, а в королевский военный флот. И не кем-нибудь, сразу мичманом. И это в 16 лет! Надо ли говорить, что юноша чувствовал себя на седьмом небе.
И все же через год он оставил военную службу. Оставил, чтобы занять место третьего помощника капитана на судне «Король Георг». А еще спустя два года, поднабравшись опыта, Джон стал первым помощником на бриге «Два друга». О чем еще можно мечтать в 19 лет? И все же Джон был недоволен, его постоянно грызли сомнения. А все потому, что «Король Георг» и «Два друга» были невольничьими кораблями, вывозившими африканских негров в Америку. И хотя место было почетным, перспективные и, что еще важнее, прибыльным, Джон Поль в конце концов не выдержал. Однажды, когда «Два друга» отправились с Ямайки к берегам Африки за новой партией черных невольников, первый помощник остался на берегу.
Не найдя на острове работы по душе, парень решил вернуться домой. В 1768 году он как пассажир взошел на берег бригантины «Джон», которая направлялась в Англию. Почти в самом начале плавания судно постигло несчастье: от желтой лихорадки умерли несколько человек команды. И среди них — капитан и штурман. Джону Полю пришлось взять управление судном в свои руки. Без каких-либо происшествий он привел бригантину в порт назначения. Обрадованный хозяин «Джона» тут же предложил ему принять командование судном. Так 21-летний Джон Поль стал капитаном. Сбылась его детская мечта.
Несколько последующих лет он водил торговые корабли, совершавшие рейсы между Англией и островами Карибского моря.
Приблизительно в 1772 году Джон Поль решил изменить фамилию и имя. Дело в том, что большинство его знакомых путали фамилию Поль с именем, часто называя его Поль Джонс. Джону надоело всем объяснять, как его правильно зовут, и потому с той поры он стал называть себя Джоном Полем Джонсом. Позже его станут называть еще короче: Поль Джонс. Так в дальнейшем будем называть его и мы.
Незадолго до начала освободительной войны американских колоний против господства Англии Поль Джонс обосновался в Америке и продолжал служить капитаном на торговых кораблях. Однако с началом войны между Англией и американскими колониями морская торговля почти прекратилась. У берегов Америки начал крейсировать королевский флот, который задерживал все не принадлежавшие Англии корабли.
Впрочем, работа для такого опытного моряка, каким к тому времени стал Поль Джонс, вскоре нашлась. Видя, что без флота англичан, которые устроили настоящую морскую блокаду колоний, не одолеть, американцы принялись за создание собственного военного флота. Для начала решено было в порту Филадельфия переоборудовать под боевые корабли четыре торговых парусника. Прослышав об этом, Поль предложил американцам свои услуги. Американцы, у которых было мало опытных морских офицеров, способных командовать этими кораблями, его услуги приняли.
Пусть читатель не подумает, что решение Поля Джонса было необдуманным. Вовсе нет. В конфликте между Англией и ее американскими колониями он давно уже был на стороне последних. Его возмущало, что Англия без зазрения совести грабила свои колонии. За время работы в Америке он успел испытать это на собственной шкуре.
В конце 1775 года, когда переоборудование кораблей было закончено, Поль Джонс был назначен капитаном самого большого из них, 30-пушечного «Альфреда». А это значило, что Поль Джонс стал если не первым, то одним из самых первых капитанов в истории военно-морского флота США.
И хотя раньше он не командовал военными кораблями, англичане очень скоро почувствовали, что их спокойной жизни у берегов Америки пришел конец. То тут, то там появлялся вдруг корабль-одиночка, который иначе, как призраком, не назовешь, и без малейшего промедления нападал на англичан. И всякий раз выходил из боя победителем. На протяжении полугода «Альфред» шестнадцать раз уходил в море на свободный поиск, шестнадцать раз возвращался, нередко израненный ядрами, в порт и шестнадцать раз приводил с собой «приз» — плененный английский корабль. Чаще всего это были торговые корабли.
Здесь нам придется сделать небольшое отступление, чтобы разобраться, чем пираты отличались от корсаров. Пираты, или, как их еще называют, флибустьеры, — это морские разбойники, которые сами по себе, на свой страх и риск, грабили всех, кого можно было грабить, не разбираясь, где свои, а где чужие. Пиратами были Джон Морган, Эдвард Тич, Бенито Бонито, Франсуа Олонэ и др. В отличие от пиратов, корсары, каперы и приватиры (в сущности, это одно и то же понятие, только на разных языках) находились на чьей-то службе (чаще государственной) и, имея специальный патент, грабили или захватывали корабли исключительно враждебной страны. Вот почему называть их морскими разбойниками язык не поворачивается. Самым известным корсаром был Френсис Дрейк — выдающийся флотоводец и мореплаватель, совершивший второе в истории мореплавания кругосветное плавание, имея в кармане патент самой королевы Англии Елизаветы I, успешно грабивший испанские корабли и приморские города.
Теперь читателю не трудно будет сделать вывод, что Поль Джонс стал корсаром. И пожалуй, одним из самых удачливых за всю историю этого промысла. Едва начав карьеру корсара, этот человек сразу приобрел широкую известность среди моряков как в Америке, так и в Англии. Назвать это случайностью нельзя. У Поля Джонса были все задатки лидера. Прежде всего это бурлящая энергия, железная воля, неукротимая отвага и редкое хладнокровие. В бою этот человек напоминал извергающийся вулкан.
В мае 1776 года Поль Джонс был назначен капитаном шлюпа «Провидение». И хотя это судно имело на вооружении всего 12 пушек, оно было быстроходным и маневренным, что позволяло ему внезапно нападать даже на корабли размером побольше и вооружением помощнее и в случае опасности уходить от погони. Плавая на этом судне, Поль Джонс за неполные четыре месяца привел в Филадельфию еще 8 кораблей противника и столько же потопил.
Со временем Поль Джонс настолько уверовал в свою удачу, что его уже перестал удовлетворять корсарский промысел у берегов Америки. Он вынашивал дерзкий, можно сказать, безумный план: отправиться в одиночку к берегам Англии, чтобы там, уничтожая английские корабли у них дома, дать почувствовать англичанам на собственной шкуре, что такое война, которую вот уже столько лет ведет в Америке их король Георг III. Американскому конгрессу смелый план «республиканского корсара» и его пылкие речи по поводу целесообразности этого плана пришлись по душе, и он предоставил Полю старый 18-пушечный корвет «Рэйнджер» — одно из лучших судов, имевшихся в ту пору в молодом американском военно-морском флоте.
Свое новое назначение Поль Джонс получил 14 июня 1777 года. Это был для Соединенных Штатов знаменательный день. Именно в тот день конгресс США утвердил новый, звездно-полосатый флаг страны. И первым, кому выпала высокая честь поднять этот флаг, был «Рэйнджер» Поля Джонса. Салютовали пушки, на флагшток медленно поднималось полотнище флага, а на капитанском мостике, обнажив шпагу и гордо подняв голову, стоял Поль Джонс — сын простого садовника, а теперь — первый капитан военно-морского флота США. Этот день капитану Джонсу запомнился навсегда.
Спустя несколько недель «Рэйнджер» вышел в море и взял курс к французским берегам. Почему к французским? Потому что Франция в те годы, стремясь любыми путями ослабить своего извечного соперника Англию, с первых дней англо-американской войны поддерживала американских колонистов, помогая им деньгами, оружием и людьми. Франция же и первой признала новое государство США и в начале 1778 года даже подписала с ним союзный договор.
После двух месяцев плавания корвет Джонса бросил якорь в гавани Нанта — французского порта на западе Франции.
Проведя небольшой ремонт, точнее будет сказать, маскировочные работы, весной 1778 года «Рэйнджер» появился у западных берегов Англии. Это был теперь неприметный купеческий корабль, каких немало можно увидеть в местных водах. Но так было до тех пор, пока поблизости не появлялось английское судно. Неважно какое: торговое или военное. Тотчас на «купце» взвивался звездно-полосатый флаг, с грохотом открывались ранее незаметные пушечные порты, и судно окутывалось клубами порохового дыма. И не было ни одного случая, чтобы неосмотрительному «англичанину» удалось спастись бегством. Если он не тонул сразу, то спешил поднять белый флаг. Но и это не всегда помогало — чтобы не раскрыть себя, Поль Джонс своих бывших соотечественников топил. И только наиболее ценные корабли, точнее, корабли с ценными грузами, препровождал во французские порты.
А однажды он привел в Брест многопушечный фрегат «Дрейк», который имел неосторожность устроить «Рэйнджеру» засаду. Грозный красавец «Дрейк», который был гордостью королевского флота, покорно тянулся позади «Рэйнджера», сразу утратив весь свой бравый вид.
Поль Джонс, желая как можно больше досадить англичанам, решился наведаться в «гости» в свой родной Уайтхей-вен. В одну из безлунных ночей с отрядом из нескольких десятков смельчаков он высадился с подошедшего поближе к городу «Рэйнджера» на берег. Проникнув незамеченным в форт, корсары Джонса без лишнего шума повязали часовых, заклепали пушки, после чего подожгли несколько стоявших в гавани кораблей. Огонь тут же перекинулся на соседние суда, и к утру вся гавань пылала, как гигантский костер. В городе началась невиданная паника.
Паникой был охвачен не только Уайт-хейвен. Паника распространилась по всей Англии. Страховые компании немедленно увеличили ставки, на бирже упали курсы акций, возросли цены на привозные товары. Купцы требовали покончить с «обнаглевшим америкашкой». «Мы не можем выйти в море! — жаловались они лордам адмиралтейства. — Где наш хваленый флот?» Лорды беспомощно разводили руками: «Этому чертову разбойнику помогает сам дьявол!» Такого конфуза «владычица морей» не знала за всю историю.