Иностранный наемный офицер Людвиг Фабрициус, служивший в Астрахани, вспоминает ходивший тогда слух, что еще осенью 1667 г. разинские казаки захватили какую-то знатную и красивую «татарскую деву», с которой Разин делил ложе. И вот перед отплытием из Яицкого городка явился ему во сне «водяной бог Иван Горинович», которому подвластна река Яик, и стал упрекать атамана, что не выполнил он своего обещания: отдать Ивану Гориновичу самую ценную добычу. Разин приказал бедняжке надеть свои лучшие наряды, и когда челны выплыли на речной простор, «схватил несчастную женщину и бросил ее в полном наряде в реку (Яик. — Авт.) с такими словами: «Прими это, покровитель мой, Горинович, у меня нет ничего лучшего, что я мог бы принести тебе в дар или жертву, чем эта красавица». Стало быть, «из-за острова на стрежень» зря поминает «персидскую княжну»?
Итак, с Яика Разин пошел морем в Персию «за зипунами». Но «за зипунами» ли? Немецкий путешественник, ученый, дипломат и врач Энгельберт Кемпфер, живший тогда при дворе персидского шаха Сефи II, вспоминал, что, когда Разин весной 1668 г. высадился на побережье, он отправил к шаху послов с просьбой даровать ему немного земли, где бы казаки могли свободно поселиться. Разин обещал шаху верно служить и оборонять его владения. В ожидании ответа казаки вовсе не грабили персидские города, все необходимое закупали на базаре, и шахские власти даже дали отряду казаков денежное содержание по 150 рублей на день. Но при шахском дворе казакам все-таки не поверили, да и из России было направлено специальное посольство, просившее наказать самовольных «воров и разбойников», ушедших только для грабежа соседей и вопреки царской воле. Разинское посольство бросили в тюрьму, а главу его затравили собаками в присутствии российских дипломатов.
Таким образом, целью похода был не примитивный грабеж, а создание свободного казацкого поселения, подальше от жестких и жадных рук российских бояр. Это была народная утопия о свободной «подрайской землице». Конечно, ничего не получилось — пришлось заняться грабежом. Многие города северного побережья Персии были разграблены, казацкие струги забиты до отказа дорогими восточными товарами. Правитель города Решта Мамед-хан попытался разгромить разинцев в морском бою, но потерпел поражение; в плен к Разину попал его сын Шабан-Дебей и, по слухам, ханская дочь.
Когда Разин с большой добычей вернулся из похода в Астрахань, воевода Прозоровский не только не рискнул выполнить царский указ о разоружении отряда разинцев, но даже не очень настаивал на выдаче ему ушедших с атаманом астраханских стрельцов, а поспешил быстрее сплавить беспокойных гостей на Дон.
Что же касается ханского сына и «персидской княжны», то княжны скорее всего и не было. Шабан-Дебея же передали воеводе, и пленник несколько раз писал царю с просьбой, чтобы его отпустили домой. Было решено при первом удобном случае отправить его обратно, но примечательно, что в этих письмах ханский сын вовсе и не упоминал о своей сестре. Значит, ее в Астрахани и не было.
Вернувшись на Дон, Разин не распустил свой отряд, не стал делить добычу, а заложил стан у Кагальницкого городка, куда он перевел жену и всю свою семью, и начал подготовку к новому походу. Добыча, привезенная на Дон, просто ошеломила привыкших ко всему казаков: разинцы ходили одетые в шелка, бархат и золото. Простому люду кружила голову молва о несметных богатствах, добытых в Персии и на Волге. Но еще больше тянула людей к Разину его независимая манера поведения, умение держать в страхе царских воевод, его обещание освободить всех от боярского ярма.
В Москве, получив сведения о подозрительных приготовлениях Разина, встревожились: откуда ждать беды? Выяснить это должен был посланный на Дон с милостивой грамотой дворянин Герасим Евдокимов. Богатые «старинные» казаки и войсковой атаман Корнила Яковлев встретили Евдокимова с почетом, но через два дня (13 апреля 1670 г.) в столицу казаков г. Черкасск прибыл со своим отрядом Степан Разин и, собственноручно избив царского посланника, приказал утопить его в реке. Это означало только одно: война с царем и боярами.
Через несколько дней, подняв в поход 4000 своих казаков, Разин двинулся на Волгу. Но почему именно на Волгу? Ведь к Москве есть путь гораздо короче. Опять загадка, и на этот раз очень важная, ведь успех похода во многом зависит от выбора маршрута.
Обычно историки объясняют это тем, что на берегах Волги жило крестьянское население, поддержавшее повстанцев. Это неверно. В XVII в. к южным рубежам России, проходившим южнее реки Оки, вплотную примыкала степь, «Дикое поле», где господствовали кочевья скотоводов — татар, ногайцев, калмыков и других степных народов. Для защиты от их опустошительных нападений в 1635–1653 гг. во многих местах были построены укрепления. К югу от этой оборонительной черты оседлого крестьянского населения вообще не было, если не считать отдельные, вынесенные вперед крепости с очень небольшими поселениями в них: Пенза, Саратов, Царицын, Астрахань. Районы к югу от Симбирска начали заселяться после Крестьянской войны, в 1680-х гг., когда укрепленную линию отодвинули дальше на юг, до Саратова. Охотнее крестьяне селились к северу от оборонительной черты, вокруг Тамбова, Шацка, Арзамаса… Прямой путь в эти районы вел не с Волги, а с Дона.
Еще поднимая движение в 1667 г., С. Т. Разин установил контакты с гетманом Правобережной Украины (к западу от Днепра) Петром Дорофеевичем Дорошенко и вел переговоры о союзе и взаимопомощи в борьбе с угнетателями. Они договорились нанести совместный удар и по Речи Посполитой (Польша) и по Москве. Нанести такой удар можно было только с сопредельных территорий Украины и Дона. Вспомним, что именно на территорию Слободской Украины и Дона Разин послал поднимать восстание своего брата Фрола.
Степан Тимофеевич несколько раз ставил перед восставшими вопрос: пойдем ли воевать прямо на Москву или пойдем по Волге? И каждый раз казаки решали идти по Волге. Еще в Черкасске перед походом Разин собрал казачий Круг и спросил, хотят ли казаки идти под Азов? «И казаки в кругу про то про все умолчали». И в другой раз спросил Разин: «На Русь ли им, на бояр итить?» И они, де, «любо, молвили немногие люди». И в третий раз спросил Степан Тимофеевич, что итить на Волгу? И они-де про Волгу завопили «любо» (из Отписки тамбовского воеводы Я. Хитрово в Москву).
Почему же казаков так тянуло на Волгу? Потому, что это была «большая дорога» России. По Волге шла торговля с востоком: шелк и драгоценные камни, серебро и чай (чай ценился дороже серебра, а иногда и дороже золота), изумительные восточные клинки из булата — все это тянуло к себе повстанцев. Помнили и удачные нападения на купеческие караваны в первый поход. Разин не мог противостоять желанию войсковой массы. Пришлось идти на Волгу.
Теперь предстояло как можно быстрее захватить Симбирск и прорвать крепостную черту, чтобы выйти в заселенные крестьянами районы страны. Но прежде необходимо было захватить Царицын и Астрахань — не оставлять в своем тылу «островки» царской власти. Разин почти без боя овладел Царицыном (жители сами открыли ворота), а в ночь с 21 на 22 июня штурмом захватил Астрахань. Отряд Разина насчитывал к этому времени 4000 человек. Пока часть наступавших ломала Воскресенские ворота Кремля, другие обошли крепость и атаковали с тыла. Сами астраханские стрельцы помогали разинцам взобраться на стены крепости. Началась кровавая расправа, в ходе которой разинцы перебили более 500 человек. Астраханского воеводу С. И. Прозоровского сбросили с высокой башни.
Задержка на юге была крайне опасна, но тем не менее в Астрахани Разин пробыл более месяца. Нужно было закрепиться на нижней Волге. В Царицыне и Астрахани было создано местное самоуправление по образцу казацкого Круга. Население разбили на тысячи, сотни, десятки во главе с выборными атаманами, освободили из тюрем «тюремных сидельцев», перебили воевод, разграбили купцов, сожгли казенные делопроизводственные и долговые бумаги.
Фактически Разин начал создавать новый государственный аппарат. В Астрахани и в Царицыне население принесло присягу на верность Войску Донскому и «батюшке Степану Тимофеевичу». В Астрахани Разин оставил отряд во главе с Федором Шелудяком и Василием Усом. Провели перепись населения города, распределили места на случай осады, наладили работу рынка… Василий Ус даже регистрировал браки.
20 июля 1670 г. Разин вывел свой отряд из Астрахани. Вести о победах восставших и о богатой добыче, захваченной в Астрахани (там был главный торговый пункт, через который шли пути на Восток), притягивали голытьбу, вновь скопившуюся на Дону. И тем не менее значительных сил собрать не удалось: с Разиным ушли около 8000 человек, примерно 2000 ушли с Фролом на Украину и 4000 остались с B. Усом в Астрахани. Немногочисленный отряд Разина поддерживало население городов-крепостей, а потому слабые гарнизоны Самары и Саратова предпочли сдаться без боя.
4 сентября Разин осадил Симбирск. Городской воевода Иван Борисович Милославский хорошо подготовился к осаде. Правда, с помощью жителей разинцы овладели посадом города, но Кремль взять не смогли. Началась осада.
Из-под Симбирска Разин рассылает великое множество «прелестных писем» по всей России, чтобы «прельстить» людей на свою сторону. В них Разин призывал выводить изменников и «мирских кравапивцев», послужить Богу, да государю, да великому войску, да Степану Тимофеевичу». Кто такие «мирские кравапивцы» — ясно. Примечательно то, что, выступая против царя, крестьяне полагали, что они выступают в защиту царя. Это была настоящая массовая пропагандистская акция. Вскоре «прелестные письма» стали рассылать и другие атаманы, сподвижники Разина.
Десятки небольших отрядов уходили из стана и направлялись за оборонительную черту крепостей, в густо населенные районы вокруг Тамбова, Шацка, Арзамаса. Это были те самые районы, куда с самого начала предполагал направиться C. Т. Разин. Здесь возглавил движение опытный казак Михаил Харитонов. На него Разин возлагал дело особой важности — в полную силу развернуть крестьянскую войну за мужицкую справедливость и правду. Харитонову поручалось захватить южные города и готовить удар на Москву. Разин вновь возвращается к идее прямого удара, от которой вынужд