Сравнительно недавно астрономы открыли особые звезды — бурые карлики (их пока обнаружено лишь семь). Это самые холодные звезды во Вселенной, так сказать, «остывшие ядерные реакторы». На их поверхности есть следы метана, а этот газ может существовать лишь при температуре ниже 900° С. У нас, на Земле, замечено: где метан, там бактерии. Значит, и на этих звездах может развиться жизнь. Ближайшая «метановая» звезда расположена всего в тридцати световых годах от Земли. Несомненно, она могла бы стать очередным важным объектом космических исследований. Дж. Дэви Киркпатрик из Jet Propulsion Laboratory (НАСА) — один из тех, кто открыл эту звезду, — полагает: «Млечный Путь изобилует объектами такого рода».
Профессор физики Стэнфордского университета Эллиот Левинталь предложил еще одну тему для диспута: «Все исследователи принимают за аксиому тезис, что внеземная жизнь похожа на земную. А если существуют простейшие формы жизни, чужие для нас и нам неизвестные? Как мы могли бы их открыть? Как мы догадались бы, что это жизнь?»
Вот, например, британский астроном и писатель Фред Хойл на страницах своего романа «Черное облако» начертал совершенно фантастическую картину. Он описывает, казалось бы, обычное огромное облако — скопление космических пылинок и ничего более. Однако эта межзвездная пелена превращается под его пером в живое, разумное существо космических размеров (такое облако без труда накроет одновременно и Землю, и Солнце, пребывающие на своих теперешних орбитах).
Молекулы газа и пыли, составившие сего диковинного «зверя», образуют сложный узор — нервную ткань думающего облака. Внутри этой бестелесной бестии скрываются несколько миниатюрных солнц — это его энергетические центры. Ведь у каждого живого организма есть свои внутренние источники энергии. Электромагнитные поля — продолжаем описание по Хойлу — пронизывают подобные создания, словно сосуды, несущие кровь. Думающие облака могли бы даже общаться друг с другом — рассуждать и резюмировать, рассылая в сторону своих собратьев направленные пучки радиоволн.
Физик Джеральд Фейнберг пошел еще дальше, постулировав «фиктивные формы жизни». Его «плазмоиды» обитают в недрах Солнца, где из хаотических столкновений электронов и ионов возникают подвижные, упорядоченные структуры — своего рода «живые существа». «Радиобы» образуются в межзвездном пространстве из намагниченных частиц пыли. Они напоминают разумные облака’, описанные Фредом Хойлом.
Подобные идеи не новы. Так, еще в начале XX века знаменитый визионер Рудольф Штейнер описывал «термические существа». Каждое из них было скоплением различных состояний тепла и холода. Оно имело определенные очертания и было лишено всех ощущений — зрительных, звуковых и т. д.
Мы можем вспомнить, что и компьютерные вирусы порой тоже называют мнимой формой жизни. Путешествуя из одного компьютера в другой, они пожирают хранящуюся там информацию, выделяя свой переработанный «продукт», от которого у владельцев ПК, увидевших, во что превратились их рабочие программы, буквально заходится сердце.
Наконец, физик Фриман Дайсон придумал неимоверных чудищ. Чтобы уместиться в нашем реальном мире, им потребовалось бы все космическое пространство — от одной бесконечности до другой. Послушайте, кем он пополнил зоологию! Со временем, когда в нашей Вселенной не останется даже мало-мальски заметных скоплений материи, их место займут пары из электронов и их античастиц — позитронов. Они будут кружить по своим орбитам, чей радиус, возможно, окажется больше размеров всей нашей теперешней Вселенной (к тому времени мироздание заметно расширится). Теоретически эти электронно-позитронные пары тоже можно воспринимать как некое живое существо. Практически… Поди попробуй объяснись с подобным инопланетянином!
Однако мы не можем вести разговор о внеземной жизни, пока не узнаем, как и где зародилась земная.
Это чудесное событие ученые объясняли целым рядом гипотез. Пожалуй, три из них были наиболее убедительны.
Жизнь возникла на Земле в так называемом «первичном бульоне». В 1953 году эту идею проиллюстрировали своим опытом Гарольд Юри и Стэнли Миллер (справедливости ради отметим, что советский ученый А. А. Опарин выдвинул данную гипотезу еще в 1922 году). Довольно долго так считали и многие ученые. Лишь в последнее время эта теория растеряла приверженцев. Но обо всем по порядку — об идее, «бульоне» и опыте.
Итак, в очень далекую эпоху вся наша Земля была объята океаном. В нем — под действием жары, ультрафиолетового света и разрядов молний — самопроизвольно формировались биомолекулы и примитивные организмы. Юри и Миллер провели сенсационный опыт. Они воссоздали в пробирке смесь, напоминавшую тот древний океан. Пропуская через «бульон» электрические разряды (то бишь устраивая искусственную грозу), ученые сумели получить аминокислоты — основной компонент клеточного вещества всех живых организмов. Возражения против этой гипотезы таковы. Во-первых, подобные молекулы тотчас начинают распадаться. Во-вторых, и это главное, в ту отдаленную эпоху жизнь просто не могла сформироваться на поверхности океана. Любые организмы, не успевшие укрыться в недрах нашей планеты (вспомните еще раз миф об Уране и Гее), были бы уничтожены градом метеоритов, вновь и вновь врезавшихся в Землю. Они были бы раздавлены, сожжены или поражены ультрафиолетовыми лучами (ведь защитного озонового слоя в ту пору еще не имелось).
Жизнь зародилась в так называемых «черных курильщиках» — гидротермальных расщелинах на дне океанов — там, где из недр Земли истекают горячие сернистые пары, разогревая воду до 300° С. Впервые такую идею высказал в 1970 году Гюнтер Вехтерсхойзер. В пользу его гипотезы говорит то, что самые примитивные формы жизни предпочитают именно такую обстановку. Их интересуют неимоверная жара и высокое давление. Им не нужен солнечный свет. Они не заняты фотосинтезом и не заглядываются на звезды. Их предпочтения другие: они пожирают серу и метан. К тому же организмы, зародившиеся здесь, на дне океанов, были бы надежно укрыты от метеоритного града.
Жизнь зародилась в космосе, внутри газопылевого облака. Так гласит гипотеза «панспермии». Ее выдвинул в 1908 году Сванте Аррениус, ее развили и дополнили Дж. Б. С. Халдейн, Фред Хойл и Фрэнсис Крик. Эксперимент, проведенный недавно под руководством Лу Алламандолы, астробиолога из НАСА, подтвердил, что сложные органические молекулы, необходимые для зарождения жизни (например, ароматические углеводороды и хиноны), могут возникать в самых суровых условиях, царящих в космосе.
Кроме того, под действием ультрафиолетового излучения в газопылевых облаках, окутывающих взорвавшуюся звезду, образуется вода. Углеводороды, содержащиеся в воде, образуют капельки размером с клетку. Каждая из капель улавливает смертоносные лучи, защищая органические молекулы, скрывшиеся внутри «клеток». Подобные «семена жизни» могут храниться в кометах, ведь те состоят в основном изо льда. Вблизи звезд этот лед плавится, вновь превращаясь в воду.
Каждый день на Землю обрушиваются тонны космической пыли. Таким образом, древний миф об Уране и Гее, с которого мы начали наш рассказ, достаточно правдоподобен с точки зрения современных ученых. «Семена жизни» принесло на Землю само небо, и, лишь укрывшись в лоне Земли, в трещинах на дне первозданного Океана, этот небесный посев мог дать свои всходы, каковыми являемся все мы, дети неба.
Почему мир создан таким, каким мы его видим? Прежде этот вопрос считался философским. Представителям точных наук, призванным измерять, исчислять и анализировать, заниматься столь абстрактными бесплодными размышлениями было не к лицу. Настоящие ученые должны искать и открывать законы природы, а не задумываться над тем, почему они таковы.
Однако в последнее время именно этот вопрос все чаще озадачивает космологов, которые все отчетливее осознают, сколь хрупко и зыбко то равновесие в природе, что установилось благодаря действию фундаментальных законов.
Существует около двух десятков констант, значение которых нельзя вывести на основании каких-либо физических принципов. Между тем от их точного значения зависит, например, какие вообще атомы и молекулы могут существовать, а какие — нет. Если бы фундаментальные природные силы были всего чуть-чуть сильнее или слабее, не было бы ни планет, движущихся по своим стабильным орбитам, ни звезд, ни галактик, да и Вселенная, возможно, давно бы перестала существовать.
Так что же, приходится признать, что жизнь явилась следствием уникальнейшего стечения обстоятельств? Несомненно.
Но можно ли назвать это «стечение обстоятельств» случайным? Ведь вероятность появления Вселенной, в которой может зародиться жизнь, — перейдем от эмоций к холодным цифрам — равна 1:10 229.
Перед такой непостижимой цифрой меркнут любые эмоции. И все-таки «невозможная» Вселенная существует. По какой-то удивительной прихоти судьбы (или Творца?) каждая из природных констант во Вселенной получила единственно возможное значение. И как следствие этой череды нужных совпадений родилась жизнь! Вот это все как раз и настораживает.
«Возникает ощущение, что Вселенная создавалась именно с расчетом на то, что в ней появятся разумные формы жизни», — замечает астрофизик Мартин Рис из Кембриджского университета. Некоторые ученые доходят до того, что видят в этом невероятном «стечении обстоятельств» доказательство бытия неких высших сил, кроивших и мастеривших Универсум по мерке, снятой с еще не сотворенного Адама. Они берут на себя смелость утверждать: Вселенная такова, потому что она создана именно для нас. (Вот он, дар Божий, тебе, человек!)
Выходит, вся эта космическая бутафория, с небом над головой, Солнцем в правом углу задника и звездочками на дальнем плане, сооружена именно для того, чтобы на фоне ее блистал своими делами Человек, и мы живем во Вселенной, нарочито для нас созданной?