Ну а почему на Ниле отсутствовали местные пираты? Этому препятствовали политические (единое государство) и географические (низкие спрямленные берега, где трудно спрятаться) причины.
Иное дело — северо-восточная часть Средиземного моря, буквально усеянная большими и малыми островами. Берега здесь причудливо изрезаны, с бухтами и заливами, скалами и пещерами.
Мореходы еще в каменном веке на утлых суденышках открывали острова один за другим, в конце концов добравшись до Крита. Первооткрыватели были по большей части сорви-головами, признающими лишь право сильного. При первом удобном случае они принимались разбойничать. Для достижения своих целей им требовались быстроходные, маневренные, прочные и остойчивые суда, пригодные для дальних переходов, внезапных нападений и спешного бегства. Таким образом, пиратство стимулировало прогресс корабельного дела и мореходства. Тем более, что для борьбы с пиратами приходилось создавать корабли, пригодные для боевых действий и преследования разбойников.
Итак, в Древнем Египте сравнительно быстро было покончено с нильскими пиратами, а судоходство достигло относительного совершенства.
О дальнем плавании того времени рассказывает, в частности, «Сказка о потерпевшем кораблекрушение», написанная на папирусе во времена Среднего царства (XXI–XVII вв. до н. э.).
«Я направлялся к руднику государя. Я спустился к морю [и сел] на корабль сто двадцать локтей длины и сорок локтей ширины. На нем было сто двадцать отборных египетских моряков. Смотрели ли они на небо, смотрели ли они на землю — их сердца [всегда] были отважнее львиных. Они предсказывали бурю, прежде чем она грянет, и грозу, прежде чем она разразится».
По-видимому, здесь речь идет о плавании по Красному морю за металлом, благовониями, ценными сортами дерева. Большинство моряков были гребцами. Морское путешествие в те времена считалось опаснейшим предприятием из-за природных стихий, а не по причине возможной встречи с грабителями.
Именно в Египте сохранилось свидетельство об одном из крупнейших морских походов, совершенных 3,5 тысячелетия назад. Вот что пишет об этом историк Ю. Я. Перепелкин: «Знаменитое плавание в середине XVIII династии судов с воинами фараона-женщины Хатшепсут в Южное Красноморье (страну Пунт) было скорее грабительским, чем торговым предприятием. Египетский посол принес в дар местной богине сосуды с жертвенными припасами и «всякие добрые вещи»: кольца, ожерелья, секиру, кинжал. При отплытии же обратно египетские суда были нагружены до отказа всевозможными травами, грудами благовонной смолы и производящими ее деревьями, черным деревом, разным другим ценным деревом, слоновой костью, золотом, курениями, притираниями, а также обезьянами, борзыми, шкурами барсов и, наконец, невольниками и их детьми. Посольство сопровождалось установлением египетского господства над Пунтом».
Сам факт этого плавания доказывает, что судостроительное дело в Древнем Египте было вполне налажено. На рельефе храма Мединст-Хабу, отображающем битву египтян с «народами моря», корабли с той и другой стороны сходны; имеют по одной мачте с прямым парусом, квадратные надстройки на корме, где у руля находился кормчий.
ДОСТИЖЕНИЕ ВЕЛЬМОЖИ УНЫ
Одно из древнейших письменных свидетельств о плавании относится к концу XXV — началу XXIV века до и. э. На каменной плите, найденной в Абидосе (Верхний Египет), иероглифами повествуется о жизни и деяниях крупного вельможи Уны. Вот отрывки из текста.
«Его величество послал меня в Ибхат доставить саркофаг «Ларь живущего» вместе с его крышкой и драгоценной и роскошной верхушкой для пирамиды «Является и милостив Меренра» госпожи. Его величество посылал меня в Элефантину доставить гранитную плиту… и гранитные двери… Они плыли со мной вниз по Нилу к пирамиде «Является и милостив Меренра» на шести грузовых и трех перевозочных судах восемь (?) месяцев… в течение одной экспедиции. Никогда ни в какие времена не посещали Ибхат и Элефантину за одну экспедицию…
Его величество посылал меня в Хатиуб доставить большую жертвенную плиту из хатнубского алебастра… Я отправил ее вниз по Нилу на грузовом судне: я построил ему грузовое судно из акации в шестьдесят локтей (около 30 м) длиной и тридцать локтей шириной, причем постройка заняла всего лишь семнадцать дней…»
Согласно этому тексту, в Древнем Египте были умелые судостроители и моряки. Грузовое пароходство по Нилу осуществлялось, по-видимому, нерегулярно и преимущественно по течению.
ДРЕВНЕЙШИЙ ЦЕНТР МОРЕПЛАВАНИЯ
В III тысячелетии до н. э. развитая островная цивилизация, подобная критской, сформировалась на о. Бахрейн в Персидском заливе. По вполне правдоподобной теории датского археолога Дж. Бибби, этот остров сопоставим с легендарной страной Дильмун, из которой товары, в частности лес, доставлялись в шумерское Двуречье и где, по-видимому, обитал бессмертный собеседник Гильгамеша Утнапиштим, переживший потоп.
Предполагается, что освоение Персидского залива шло с территории современного Омана, расположенного на стыке путей, которые соединяли древнейшие цивилизации бассейнов рек Пила, Тигра, Евфрата и Инда. Уже в IV тысячелетии до н. э. здесь возникли порты, где шла торговля между этими районами. Возможно, именно в этом районе впервые в истории человечества были построены относительно крупные парусные корабли, способные совершать дальние морские переходы. В III тысячелетии до н. э. моряки Макана (так называли район Омана) доставляли в города Двуречья (Месопотамии) медь и золото из Аравии, строевой лес из Индии.
Мореплаватели, освоившие острова, и в частности Бахрейн (Дильмун), были не только смелыми и предприимчивыми, но и технически грамотными, умелыми, знающими людьми. Укоренившись на новом месте, они создали своеобразную культуру (убейдскую).
Возможно, было одно событие, в результате которого часть жителей низовий Тигра и Евфрата оказалась на Дильмуне. Это «всемирный потоп», великое наводнение. О нем сообщается в Ветхом Завете. Но на много веков раньше это событие описано в «Эпосе о Гильгамеше», который, в свою очередь, основан на более древнем тексте. Шумерского, древнейшего прототипа библейского Ноя и вавилонского Утнапиштима звали Зиусудра. Он был царем и жрецом. Его огромный корабль семь дней и ночей носило по бурным водам, после чего боги поместили его «в страну перехода, в страну Дильмун, где восходит солнце».
Этот вариант сказания, самый древний, выглядит и самым верным, почти без выдумок. Вполне правдоподобно, что большое судно было унесено нахлынувшим потопом вниз по течению (в библейском варианте — вверх) и через 7 дней достигло благословенного острова Дильмун. Неудивительно, что после этих бедствий и опасностей он показался землей обетованной. Тем более, что именно из Дильмуна, согласно преданиям, прибыли предки шумеров.
В крупном шумерском городе Уре и некоторых других поселениях Двуречья в слоях, относимых к XXIII–XXII векам до н. э., найдены предметы, изготовленные вдали отсюда, в долине Инда: керамика, печати. В ту пору эта долина была одним из центров цивилизации с крупными городами на месте современных поселков Хараппа и Мохенджо-Даро. Трудно определить, какого рода связи существовали между ними и, например, Уром. Торговые? Пожалуй. Но не исключено и другое. Нам известно, что война, торговля и пиратство тогда были триедины. Не исключено, что именно из долины Инда пришло в Двуречье — по рекам и морю — племя с высокой культурой.
Вавилонский историк Берос (III в. до н. э.) привел древнейшее предание: «И вот в первый год из Эритрейского моря (так назывался Персидский залив)… появилось разумное существо по имени Оан… Оно передало людям письменность, науки, искусства всякого рода, научило их селиться городами, возводить храмы, устанавливать законы и измерять землю, научило их сажать и собирать различные плоды…»
По обычной традиции мифическому герою приписывается множество необычайных достижений. В остальном описание вполне реалистично. Оно относится, по-видимому, к дошумерской убейдской культуре V–IV тысячелетий до н. э. Правда, культура Хараппы значительно моложе, так что речь может идти о каком-то центре (Дильмуне?), объединявшем цивилизации Двуречья и Инда.
От тех времен дошла до нас древнейшая на свете парусная лодка, точнее ее модель. Произошло это потому, что жившие тогда люди были очень рассудительными. Они верили в загробный мир и потому старались снабдить душу умершего всем необходимым и привычным. Однако было бы слишком неблагоразумно закапывать в землю металлические — ценнейшие! — орудия труда, оружие и тем более отправлять с ним на тот свет его жен и слуг. Как тут быть?
Был найден остроумный выход: стали класть в могилу… глиняные модели предметов и статуэтки. Замечательная мысль! Ведь понятно, что дух не будет махать топором или мечом. Достаточно обозначить их, передать их суть, подобие (образ). Так вот среди прочих вещей здесь найдены модели лодок.
По мнению немецкого археолога Б. Брен-тьеса, они «свидетельствуют о том, что в то время умели строить, кроме весельных лодок, и парусные суда, которые, очевидно, спускали на воду не в реках, а на море. Строили их, по-видимому, «нагары» — до-шумерские плотники — для нужд рыболовства и морской торговли. О ее развитии говорит то обстоятельство, что, по шумерской традиции, в Двуречье еще до шумеров с островов Персидского залива завезли финиковую пальму».
Для древнейших цивилизаций не следует преувеличивать роль торговли. Трудности перевозки, огромные опасности в пути, натуральный обмен (деньги еще хождения не имели) — все это заставляло предпочитать разбой и захват рабов. Кстати, о торговле нет упоминания ни у Гомера, ни в древних эпо-сах разных народов. Вряд ли кто-нибудь тогда стал бы сооружать корабль и уходить к чужим берегам только в надежде на купеческое счастье; пиратское — заманчивей.
… В восточно-азиатском центре цивилизации — Древнем Китае — начало речного и морского судоходства относится приблизительно к III тысячелетию до н. э. Плавания совершались по р. Хуанхэ и вдоль морского побережья. Некоторые моряки добирались, например, до о. Тайвань.