И на родине викингов происходили противоречивые социальные процессы. Складывались мощные государственные системы, правители которых были заинтересованы в захвате новых земель и торговле, но не в бесчинствах разбойников. Да и самим викингам, сталкивающимся с непривычным для них образом жизни христианской Европы с ее высокой духовной культурой, трудно было сохранять верность традициям. Значительно разумней и выгодней было поступать на военную службу наемниками или обращаться к торговым операциям.
Король Дании (с 1018 г.) Кнуд I Великий создал могущественную морскую державу, распространив свое господство на Англию (с 1026 года) и Норвегию (с 1028 года), а также Шотландию и Ирландию. Ясно, что он поощрял торговлю и решительно пресекал морской разбой.
По свидетельству датского хроникера XII века Саксо, «Холго, сын датского короля Халдана, ставший позднее сам королем Дании, был страстным пиратом». Это занятие стало, можно сказать, королевской забавой: «Халдан, король Дании, после трех лет правления добровольно передал власть своему брату Харальду и, будучи буйной натурой, стал заниматься пиратским промыслом. Коллес, король Норвегии, и Хорвендил, герцог ютландский, жившие в одно время, оба были знаменитыми пиратами».
Однако со временем морской разбой привлек слишком много желающих. На всех просто-напросто не хватало купеческих судов. Это особенно сильно огорчало королей, которые привыкли сами нападать на богатые караваны и брать выкуп. Пришлось срочно избавляться от конкурентов. Как сообщает все тот же Саксо, «Оло, по прозвищу Быстрый, норвежский принц, стал по приказу своего отца пиратом, чтобы очистить море от других разбойников. Он достиг такого могущества на море, что превзошел в силе и уничтожил 70 знаменитых морских разбойников, среди которых были благородные принцы, самых знатных из них звали Бирвил, Гуирфил, Торвилш, Нефф, Орефф, Редиарт, Ранд и Жранд».
…Человеку свойственно судить былые или современные события по критериям добра и зла, пользы и вреда. В обыденной жизни такой подход оправдан. В общественной — приводит к недоразумениям. Если относиться к историческим явлениям по-научному, понимая их как объективную реальность, как естественный стихийный (хотя и закономерный, как любая стихия) процесс, то надо отрешиться от роли судьи или адвоката. Тем более когда речь идет о давнем прошлом, которое требуется понять. Вот и викингов вряд ли разумно осуждать или восхвалять. Они были естественным и даже необходимым проявлением средневековья, привнося в него неповторимый колорит. Силой определенных обстоятельств скандинавам приходилось «идти в викинг», отправляться на рискованные поиски удачи. А силой других обстоятельств их разбойный промысел стал сходить на нет.
Но это еще не означает, будто история имеет свои неукоснительные законы, подобные формулам физики. Конечно, закономерности существуют и происходит взаимодействие разных факторов (рост или убыль населения, технические достижения, изменения природной среды, научные открытия, внедрение новых религий и т. д.). Но вряд ли можно заранее точно определить, что должно произойти. Слишком многое зависит от поведения отдельных людей и от непредсказуемых событий.
В иные времена ход истории словно бы замирает в своем движении или даже идет вспять. Так было с мореплаванием и судоходством в Европе во времена викингов. Почти вовсе исчезли крупные двух- и трехпалубные суда. Зато повсюду распространились хищные пиратские корабли викингов — дракары: с тяжелым острым килем, одним рядом весел, одной или редко двумя мачтами с прямым парусом. Иногда строились торговые и сравнительно крупные военные корабли, но все-таки преобладали маневренные беспалубные ладьи, вмещающие до ста человек.
Как видим, морских разбойников мало, и они стимулируют кораблестроение и мореходство; но когда их становится много, начинается противоположный процесс. Ну а после того как пираты начинают господствовать повсюду, добыча их пропадает, потому что никто уже не рискует выходить в море с ценным грузом. Тут и приходит конец пиратству: без добычи хищник существовать не может.
АЗИЯ — ВПЕРЕДИ ЕВРОПЫ
На юге и востоке Азии феодальные отношения сложились раньше, чем в Европе. После периода раздробленности отдельных городов и княжеств настала пора объединения, создания крупных империй. В Китае это произошло в конце V века. Укрепление страны требовало создания мощного военного и торгового флота. Строились большие суда длиной до 60 м, имеющие до пяти палуб и вмещающие до 800 солдат. Появились крупные торговые порты. С пиратами велась беспощадная борьба. Мореплаватели ходили на остров Тайвань, в Японию, к берегам Кореи, в Индокитай, достигая порой Индии. Некоторые китайские историки полагают, что в V веке мореходы из Китая достигали северо-западных окраин Северной Америки.
Индия благодаря своему положению на пересечении морских путей, соединяющих Европу, Африку, Ближний Восток и дальневосточные страны, вела в средние века активную морскую торговлю. Индийские купцы имели большие двухмачтовые суда, на которых доставляли драгоценности, перец, пряности, шелковые ткани в арабские страны. А уже здесь шел обмен товарами, поступающими с Запада, из Европы, с юга — из Африки, с востока — из Китая и Индии, с севера — из славянских земель и Прибалтики.
О том, как проходило в начале V века плавание из Китая на Яву и Цейлон, повествует китайская хроника тех времен. Вот выдержки из нее (в пересказе):
Фа Сянь сел на большой торговый корабль, вмещающий 200 человек. За большим кораблем на тот случай, если в плавании он будет поврежден или потерпит крушение, из предосторожности следовало меньшее судно.
В течение двух дней плыли они под парусами при попутном ветре в восточном направлении. Вдруг налетела буря, корабль дал течь. С большими трудностями им удалось достичь берега.
В этом океане бесчинствуют многочисленные пираты, которые внезапно нападают на корабль и все уничтожают. Самое же море простирается беспредельно. Восток не отличить от запада. Вести корабль можно, только наблюдая за солнцем, луной и звездами.
В темную ночь видны лишь громадные валы, разбивающиеся друг о друга и излучающие при этом свет, подобный пламени, да огромные черепахи и другие морские чудища. Купцы очень тревожились.
Так плыли они свыше 90 дней и прибыли в страну Юпоти (Ява).
СУРОВОЕ ВЕНЕДСКОЕ МОРЕ
Балтика — неплохое и вполне укромное место для пиратов. На ее восточном и южном берегах располагались богатые города, заселенные преимущественно славянскими, а также балтийскими, финскими племенами и в меньшей степени германцами. Места, удобные для каботажных плаваний и разбойных нападений. Неужели доблестные викинги пренебрегали этим огромным регионом?
Нет, конечно. Как только прибалтийские племена стали богатеть и заниматься морской торговлей, сюда в VII и VIII веках начали часто заглядывать купцы из Фризии. Викинги столь же регулярно их грабили, отваживая от балтийских вод. Однако господствовать в этом море оказалось не так-то просто. Здесь были свои пираты, преимущественно славяне. Они промышляли, конечно, и торговлей, но все-таки разбойничали активно, нередко нападая на богатые города датчан.
Приблизительно в 1065 году датский монах-летописец Адам Бременский писал, что его сограждане считали Балтийское море заливом еще не изведанной длины и ширины. Два отважных и упорных исследователя — датский военачальник Гануз Вольф и норвежский король Гаральд — отправились в плавание, чтобы выяснить восточные пределы этого моря. Их путешествие оказалось очень трудным и изобиловавшим множеством опасностей. Хроникер пишет: «Сии вернулись домой павшие духом и побежденные противными ветрами и пиратами, причинившими им двойной урон».
В то время как викинги хозяйничали на западе, их родичи, предпочитавшие стабильную жизнь, страдали от разбойных нападений со стороны воинственных славян. У викингов была возможность направиться за добычей на запад. А славянской «вотчиной» стало Балтийское море. Его называли Венедским по имени объединенных славянских племен, обитавших на его восточных и южных берегах.
Надо оговориться. Мы привычно указываем племя или народ, представителями которых были морские разбойники. Это упрощение и отчасти даже искажение реальности. Викингами становились не только норвежцы, шведы, датчане (даны). В дружины входили нередко и германцы, и славяне, и бал-ты. А те, кто отправлялся «в викинг», порой становились чужаками на родине. Они при случае могли напасть и на сородичей. Ведь разбойник — профессия. Ее представители связаны между собой поистине кровными узами: пролитой своей и чужой кровью, общими преступлениями и опасностями.
Например, соседствовавшие славянские прибалтийские племена вильцев (лютичей) и ободритов, как отмечает франкская летопись 808 года, находились в закоренелой вражде между собой. Когда Карл Великий решил завоевать вильцев, которых возглавлял князь Драговит, то пользовался поддержкой ободритов (датчане называли их ререгами — от слова «рейр» — тростник).
Вообще, в те времена, когда только еще устанавливались государственные рубежи, поселения разных племен распределялись в пространстве мозаично. Они соседствовали и не отделялись четкими границами. Где-то преобладали представители одного племени, где-то — другого.
В Южной Прибалтике было много поселений, где преобладали славяне, и несколько крупных городов. С запада на восток это: Стариград (Ольденбург), Велиград (Мекленбург, или Рерик); на острове Рюген — Аркона и Ральсвик; Менцлин, Волин, Камень, Колобжеч. Центром княжества ободритов был Велиград, а лютичей-вилцев — Менцлин (в лагуне реки Одер). На главном перекрестке торговых путей располагался остров Рюген. О нем хотелось бы сказать чуть подробнее.
На его северном мысу находился крупный город Аркона (в настоящее время его территория почти целиком размыта морем) со знаменитым языческим святилищем. В нем ежегодно осенью проводились культовые праздники, подробно описанные Саксоном Грамматиком. Люди приходили с идолами-божками, совершали жертвоприношения животных и устраивали праздничный пир. Жрец с длинной нестриженой бородой лишь один имел доступ в главное святилище, где стояла статуя бога войны. Убирая это помещение, жрец не долж