му что у этих мест была дурная слава из-за частых ограблений и даже убийств здесь путешественников. Правда, на сей раз все обошлось благополучно, хотя во избежание грабежа пассажирам судна и пришлось отдать местным жителям много риса, хлеба, перца. Так Афанасий Никитин стал еще и русским первооткрывателем восточной экваториальной Африки.
Пробыв на Африканском роге пять дней, наш странник поплыл через Маскат в Ормуз, а оттуда направился на север Ирана, чтобы, по-видимому, пойти на Русь примерно своим прежнем путем. Однако из-за войны в тех краях он, добравшись до Тебриза, повернул в Турцию и через Эрзинджан пришел в Трабзон — портовый город на берегу Черного моря. Здесь он оказался уже в середине октября. Главным образом из-за штормовой погоды Афанасий Никитин пересек свое третье море и оказался в Крыму — в древней Кафе (Феодосии) только во второй половине ноября 1472 года. Отсюда через Перекопский перешеек он пошел к Днепру и наконец-то направился на Русь — на север, вверх по течению реки. И, судя по Софийской летописи, немного не дойдя до Смоленска, умер… Наверное, сказались многолетнее нервное напряжение и переутомление от длительного путешествия по чужим странам, возможные тропические болезни или элементарная простуда — ведь был уже конец года, и на Руси наступила зима.
К счастью, записки тверского купца не пропали. Вероятно, перед смертью он отдал их своим возможным спутникам или русским купцам, священникам или монахам. В 1475 году «Хождение за три моря» было передано в московский посольский приказ и попало к влиятельному дьяку Василию Мамыреву. Возможно, записки Афанасия Никитина в Москве ждали. Во всяком случае к ним отнеслись с исключительным вниманием и ввели их в состав летописных сводов в качестве важнейшего государственного документа, что само по себе очень показательно.
К сожалению, неизвестно, читали ли эти бесценные записки русские купцы, путешественники, ученые, дипломаты в XVI, XVII и XVIII веках, или они так и лежали втуне, пребывали в забвении до тех пор, пока русский писатель и историк Николай Михайлович Карамзин в начале XIX столетия, собирая материал для своей «Истории государства Российского», в библиотеке Троице-Сергиева монастыря под Москвой не нашел неведомый ему рукописный сборник. Он оказался древним сводом различных исторических сведений о событиях, происшедших на Руси начиная с ХII века, — летописью. В составе этой летописи и находились записки Афанасия Никитина — произведение, которое до сих пор остается единственным в своем роде.
Большой знаток русских исторических источников, Н. М. Карамзин сразу обратил внимание на эти записки. Как по стилю изложения, так и по необычному содержанию они резко отличались от языка официальных московских книжников, составлявших летопись. Живым, выразительным языком тверской купец рассказывал о своем путешествии в сказочную для его современников Индию. Не будучи хорошо знаком с историей средневекового Индостана (что, впрочем, по состоянию науки того времени было и невозможно), Н. М. Карамзин тем не менее по достоинству оценил историческое значение этого поразительного произведения, принадлежащего к числу лучших творений старорусской литературы.
«Доселе, — писал он в своей «Истории государства Российского», — географы не знали, что честь одного из древнейших описаний европейских путешествий в Индию принадлежит России Иоаннова века Оно доказывает, что Россия в XV веке имела своих Таверне и Шарденей (французские путешественники XVII столетия. — А. Г.), менее просвещенных, но равно смелых и предприимчивых; что индийцы слышали о ней (о России, Руси. — А. Г.) прежде, нежели о Португалии, Голландии, Англии. В то время как Васко да Гама единственно мыслил о возможности найти путь от Африки к Индостану, наш тверитянин уже путешествовал по берегу Малабара и беседовал с жителями о догматах их веры»[35].
Уже с 30-х годов XIX столетия, записки Афанасия Никитина стали переводить на иностранные языки. В 1835 году вышел их немецкий перевод. В 1857 году появился английский. Цитаты из «Хождения за три моря» приводятся в известной «Оксфордской истории Индии». В XX веке сочинение нашего землепроходца служило предметом исследования русских и советских, немецких, чешских, польских историков и языковедов. В прошлом же XX столетии, особенно с его середины, «Хождение за три моря» стало привлекать к себе внимание и ученых Индии, занимающихся историей индийско-российских отношений.
Да, записки Афанасия Никитина стали подлинным прорывом в познании Индии, настоящим открытием далекой страны русским первопроходцем. Но его «хождение», как следует из начала этой статьи, не было делом случайным. Оно было обусловлено развитием экономики и торговых отношений Руси со странами Востока и растущим интересом русичей к Индии. Этот закономерный интерес: экономический, политический и культурный — с течением времени развивался все больше.
После провозглашения независимости Индии 15 августа 1947 года и объявления страны Республикой Индией 26 января 1950 года началось активное сближение нашей страны с молодым самостоятельным государством. Характерно, что дипломатические отношения между СССР и Индией были установлены даже раньше формального декларирования независимости нашего великого южного соседа — 13 апреля 1947 года. Стали интенсивно развиваться дружественные политические, экономические, культурные, научные связи. Все в большей и большей степени сбывались чаяния Афанасия Никитина о познавании русскими людьми Индии и ее народа Интенсифицировался процесс взаимопознавания и взаимопонимания между советским и индийским народами, взаимной поддержки двух стран на международной арене. Их внешнеполитические позиции зачастую были сходными или близкими. Советский Союз активно поддерживал проведение Индией самостоятельной, независимой внешней политики, утверждавшей интересы молодого государства в мире. Наша страна оказывала Индии широкое экономическое и техническое содействие в становлении и развитии подлинно независимого национального хозяйства. Так были сооружены многие десятки крупных предприятий, начиная с Бхилайского металлургического завода. Подготовлены, обучены столь необходимые инженерно-технические, научные кадры. Тысячи индийских студентов обучались в вузах СССР, а в Индии учились и проходили практику советские юноши и девушки. Было введено или расширено изучение Индии в некоторых наших вузах и соответственно — изучение нашей страны в некоторых индийских. То же относилось к преподаванию индийских языков и русского (даже в некоторых школах). Организовывались совместные научные конференции, симпозиумы, практикумы. Осуществлялся интенсивный культурный обмен, шел процесс взаимообогащения культур двух стан. Индийцы знакомились с нашей литературой, музыкальным искусством, балетом, кино, живописью, а мы познавали индийские культурные, духовные ценности. Так многие индийцы узнали о «хождении» Афанасия Никитина и по достоинству оценили значение подвига русского первооткрывателя Индии. Особую роль в этом отношении сыграл снятый еще в 1957–1958 годах совместный советско-индийский кинофильм «Хождение за три моря» или «Пардеши» («Чужестранец») — яркая, музыкальная, лиричная и какая-то очень человечная и мудрая лента по сценарию известного индийского писателя Ходжи Ахмада Аббаса, в которой блистал великолепный дуэт — замечательный советский актер, народный артист СССР Олег Стриженов и звезда индийского кино, любимица наших зрителей Наргис.
И вот в самом конце нашей так называемой «перестройки», я с помощью тогдашнего Союза советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами. Министерства иностранных дел и наших индийских друзей отправился в Индию, чтобы повторить там путь Афанасия Никитина и по возможности сравнить современную Индию по маршруту великого русского землепроходца с той, по которой он странствовал. Наблюдений и впечатлений у меня накопилось много и некоторыми из них я готов поделиться.
(Продолжение следует)
КАК ЖИВЕШЬ, HOMO?
Национальная идея
Н. Н. Ваймугина
ПОСТОРОНИСЬ, ЧЕЛОВЕК РАЗУМНЫЙ!
Любой современный российский человек хоть раз да задавал себе вопрос: как, каким образом в разрушающейся и обобранной стране, где властвующей идеологией является философия «по-моечной» глобализации с ее общечеловеческими ценностями, при полном отсутствии системы власти как таковой (ни одна система не существует без обратных связей, которые даже не предусмотрены в наших демократических властных структурах), господствующие СМИ, защищая интересы «сильных», проповедуют безжалостное отношение к «слабому звену», порой высмеивая даже милосердие, Россия еще обозначена на карте? И если оглянуться вокруг, то, по крайней мере в Москве, можно увидеть ободряющую картину современной жизни: подрастающая молодежь, родившаяся уже в демократические времена, обучается в многочисленных учебных заведениях, и порой бесплатно. Театры и концертные залы воспроизводят классические произведения, вопреки господствующей культуре модернизма. Еще можно получить бесплатную медицинскую помощь… А храмы Православные все более уверенно заполняют современный пейзаж, становясь его привычной составной частью. Ответ налицо: настоящее государство российское сберегается и охраняется «снизу», а именно, замечательными российскими людьми — благотворителями, тратящими часть своего достатка, силы и средства совершенно добровольно, по зову своей души. В современной России «держатели» растленной морали стараются не замечать таких людей. И, судя по всему, творящих благо в России немало.
Невольно хочется провести аналогию времен. Вспомним дни страшной смуты начала XVII века — смену царских династий, времена полного безвластия, развал всех сфер хозяйственной и культурной деятельности государства. Тогда враги молодой российской цивилизации — поляки-католики, засевшие в самом сердце Московской Руси — Кремле, мечтали захватить не только всю Россию и Престол, но и покончить с Православием. Москва и все государство были освобождены, именно, «снизу» народным ополчением земского старосты Козьмы Минина и князя Пожарского. Но мало кто знает, чт