В Савраматии буддизм в ипостаси «махаяны» — «широкого пути познания Бога в себе и Мира» БЫЛ ВВЕДЕН ЦАРСКИМ ПРИКАЗОМ Саврамата 1 (в бытность его царем Канишкой в его первом царстве Кушетеи на Ганге в 78–93 г.г.). В народе «махаяна» утвердилась в Великом Исходе с р. Ганги на р. Pa-Волгу в 94-101 годах новой эры. Время это называется в санскритских хрониках и словаре — «эрой Канишки или Второго Ашоки», а в римских хрониках и словаре — «веком Траяна». Как известно, именно царь Ашока заключил первый торгово-воинский союз с Римом, поставляя слонов — этих «танков» древности, шелк, пряности и драгоценности ко двору цезарей. О таковых фактах гласят и библейские страницы. А ведь именно этот термин о временах Трояна употребляет Ходына, как и за обычай пользуется тотемными терминами воинских объединений.
Скифы «сколоты» с тотемом Пахаря Небес Сокола — Бога Хора — Гора — Гор о Ма — Сына Солнца-Pa и Правды-Матушки осели семитскими кушанско-египетскими межами-десятитысячными гарнизонами во времена Амазисовы, Рамзесовы и Птоломеевы на Соколиных горах, в Сокольниках да на Соколах. Профессиональные традиционные воины-охотники на быков и птицу — Сокола, скифы Африки, Европы, Азии и Америки — самая мощная каста воинов мира. Древний ном Сокола Египта был первопроходцем вселенной, как и ном Змеи-Путы, Пчелы-Пе, Лилии (символ «амазисовых» светских дам — «амазонок» Африки, Восточной Европы и Азии по П. Чудинову). Древнеперсидские «ес требы-ястребы» — «лебедя терзающие» (вот почему «ястребы-тетеревятники» отличны от своих соплеменников) были конкурентны египетским соколам-молниям Бога Горома-Перуна пернатых. А каста воинов-«лебедей» (Кумовей, Коми, Каменских, Есиных, Чистовых, Сваницких и т. п.) владела Миром!
Кстати, ном Лилии-Амазонки был матриархальным номом не женщин-воительниц, а самых красивых придворных гетер, отбираемых на рабских рынках и вельможных раутах со времен фараона Амаза I до Амаза И. По возрасту придворным красавицам наделялись земли для чад и домочадцев. Т. е. межи, сеты-сетуни-соты, теми их домов-номов обосновались на воинско-торговых путях человечества в Африке, Европе, Азии, Америке, о чем свидетельствовали «заобычай» дореволюционные словари. И побасенки греков — «мар о деров», т. е. «морских разбойников» древности, о выжженных персях «супер-герлз» античности — жалкая клевета слабаков-«мужиков» — что значит на санскрите: «воришек и бандитов с Большой Дороги» от Сахары до Сахалина и даже конкретнее: «умыкателей женщин».
Для настоящего же «хозяина» — «двигающего душою круг мудрости, излияния и размножения нутра каждого» в санскритском словаре есть слово «сударь» — «силой своей приближающий дары солнечного бытия» — «узу трудов жизненных связующий», «умный труженик». Отсюда и ГО СУДАРЬ — ДВИГАЮЩИЙ, ВЕДУЩИЙ КРУГ СУДАРЕЙ.
Слово «то вар» — «дальняя смертного круга добытая добыча-варево» угонщиков скота — бояр, увы, и разрушило Россию. И пока указом Президента мы не вернем в обиход через эфир и прессу, через этику общения воспитательных учреждений слово «сударь», мы не сможем обороть стихию «ВА(о)Р овства» — т. е. «корма — варева круга души силой татенья и смерти именем Бога Тота для нужд живого в воздухе, воде, вареве и воле» добываемого.
У индусов «вара» — каста, общность людей, добывающих пропитание от своего ремесла, труда земного: воинского, ремесленного, землепользовательного, скотоводческого и др.
Но более древен — в философском первоосмыслении законов бытия — Бог Вор, почитаемый и ныне у народов Севера и Скандинавии за Бога Мудрости, Бога Души Солнечного Круга. Его «мудрость» сохраняется до сих пор кастой-варой «воров в законе»: мудр тот, кто не трудится сам, не тратит силы тела и души на труд-истирание-старение «тропы в Рай — Солнечную Вечность», а «добывает-добивает» добычу другого, отымая чужое, ловя из-за угла, «уг о ловно». Бог Мудрости Вор — Бог «охотников» (санскр. «похотью живущих»), хищников, падальщиков, соколов, отымающих у чаек, скоп рыбку и тому подобное «мудрое» вершащий, породил термин «по ловцы» — «плоти ловцы» — работорговцы, угонщики скота и т. п. Здравствуют и ныне — в мире Бога Единого и Всемилостивого — эти «по ловцы». Для них любой человек — не Сын Бога, а тварь, быдло, раб.
Бог Гор-Хор-Хорс упомянут в поэме, но сохранился до нынешних дней в топонимах и фольклоре на Кавказе, как «жидовий Бог» в Хазарии по русским летописям. Богини Мат и Мокуш — Правды и Тайны Материнства и Мать Рода Куша — первого царя мира, основавшего первое в мире государство на истоках Нила, придумавшего законы торговли-наживы-куша, летоисчисление и многое другое.
Упоминаемый в поэме Даждь-Бог — Бог пантеона богов «киевского>> — «обуздавшего коня» князя Владимира, но и Бог черкесов-черкасов-адыгов-дагов-даков Кавказа и Балкан и нынешних «русских» Черкизова в Москве.
«Обозники-чумаки» — солевары и птичники-«галлы», галичане, гельветы, галаты, португаллы, голландцы, аи галльцы составляли жизнедеятельно-интендантские войска древних армий. Самые исконние их земли были на Борисфене-Кормилице, т. е. Днепре. Там жили галлы нома Нервы, как жили они и в Скандинавии — Нервы земли — Нерве-гее, в Галлов земле — Голландии, Порту Галлии — Береговой Галлии, Гелвеции — Швейцарии и т. п. Они изобрели все, что нужно в хозяйстве — от плуга до вышивки, выпаривания соли, искусств и… русской печи!
Ведь наша печь со времен Рамзеса II и его тестя Хеттусили III — это бывший инкубатор для птицеводов древности с реки Галис, где они выпаривали первую соль и выращивали птиц Бога Пета и Пта — сыновей Ра-Солнца и его КУРато-ра-Руководителя Ра, т. е. петухов, кур, птиц всех видов!
Делалось это из тысячелетия в тысячелетие так. В бесчисленные печурки-пещерки глиняно-кирпичного сооружения, накаляемого солнцем днем до температуры куриного брюшка, закладывали огромное количество яиц для прокорма армии. А поздним вечером, когда в ночной темноте наступало резкое охлаждение искусственной «наседки», ее чрево подогревали огнем костра. А на лежанке — «хохлушке»-клушке-клуне грелся сам «хохол» и его «клуня» — «Галина». Печь с семитами-гиксами-скифами Куша, Рамзесов, Птолемеев и Савра-матов «дошагала» до середины Финляндии, где встретилась с камином — очагом неандертальцев из горных массивов Европы Пер Инеев — Ограждающих Нутро и Аль Па — Единосущей Плоти, Верхней Земли.
Есть в поэме и упоминание о родах войск, о фортификациях тех времен, о расстановке политических сил и религиозных страстях, о династийных трениях, о восприятии международных событий своего времени. Но, главное, есть та прикладная бытовая подлинность, которая дожила до наших дней — топонимика, название профессиональных каст и их способ пропитания, имеиник и др.
И, наложив топонимы, упомянутые в маршруте похода Поэтом, на нынешнюю топонимику, сравнив все это с летописным материалом 1181–1191 годов, мы воочию окажемся на поле Малого Деебития, на поле Великого Деебития у Великой-Большой Дороги (Персидскому Тракту) к Морю, ведущей к конкретному городу-порту (лат.) на «Великом Дону» — «Великом Разливе — Заливе» (санскр.). Мы окажемся тогда на реке Галке, впадающей в реку Удай у Луки с болотным разливом Лукоморья, в Посулье, на Заезде, где сходятся пути из Киева, Чернигова, Новгорода Северского на топониме Большая — Великая Дорога и Великие Луки.
Да, здесь, на этом 4-километровом поле у нынешнего поселения Малая Девица, состоялся первый бой Игоря. Здесь болота мостили узорчатыми епанчами половецкими.
А вот чуть выше по дороге, где поле посуше, но лежит на краю у великих болот-«моря» древности, отмеченного и нынче климатологами на картах в качестве довлеющего фактора местного климата и биосферы, у нынешнего селения Великая Девица и заночевали воины Игоря. Здесь раным-рано и началась основная битва-побоище-деебитие-деевитие.
И поныне в этих местах «жить-ви-тать, вить гнездо», а «разбить-убить-де-ебить» — лишить жизни…
Вот они, эти святые могилы. Каждый из нас может теперь совершить к ним паломничество. А ваятели смогут увековечить наши чувства к своим предкам в бронзе и камне и здесь, а не только на Бородине и Мамаевом кургане.
По северной кромке поля были похоронены в славянских курганах наши воины, а по южной кромке в «скифских»-«половецких» — воины полевых ловцов. Они сохранились до наших дней и давным-давно известны краеведам и археологам, как и могилы-курганы под Седневым или в самом Чернигове.
В Погребах же, на расстоянии двух-трех часов пути в сторону Чернигова на телеге, груженной ранеными, мы как бы попадаем на кладбище при полевом госпитале. Как нынче где-нибудь в центре Рязани. Да, тут спят вечным сном умершие от ран, полученных в кровавой сече. Отпевание же воинов войском и Церковью было при Ладане.
Но давайте по тексту поэмы постараемся выяснить цель и проследить маршрут похода, давая небольшие комментарии с поправкой на нынешний день и на события тех дней.
Резюме: только дружина Игоря выступила в поход из платящей полюдную дань-русь северской земли («русской земли» — в отличие от платящей «половецкой земли» — Хазарии «накаду» — «ногату»- «чистоган», араб.) — так стала свидетелем солнечного затмения. Созерцание этого КОЛДОВСТВА, ЧУДА, ВОРОЖБЫ, ЗНАМЕНИЯ запечатлено до сих пор в топонимике: это и нынче ВОРОЖБА.
Но Игорь (в быту и воинском деле скиф-всадник из «постсавраматии» с традицией кремации мертвых по учению махаяны буддизма, а не татенья-погребения семитов (Египет, Хеттия, Персия и др.), призывает воинов преодолеть суеверный страх ария и лучше принять осквернение после гибели в бою, чем пленение и рабство. Что же скрывается за призывом «позрить синего Дону»? С точки зрения воинских традиций ариев Индии и Савраматии (да и нынешних) — на санскрите это призыв позрить «мужской — главный», т. к. синий цвет — цвет Мужества, дон-разлив (санскрит), т. е. МОРЕ, половодье, наводнение, паводок, даже «море по колено» — состояние опьянения в «мужском разливе» — «голубом дунае» — КАБАКЕ. Наше народно-песенное: «Ах, дунай, мой дунай, зеленый дунай!» — «разлив» весны, народное «задуть» — сделать беременной девицу, т. е. сделать ее «наливной», «плод о носящей» — «дуняхой», «дунь-кой» — этого же понятийного поля ягодки.