здесь не приходится. Вот почему так плохо живет народ России, столь велика его бедность. Конечно, в перспективе, когда жесткими тисками финансовой стабилизации мы обуздаем расхристанное тело российской экономики, жизнь людей будет постепенно налаживаться, а бедность сокращаться. Вот тогда-то и появятся реальные источники для роста и процветания.
Вряд ли подобный образ России может вдохновить ее народ, позволит мириться с теми лишениями и невзгодами, которые коснулись сегодня почти всех.
Что же из себя представляет ее второй образ? Исследования российских ученых свидетельствуют, что, несмотря на огромные разрушения экономики и годы реформ, Россия остается богатой страной. Ее природно-ресурсный потенциал примерно в 2 раза превосходит США, в 5–6 раз Германию и в 18–20 раз Японию. Другое дело, как используется этот потенциал, каков механизм распределения дохода от национального богатства России.
Оказывается, и теперь ежегодная чистая народнохозяйственная прибыль страны составляет 60–80 млрд долл. США. Это в 2–2,5 раза больше объема нынешних бюджетных средств.
Ничего себе, страна-банкрот!
Как объяснить столь огромную разницу в оценках? Не являются ли модельные расчеты, на основе которых она выявлена, результатом кабинетных умозаключений ученых, далеких от реальной действительности?
Поясним, в чем суть этих расчетов. Они выполнены на основе учета в мировых ценах всего объема продукции, поставляемой отечественными производителями как на внутренний рынок, так и на экспорт. Народнохозяйственная прибыль в этом случае отражает превышение конечных результатов над полными издержками производства выпускаемой в России продукции. Это так называемая нераспределенная прибыль экономики, характеризующая ее реальные доходные возможности.
Она, естественно, отличается от той прибыли, с которой имеет дело казна при сборе налогов и неналоговых поступлений. Превышение первой над второй определяется тем, что народнохозяйственная прибыль учитывает и все то, что нелегально присваивается властными или околовластными структурами и криминальным бизнесом. Это, если хотите, цена криминализации экономики. Наряду с этой теневой компонентой народнохозяйственная прибыль учитывает и ту долю перераспределенного дохода, которая сегодня в подавляющей части выступает в форме неплатежей, неликвидных активов и долговых обязательств.
Поэтому нет никаких оснований говорить о нереальности расчетной величины народнохозяйственной прибыли. Она адекватна реальности в пределах нормальной математической ошибки. Более того, на основе расчетов нераспределенной прибыли можно вычленить ту ее долю, которая незаконно присваивается привилегированной небольшой частью общества.
Известно, что совокупный доход является функцией трех основных факторов производства — наемного труда, капитала и природных ресурсов. В отличие от многих других стран основной вклад в прирост нераспределенной (чистой) народнохозяйственной прибыли России вносит не груд и даже не капитал, а рента с природных ресурсов. На ее долю приходится не менее 75 % чистой прибыли. Вклад труда в 15 раз, а капитала примерно в 4 раза меньше. Иначе говоря, почти все, что получает сегодня Россия, есть не что иное, как рента от использования ее природно-ресурсного потенциала.
Легко прикинуть, что если нераспределенный доход составляет 60–80 млрд долл., то на долю рентной составляющей приходится 45–60 млрд долл. Как раз на эту величину и не стыкуются бюджетные доходы и те, которые реально функционируют в экономике, но не отражаются в системе общественного счетоводства. Эти доходы формируют теневой поток финансовых ресурсов, просачивающийся через дырявый государственный карман и оседающий в теневом бизнесе, оффшорных зонах, криминальных структурах. Отсюда напрашивается вывод, что большая (если не вся) часть рентного дохода России оказалась сегодня приватизированной. Но рентный доход не является «делом рук человеческих». Его главная составляющая — природная рента — не является результатом непосредственной предпринимательской деятельности, коммерческих рисков и т. п. Это то, что в России от Бога, а поэтому с морально-этической, общечеловеческой и нравственной точки зрения должно принадлежать всем!
Однако действующий экономический механизм позволяет аккумулировать этот доход в руках ограниченной по своей численности околовластной финансовой и преступной элиты. В результате более 90 % населения страны лишены доступа к природному общественному благу, дарованному ему свыше.
Эта в высшей степени безнравственная акция разрушает исторические представления людей о социальном мире и справедливости, зафиксированные в священных преданиях народа. Отсутствие равного доступа для всех к тому, что в России от Бога, является тягчайшим грехом. Не замолив этот грех, мы никогда не сможем обеспечить достойное будущее нашей стране, ее народу. Криминализация экономики, чудовищное расслоение населения по уровню доходов, крупномасштабная бедность, всепоглощающий монополизм власти и производителя, незаконная волна банкротств, неоправданное накопление финансовых ресурсов в банках при безденежье реального сектора экономики, отягощающие хозяйство искусственное посредничество и бартер являются его прямым следствием. Вот в чем причина существования двух столь непохожих друг на друга образов России: бедной России — для всех и богатой России — для избранных!
Для прорыва страны в будущее нужно сделать решительную ставку не на мнимые, а на реальные источники роста, т. е. на рентный доход России. Только развернув нынешний поток финансовых ресурсов от «избранных» ко всем, мы сумеем обеспечить устойчивый рост национальной экономики, повышение благосостояния наших граждан. Вот тогда мы получили бы не на словах, а на деле не просто рыночную, а рыночную экономику, построенную на нравственных принципах: равные стартовые условия для всех и возможность проявления индивидуальных особенностей каждому. Сумеем мы решить эту задачу — будет у России будущее, нет — так и будем прозябать и нищенствовать!
Главное и основное, ради чего проводятся реформы, — Человек с его заботами и чаяниями, с его образом мыслей и укладом жизни — с самого начала никакого отношения к ним не имел. Он был как бы вне реформ, вне стратегической линии преобразований наших реформаторов. Для них так и остался непонятым исходный тезис реформ: власти надлежит не только перестроить саму реальность — экономику, но и скорректировать субъективное отношение людей к этой реальности, т. е. трансформировать образ социального мира, который превалирует в сознании сограждан.
Реформы сопряжены с тяготами и невзгодами для большинства населения, и не в отдаленной перспективе, а сейчас. Выгоды же если и будут, то потом.
Люди находятся сегодня в тисках постоянно усиливающегося эмоционального стресса, связанного с резкой деформацией привычного уклада жизни. Все ломается, меняются представления о привычных ценностях, нравственных устоях жизни, социальном мире и справедливости. Ученый, учитель, врач оказываются сброшенными с первых на одну из последних ступеней в устоявшейся в сознании людей иерархии ценностей. Благородное, бескорыстное служение для всех, во имя общего блага отбрасывается на задний план. На первое место выдвигаются критерии личного обогащения, материального благополучия для себя, не сообразуясь с интересами других. Краткосрочные интересы текущей выгоды превалируют над долгосрочными целями возрождения и развития страны.
Шоковая пересадка в души людей новых ценностей не могла не вызвать их бурное отторжение. Произошло то, что в медицине называется отторжением трансплантированного органа или ткани.
Дух западноевропейской идеологии, закрепленной в протестантской этике, — индивидуальная избранность к спасению, личное и материальное, оправдываемые любой ценой, — несовместим с духовным наследием нашего парода: спасутся все или никто. Он всегда отстаивал равенство всех перед Богом!
Вот что является ключом к пониманию духовных начал российского общества, его генетической предрасположенности к решению стержневых вопросов жизни сообща. Никакие революции и глобальные потрясения не в состоянии были разрушить этой первоосновы российского общества. Силой складывающихся обстоятельств можно, и то лишь на время, притупить восприятие истины. И тогда человек начинает терять реальные ориентиры в жизни, второстепенное и наносное воспринимает за основное и главное. Наступает духовное перерождение, а вместе с ним и разъедающее общество противоречие: противоречие между Словом и Делом. Определяющим становятся не нравственные принципы служения общему делу на пользу всем, а занятие как можно более высокого положения в иерархии власти, удержание ее любой ценой, извлечение для себя наибольшего дохода. Это и является первопричиной резкого ухудшения психологического здоровья нации, возникновения стрессового, опасного для жизни людей состояния, когда материальное и мертвое подменяет духовное и живое.
Идея солидарной заботы о будущем только и может объединить людей, подвигнуть их на созидательный труд.
Неолиберальные лозунги и политические призывы к выстраиванию на обломках социалистической системы капитализма не могли возбудить энергию масс, направить ее от разрушения в русло творческого созидания. Совесть народа оказалась глуха к этим призывам. И уже тогда, в первые годы перестройки, в угаре псевдорыночиой эйфории, стали отчетливо проступать признаки социальной усталости и разочарования массовых слоев общества в реформах. Нравственная компонента, которую так усиленно пытались затушевывать реформаторы, стала все более проявлять себя. Это нашло отражение в массовой тяге населения к религии, к Церкви. И это не случайно. Церковь всегда, во все времена являлась той определяющей компонентой, которая скрепляла общество, удерживала и сохраняла Русь. Тысячелетняя история нашей страны изобилует множеством катаклизмов и перемен. Россия прошла через множество войн и революций, через смутные времена. Менялись общественные уклады, прокладывались дороги и строились города, возводились промышленные гиганты. Менялся ландшафт, менялся и человек. Непоколебимой осталась лишь Церковь — проповедуемые ею вечн