го подобного не наблюдал.
Женька уставилась на него, потом на меня, поджала губы, сузила глаза, потом наоборот, широко-широко их раскрыла, набрала в грудь воздуха, выпустила его через рот, сложила руки на груди и демонстративно уставилась в окно, давая нам понять, что мы недостойны общения с ней.
— А как вы узнали, что это моя бывшая? — задал я вопрос, который меня крайне интересовал.
— На фотографии ее видел. Свадебной, — не стал скрывать оперативник. — Она в твоем деле есть. А Женька как-то сама просекла, у женщин на такое нюх. Как только я это подтвердил, она сразу рванула свое шоу устраивать.
О как. Уже и досье на меня сшили. И даже со свадебной фотографией внутри. Как, кстати, они ее заполучили? У меня самого-то ни одной нет, все у Светки остались. У родителей вроде есть, но вряд ли мама с отделом 15-К делиться ими будет.
— Я ему помочь хотела, — не поворачиваясь, сказала Евгения. — Как другу! Знала бы, Смолин, что ты такой гад, пальцем бы не шевельнула!
— Чего сразу гад-то? — удивился я. — Слова ведь не сказал.
— То-то и оно, — обвинительно заявила Мезенцева. — А где «Спасибо, Женечка»? Где «Ты актриса от бога»? Где: «Теперь я полностью счастлив?».
— Вы оба здесь, и я в вашей машине, — удержаться от сарказма было невозможно. — О каком счастье идет речь? Кстати, Николай, я тебе звонил не раз и не два.
— Телефон сел, — ответил Нифонтов, выруливая на Калужское шоссе. — И внешний аккумулятор тоже. Кое-кто слишком часто заряжал свой плеер. А еще этот кто-то утащил из бардачка USB-шнурок со словами: «Я до завтра возьму». «Завтра» было в начале лета.
— Ой-ой-ой! — так и не поворачиваясь к нам лицом, отозвалась Мезенцева. — Жадина!
— Саш, хочешь совет? — невозмутимо поинтересовался у меня Николай.
— Не откажусь, — отозвался я.
Ну а что, правда не откажусь. Он умный мужик, это я давно понял. Почему бы и не выслушать то, что он хочет мне сказать?
— Не ведись на то, что она тебе строит глазки, — без тени улыбки произнес Нифонтов. — А она это делает, как и всегда в таких случаях. Проблем не оберешься.
— Я? — наконец-то явила нам свой лик Мезенцева, причем был он возмущенным донельзя. — Ему? Вот этому вот… Вот этому? Глазки? Да накой он мне сдался?
— Ну да, ты прав, — признал я и хлопнул Нифонтова по плечу. — Проблемы не проблемы, но все-равно как-то неприятно ощущать себя «вот этим вот».
— Да тьфу на вас обоих, — сообщила нам Мезенцева и снова уставилась в окно, на этот раз, похоже, уже окончательно.
Я тем временем достал из рюкзака шнур USB и протянул его Нифонтову.
— Раз с этим разобрались, можно и к делу перейти, — оперативник поставил телефон заряжаться, а после чуть прибавил скорость, благо дорога, ведущая в столицу нашей Родины, была почти пустая. Вот оттуда — да, жуть что творилось.
— «За» обеими руками, — одобрил его слова я. — Особенно интересует то, с какой стороны вы меня к своим делам подтягиваете. Я вроде бумаг о содействии органам на постоянной основе не подписывал.
— А гражданский долг? — еле заметно усмехнулся Нифонтов — А сознательность? С ними у тебя как?
— Никак, — признался я. — Слышать о таком слышал, но в жизни не встречал. Не довелось.
— Давай зайдем с другой стороны, — предложил Николай, дождался моего кивка и продолжил: — Вот смотри. Мы все люди, все человеки, верно?
Ну вероятность увильнуть от помощи моим новым друзьям минимальна, но зубы показать все же стоит. Чтобы совсем уж бесхребетным меня не считали.
— Все — не все… — прищурился я. — Иные девушки и не совсем они.
Бамммм! Это мне Евгения щелбан отвесила по лбу. И, главное, больно так!
— За что? — возмутился я.
— А то ты не понял? — в зеленых глазах плескалась… Нет, не злоба, а скорее — злорадство. — За «курица не птица, баба не человек».
— Да ты тут при чем? — изумился я. — Речь вообще о совершенно другой гражданке. Той, с которой я недели три назад на Белорусском вокзале познакомился.
— А, понятно, — покивал Николай. — Так себе ход, если честно. Слабенький. Но продолжай, интересно послушать.
В этот момент я почувствовал себя то ли дураком, то ли маленьким мальчиком, который подумал, что сможет всерьез насвинячить взрослому дяденьке. Елки-палки, мы с этим Нифонтовым почти ровесники. Ну сколько между нами разницы? Максимум года на два-три он постарше будет. А ощущение у меня иногда такое, что он умудренный жизнью старец, а я несмышленыш, который только-только начал головку держать.
Хотя в каком-то смысле так оно и есть. Много ли я смыслю в том, что для него повседневная реальность? Нет. А он варится в этом супе давно и, должно быть, повидал много такого, чего мне еще месяц назад даже в страшном сне не приснилось бы.
— Согласен, глупость сказал, — помолчав, признал я. — Не знаю, что на меня нашло.
— Это он про Людку, что ли? — уточнила у Нифонтова Женя. — Тоже мне, секрет. Про них весь отдел знает. И половина подмосковных ведьм тоже, ее в том году за порочную связь с «судным дьяком» чуть деревьями на две части не разорвали. Я еле-еле успела ее спасти.
— Ты? — хмыкнул Нифонтов. — Лично, поди?
— Ну мы, — поправилась Женька, услышала язвительное «да что ты» Нифонтова, и добавила: — Ладно, ты и Пал Палыч! Но отвязывала Людкины ноги от березы ведь я?
— Это было, — признал Николай.
— Слушай, Смолин, а ты мелочный тип, оказывается! — спешно начала переводить разговор в другую сторону Мезенцева. — Я-то думала, что ты если не принц, то хотя бы его лошадка, и тут такое разочарование! Фу-фу-фу!!!
— Не надо грязи, — попросил я.
Но, вообще, мне стало немного обидно. Да, я не принц, это так. Но и перегибать палку не стоит.
— Жень, человек просто хотел дать нам понять, что он воду на себе возить не даст, — пояснил девушке ее напарник. — И палец в рот ему класть не стоит. Так ведь, Саш?
— Именно, — не стал скрывать я. — Только как-то это криво получилось. Некрасиво.
— Косо, жалко, убогенько, — начала загибать пальцы на руке Мезенцева. — Не делай так больше, Смолин, а то потеряешь свое золотое место в моем сердце!
— А оно есть? — изумился я.
— Место? Пока да.
— Сердце, — уточнил я.
— А вот это можно и зачесть, — одобрительно заметил Нифонтов. — Это уже неплохая шутка. Вон, видишь, она надувается, как лягушка? Сейчас орать будет. Значит, это ты ее удачно уколол.
— Чихала я на вас обоих, — с достоинством сообщила нам Евгения. — И вообще, давай займемся делом, хватит упражняться в остроумии.
— Вот это правильно, — поддержал ее я. — Хотелось бы узнать, какого лешего вы меня с дачи похитили?
— Если среди твоих знакомых есть ведьмак, который связан с «той стороной», то это грех не использовать в своих интересах, — без тени смущения сообщил мне Нифонтов. — Точнее — в казенных. Есть работенка по твоему профилю.
— Начинающий ведьмак, — уточнил я. — Практически свежеиспеченный. И сразу хотелось бы уточнить — вы вот так меня постоянно с собой таскать станете? Если да, то, может, лучше меня вовсе зачислить в штат вашей… Э-э-э-э… Организации?
— Размечтался, — фыркнула Мезенцева. — В штат он захотел!
— Это была ирония, — любезно поведал ей Нифонтов. — Александр так шутит.
— В каждой шутке есть доля правды, — тут же сообщил ему я. — В данном случае эта доля касается частоты моего участия в делах вашего отдела. Врать не буду, в том случае, если я прав, то перспектива так себе. Не то чтобы я был против помогать органам правопорядка, но у меня ведь и своя жизнь есть. Работа, опять же.
— Не волнуйся, не будем мы тебя постоянно дергать, — успокоил меня оперативник. — Просто такая ситуация сложилась. Ну вот нужен нам тот, кто может одну душу разговорить. У нас, конечно, есть свои способы узнать необходимую информацию даже у тех, кто обитает по ту сторону бытия, но в данном случае без тебя не обойтись. А информация нужна позарез. Люди умирают, Саша. Уже четверо на тот свет отправились. Четверо. Это много.
— Ну раз так, — я почесал затылок. — Тогда конечно, о чем речь.
Шутки шутками, но не совсем же я урод моральный, правда?
— Вот и славно, — одобрительно произнес Николай. — Тогда давай я тебе коротенечко все изложу. Неделю назад в Южном порту был убит человек. Не скажу, что в этом есть нечто удивительное, люди гибнут в нашем городе с завидной постоянностью, мегаполис же. Но, согласись, не у каждого вырывают сердце. Не вырезают, а именно вырывают, перед этим разворотив грудную клетку так, что даже меня проняло.
— И меня, — добавила Евгения, не поворачиваясь к нам.
— Согласен, не каждый раз, — кивнул я — А что потом?
— Через два дня был убит второй человек, там же и так же, — продолжил Нифонтов. — Что примечательно — в обоих случаях само сердце обнаружено не было.
— Я предположила, что это резвится гуль, — азартно сопя, сказала Женя.
«Гуль». Это что-то из фэнтези. У Говарда я про этих гулей читал вроде, в «Часе дракона». И в «Сверхъестественном» они упоминались. Они то ли оборотни-каннибалы, то ли разновидность вурдалаков.
Надо будет в Википедии посмотреть, как они выглядят. Новые знания лишними не бывают.
— Ну да, в общем-то, похоже на гулей, но только на первый взгляд, — помолчав, продолжил Нифонтов. — Есть некоторые нестыковки. Гуль сожрал бы не только сердце, но и печень. А еще череп бы жертве вскрыл, чтобы мозгом полакомиться. Но тут ничего подобного.
Меня замутило от той простоты и деловитости, с которой он говорил. А еще захотелось выпрыгнуть из машины, пусть даже она мчится полным ходом, и скрыться в жиденькой лесополосе, что мелькала за окном. А после сбежать куда подальше от этой парочки.
— Как ты уже понял, двумя смертями дело не закончилось, на сегодняшний день в активе неизвестной твари уже четыре трупа. Последний совсем свеженький, датирован этой ночью. — Николай наконец проявил хоть какие-то эмоции и досадливо прихлопнул ладонями по рулю. — Самое поганое, что мы могли эту пакость прихватить нынче же ночью, если бы не одно «но». Пока мы ждали ее в одно месте, человека убивали совсем в другом.