Артем со Стасом кивнули, но не успели они сделать шаг, как Ветров вдруг спросил:
‒ А с вами можно пойти?
‒ Куда? ‒ не понял Артем.
‒ Да не с вами. ‒ Роман кивнул на Сашу: ‒ С тобой и с твоим другом. Вы же на прогулку собрались, вот я и хочу с вами.
Стас и Артем озадаченно похлопали глазами и, когда смысл слов Романа до них дошел, то налетели на Сашу с точно такой же просьбой.
‒ Зачем вам с нами гулять? ‒ не поняла девушка. ‒ Вы же не знаете моего друга.
‒ Вот и узнаем! ‒ заявил Артем. ‒ И он нас узнает.
‒ Вместе же веселее тусить! ‒ аргументировал Роман.
‒ Я вообще всегда хотел найти друга из Питера! ‒ с фальшивым энтузиазмом произнес Стас.
Все трое посмотрели на него с подозрением, но ничего не сказали. После долгих уговоров Саше пришлось уступить, иначе бы парни от нее не отстали. Оставалось только поведать Паше о ее непростых отношениях с этими тремя.
После пробежки Стас сразу же направился в душ, где включил холодную воду и чуть не вскрикнул от ее ледяного прикосновения.
‒ Друг из Питера, сообщениям от которого она так мило улыбается, ‒ пробормотал Тигров, привыкая к холодной воде. ‒ Что это за друг такой? Между ними что-то есть? Наверняка он что-то чувствует к нашей Саньке, иначе зачем в такую даль тащиться? Неужели, хочет забрать ее в Питер?
Стас нервно поскреб ногтями шею, оставив на коже красный след.
Из душа парень вышел как раз, когда проснулась мама. Сегодня у нее был выходной, поэтому она никуда не спешила и позволила себе спать чуть дольше.
‒ Ты с пробежки? ‒ спросила она, поцеловав сына в щеку.
‒ Угу.
‒ На пары пойдешь?
‒ Чуть позже. Мне сегодня к третьей.
Мама кивнула и направилась на кухню.
Стас сделал глубокий вдох и пошел следом. Разговор откладывать не стоило.
‒ Ты рада медали? ‒ издалека начал Тигров, сев за обеденный стол.
‒ Конечно. Я так тобой горжусь! ‒ Мама достала из холодильника яйца и бекон. ‒ Завтракать будешь?
Стаса отрицательно качнул головой.
‒ Только чай выпью.
‒ Как Вика себя чувствует?
‒ Не знаю, мы не общаемся.
‒ Ты обижаешься на нее? Не стоит, сынок. Ей же стало плохо. Тем более, она отправила вместо себя свою подругу.
‒ Это не ее подруга, мам, а моя. ‒ Стас решил уцепиться за эту неожиданно образовавшуюся нить разговора. ‒ Она помогала мне с подготовкой к выступлению и заменила Вику, когда та меня кинула.
‒ Кинула? ‒ Мама разбила яйцо в миску и удивленно уставилась на Стаса. ‒ Что это значит?
‒ То и значит, мам. Вика отомстила мне. Ей не было плохо. Если бы не Саша, я бы не получил медаль, которую ты так хотела.
‒ Я хотела? ‒ мама указала на себя пальцем. ‒ В первую очередь этого хотел ты.
А вот теперь начинается самое трудное. Стас собрался с мыслями и осторожно начал:
‒ Я этого никогда не хотел. Мне нравятся танцы, но не бальные. Ты никогда не хотела меня слушать, и я привык к этому, но сейчас, прошу, мам, услышь меня. Я не хочу заниматься бальными. Я ненавижу бальные.
Мама молча смотрела на Стаса, держа в одной руке яичную скорлупу, а в другой нож.
‒ Подожди, сынок, ты всегда хотел танцевать, ты просил меня отдать тебя в школу танцев, ‒ пробормотала мама и, слава богу, отложила нож.
‒ Мам, ты опять меня не услышала, ‒ вздохнул Стас. ‒ В который раз тебе говорю: я хочу танцевать, но танцевать уличные танцы, а не бальные.
‒ Уличные? ‒ ахнула мама. ‒ Те, что всякий сброд на Арбате танцует? Хочешь быть как они?
Стас устало прикрыл глаза.
‒ Нет, мам. Я не буду как они. Я состою в танцевальном коллективе уже несколько лет, у нас замечательный худрук, который организовывает нам выступления на разных мероприятиях. Мы учувствуем в конкурсах и…
‒ Подожди! ‒ перебила его мама. ‒ Хочешь сказать, что ты ходишь еще куда-то за моей спиной? К какому-то непонятному человеку, который зарабатывает на тебе деньги? ‒ Ее тон становился все выше и выше. Под конец мама почти кричала: ‒ Он давал тебе что-то подписывать? Что он тебе посулил? И где вы выступаете? Наверняка это все нелегально! Я непременно пойду в полицию, чтобы…
‒ Мама! ‒ Стас резко встал и уперся руками о столешницу. ‒ Что за фигню ты несешь? Послушай себя! Мы ничего не подписывали, а деньги, которые Нику платят за наши выступления, он полностью отдает нам. Он сам раньше танцевал, а сейчас открыл школу, ищет талантливых ребят.
‒ Чтобы потом отобрать у них паспорта и продать заграницу.
Стас еле сдержал себя, чтобы не выругаться. Что вообще в голове у его матери ‒ взрослой образованной женщины с большим жизненным опытом за плечами?
‒ Мам, откуда вообще такие выводы? ‒ воскликнул Стас. ‒ Твоих знакомых разве так обманывали? Кого-то продавали заграницу?
‒ Нет, но подобное может случится с каждым.
У мамы начали подрагивать губы. Она невольно сжала руку со скорлупой, и Стас сморщился от неприятного хруста.
‒ Но со мной этого не произойдет, я тебе гарантирую. ‒ Тигров старался говорить максимально убедительно и спокойно. ‒ Я дам тебе данные Ника, и ты сможешь сама поговорить с ним. Да хоть найми частного детектива, мне все равно. Я в своем худруке уверен на все сто. В общем, можешь разузнать все о нем и о его школе «Forever», потому что, хочешь ты этого или нет, я буду тренироваться только в ней. И сегодня я сообщу Марине Викторовне, что завязываю с бальными.
Мама некоторое время растерянно смотрела на Стаса, а затем прижала руку к сердцу ‒ ту самую, в которой сжимала скорлупу, ‒ и ахнула:
‒ Ох, мне плохо!
Стас в один прыжок оказался рядом с ней и придержал медленно оседающую на пол маму за локти.
‒ Что болит? ‒ взволнованно произнес он.
Держа одну руку на сердце, второй мама прикрыла глаза и пробормотала:
‒ Сердце… Ох, сердце… Как же больно! Адская боль! Ох…
Стас достал телефон и набрал «112».
‒ Женщина, сорок пять лет. Кажется, сердечный приступ, ‒ сообщил он, внимательно наблюдая за мамой, которая сразу же притихла, вслушиваясь в слова сына.
‒ В сознании? ‒ спросил оператор.
‒ Кажется, нет. Приезжайте скорее, у нее лицо синеет и руки холодеют. ‒ От волнения у Стаса колотилось сердце. Он переживал за маму, винил себя за вранье и обещал сам себе, что если маме действительно плохо, то он накажет себя тем, что бросит не только бальные танцы, но и любимые уличные.
Слава Стаса возымели свой эффект. Мама перестала охать, приоткрыла глаза и коснулась рукой своей щеки. Стас сделал вид, что не заметил этого и добавил:
‒ Приезжайте быстрее, пожалуйста. Нужна срочная реанимация и…
‒ Не нужна мне реанимация! ‒ не выдержала мама. ‒ Мне просто нехорошо.
Стас посмотрел на ее румяное лицо, по которому никак нельзя было сказать, что ей плохо.
‒ Извините, я ошибся, ‒ холодно сообщил оператору Стас и отклонил вызов.
Поднявшись на ноги, он отошел от мамы и посмотрел на нее сверху вниз. Его поведение нельзя было назвать приемлемым, но иначе он бы никак не проверил, симулирует ли она.
‒ Я был уверен, что ты доиграешь до конца.
Мама поджала губы и, поднявшись, отряхнула халат.
‒ После твоих слов мне действительно показалось, что у меня вся кожа посинела и замерзла, ‒ пробормотала она, избегая взгляда сына.
Стас хмыкнул. Все же Рэм оказался прав…
‒ Мам, вот нафига? Чтобы я тебя слушался?
Она устало опустилась на стул, провела пальцами по безупречно прокрашенным волосам и пробормотала:
‒ Ты рос без отца, и я думала, что не справлюсь с тобой в одиночку. Ты был упрямым ребенком, стоял на своем и не хотел меня слушаться. Как-то мне действительно стало плохо. Ты испугался и пообещал сделать все, что я скажу. После этого я и начала притворяться. Как ты меня раскусил?
‒ Я уже не ребенок, мам. По мне разве не видно?
Она наконец посмотрела на Стаса. Окинула его с ног до головы, задержав взгляд на широких плечах и лице. Губы мамы дрогнули в печальной улыбке.
‒ Ты и правда стал взрослым. Прости, что навязывала тебе свою мечту.
‒ А ты прости, что так жестко поступил с тобой. ‒ Стас шагнул к маме и обнял ее. С души как будто сняли тяжелые доспехи, которые тянули ее вниз. ‒ И спасибо, что услышала меня.
‒ Так! ‒ воскликнула мама, мгновенно взбодрившись. ‒ Вообще-то я еще не давала своего согласия на твою сомнительную деятельность.
Стас разомкнул объятия и направился в свою комнату. Мама осталось мамой, но он чувствовал, что разговор даром не прошел. Рано или поздно она смирится с его решением, ей просто нужно на это время.
‒ Эй, ты куда? ‒ крикнула мама.
‒ К Марине Викторовне. Надо сообщить ей, что я ухожу, ‒ бросил Стас.
‒ Сынок, может, еще подумаешь? Танцуй в паре с той девочкой, я тебе слова поперек не скажу…
Стас обернулся и, довольно ухмыльнувшись, сказал:
‒ Я уже с ней танцую. И продолжу танцевать, несмотря ни на что.
Глава 15. Прогулка по набережной
Саша видела много фотографий Паши в соцсети, но не могла представить, что он стал настолько высоким. Даже Стас с Романом оценили его рост и сделались еще более кислыми, чем были. В Артеме тоже радости было немного ‒ Варя увязалась за ним и теперь то и дело хватала парня за руку и мило хихикала.
Однако сначала парни пребывали в хорошем расположении духа, но как только Паша сгреб Сашу в объятия, все трое разом стали похожи на сварливых дедов, которые обижены на весь белый свет.
‒ Это твои друзья? ‒ спросил Паша, кивнув на троих ребят и повисшую на Артеме Варю.
‒ Угу, ‒ кивнула Саша. ‒ Стас, Роман, Артем и Варя. Мы ходим в одну танцевальную школу.
‒ Всем привет, меня зовут Паша, ‒ с широкой улыбкой представился парень.
‒ Ага, драсти, ‒ буркнул Роман.
‒ Привет, ‒ без энтузиазма отозвались Артем и Стас.
‒ Хай! ‒ Вика помахала Паше рукой.
Лица парней были такими недовольными, будто их заставили силой сюда прийти. Зачем они напросились на прогулку, Саша не понимала. Ей было стыдно за ребят перед Пашей, но его, кажется, искренне забавляла ситуация.