Литература Древнего Рима
В древности неподалеку от Афин существовала обширная оливковая роща, которая называлась Академия, в честь некоего мифологического Академа, который указал братьям Кастору и Полидевку место, где Тесей прятал их впервые похищенную сестру, прекрасную Елену — помните такой сюжет? В роще Академии философ Платон проводил беседы с учениками, а впоследствии открыл школу, или гимнасий, для изучения философии, математики, политики, астрономии и естествознания. Эта школа продолжала работать и после смерти Платона, так что Академия стала центром притяжения для философов и ученых всего античного мира, поэтому имя рощи дало название для высших учебных заведений во всем мире.
В 88 г. до н. э., во время осады Афин, римские солдаты полководца Луция Корнелия Суллы вырубили священную оливковую рощу под корень: то ли нужна была древесина для стенобитных орудий, то ли для того, чтобы противник не укрывался в «зеленке». Разумеется, Сулла знал, что такое Академия, но слова «философия» и «культура» были для него, как для истинного военного, пустым звуком. Это бесцеремонное уничтожение римскими легионерами центра греческой научной и философской мысли символизирует безусловную военную и политическую победу Рима над Грецией. В культурном же отношении римляне, образно говоря, пересадили все вырубленные академические оливы в окрестности своего Вечного города, предварительно тщательно зарисовав схему дорожек, полян и лужаек.
Платон. Рисунок по Рафаэлю (1483–1520) Ок. 1793 г.
Знаменитый труд Николая Альбертовича Куна, на который мы так часто ссылаемся, называется «Легенды и мифы Древней Греции и Древнего Рима», однако от Рима там только латинские варианты имен греческих богов, указанные в скобках. Это наилучшим образом отражает особенность культуры и литературы Древнего Рима: по отношению к греческой литературе она, по самому комплиментарному определению, преемственна, а если говорить прямо — вторична.
Изначально Рим был небольшим латинским полисом в окружении недружественных племен: на севере его развитие сдерживали этруски, с востока угрожали италийские племена. Архаические формы искусства слова тех веков — в основном, хоровые и застольные песни — сохранили до нашего времени полумифические, полуисторические легенды о Ромуле, Реме и Кориолане, бытовавшие в устной форме в те времена, когда в греческом культурном пространстве уже существовала сольная лирика, письменный эпос и развитая драматургия. Ранний Рим тоже знал игровые представления: от этрусков пришли переклички комическими куплетами, которыми обменивались два полухория — так в русской традиции иногда поются частушки; от италийцев — комические бытовые сценки: персонажи в характерных масках — дурак, обжора, злодей — разыгрывали короткие анекдоты. Рим в искусстве никогда не продуцировал ничего самобытного, однако это компенсировалось очень высокой степенью военного и политического развития. К письменной форме литературы на латинском языке римляне кое-как пришли только к III в. до н. э., когда консул Аппий Клавдий, по прозвищу Слепой, стал записывать свои публичные речи. Не самое впечатляющее культурное достижение, однако к этому времени Рим как единое государство уже не только полностью доминировал на Апеннинском полуострове, но и нанес в Пунических войнах поражение могущественному Карфагену, распространив свое господствующее влияние на все западное Средиземноморье. В Риме сложилась эффективная система управления армией и государством, основанная на ценностях развитой патриархально-военной культуры: благочестие (pietas) как преданность заветам богов и предков, верность (fides), серьезность (gravitas), постоянство (constantia) и доблесть (virtus). Дисциплина в войсках, диктатура законов и власть отца в семье были непререкаемыми. Римский гражданин должен был безусловно ставить выше всего благо государства, потом семьи, и лишь потом — свое собственное.
Огонь. Гравюра 1564 г. Художник: Филипп Галле
Такая культурная парадигма вовсе не способствовала развитию искусства, философии и литературы, которые не могут существовать в директивных идеологических системах, не терпят солдафонства, единомыслия и нуждаются в свободе для мысли и чувства. Однако вновь приобретенный статус мировой державы требовал не только политического, но и культурного соответствия, поэтому римляне, не имея собственных возможностей, чтобы создавать, начинают активно заимствовать. Культура начинается с культа — и Рим активно застраивается греческими храмами, вместе с которыми приходят олимпийские божества. Возникает уникальная ситуация религиозной экспансии, когда не победитель навязывает свое мировоззрение побежденному государству, а более сильная сторона принимает не только внешнюю часть культа, но и всю систему верований, ограничившись лишь косметической заменой греческих имен на латинские. Граждане Рима жили по законам Юпитера-Зевса, Стихия огня, олицетворенная обнаженным Юпитером почитали Юнону-Геру, приносили жертвы Меркурию-Гермесу, Венере-Афродите и Марсу-Аресу. Они приняли как часть своей собственной мифологической истории легенды о похождениях Геркулеса-Геракла и проводили пышные торжества в честь Вакха-Диониса, на которых давали трагедии и комедии великих греческих драматургов — сначала в упрощенных переложениях на латинский, а потом и на языке оригинала. Первые римские авторы в основном занимались переводами и вдохновлялись греческими образцами в собственном творчестве: так, Луций Ливий Андроник, к примеру, в конце III в. до н. э. перевел на латинский язык «Одиссею» и больше дюжины трагедий и комедий, а Плавт, хоть и писал тексты для простонародных постановок в духе италийской комедии масок, но действие их всегда происходило в греческой культурной среде.
Разумеется, бурная эллинизация вызывала сопротивление со стороны консервативной части римского общества. Как водится, основными лозунгами такого сопротивления были призывы к защите традиционных духовных ценностей и чистоты древних нравов. В первой половине II в. до н. э. консерваторы имели некоторые успехи: был запрещен культ Вакха-Диониса, приостановлено строительство театра, из Рима дважды изгонялись греческие учителя — но всегда возвращались обратно. Как часто бывает, традиционалисты не могли предложить никакой адекватной замены новому эллинизму, кроме свирепых запретов. Самый видный идеолог римского консерватизма, Марк Порций Катон Старший, известный нам как просто Катон, попытавшись сформулировать ценности самобытной и древней римской духовности, сочинил только несколько опусов на латыни, посвященных практическим знаниям: «Земледелие», «О военном деле», «Поэма о нравах», что ни по форме, ни содержательно не могло составить сколь-либо значительную конкуренцию культуре и литературе Эллады. К тому моменту, когда под секирами солдат Суллы пали оливы прославленной Академии, греческие учителя были уже в каждой приличной римской семье, совершеннолетние сыновья аристократов получали высшее образование в Коринфе или Афинах, а греческий язык без переводчика понимали в сенате.
Три изображения на обломках древнего камня: Юнона с павлином, Зевс с Меркурием и Леда с лебедем. 1776–1851 гг.
В последней трети I в. до н. э. начинается новый этап развития римского общества. К этому времени власть Рима простирается над всем Средиземноморьем, Малой Азией, Сирией и Европой до Дуная и Рейна. Эволюция патриархально-военной культуры закономерно приходит к автократии: после почти столетней череды разрушительных гражданских конфликтов, смерти Марка Антония и Клеопатры, Октавиан, приемный сын Юлия Цезаря, убивает малолетнего сына Клеопатры и становится единоличным правителем Рима с именем Август Октавиан.
Афина Паллада показывает перспективу Рима. Ок. 1595 г. Художник: Федерико Цуккаро (ок. 1541–1609)
Важно, что республика при этом продолжила формально существовать, а Август Октавиан, являясь по сути авторитарным властителем, считался «принцепсом», то есть первым человеком в государстве — характерная ритуальная игра, обычно предшествующая установлению бескомпромиссного абсолютизма. Власть принцепса держалась не только на управлении армией, но и, что немаловажно, общественном авторитете. Римское общество уже утратило былое единство свободных граждан и вошло в стадию раскола на правящую элиту и плебс, состоящий из крестьян, городских ремесленников и бедноты. Обозначилось разделение культуры знати и культуры масс, то самое интеллектуальное и духовное размежевание, которого не знал греческий золотой век и которое в долгосрочном периоде губительно для любого общества. Неорганизованная, но потенциально грозная простонародная стихия нуждалась в управлении и организации, причем не только через административные, но и через идеологические инструменты воздействия. Как любой диктатор, стремящийся к удержанию власти, Август Октавиан в публичной риторике апеллировал к великому прошлому и возрождению традиционных добродетелей. Будучи человеком, получившим блестящее классическое образование — среди учителей Октавиана были и известные греческие философы-стоики Арий и Афинодор — он понимал ценность и силу литературного слова, а потому особое внимание к развитию римской словесности стало частью его политики.
Вергилий Художник: Дамиано Пернати, 1804 г.
Так впервые в истории была предпринята попытка системного управления литературой в целях господствующей государственной идеологии.
Большую роль в этом сыграл советник Августа Октавиана по делам культуры Гай Цильний Меценат, чье имя стало нарицательным для покровителей наук и искусств на многие поколения вперед. Сам не чуждый поэтическому творчеству, Меценат поддержал материально многих авторов нового поколения. В значительной степени благодаря его усилиям на рубеже эпох в Риме состоялся свой золотой век латинской литературы: в это время творили и жили Гораций, Варий, Цицерон, Тит Ливий, Овидий, и самый прославленный поэт в истории Древнего Рима —