Оп-па… Выходит, это Даниил туда Славу с приятелями пригласил. Ксюша и без того болтлива – ей только нужно было правильными словами объяснить ситуацию, и она при первой же встрече со Славой уже промолчать бы не смогла. Так и произошло, ну, а тот тип мутный, темпераментный, дальше уже все потекло по намеченному сценарию. И совсем не факт, что всё это время Ксюша ревновала именно Штефана, а не Даниила, который имел на нее такое влияние. Хотя он при желании на всех влияние имел.
Зачем ему нужно было организовывать ту драку? Логика, ау! А вот и ответ – проще простого. Штефан с Ольгой завис по собственной инициативе – чтобы к нам ближе подобраться. И на том всё могло и закончиться. А потом вдруг серьезный конфликт, разборки с бывшим, совместная ночевка у того же Даниила. Если Штефан собирался только использовать Ольгу, то сложившиеся обстоятельства сделали их отношения серьезнее. Скорее всего, даже не Штефана Даниил таким образом привязал. Не потому ли Ольга до сих пор терпит выходки своего нового парня? Ведь если вдруг они разбегутся после шумных событий, о которых знали все без исключения, то кем же она сама будет выглядеть? Скромница Ольга и без того привлекла к себе слишком много внимания, чтобы осознанно повторять маневр, да еще так скоро. Поэтому сама она его не бросит, даже если парень разонравится. По крайней мере, не сейчас. Да и он пока еще ей нравится… Если я права, то Даниил сразу был заинтересован в том, чтобы эти двое сошлись – хотя бы формально. Поэтому не обрадуется, узнав, что за его короткую отлучку всё в корне переменилось. Надо будет потом обсудить со Штефаном – пусть лучше не провоцирует Ольгу на скандалы, всё равно не выйдет. Хотя вряд ли он делает это нарочно.
Сама Ольга, ставшая такой очевидной пешкой в нашей игре на троих, вызывала у меня теперь только жалость. Я даже о ревности своей постаралась не думать. И не удивилась бы, узнав, что зажатая и тихая девушка отважилась на такое быстрое сближение со Штефаном тоже с подачи Даниила. Ведь тот сумел бы придать ей смелости. Просто пешка! Ее роль незавиднее моей собственной. Это же какая Эмпатия способна с такой легкостью играть чувствами других? Я постоянно забывала, что Даниил уже давно перестал быть Эмпатией, а Знаменатель оперирует целым набором качеств, отодвигая на задний план ненужные в текущий момент.
– Ксюш! – я успела остановить ее до того, как та развернулась, чтобы уйти. – Не говори никому. Я поняла… какую ошибку совершила.
Та посмотрела очень серьезно и кивнула. На этот раз она ничего не расскажет – я в этом была уверена. Ксюша влюблена или в Штефана – и теперь тихо радуется, что хотя бы я уступила ей дорогу. Или в Даниила – до такой степени, что готова принести себя в жертву ради его счастья. Говорят, люди на такое способны, если любят по-настоящему. Но ей в любом случае выгоднее молчать.
В институте я к Штефану больше не подойду. И ему стоит быть более внимательным к своей девушке. Переживем.
Но теперь думать об этом стало некогда, так как вернулся Даниил Романов. И уже на первой паре встречал меня улыбкой. Несмотря на то, что я была морально готова к недолгожданному событию, руки все равно задрожали.
На большом перерыве за обедом для всех отправилась почему-то Ольга. Она у Даниила уже прочно стала девочкой на побегушках, но мы со Штефаном не имели права голоса даже в этом вопросе. И конечно, он собирался с нами поговорить:
– Что вы натворили, пока меня не было? Рассказывайте.
Мы со страхом переглянулись. Узнал про то, что мы пробрались в его квартиру? Но сам Даниил улыбался:
– Вы чего так напряглись? Спите уже вместе? Да ладно, я понимаю. – Я вытаращилась на него после этих слов, но он выглядел до такой степени расслабленным, что никакой негативной реакции ждать не стоило. – Не думаю, что многие элементы получают возможность столько общаться в реальности. Вы попали в эту ситуацию из-за меня… Что ж, могу себе представить, какой страстью вас накрывает. Оно ведь настолько предсказуемо, что даже смешно.
Я и сама об этом много думала, но в словах Даниила прозвучало пошлостью. Ни один из нас не спешил переубеждать его. Я же уточнила:
– То есть ты не против?
Даниил усмехнулся в сторону, но с каким-то непонятным выражением лица.
– Я против. Но я ничего не могу с этим поделать. Да и вы вряд ли можете. Так зачем тогда переживать? – он поставил локти на стол и обратился к Штефану: – Только у меня будет к тебе одна просьба – не бросай пока Ольгу. Она мне нужна для подстраховки. Потерпи хотя бы месяц, хорошо?
Детали выяснились, когда Ольга вернулась с подносом. Счастливая от всего на свете.
– Ребят, а может, мы Новый год вместе справлять будем? Вчетвером!
– Я как раз собирался это предложить! – Она сарказма в тоне Даниила, конечно, расслышать не могла. – Но только по расширенной программе – я предлагаю стартануть куда-нибудь. Вчетвером! И раз уж я приглашаю, то расходы беру на себя.
– Куда? – переспросила я, но с ужасом понимала, что уже знаю ответ.
– На Кипр. У всех есть загранпаспорта?
Ольга ушам своим поверить не могла. Она переспросила несколько раз, но уже в радостном азарте начинала придумывать, как уговорить отца. Мы же со Штефаном, как два каменных истукана, вылупились в воздух впереди себя и не могли выдавить ни слова.
У меня накопилось слишком много вопросов, чтобы суметь промолчать, когда Даниил повез меня домой.
– Ты где был? На Кипре?
– Нет, в Новосибе, – ответил он, подтверждая мои догадки. – Там одно некрасивое дело было. Не хочу вдаваться в подробности.
– Ты кого-то убил? – я решила, что мы уже достаточно близки и для таких тем.
Он с ироничной улыбкой бросил на меня взгляд, но потом отвернулся, глядя на дорогу.
– Нет, конечно. Но закон нарушил раз несколько. Там надо было подставить пару человек – законными путями до них было не добраться. Мне пришлось взломать базу данных, залезть в десяток кабинетов, подложить нужные документы. Теперь их посадят – правда, совсем за другое. Но хотя бы так. Очень надеюсь, что я отследил все камеры и меня не засекли. А иначе скоро в Москву по мою душу явятся гости. Но этих двоих к тому времени посадят всё равно.
Неужели история про несовершеннолетних девочек сущая правда? И какой-то высокопоставленный чиновник, который блокировал это дело или даже сам принимал участие, теперь сядет в тюрьму. За преступление, которого он не совершал. Потому что законным путем его невозможно посадить за по-настоящему содеянное. Справедливость ли это? Да. Но разве Даниил в этом участвовал не потому, что ему нужны тренировки сил, до того как начнется реализация его Цели? Или он в самом деле в сущности своей содержит такую черту, которая не позволила ему равнодушно пройти мимо этого случая? Однако я радовалась, что хотя бы один вопрос из миллиона закрыт. Пусть и благодаря чистейшему злу.
Но он не зря блеснул в ответе таким красноречием, хотя уже успел приучить меня к мысли, что за свои действия отчитываться не намерен. Сейчас он это сделал исключительно для того, чтобы вызвать смятение. Поняв это, я сразу сменила тему:
– Зачем тебе наша Эмпатия? Ведь ты был заинтересован, чтобы она жила.
Он подумал, потом кивнул:
– До сих пор заинтересован. Но ваша французская булка раскопала слишком многое – и теперь Эмпатия в курсе всего, что та нарыла. Например, она знает внешность, имя и местонахождение Штефана. И меня она тоже видела. Так вот, еще до отъезда в Новосибирск, я обнаружил, что кто-то пытался взломать базу нашего института. А Аннет, сама понимаешь, этого сделать уже не могла, благодаря нашему общему другу.
– Что? – если он говорил правду, то, вполне возможно, удар уже готовится. Пока мы тут тихонько сидим и ничего об Эмпатии не знаем.
– Точнее, я сам влез в нашу базу, вот тогда и обнаружил там присутствие другого хакера. Взлом масштабный, через крутейший вирус – неадекватные усилия для такой простой задачи. Возможно, совпадение, но теперь, сама понимаешь, мы обязаны удостовериться. Эмпатия принимает правду быстрее, чем Логика. Поэтому ей вполне могло хватить исследований Аннет, чтобы сразу погрузиться в вопрос.
– А тебе-то зачем институтская база понадобилась?
– Изменить данные Штефана, конечно, – ответил он спокойно. – Через всемирную паутину его можно найти из любой точки планеты. А следом тебя. Я думал хоть немного со следа сбить, даты рождения подправить. Как когда-то изменял свою.
Выходило, что Знаменатель способен не только запугивать нас, но он в самом деле как родитель еще и присматривал за тем, чтобы нас, без его высокого соизволения, никто не грохнул.
Даниил объяснял дальше:
– Если это была она, то, вероятнее всего, не сама. Эмпатия редко сильна в программировании, пока не погибнет Логика. А ты, как я вижу, еще жива. Так вот, вполне возможно, ваша Эмпатия просто издалека пробивает почву, проверяет свои подозрения. Сама, или наняла для этого профи, по сути, неважно. И если это не какой-нибудь левый чувак, тренирующийся на вскрытии простых институтских баз, то я опоздал – теперь она точно знает, что Штефан Беренд, родившийся с ней в один день и приехавший из Бонна, прямо как во сне про Аннет, существует на самом деле.
Меня пробрал озноб:
– Тогда нам нужно на Кипр… Просто посмотреть издалека, чем занимается наша Эмпатия.
– Ну а я о чем? И посмотрим, и отдохнем. Все удовольствия! – он смеялся. – И не надо дуться, что я Ольгу прихватил – сама должна понимать, что мне там лишние трения с вами ни к чему.
Это я уже в столовой поняла. Даниил, оставшись с нами двумя, не мог бы одному угрожать жизнью второго – слишком очевидно, что ему не на руку кого-то убивать. А вот Ольга служила гарантом нашего примерного поведения. Меня такой циничный ход даже не удивил – кажется, я начала привыкать.
Я долго молчала, обдумывая все это. А когда он остановился перед подъездом, не спешила покидать машину.
– Помнишь, что ты мне перед отъездом сказал?
– Глупый вопрос, Вик. Я Знаменатель – конечно, помню. Я на самом деле жалею, что у тебя нет пока дара Эмпатии. Почему ты переспросила об этом?