и дать детям образование: это единственный путь из рабства.
— Пожалуй, ты прав, — кивнула принцесса. Ведь Маг, когда понял, что стал безраздельным господином над тысячами людей, захотел получить власть над всем миром, завоевать соседние страны. Но искренне верующие в него и покорные во всем озерные жители оказались совершенно непригодны к походам: они боялись отходить от воды дальше, чем на день пути, им уже требовалось три-четыре раза в день заливать легкие водой, иначе они задыхались. На суше они шарахались от всего, что движется, и при малейшей опасности норовили спрятаться в ближайшую лужу. У Мага были тысячи послушных рабов, готовых без колебаний умереть по его приказу, но ни одного храброго воина. Даже лазутчиков он мог выбрать только единицы, да и тех приходилось изрядно запугивать, давать им с собой девушек для снятия напряжения — только наличие доступной женщины в тайном убежище пересиливало их стремление убежать назад в Серые горы. Им выдавались «капсулы личной безопасности», которые то и дело «отрабатывали» свой запас прочности. Жуткая морока и мизерная отдача.
Девушка откинула капюшон, позволив рассыпаться по плечам полупрозрачным золотистым волосам, по которым от головы к кончикам непрерывно прокатывались пепельные волны, и усмехнулась:
— Ведь мы, бессмертные, в отличие от вас можем в любой момент перейти к мигу своего окончания. Маг знал, что приход беженцев из города положит конец его власти и боялся этого. Вот он и засылал лазутчиков, заманивал пауков в ловушку, даже хотел поселить озерных жителей в городской реке, но превратить проточную воду в годную для дыхания его усилий не хватило.
— И ты тоже знаешь, как погибнешь? — не удержался Найл.
— Я никогда не погибну, смертный, — покачала головой новоявленная Магиня. — Я всегда буду жить между нынешним временем, и тем, которое вы сочтете отстоящим от вас на полторы тысячи лет.
— А как я умру, ты знаешь?
— Знаю. Но не скажу — вы, смертные, узнав будущее почему-то стараетесь его изменить.
— А Маг? — вспомнил Найл. — Если он знал о своей будущей гибели, то почему не подготовился к отпору?
— Он подготовился, — напомнила девушка. И подготовился очень хорошо. Вы были разгромлены, полностью, загнаны в угол, и от полного уничтожения вас отделяли считанные часы. Маг оказался не готов лишь ко встрече со мной. Когда мы совместились в его коконе, он оказался слишком слаб. Он растратил полученную в момент растяжения энергию на зарядку «капсул», на «оживление» озерной воды. Его энергия кончилась, а я свою энергию получу всего лишь через полгода. Поэтому новое время досталось мне.
— Как же ты решилась?! — в очередной раз поразился Найл.
— Власть никогда не достается сама, Найл, неужели ты забыл? Просто, увидев как при появлении «божков» оживают воины Мага, я поняла, что там, в Дельте, «божки» вытаскивали из Счастливого Края нас. Вряд ли колдун, устроивший для нас такую кровавую встречу, являлся нашим же спасителем. Значит, его место вот-вот должен был занять кто-то другой, дружественный к твоему народу. Я подумала, что это место создано как раз для меня.
— А мне ты намекала, что хочешь его убить, — попрекнул Найл.
— А я и собиралась его убить, — пожала плечами Мерлью, — кто ж знал, что все получится намного проще?
— Ты совершила подвиг, — признал Найл.
— Разве это подвиг? — столь же безразлично удивилась принцесса. Я выбирала между смертью и троном властительницы Серых гор, причем к смерти вело множество путей, а к трону — только один. Разве на моем месте хоть кто-нибудь стал колебаться?
Посланнику оставалось только промолчать. Он почему-то подумал, что на подобный шаг, кроме Мерлью, не решился бы никто.
Дверь распахнулась, в комнату вошли Нефтис, Юлук и Сидония, внесли на руках несколько запеченных кусков мяса и положили на стол.
— Эта плоть для тебя, Посланник, — сурово произнесла Юлук.
— Только для меня?
— Для всех. Юлук махнула головой. Нуфтус перед боем сказал, что раз мы братья по плоти, то плоть должна доставаться всем. Молодые смертоносцы решили завещать себя точно так же.
— Хорошо, — кивнул Найл и взялся за один из кусков. Я приму эту плоть в себя.
Женщины вышли.
— Выброси, — посоветовала Мерлью, — все равно никто не увидит.
— Нет, — решительно отказался правитель. Они хотели стать частью моей плоти, и они ею станут. Я никого из своих спутников не обманывал, и никого обманывать не стану!
— Ладно, — не стала спорить Магиня, и накинула капюшон обратно на голову. Тогда занимайся похоронами, не буду тебе мешать. Сегодня вы отдохнете, а завтра присягнете мне на верность.
— Что? — поперхнулся Найл.
— Присягнете мне на верность, — невозмутимо повторила Мерлью. — Станете моими вассалами.
— Нет, — отрезал Посланник. Я отказался присягать Магу, и твоим слугой тоже не стану.
— А тебе не кажется, — обиделась хозяйка Серых гор, — что между мною и Магом есть некоторая разница?
— Ты видишь это? — указал Найл на «плоть» своих павших соратников. Не только они сегодня становимся частью нас, но и мы становимся ими. Погибшие завещали нам себя потому, что не хотят оставаться навсегда на чуждых им землях, они хотят вернуться назад, в город, пусть даже став нашей плотью. И мы здесь не останемся!
— Ты споришь с Магиней? — угрожающе переспросила Мерлью. — Видно ты забыл, что я повелеваю тысячами и тысячами воинов. Пусть каждый из вас стоит десяти моих подданных, но я могу их бросать на вас бесконечно! Оживлять, и отправлять в битву, оживлять и отправлять — пока последний из вас не останется на этой самой земле!
— Тогда почему ты не перебила нас сразу? Разве это не получилось бы куда быстрее?
— Я надеялась на твой разум, и на твою дружбу. Голос Магини несколько смягчился. Я совсем не желаю вашей смерти.
— Дружбу? — удивился Найл. — А разве дружбы можно добиться силой?
— Дарующая Дыхание не нуждается в друзьях, — Магиня опять скинула капюшон и Найл увидел перед собой злую старуху со сморщенным лицом и бесцветными глазами. Дарующая Дыхание нуждается только в поданных! Выбирай: верность или смерть?!
Посланник молчал, пытаясь узнать в полуторатысячелетней старухи черты шестнадцатилетней Мерлью.
— Долго думаешь, Найл, — прошелестела выдохшимся голосом старуха. Выбирай. Присяга или смерть?
— Да я о другом думаю, — спокойно ответил Посланник. Тут пришельцы с севера захватили владения Смертоносца-Повелителя и очень активно их обживают. Мне интересно, если сотня почти безоружных пришельцев смогла пробиться до тронного зала, то как ты собираешься противостоять огромной, хорошо обученной и вооруженной армии? Ведь рано или поздно они придут и сюда.
— Мне все равно, — фыркнула Магиня. — Мои владения под водой, пришельцам до них не добраться.
— Но сама-то ты живешь под солнцем! Неужели ты собираешься полторы тысячи лет прятаться по болотам? Или будешь отсиживаться в горах, как скальный выползок?
— А кто остановит пришельцев, если я тебя отпущу?
— Я понимаю, Мерлью, ты хочешь заполучить вместо своих озерных жителей настоящих воинов, — кивнул Найл. — Но если мы погибнем здесь, защищая свою свободу, скоро тебе придется прятаться от куда более опасных гостей, а если мы сможем вернуть город Смертоносца-Повелителя себе, то захватчикам с севера будет просто не до Серых гор. К тому же, настоящие друзья всегда готовы оказать помощь в беде, а вот подданные всегда готовы свергнуть неудобного правителя. Об этом ты не задумывалась?
— Если исчезнет Дарующая Дыхание, погибнут все!
— Ну, — пожал плечами Найл. — Раньше как-то без тебя жили. И дальше проживем, не сомневайся.
— Ты угрожаешь мне, пришелец? — зловеще прошелестела Магиня.
— Скажи, — поинтересовался Посланник, — а разве ты не знала, что я откажусь?
Черты старухи разгладились, волосы вернулись к золотому цвету, глаза поголубели и юная Мерлью звонко расхохоталась:
— Конечно знала! Но бессмертным тоже иногда очень хочется подправить будущее. — Принцесса вздохнула. — Извини, Найл. Ты прав, твоя дружба для меня важнее твоей покорности. Но уж очень жалко отпускать сотню хороших бойцов и оставаться с тысячами трусов… Слушай, отдай мне Шабра?
— Зачем? — удивился Посланник.
— Странный вопрос. Ведь это он охранниц города воспитал, он чистоту их крови поддерживал, он смог и таланты наших подростков предсказать. Может, и с моими «водолазами» что-нибудь придумает?
— Он мне не раб, я его отдавать или не пускать не могу. Спроси у него самого, он всегда наши мысли подслушивает, так что сейчас примчится.
— Меня он подслушивать не может, — хмыкнула Мерлью. — Ты забыл, что я размазана во времени? Меня как бы нет.
Найл пожал плечами и мысленно позвал ученого смертоносца. Паук явился минуты через три, боком протиснулся в слишком узкую для восьмилапых дверь и присел в ритуальном приветствии. Все его внимание было устремлено на Магиню, мыслей и состояния которой он действительно совершенно не понимал.
— Шабр, — прямо сообщил правитель, — хозяйки Серых гор просит тебя помочь ей вывести из озерных жителей породу слуг, столь же сильных и верных, как охранницы Смертоносца-Повелителя. Ты согласен?
В ответ в сознании ученого паука взорвался целый фейерверк мыслей, эмоций и желаний: с одной стороны, Шабр тут же загорелся новой идеей, новыми возможностями для приложения знаний и опыта, с другой — ему хотелось знать, чем закончится столь трудный эксперимент с потомками маленького дикаря и слугами смертоносцев из города, с третьей — ему, как и всем изгнанникам, не терпелось вернуть назад захваченный пришельцами родной город, с четвертой — он боялся упустить шанс поближе изучить возможности и свойства новоявленной колдуньи.
Самым парадоксальным оказался вывод, который сделал восьмилапый селекционер после всех своих размышлений:
— Я поступлю так, как ты прикажешь, Посланник, — с достоинством ответил он.
— Тогда решим так, — сказал Найл. — Ты вместе с нами отправишься в Дельту, поможешь вырастить еще одно поколение детей, потом мы освободим город, а потом ты вернешься сюда, к Дарующей Дыхание, и поможешь ей создать новых слуг. Если тебе понадобится поддержка от нас, ты ее получишь. Ты согласна на такое решение, Мерлью?