Скептицизм Гегеля понятен: это был философ чистой логики. Логикой начиналась гегелевская система и ею же она и заканчивалась. Иное дело Шеллинг! Для него интуиция, созерцание, которое одновременно и познает предмет, и создает его,– главный инструмент познания. Поэтому искусство для Шеллинга – высшая духовная форма существования человека.
Еще в 26-летнем возрасте Шеллинг заявил о создании собственной системы философии, в которой натурфилософия и трансцендентальный идеализм составили одно целое. Трактат так и назывался «Изложение моей системы философии».
Название выглядело многообещающим. Но, как выяснилось, до системы как таковой было еще далеко. Была идея – тождество реального и идеального. Идея требовала более тщательной разработки. И философ, не жалея усилий, принялся за этот труд. В 1804г. он обобщил свои рассуждения в лекционном курсе. В нем три части – «всеобщая философия», «натурфилософия», «конструкция идеального мира». О темах первых двух частей было уже сказано. А вот к «идеальному миру» стоит присмотреться внимательнее. Для его реализации Шеллинг наметил три «потенции». Первая – знание; вторая – поведение человека; третья – искусство. Религию вместе с моралью он отнес в раздел «поведение». А искусство выступило в качестве синтеза знания и поступков. Венчало это триединство нечто выходящее за пределы «потенции» – «философия как гармоническое наслаждение и участие в полноте добра и красоты общественной жизни».
В чем можно увидеть торжество философизма? Шеллинг, верный своим идеалистическим взглядам, полагал, что объективно эту идею может реализовать не что иное, как государство.
В полном соответствии со своей системой немецкий философ рассматривал и проблему Бога (трактат «Штутгартские беседы»). Бог для него – «единство противоположностей», т.е. единство личности и всего мира: в Боге слиты воедино две «первосилы» – эгоизм и любовь. Эгоизм является реальным началом, а любовь – идеальным. Любовь есть преодоление эгоизма, а божественная любовь, преодолевая божественный эгоизм, создает мир: «Материя есть не что иное, как бессознательная часть Бога».
Бог Шеллинга изначально бессознателен. Сознание существует в нем лишь как возможность, которая проявляется в процессе саморазвития, восхождения к самопознанию. Познавая себя, человек должен реализовать три духовные потенции: нрав, дух и душу.
Далее Шеллинг приходит к совершенно немыслимому для прежней философии выводу – к бессмертию души и тела: «Смерть не приводит к полному отрыву духовного от физического. Последнее уходит вместе с первым, поскольку оно сформировано самим человеком. Следовательно, бессмертен весь человек».
Если Бог был для Шеллинга лишь возможностью для реализации человеческих потенций, то искусство в его учении выступило главной движущей силой сознания.
В искусстве Шеллинг увидел того самого непостижимого Бога, за тенью которого безуспешно гонялись философы прошлого. Наверное, к философским истинам такие представления отнести трудно. Но ведь и сама истина принадлежит не только философии, особенно тогда, когда она рассматривается сквозь призму древнейшего вида познания – искусства.
Одно из самых замечательных прозрений Шеллинга – его идея о «сотворенности мифа», то есть принадлежности мира к тому же искусству. Философ пришел к выводу, что материалом греческой мифологии была природа, а христианская мифология обратилась к истории и духовности. Первая была реалистической, вторая – идеалистической. Новая мифология должна осуществить синтез того и другого.
Шеллинг первый посмотрел на мифологию как на всемирно историческое явление и увидел в ней необходимую ступень развития сознания. Его основная идея – совпадение идеального и реального – нашла применение в теории мифа, который представляет собой всеобщую изначальную форму мысли, целиком погруженную в бытие.
Трудно переоценить важность этого тезиса. Сколько мифов бродит в человеческих головах со дня сотворения мира! Увлечение одними приводит к открытиям. Фанатичная вера в другие – к трагедиям. Среди последних – миф о якобы легко достижимом счастье и благоденствии при изменении некоторых политических и социальных схем. Искренне верующим в такое счастье стоит перечитать великого Шеллинга, чтобы осознать всю драму мифологизированного сознания. Впрочем, даже не всего Шеллинга, а лишь одну его фразу: «Человек, живущий во власти мифа, не способен выделить себя из окружающего мира. Свои мысли и чувства он принимает за подлинную, единственно возможную реальность».
Со всей определенностью можно говорить и о неверии Шеллинга в так называемый «прогресс»: «Бесконечный прогресс невозможен. Он ведет в тупик. Нужна остановка, вернее «перестановка», переориентация. Ибо наступит конец того мира, в котором живет человек».
Каким образом осуществить эту перестановку, Шеллинг не знал, но он был уверен, что первое слово в ней будет принадлежать философии. Именно она должна воспитать человека, наделив его не только разумом, но и высокой нравственной ответственностью, чтобы актом свободной воли он смог преобразовать мир для истинного добра и красоты.
Фридрих Шеллинг верил в свою философию, не связанную ни с «прогрессом», ни с наукой, ни с природой, но, несомненно, связанную с человеческим сознанием: «Невидимо парящий над всем дух в должное время и в надлежащий час, при каждом препятствии вызовет убеждения, которые усилят способность к преодолению и сделают наши души открытыми для всего мира».
Артур Шопенгауэр(1788г.– 1860г.)
Немецкий философ. Основные сочинения: «Мир как воля и представление»; «О свободе воли»; «Об основе морали»; «О религии»; «Метафизика любви»; «Афоризмы житейской мудрости».
Купеческому сыну Артуру Шопенгауэру, казалось, самой судьбой была уготована стезя коммерсанта. А он стал философом, к тому же великим. Трудно сказать, что потеряла экономика Германии в особе Шопенгауэра-коммерсанта, но вот мировая наука обогатилась высочайшим разумом, по которому и сегодня философы сверяют свои суждения.
Правда, и учился Шопенгауэр далеко не в худшем заведении – в самом Геттингене, где овладевал знаниями по медицине, физике, естественной истории, логике, в совершенстве изучил английский, французский, итальянский, испанский языки. Слушал лекции по философии Фихте, а преподавал в Берлинском университете вместе с самим Гегелем. После таких университетов да с такими способностями сам Бог позволил Шопенгауэру быть накоротке с «царицей всех наук» философией. Собственно, и сама судьба постоянно вела Шопенгауэра по одной-единственной дороге, не позволявшей отклоняться ни на шаг в сторону от избранной цели. И о том, что эта цель достижима, сам философ узнал довольно скоро.
Шопенгауэр всегда считался «певцом пессимизма» (кстати, сам термин «пессимизм» им же и придуман). «Жизнь,– писал он,– весьма сомнительная вещь. И я решил посвятить свое творчество размышлениям о ней». Однако философия Шопенгауэра оказалась выше его собственных определений, включая и термин «пессимизм».
По отцовской линии Шопенгауэр был наследником известного данцигского семейства. Его прадед Андрей Шопенгауэр как самый зажиточный и уважаемый гражданин Данцига (ныне польский город Гданьск) даже принимал у себя в доме русского царя Петра I с супругой Екатериной во время их путешествия по Германии. Дед Артура приумножил благосостояние семейства, передав сыну Генриху-Флорису (отцу будущего философа) большую часть накопленных средств. Наследство, как оказалось, попало в надежные руки. Однако Генрих-Флорис унаследовал от предков не только коммерческий талант, но и стремление к просвещенности. Во время деловых поездок в Англию и Францию он основательно знакомился с европейской литературой, а его любимым писателем был Вольтер.
В 38 лет Генрих-Флорис женился на 18-летней Анне-Генриетте Трозинер, дочери хотя и уважаемого, но не очень состоятельного торговца. 22 февраля 1788г. усупругов родился первенец, которому при крещении дали имя Артур. Отец страстно желал, чтобы сын согласно семейной традиции стал купцом. Но, к его великому огорчению, Артур уже в ранние годы не обнаружил ни малейшей склонности к торговому делу, зато проявил огромный интерес к отвлеченным наукам. Генрих-Флорис, как только мог, стремился занять сына серьезным, по его мнению, делом. С этой целью он несколько раз путешествовал с женой и Артуром по Европе, стремясь приобщить наследника к коммерции. Впоследствии Шопенгауэр не раз высказывал сожаление о напрасно потерянном времени в этих интересных, но чуждых его наклонностям поездках.
В конце концов отцу все же пришлось уступить желанию сына получить классическое образование. Правда, учился Артур не в Германии, а в Англии, где его принял под покровительство уимблдонский пастор Рунге, руководивший гимназией. В этой школе, наряду с общеобразовательными предметами, преподавались рисование, верховая езда, фехтование, танцы и музыка.
В январе 1805г. Артур, окончив гимназию, по желанию отца поступил в торговую контору гамбургского коммерсанта и сенатора Иениша. Но через несколько месяцев Генрих-Флорис неожиданно умер в результате несчастного случая. Смерть отца была воспринята семнадцатилетним Артуром как личная трагедия. Через много лет во втором издании знаменитого труда «Мир как воля и представление» появилось посвящение отцу, в котором были такие строки: «Пусть же всякий, кто в моем творении найдет для себя радость, утешение и поучение, услышит твое имя и узнает, что если бы Генрих-Флорис Шопенгауэр был не тем человеком, каким он был в действительности, то Артур Шопенгауэр успел бы сто раз погибнуть. Итак, да сделает моя благодарность то единственное, что в состоянии сделать для тебя я, которого ты создал: да разнесется имя твое так далеко, как только в состоянии будет разнестись мое имя».
Потрясенный кончиной отца, Артур из уважения к памяти покойного родителя некоторое время еще продолжал работать в торговой конторе. Но рядом с бухгалтерскими книгами на его столе всегда лежала и философская литература. Наконец мать сжалилась над сыном, предоставив ему полную свободу действий в выборе жизненного пути. Артур переселился в Веймар, чтобы подготовиться к поступлению в университет. Тем временем фрау Шопенгауэр, ставшая к тому времени довольно изв