И тут Захарьина запнулась. Ей вдруг пришла в голову мысль, что могло бы помочь цесаревне.
— Ваше Величество, я, кажется, знаю, что нужно сделать, — едва не вскрикнула целительница, вскакивая из-за стола. — Мой ученик может…
Договорить и это ей не удалось. Дверь в смотровой резко распахнулась, пропуская внутрь одного из телохранителей. Крупный спец настороженно обвел взглядом комнату и туту же подскочил к императору:
— Экселенц, периметр не безопасен. На внешний контур охраны совершено нападение. Погибло четверо сотрудников СОИ, — быстро докладывал он. — Уничтожен броневик сопровождения…
Император вскочил с места, бросив взгляд на раскрытую дверь. Нападение могло быть чем угодно: и случайной встречей с какими-то уголовниками, и, действительно, атакой подготовленной группой террористов.
— Сколько нападавших? Вооружение? Намерения?
Офицер СОИ не сразу ответил. Замялся почему-то, словно не зная что ответить.
— … Обнаружен пока один нападавший. Произошло боестолкновения и он ушел, — немного растерянно говорил телохранитель. — Другие нападавшие не обнаружены. Уже вызвана вторая и третья специальная группа для блокирования нападавшего. По его следу выдвинулся взвод тяжёлой пехоты в силовых доспехах…
Император махнул рукой и телохранитель сразу же замолчал. Несколько секунд в комнате висела вязкая тишина, прерываемая лишь тяжёлым, прерывистым дыханием присутствующих.
— Я что-то не могу понять. Напал один человек? Ликвидировал четверых специально подготовленных офицеров, уничтожил спец автомобиль. Я ничего не забыл? — язвительным тоном спросил он своего телохранителя.
Оказалось, было ещё кое-что, что не успел или не захотел упомянуть офицер СОИ.
— В патрулировании внешнего контура безопасности был задействован и один тяжёлый…
На профессиональном сленге так назывался мобильный штурмовик в экспериментальной силовой экипировке с тяжёлым вооружением, призванный поддерживать огнем автоматической пушки и роторного пулемета атакующую пехоту. С магами тоже должен был расправляться на раз.
— Ну? — император в нетерпении переступил на месте.
— Тоже уничтожен, Экселенц, — негромко ответил охранник. Разорван в клочья. Кажется, даже оружие применить не успел… По следу террориста уже брошены лучшие силы.
У императора брови взлетели вверх. Вот это новости! Здравствуйте и распишитесь! Какой-то человек возник в охраняемой зоне из ниоткуда. Разметал весь внешний периметр безопасности, раскидав спецов высшего класса, как котят. Но даже это еще не все. Вскрыл, словно консервную банку, новейший силовой экзоскелет, которого еще и в гвардии нет. Подумать только, ходячий танк с тяжелым вооружением с мобильным силовым щитом ничего не смог противопоставить человеку! Где-то он уже такое слышал…
Возможно, император «дожевал» бы возникшую у него мысль и сам бы вспомнил о недавних событиях, а особенно об одном парне, которого уже давно похоронил. Только его отвлекли.
— Постойте, постойте! Что тут происходит? Я ничего не понимаю, — всплеснула руками Захарьина, начиная о чем-то догадываться. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы сложить дважды два. Возникший на территории заказника переполох мог быть связан только с одним человеком — с ее учеником. — Стойте! Объясните мне, что тут происходит! — уже крикнула она, вскакивая со стула. — Что за войну вы тут начали?! Не у подземного скита ли?! Отвечайте! Там же мой ученик! Слышите меня?! В ските мой ученик! Мальчишка еще! Вы его хотите убить?!
Император недоуменно оглядел ее. Что-то все совершенно запуталось. При чем тут старинный скит, о котором он, конечно же, слышал? О каком-таком ученике говорит целительница? Она же окончательно отказалась брать учеников. Еще год назад категорически отказалась от любой такой возможности.
— Вы не понимаете! Ничего не понимаете! Он маг! Очень сильный маг! Вы даже представить себе не можете, каким потенциалом обладает мой ученик! — едва не задыхаясь говорила она. — Это будущий целитель со способностями, которые мне и не снились. Понимаете? Он-то как раз и мог бы попробовать справиться с болезнью цесаревны. Леще обязательно смог бы ее вылечить… А вы, вы пытаетесь убить его!
Захарьина едва не застонала от безумия сложившейся ситуации. Самое страшное было в том, что это именно она во всем была виновата. Она придумала это проклятое испытание и обрушила каменный свод в подземном ските. Она выдумала это чертовое правило про испытание. И что теперь?! Что там произошло?! Неужели Леша не выдержал испытания и сошел с ума?! Ведь у него была сильная эмоциональная нестабильность и склонность развивать свою силу через крайние эмоции.
— Это я во всем виновата… Я… Только я, — женщина тяжело опустилась на стул и, обхватив голову руками, продолжила бормотать. — Надо было сначала все ему объяснить. Нужно было вдолбить ему в голову, что эмоции — это самая страшная опасность для мага. Дура… Какая же дура… Боже, самая настоящая безмозглая душа… Загубила…
У нее даже сомнений не осталось, что случилось самое страшное. Алексей не выдержал испытания. Неизвестность заключения под землей просто сломала его, раздавила. Поэтому он и напал на людей с оружием.
А между тем в комнате происходило нечто весьма и весьма любопытное. Великая княжна, что все это время молчаливо сидела на софе, вдруг подошла к высокой тумбе, где стояло несколько фотографий. На одной, старой, были Захарьина с грудным ребенком на руках; на второй — улыбающаяся девочка лет четырех с худощавым парнишкой. Последнюю фотография цесаревна и взяла в руки. Больно уж знакомым ей показалось лицо этого подростка. Она несколько минут внимательно разглядывала фотографию. Наконец, понимающей покачала головой и улыбнулась.
— Ваше Величество. Отец, тебе нужно видеть это, — она протянула императору фотографию. — Знаешь, кажется, мы очень крупно ошибались, и судьба в очередной раз дает нам возможность исправить наши ошибки.
Небольшая фотография оказалась в руках у мужчины, который тоже принялся пристально вглядываться в лицо мальчишки.
— Хм, сомнение быть не может. Это он, — император повернулся к Захарьиной. — Марина Владимировна, кто этот человек? Ответьте, пожалуйста. Это очень важно, архиважно.
Та непонимающе перевела взгляд с фотографии на императора, потом обратно. Вопрос был очень странным.
— Это же мой ученик. Только что я говорила именно про него. Его зовут Леща, Алексей. Фамилии он не сказал, а я не спрашиваю. Честно говоря, когда он пришел в дом, у него было совсем не то состояние, чтобы о чем-то говорить, — покачала головой целительница. — Был весь израненный, обмороженный. Не знаю, как и дошел до нас… Приютила я его. Милке Леша тоже пришелся по вкусу. Хвостиком за ним так и вьется. Прямо не оторвать. Подождите, а почему вы спрашиваете про него?
По внимательным взглядом женщины, императору стало не по себе. Тяжелый у целительницы вдруг стал взгляд. Такой у тигрицы бывает, которая своих тигрят защищает. Глаз словно костенеет, взгляд гипнотическим становится. Предупреждает, что никому своего ребенка не отдаст.
— Марина Владимировна, это… гм… очень опасный человек, очень сильный маг. Вы, если следите за новостями, должны были слышать о нем, — Захарьина отрицательно качнула головой. Новости она, вообще, старалась не смотреть. Не для того она ушла в заказник. Грязь одна в новостях, а это для целителя лишнее. — Он дворянин. Зовут Алексей Михайлович Бельский. Марина Владимировна, что с вами? Воды? Кто-нибудь, принести воды!
Захарьина почему-то начала оседать на пол. Сильно побледнела. Краше в гроб кладут. Открывала рот, пытаясь что-то сказать, но у нее ничего не получалось.
— Вот, выпейте немного. Пейте, пейте. Вам сейчас нужно попить, — император, придерживая ее, приложил стакан с водой к ее рту. — Вот и хорошо. Получше стало? А теперь рассказывайте… Все рассказывайте, Марина Викторовна. Это очень важно для нас.
У женщины был в этот момент такой беспомощный взгляд, что ее стало жалко. Он нежно коснулся ее волос и осторожно провел ладонью по ее голове. Затем еще раз. Та всхлипнула.
— Михаил… Михаил Бельский отец Леши? Правда? — император молча кивнул. — Вот даже как… Я любила Мишу. Правда, очень давно это было. И он любил меня. Мы хотели пожениться…
Новая попытка
— //-//-
Странным все это было. С чего бы это им, спецроте особого батальона имперских гвардейцев, заниматься поиском какого-то слетевшего с катушек дворянчика? Ведь их командиру майору Виталию Громову именно так и объяснили, когда ставили задачу: обнаружить и с максимально возможной осторожностью доставить в место расположения некого дворянина с магическими способностями, у которого случилось острое психическое расстройство. Мол, ты майор постарайся его не «попортить» и доставить тушку беглеца в полной сохранности.
Громов тогда признаться изрядно удивился. Его рота со всеми усилениями, особенно с недавно вставшим в строй взводом в новомодных силовых экзоскелетах, была способна раскатать армию небольшой европейской страны. Тут же вынуждена была ловить в лесах какого-то психа. Почему внутряки этим не занимаются? А полиция? У последних, вообще, это прямая обязанность. Словом, неспроста все это было. Чуйка, не раз выручавшая майора, буквально вопила о грядущих неприятностях, что чуть позже и подтвердилось.
Поначалу все было более или менее нормально. Беглец ломился через лес, не разбирая дороги. Следы глубоко вдавленных подошв были четкими, хорошо различимы. На высоте человеческого роста часто попадались сломанные или надломанные ветки. На берегу одного из ручьев даже нашли отпечаток руки. Видно, беглец вставал на четвереньки и пил воду. Кое-кто из передовой группы даже делать ставки начал, когда они догонят парня. Все сходились на том, что тот в любом случае попадется.
Правда, Громов, слыша такие разговоры, почему-то не был так уверен. Вроде бы все шло, как надо, но что-то ему все-таки не давало покоя. Он снова и снова присматривался к следам беглеца, пытаясь понять причину своего беспокойства. В какой-то момент его осенило: парень оставлял слишком глубокие следы. Если на промерзшей почве это было не сильно заметно, то возле болотистых мест не заметить этого было уже невозможно. Их следопыт, потомственный охотник из сибиряков, надолго «завис», когда ему показали на один такой след в раскисшей тине. Солдат несколько минут внимательно разглядывал глубокий отпечаток, молча шевелил губами, словно споря с самим собой. Наконец, сказал, что весу в беглеце должно было быть не менее двух центнеров. Или же, продолжил следопыт, тот должен был всякий раз прыгать с высоты примерно двухэтажного дома.