Я крадусь на цыпочках к лестнице и медленно спускаюсь вниз. Нужно только добраться до телефона, который остался в сумочке в гостиной, и позвонить в полицию. Каждый шаг дается мне с трудом, сердце стучит, словно сумасшедшее. Кажется, вот-вот я увижу пробравшегося в дом вора, но тут мой взгляд падает на дверной проем, ведущий в кухню, и ужас сразу сменяется злостью.
– Поппи-и-и-и! – Восклицаю я, обнаружив погром, который устроил пёс. – Ах, ты…
Бросаюсь к нему, но тот, не обратив на меня никакого внимания, продолжает, стоя на столе грязными лапами, с аппетитом доедать остатки нашего с Максом завтрака.
15
Я всегда чувствовала себя комфортно за повседневными делами. Мне всегда было чем заняться в доме, а теперь вот – слоняюсь из угла в угол, не зная, куда себя деть. Всё моё существование медленно, но верно превращается в дежурство возле окон.
Я вставляю в уши наушники, включаю музыку в смартфоне и начинаю пританцовывать. «Этот вечер будет особенным. Мне так нравится готовить для Макса». Достаю из холодильника мясо и овощи, мою их, чищу, нарезаю. Все проблемы ненадолго отходят на задний план. Вижу, как Поппи наблюдает за мной со стула, и напеваю слова песни. Пёс заметно оживляется, уже суетится, виляет пушистой задницей.
Вот ведь – всё почти как прежде. Моя жизнь прекрасна!
Но в этот же момент я вдруг застаю себя за невольно брошенным взглядом в окно. Черт! Вот опять!
Даже когда у меня получается хоть немного отрешиться, моё подсознание все равно ищет встречи с Алексом. До чего же он меня довел! А вернее, даже не он, а я сама, когда позволила случиться тому, что случилось.
Не думать, не думать, не думать о нем!
Когда ужин уже готов, я расставляю посуду, салфетки, ставлю на стол вазу с цветами и бегу переодеваться. Максу все равно, во что я одета, он любит свою жену совершенно в любом виде, но мне все равно почему-то хочется быть для него красивой. Я долго выбираю между двумя платьями нейтральных оттенков и, в конце концов, останавливаюсь на бледно-жемчужном.
«Обморочный цвет» – так назвала бы его Майка. Но мой супруг ценит в одежде элегантность и сдержанность, к тому же, пастельные оттенки это неувядающая классика, так?
Я улыбаюсь, представляя, как подруга морщится при виде этого наряда и беззвучно произносит «буэээ» – значит, то, что мне надо.
Собираю волосы в пучок, надеваю туфли и спускаюсь вниз, чтобы встретить мужа. Но подходит время, а его всё нет. Мясо стынет, овощи сморщиваются, я отсчитываю десять минут, а затем еще десять, еще и еще. Набираю его номер, но Макс скидывает. Когда я уже собираюсь повторить вызов, слышу, наконец, шелест шин перед домом и звук мотора.
«Ура!»
Задерживаюсь у зеркала, чтобы посмотреть на себя. Не знаю, что именно, но что-то мне не нравится. Может, и правда, не к лицу это платье? Оно создает мертвенную бледность под глазами, делает кожу водянистой. Нервно щипаю себя за щеки и бегу встречать Макса.
Но тот не спешит входить в дом.
В чем дело? Где он?
Я брожу возле окон. На улице уже смеркается, но я точно вижу его автомобиль возле дома. Отворяю дверь и выхожу во двор.
– Макс?.. Макс?
Машина стоит на подъезде к гаражу, фары выключены, мотор заглушен, внутри никого.
– Макс?
Подхожу ближе, застываю возле пустой машины. Оглядываюсь вокруг. Гараж закрыт, поблизости мужа не видно.
– Добрый вечер, Ханна! – Приветствует меня сосед напротив.
Толстый мужик лет шестидесяти, всё время забываю, как его зовут.
– Добрый вечер! – Улыбаюсь я.
И спешу поскорее отвернуться.
– Все хорошо? – Кричит он мне в спину.
Приходится уважить его.
– Да, – оборачиваюсь я, – спасибо. А у вас?
– Всё прекрасно. – Он останавливается у двери в собственный дом и молчаливо разглядывает меня.
У меня по спине пробегают мурашки. Не нравится мне этот взгляд. Нравоучительный, ехидный. Будто этот старый хрыч знает что-то обо мне и от этого чувствует себя выше и умнее.
– Не мужа ли ты потеряла? – Вдруг говорит сосед.
– Я… да, вообще-то. – Киваю ему.
– Так он же в дом к Сергею зашел! – И его рот расплывается в гадкой ухмылочке. – С новым жильцом. Вы ведь с ним уже знакомы?
У меня моментально подскакивает пульс. Этот старик на что-то намекает, или мне только кажется? У него лицо, точно печеное яблоко – сморщенное и в складочку. И никогда не поймешь: то ли он скалится, то ли улыбается тебе. Пойди-ка, разбери, что могло бы означать такое выражение лица!
– Да, мы успели познакомиться. – Негромко произношу я.
– Приятный парень. Красивый. – Морщится старик, склоняя голову набок. – Они с твоим мужем говорили о чем-то, а потом пошли в дом. Наверное, о чем-то важном.
– Спасибо. – Говорю я, разворачиваюсь и захожу обратно к себе.
Стоит двери закрыться, как паника накрывает меня с головой. Руки начинают дрожать, по спине ледяными лапами крадется страх.
Алекс всё ему расскажет! Он делает это прямо сейчас! Рассказывает Максу, чем занимался со мной в ту ночь…
Я забегаю в кухню и дрожащими руками хватаю телефон. Макс отвечает на звонок почти сразу:
– Да?
– Ты где? – Выпаливаю я.
Его тон сразу меняется.
– Я у соседа.
Нельзя быть истеричкой, нельзя себя выдать.
– Что тебе у него понадобилось?
– Кх-кхм. – Макс, видимо, делает несколько шагов. – Мы с Алексом разговариваем. – В его голосе играют ледяные нотки.
– Ты… скоро вернешься?
– Да.
– Как скоро? – Продолжаю нервничать я.
– Через пять минут.
– Хорошо, – выдыхаю я. – Ужин стынет…
– Угу.
Соединение прерывается.
Я начинаю мерить шагами комнату. Что за «угу»? Что оно значит? О чем они говорят?!
Пять минут тянутся невыносимо долго. За это время у меня не получается восстановить дыхание. Я мечусь от одной комнаты к другой, снова выхожу на улицу и еще раз возвращаюсь в дом. Набираю Майку, но чертов автоответчик снова посылает меня подальше.
Тогда я вырубаю свет в гостиной и буквально приклеиваюсь к окну в попытке хоть что-нибудь рассмотреть. Вот за шторой мелькает фигура. Кажется, это Макс. Но дальше ничего не видно. О чем они могут так долго говорить?!
Я смотрю на часы – прошло уже десять минут. Десять?! Мне не хватает дыхания. Может, позвонить мужу еще раз? Поторопить? Нет, не стоит. Он ужасно взбесится.
Но не могу же я вот так стоять тут и просто ждать?
В этот момент в окне напротив снова мелькает мужская фигура. На этот раз это Алекс. Он появляется и тут же исчезает. Я прилипаю носом к стеклу. Жду, жду, жду. Мое сердце колотится в груди, ожесточенно барабаня по ребрам. «Ну, где же вы? Чем вы там так заняты?»
И в этот момент меня парализует, потому что я снова вижу Алекса. Мужчина появляется словно из ниоткуда: секунду назад его не было, а теперь мощная фигура вырастает прямо у окна и вглядывается в темноту. Черт подери, да он смотрит прямо на меня! Я хочу спрятаться, но понимаю – поздно. Он знает, что я здесь, и что смотрю на него. Даже если не видит – уверен в своей правоте.
Мою догадку подтверждает улыбка, мелькнувшая на его лице. Глядя прямо на меня, сосед ухмыляется и поднимает стакан. Это молчаливый тост для тех, кто вынужден гадать, о чем они ведут разговор.
И тут же бах – задергивается штора.
– Гаденыш! – Восклицаю я.
Чувствуя мою нервозность, Поппи начинает носиться по гостиной. Туда-сюда, туда-сюда. Клацанье его когтей по полу буквально сводит меня с ума.
– Мне нужно выпить.
Я включаю свет, иду на кухню, открываю бутылку вина и наливаю себе немного. Руки трясутся, зубы громко бьются о край бокала. Меня знобит.
Проходит еще полчаса прежде, чем мой муж, наконец, возвращается домой.
– Макс?
Я выбегаю в гостиную, чтобы посмотреть на него. Всё станет ясно по выражению его лица. Но я ошибаюсь: на лице Макса вряд ли что-то прочтешь – он выпил, и взгляд у него такой, каким бывает только тогда, когда муж пьет вне дома. Чужой, расфокусированный, грубый.
– Ты же сказал «пять минут»! – Не выдерживаю я.
Не люблю, когда он такой. Я боюсь его в эти моменты.
– Не понял, а что случилось? – Даже его походка делается угрожающе каменной.
Макс проходит, на ходу снимая пиджак и развязывая галстук.
– Ты сказал, что тебя не будет пять минут, а прошел целый час!
– Неправда.
– Ужин остыл!
Наконец, он поднимает глаза и смотрит на меня. Его ноздри раздуваются от возмущения.
– Что плохого я сделал? – Говорит он медленно и четко.
Я поднимаю подбородок.
– Я тебя ждала, а ты преспокойно надирался в гостях у соседа.
– Что плохого я сделал? – Повторяет Макс, глядя на меня сверху вниз.
Я с трудом удерживаю себя в руках. Знаю, что это бесполезно. Сейчас он повторит эту фразу еще несколько раз, а потом популярно объяснит мне, почему именно я плохая, и заставит испытать глубочайшее чувство вины за собственные глупость и несдержанность.
– Что у вас вообще общего? На черта ты поперся к нему, если я тебя тут жду?
– Мы просто поболтали, мы же теперь соседи. Так? Что плохого в том, что я зашел к соседу?
– Но я тебя ждала… – Я качаю головой.
– Но ведь я же тебе сказал, что приду! – Начинает терять терпение муж.
– Ладно, всё понятно.
– Что тебе понятно? – Взрывается он.
Я делаю шаг назад.
– Ничего. Иди, ешь.
– Ты опять на ровном месте наехала, а виноватым решила сделать меня. – Макс подходит ближе.
– Давай просто поедим? Я не хочу ругаться. – Прошу я.
– Но ты же первая начала? – Муж рывком расстегивает пуговицы на манжетах и нервно закатывает рукава своей рубашки. – Я устал на работе, это ты можешь понять? В чем моя вина? В том, что я просто поговорил с соседом? Что в этом плохого?
– Ты прав, это ссора на пустом месте. – Вздыхаю я. – Идем за стол.
– Ты ничего целыми днями не делаешь, и тебе не понять, как сильно я устаю.
Мы смотрим друг на друга и тяжело дышим.