– Тебе помочь? – Наклоняется ко мне Макс.
– Нет! – вытягиваю руку, останавливая его. – Все нормально. – Встаю и стираю слезу из-под века. – Мне нужно в уборную, подправить макияж, прости.
– Хорошо. – Отвечает он, оседая обратно.
И я срываюсь с места и торопливым шагом несусь в туалет.
Слава богу, внутри никого нет. Я замираю у раковины, включаю воду и смотрю в зеркало. Глаза у меня красные, в одном месте немного размазалась тушь. Подправляю ее кончиком пальца, а затем мою руки. Мне хочется умыть всё лицо, но от этого явно станет еще хуже, так что придется терпеть до дома.
Вслушиваясь в шум воды, я упираю руки в раковину и наклоняюсь к собственному отражению. Не знаю, что пытаюсь там разглядеть, но смотрю, смотрю, смотрю. И испуганно дергаю плечами, когда справа вдруг скрипит дверь.
18
– Что… – слова застывают на моих губах. – Что ты здесь…
Я не успеваю договорить.
Алекс входит в женскую уборную и решительно закрывает за собой дверь на замок.
Когда он поворачивается, меня охватывает дрожь.
Что ему нужно?
Я хватаюсь рукой за раковину с такой силой, будто в ней мое единственное спасение.
– Привет. – Говорит Алекс.
Он приближается.
Смотрит на меня, не отрываясь. Его взгляд темный, пронизывающий, цепкий. В нем читается что-то хищное и необузданное. Близость этого мужчины, тон его голоса, манера держаться уверенно и нагло – всё это заставляет меня нервничать. Я прекрасно понимаю, что первое же его прикосновение лишит меня воли, поэтому съеживаюсь от страха и мысленно прошу, чтобы он не подходил.
– Что тебе нужно? – Вскрикиваю я, когда между нами остается меньше метра.
И Алекс замирает.
Не мигая, разглядывает мое лицо, затем опускает взгляд ниже.
– Безвкусица.
– Что?
Он кивает на мою грудь:
– Благоверный подарил?
– О чем ты? – Я опускаю глаза и вижу брошь. Испуганно накрываю подарок Макса ладонью. – А, да.
– Он совсем не знает твой вкус. – Мужчина качает головой.
– Ты ошибаешься. – Я вжимаюсь в раковину бедром и перестаю дышать.
Теперь между нами менее полуметра, но взгляд Алекса все еще презрительно сканирует мое украшение.
– Это не ты. Тебе не идет. – Говорит он с такой брезгливостью, будто ему противно дотронуться до безделушки. – Тебе она даже не нравится, да, Ханна?
– Не делай вид, что знаешь меня лучше других! – Выдыхаю я напряженно. – Не думай, что разбираешься в моих предпочтениях. Ты мне никто!
Я слышу его прерывистое дыхание. Алекс дышит все чаще и тяжелее. От его опьяняющего запаха у меня начинает кружиться голова.
– Я узнал тебя всего за одну ночь. – Мужчина медленно поднимает голову. Его глаза, как языки пламени, везде, куда они направлены, у меня обжигает кожу. – А он не узнал тебя и за пять лет.
– Ты сейчас сравниваешь себя с моим мужем? Серьезно? – Спрашиваю я.
Мой издевательский тон выводит его из себя буквально в секунду. Алекс хватает меня своими ручищами, оттаскивает в сторону и прижимает спиной к стене.
– Ты думала обо мне?
Я слышу вопрос, но мои мысли путаются. Смотрю на его губы и безумно хочу их поцеловать.
– Нет.
– Ты думала обо мне?! – Алекс повышает голос. – Скажи, что думала!
Резкий толчок снова вдавливает меня в стену. Я слегка ударяюсь затылком.
– Нет! – Вместо крика из горла рвется беспомощный шепот.
Меня лихорадит от страха и желания. В любую секунду кто-то может постучать в дверь, в любой момент меня может хватиться мой муж, но единственное, о чем я думаю в этот момент, это то, почему для Алекса так важно знать – думаю я о нем или нет.
– Ты думала. Думала… – Усмехается мужчина, заглядывая мне в глаза. Его руки уже лихорадочно сминают мои ягодицы, забираются под юбку. – Ты думала обо мне, Ханна. Ты фантазировала, как мы делаем это с тобой вдвоем.
– Убери руки! – Я срываюсь на хрип.
– Думала. – Его губы касаются моей шеи.
– Это просто фантазии! – Пытаюсь его оттолкнуть.
– От которых ты кончаешь. – Смеется Алекс. Его руки еще сильнее впиваются в мою задницу, и мой пульс подскакивает до небес. – Ведь так, Ханна? Ты кончаешь, думая обо мне и лаская себя?
– Это больше не повторится… – Ощущая нарастающую слабость, бормочу я.
Пытаюсь освободиться, но его руки уже повсюду: на бедрах, на талии, на моей спине, на груди. Они сильнее, быстрее и причиняют невыносимую боль. Но боль эта замешана на удовольствии, поэтому сопротивляться становится все труднее.
– Это повторится, Ханна. Обязательно повторится. Если ты не отпустишь себя на волю, это будет повторяться до тех пор, пока ты не отравишь себя осознанием того, насколько ты несчастна.
– Мне надоело слушать это дерьмо, – шепчу я, продолжая вырываться.
Но Алекс сильнее. Его пальцы забираются мне под платье, там они чувствуют себя хозяевами моего тела. И оно откликается на эти настойчивые прикосновения: тягучий жар собирается внизу живота и разрастается все сильнее.
Я пытаюсь скрыть это, но мужчина видит свою власть надо мной: мои веки дрожат под его дыханием, моя голова запрокинута, сердце бьется быстро и громко.
– Перестань. – Говорю я, ощущая, как он подбирается к моим трусикам. Мне душно, горячо и невыносимо приятно. – Макс ждет моего возвращения.
– Это его проблемы. – Пальцы Алекса забираются под кружево трусов.
Я невольно подаюсь навстречу его ладони.
– А как же твоя подружка?
– Ревнуешь? – В его голосе слышится самодовольство.
– Какая чушь! – Я вцепляюсь в его руку ногтями, не позволяю ей проникнуть дальше. – Ты мне безразличен!
– Поэтому ты все время думаешь обо мне? – Алекс прижимается лбом к моему лбу. Его темные глаза вспыхивают.
– У меня есть муж…
Новый толчок заставляет меня вжаться в стену.
– И где он? Почему он не идет?!
– Он… – У меня не получается выговорить ни слова.
– Он не любит тебя. Не знает тебя.
– А кто знает? Ты? – Не выдерживаю я.
– Я вижу, когда ты возбуждена. – Пальцы Алекса практически вгрызаются в мою кожу, сдавливают, ранят ее. – И вижу, как ты пытаешься это скрыть. Вот как сейчас.
– Неправда. – Мой голос похож на писк.
– Твои румяные щеки, твои расширенные зрачки, твое дыхание, сердцебиение… – Мужчина целует меня в губы, и я позорно сдаюсь. Отвечаю ему, уже не боясь размазать помаду. – Твое тело предает тебя, Ханна. Оно играет за другую команду.
Мы продолжаем целоваться, и я чувствую, как его пальцы проникают под трусики и входят в меня. Алекс не боится сделать мне больно – он точно знает, что и как нужно сделать, чтобы я забилась в конвульсиях у него в объятиях. Он трахает меня своими чертовыми пальцами всё сильнее и сильнее, а я стону, как последняя шлюха, умоляя, чтобы он не прекращал.
– Да, да… Да!
Но когда развязка уже близко, и мои руки впиваются в его плечи в поисках опоры, мужчина вдруг отпускает меня.
Что?! Как он может?!
Я с трудом фокусирую на нем взгляд.
– Мне нравится, как ты смотришь сейчас на меня. – Смеется он.
Я задыхаюсь. Мне не хватает дыхания. Тело требует продолжения, но этот гад просто издевается – он отталкивает меня и отходит на шаг назад. С довольным видом проводит пальцами, которые только что были во мне, по своему языку:
– А ты везде сладкая, Ханна.
Я готова разрыдаться. Это унизительно. Чертовски унизительно!
Под его дерзким взглядом одергиваю платье, поправляю волосы, макияж. Всё мое тело горит, а грудь вздымается так высоко, что со стороны это выглядит так, будто я только что пробежала кросс по пересеченной местности.
– Хочу, чтобы в следующий раз ты была без белья. – Властно говорит Алекс.
Он споласкивает руки, стряхивает с них воду и удаляется к двери.
– Что?! – Оборачиваюсь я. – Да пошел ты!
– Без белья, Ханна.
– Сам выполняй свои дурацкие приказы! – Я наклоняюсь над раковиной. – Придурок! Не смей больше меня касаться!
– Ты сделаешь так, как я хочу. – Спокойно говорит мужчина. Он поворачивает замок, но не спешит открывать дверь. Еще раз окидывает меня взглядом победителя. – Я возвращаюсь в зал и собираюсь напиться. А когда напиваюсь, могу что-нибудь кому-нибудь выболтать. Понимаешь?
Алекс улыбается мне на прощание и выходит за дверь.
– О, боже… – Я наклоняюсь на раковину, потому что больше не чувствую ног, и не знаю, чем унять лихорадку, которая захватывает меня сейчас с головой.
19
– Ты что так долго? – Встречает меня недовольное ворчание мужа.
Ноги меня по-прежнему не слушаются, поэтому трудно сохранять уверенную осанку. Но гораздо труднее сейчас не смотреть в сторону столика, за которым расположились Алекс и эта девица с сиськами.
– Пришлось задержаться. – Говорю я, опускаясь на стул.
– Что с тобой? Тебе плохо? – Настораживается Макс.
Он выпрямляется, затем наклоняется вперед.
– Немного мутит. – Вру я. Меня выдает дергающееся веко, так и чувствую, как оно трепыхается. – Съела, наверное, что-то не то за обедом.
– А что ты ела?
Я пожимаю плечами.
– Пасту. А, нет. – Спохватываюсь. – Это Майка ела пасту, а я… я… – Мне так и не удается вспомнить. Все мои мысли крутятся вокруг угроз Алекса.
– Ты виделась с Майей? – Вздыхает Макс.
– Да, сегодня в обед. – Сглатываю я, поняв, что проболталась.
Откидываю волосы назад, беру вилку и начинаю, как ни в чем не бывало, ковыряться в тарелке. Зря я об этом ему сказала. Зря.
– Ты не говорила, что встречалась с ней. – Говорит муж с подозрением.
– А что в этом такого? – Спрашиваю у него довольно резко. – Это плохо? – Хмурюсь, перенимая его собственную манеру разговаривать. – Или, может, я должна спрашивать у тебя всякий раз, когда собираюсь встретиться с подругой?
Макс на какое-то мгновение замирает, и по его лицу проносится недоумение.
– Просто это странно. Если в вашей встрече ничего такого, то почему бы не сказать?
– Странно? – На меня вдруг накатывает раздражение. – Так скажи мне прямо: «Ханна, ты должна докладывать о каждом своем шаге!» Разве не это негласное правило у нас существует?