Уверена, это как-то связано с фальшивым культом Богини.
Понятия не имею, как именно, но ночью обязательно найду ответ на данный вопрос…
И поиск стоит того, чтобы отказать главе Яо в его просьбе лететь вместе.
Определенно стоит!
Должен стоить…
– Это всего лишь догадка, не так ли? – протягивает глава Мин, не спеша давать одобрение моей идее.
– Незадолго до того, как наше село было сожжено, среди людей начали распространяться слухи о Кинжале, Крадущем Бессмертие. Селение уничтожили последователи культа Богини. До того, как спалить здесь все дотла, эти люди что-то искали… Но во всем селении за всю историю не нашлось бы ни одного подозрительного человека – кроме той женщины, о которой я вам рассказала! – продолжаю озвучивать факты, наделяя их новыми смыслами. – Жители всегда обходили ее стороной и старались вообще с ней не пересекаться. И жила она не просто на отшибе. Она жила в лесу, среди деревьев, где никто не мог ее видеть…
Я знаю, что мама жила в старой хижине и что я родилась именно там. Также я знаю, что в два или три года меня перенесли из леса в дом на окраине села. С тех пор я росла там одна, питаясь тем, что приносили неравнодушные люди. За мной, кажется, даже кто-то ухаживал, наводя порядок в комнатах и не позволяя мне умереть от холода или голода… Когда же открылось истинное зрение и пробудилась память, я стала совершенно самостоятельным ребенком.
Что стало с мамой – не знаю. В какой-то момент она просто исчезла. Кажется, это произошло вскоре после того, как меня унесли из родной хижины… Я никогда не спрашивала о ней у селян: осознавала, что мне не скажут правду. И дело не в том, что все хотели меня обмануть, просто никто толком ничего не знал. Зато каждый знал множество сплетен о маме, так что разумнее всего было просто молчать.
Да, моя мама была загадочной личностью, но я не сомневалась: она не имела никакого отношения к демонам. Я чувствовала на интуитивном уровне, что она уже очень давно умерла.
Однако… вся эта недосказанность вокруг нее сейчас мне только на руку: глава Мин должен поверить в мою сказку и одолжить мне свои силы еще пару раз. К концу этого дня у него не должно остаться никаких шансов на создание барьера.
Простите, глава Мин, что так воспользовалась расположением ко мне. Но вы задолжали мне за тот ужин, что едва не навлек на всех беду, и задолжали главе Яо. Потому я с легким сердцем упускаю в ходе рассказа истинную причину появления здесь последователей культа, а именно – их поиски ослабленного верховного заклинателя, который как раз в то время боролся с ядом Суан в своем теле.
Решив более не страдать от мук совести, ускоряю шаг и продолжаю посвящать заклинателя в свои «догадки»:
– Полагаю, эта женщина жила здесь очень давно. Возможно, даже не одну сотню лет. О ней вообще почти ничего не известно, кроме того, что она была красива, молода и всегда жила затворницей.
И вновь вру, но только о возрасте. Если судить по лицу, доставшемуся мне, моя мать была вполне привлекательной женщиной.
– Есть в ваших словах смысл… Но что, если последователи культа уже нашли Кинжал? – спрашивает глава Мин, когда мы идем по лесу.
– Тогда нам придется придумать, как от него защититься! И не придется больше тратить время на его поиски, – отвечаю, включив логику.
– И вы планируете найти его в заброшенной хижине? Полагаете, та женщина спрятала его под половицы? – с легкой улыбкой уточняет глава Мин.
– Именно для этого мне и нужны вы, – отзываюсь беспечно.
– Что вы хотите, чтобы я сделал? – немного удивленно произносит глава клана Утонченного Изящества.
– Я хочу, чтобы вы вызвали душу той женщины при помощи своей флейты. Я знаю, что ваш меч может принимать такую форму, и знаю, что вы владеете подобной техникой, – отвечаю прямо.
Глава Мин останавливается и смотрит мне в глаза.
– Откуда вы знаете о том, что я могу это сделать? – спрашивает он.
О том, что его меч может становиться чем-то иным, известно уже очень давно. Духовное оружие всегда при нем, но заклинатели клана Утонченного Изящества используют музыкальные инструменты для активации заклятий. Следовательно… меч может принимать форму флейты. Почему ее? Потому что глава Мин наставник Янь Лин, а та использует именно этот музыкальный инструмент. Что же касается заклятия, управляющего душами умерших… Я слышала от Хао, что клан Утонченного Изящества специализируется на древних техниках управления. Именно в этом его главная сила, а вовсе не в вышивке заклятий на одежде или создании мелодий, ублажающих слух и облегчающих медитацию. Однако об этом не принято распространяться: каждый клан старательно оберегает свои секреты.
Я удостоилась чести получить эту информацию лишь после выхода из медитации на пике Прозрения, но уже успела найти ей подтверждение, посетив ужин гостеприимной хозяйки Янь Лин. Ее Песнь Одинокой Любви и есть не что иное, как та самая техника управления!
– Я слышала о ваших техниках от своих наставников, – отвечаю ровно.
И пусть глава Мин сам делает вывод, кто именно рассказал мне об этом. Глава Яо или братец Хао? Или вообще сам глава Ву?..
– Вы правы, я могу призвать ее душу, – внимательно глядя на меня, произносит глава Мин, – но это потребует от меня много сил.
Отлично!
– Я составлю короткий список вопросов к ее духу, так что мы не потратим ни одной лишней секунды, – заверяю его.
– Хорошо. Я доверю это вам, – кивает глава Мин, продолжая пристально всматриваться в мое лицо. – Как только ее дух предстанет перед нами, у вас будет тридцать секунд, чтобы спросить обо всем.
Всего тридцать секунд? Надеюсь, он успеет вымотаться за это время…
– Я вас поняла. Тогда не будем терять времени, – отвечаю, кивнув в сторону хижины, и первой шагаю вперед.
– Дева Шу, – произносит заклинатель мне в спину.
– Да, глава Мин? – оборачиваюсь к нему.
– Вы будете моей должницей.
– Это честно, – киваю, принимая условия. – Впрочем, я бы в любом случае не смогла вам отказать, попроси вы меня об услуге.
И замечаю, как лицо главы Мин смягчается.
– А если бы я попросил вас стать моей спутницей жизни? – спрашивает он, и на некоторое время я теряю связь с реальностью, блуждая в белом тумане, которым неожиданно наполнилось мое сознание.
– Вы… шутите? – наконец неуверенно улыбаюсь, заглядывая ему в глаза.
– Нет, – звучит простой ответ.
– Я думаю, что такие услуги… несколько неравноценны. Я благодарна главе Мин за оказанную помощь… но очень бы не хотела, чтобы столь важное решение он приравнивал к игре на флейте, – произношу, уже привычно отстраняясь от прямого обращения во время волнительного момента.
А потом понимаю, что использовала подобный прием лишь рядом с главой Яо.
– Игра на флейте для меня неотъемлемая часть жизни. А мой инструмент – это буквально часть меня, – просто произносит глава Мин.
– Вы… хотите, чтобы я стала вашей спутницей жизни? – растерянно спрашиваю, выбитая из колеи его словами.
– Сейчас я хочу, чтобы мы как можно скорее разобрались с духом хозяйки хижины и вернулись в Тихие Воды. А к этому вопросу мы вернемся позже, когда вы будете готовы на него ответить, – отзывается глава Мин и вновь возобновляет шаг.
Потрясенная, смотрю ему вслед. А затем медленно иду за ним.
Если это была шутка, то она удалась на славу. Глава Мин разыграл меня, а я даже не смогла ответить!
Но если не шутка…
– Так это и есть та заброшенная хижина? – спрашивает глава Мин, когда мы останавливаемся напротив дома, который, к моему удивлению, выглядит вполне себе прилично.
Я никогда не была здесь в сознательном возрасте. Эту часть леса я обходила стороной принципиально, чтобы не давать селянам почвы для новых слухов, но хижина… выглядит слишком добротно. И ничего, кроме запылившихся хлопковых занавесок на окнах, не выдает в ней давно заброшенного жилища.
– Этот дом заговорен. Возможно, он стоит здесь не одну тысячу лет, – произносит глава Мин.
– Что? – спрашиваю изумленно.
– Вы удивлены? – не меньше меня поражается заклинатель. – Вы же сами сказали, что та женщина могла жить здесь с незапамятных времен.
– Да, но я никогда не слышала, что можно заговорить целое здание, – нахожусь с ответом, напряженно глядя на хижину.
– Как думаете, где могут быть кости его хозяйки?
– Когда она умерла, я была еще слишком мала, – отвечаю правду, – но могу предположить, что ее дух связан с ее жилищем: раз оно заговорено, вполне логично предположить, что заговорено именно ею…
– Согласен, – кивает глава Мин, глядя на дом, а затем подносит к губам флейту.
Я даже не успела заметить, когда его меч превратился в музыкальный инструмент. Воистину мне еще далеко до такого мастерства. Впрочем, не уверена, что я вообще когда-нибудь им овладею: все же моя сила в другом…
– У вас будет минута, дева Шу. Надеюсь, вам хватит времени, – произносит глава Мин.
– Минута? Я думала, мой лимит – тридцать секунд! – удивляюсь новым открывшимся обстоятельствам.
– Я хотел, чтобы вы хорошо продумали, о чем будете спрашивать. – Уголок губ главы Мин приподнимается, после чего заклинатель начинает играть диковинную мелодию.
С легким изумлением наблюдаю за тем, как, повинуясь звукам флейты, прямо перед нами из мельчайших крупинок света, отделяющихся от хижины позади, начинает собираться силуэт женщины. Я не могу рассмотреть ее лица из-за сияния, окружающего тело. Но что-то внутри меня начинает тоскливо отзываться на ее близость… и тянуться к ней, словно мы были тесно связаны.
Передо мной действительно женщина, давшая мне жизнь!
– Дева Шу, ваше время пошло, – на мгновение оторвавшись от флейты, бросает мне глава Мин.
– Отвечай на мои вопросы, дух, – произношу собранно.
– Спрашивай, дитя, – отзывается… мама.
Поджимаю губы, на секунду задержав дыхание…
– Ты знаешь, где находится Кинжал, Крадущий Бессмертие? – рублю сплеча, чтобы не мучить ту, что когда-то родила меня.