И тут из модуля вылетела чёрная фигура. Я едва успел повернуться к ней, как мощные руки подхватили меня и прижали к огромной груди.
— Ваше благородие… Спасибо! — прорыдала Нюра. — Спасибо-спасибо-спасибо!
— Ты чего себе позволяешь? — гаркнул Слепой. — Это же твой командир! Нюра!
— Ой! Ой, батюшки! — великанша поставила меня на место. — Простите. Простите, только не прогоняйте! Я такая красивая теперь!
Новенькая чёрная форма, с вышитой эмблемой, придуманной Черномором, сидела на Нюре как влитая. Военные ботинки, форменный головной убор. Передо мной была не крестьянка из далёкой деревни, а современная валькирия.
Вот только она постоянно шмыгала носом и пыталась утереть слёзы рукавом куртки. Следом из модуля вышли остальные мои гвардейцы. Игнат «Гренадер» Туров держался в ней так, будто наконец-то нашёл свою родную кожу. Макар щерился щербатым ртом и радостно подначивал Пашку. Молодой же держался так, словно повидал кучу разного плохого и во многих странах по миру. Но лицо светилось от удовольствия.
Форма меняет людей.
— А нам оружие дадут, вашбродье? — спросил Макар.
— А ты уже готов? — хмыкнул я.
— Родился готовым, вашбродье.
— С оружием мы решим позже, — пояснил я. — Совместно с вашими инструкторами определим лучший вариант. И тогда я выдам вам то, с чем вы будете нести свою службу. Но когда это случится…
Я сделал паузу, убедился, что меня слушают, и ровным голосом добавил:
— Если ваше оружие будет применено не во благо, то я лично приду за ним. И заберу не только его.
Макар перестал улыбаться.
— По-моему, что-то случилось, господин Зодчий, — сказал Слепой. Я повернулся к нему, а он указал мне на холм. Вниз с него спешило несколько солдат во главе с витязем. Снегов двигался впереди отряда, то и дело поглядывая куда-то на север.
И забрало его шлема было закрыто.
Глава 7
— Ваше благородие, — сказал Снегов, когда приблизился. — Прошу вас, поднимитесь в Томашовку. Это срочно.
Вместе с витязем пришло почти десяток одарённых бойцов, и судя по нашивкам — простых рядовых среди них не было. Все сосредоточены, вооружены до зубов и то и дело поглядывали в сторону Комаровки. Я даже сам туда посмотрел, но ничего не выдавало опасности.
— Что происходит, ваша доблесть?
— Я настаиваю, господин Зодчий, — из-за шлема голос Снегова звучал особенно внушительно.
— Мы оба знаем, что это бесполезно, — улыбнулся я. — Давайте сразу переходить к делу.
Витязь горько вздохнул и обречённо проговорил:
— Я получил донесение, что со стороны земель графа Игнатьева к нам двигается вооружённый отряд. Прошу вас…
— Вот оно, братцы. Вот оно! — воскликнула Нюра и насела на здоровяка в пластикоровом доспехе, который даже в нём был одного с великаншей роста. — Ваша доблесть, у вас есть ещё один топор? Ой, что это я! Простите, ваша доблесть.
Внимание Нюры переключилось на меня.
— Ваше благородие, мы будем сражаться за вас! Игнатик, будем?
Я мельком оценил реакцию остальных «гвардейцев». У Макара глаза загорелись, а вот юный Павел моментально поскучнел. Туров же спокойно повернулся в сторону Комаровки, готовый встречать оттуда кого угодно. Хоть чёрта в тапочках верхом на петухе.
— Рано вам ещё сражаться за меня, — постарался я охладить пыл Нюры. — Станислав Сергеевич, вы отправляетесь этой группе навстречу?
— Никак нет, ваше благородие. Времена столкновений в чистом поле давно прошли. Так что это они направляются на встречу со мной. Не беспокойтесь, мы подготовим им сюрприз, если они пришли с недобрыми намерениями. Вам не нужно вмешиваться.
— Нужно, ваша доблесть. Нужно.
— Боюсь, что они идут за вашей головой, ваше благородие.
— Тем более.
Я не увидел, как он закатил глаза, но почувствовал.
— Уведи людей в Томашовку, — повернулся я к Слепому. Тот расслабленно улыбнулся, а через миг превратился в матёрого командира:
— Вы слышали приказ его благородия? Все за мной.
Нюра обиженно засопела, борясь с внутренним протестом, но всё же подчинилась. Снегов проводил великаншу поворотом головы.
— Идёмте, ваша доблесть, — сказал я ему. Витязь не услышал, так и глядя вослед моей гвардейке.
Кстати, а как будет женщина-гвардеец? И где Тень? Я осмотрелся. Девушка как растворилась. Ох, только бы не выкинула чего…
— Ваша доблесть? — повысил голос я. Снегов дёрнулся, засуетился.
— Идёмте, идёмте! — пробурчал он.
Мы встретили их на дороге из Комаровки. Специально стоя так, чтобы нас было видно. Витязь и я, посреди пыльного тракта. Солнце поднялось чуть выше и уже пригревало, справа от дороги несколько белых бабочек метались вокруг незабудок. А на кромке леса на оборудованных огневых позициях расположились солдаты гарнизона.
Таких засад у витязя, оказывается, было в достатке накопано. На десятки нападений вперёд.
Снегов до последнего настаивал, чтобы я присоединился к бойцам и не привлекал к себе внимания, но своего не добился. Мне было страшно любопытно, отчего вдруг на моих землях началась такая движуха.
Догадки, конечно, были. Правда, я не ожидал столь скорой реакции.
Ещё до того, как всадники появились на дороге, я знал сколько их. И каждого поимённо, благодаря Черномору. В гости ко мне явился сам барон Фурсов, вместе со своими людьми. Шесть одарённых и два десятка простых бойцов. Я, разумеется, поставил Снегова в известность о численности отряда, и начальник гарнизона тут же запросил подмогу, а затем выдвинулся вперёд, отцепил от крепления на спине телескопическую палку, отщёлкнул задвижку и через несколько секунд над его головой появился штандарт войск Императора. Снегов воткнул его в землю рядом с собой и выпрямился, скрестив руки на груди. За оружие он даже не взялся. Всё-таки витязь являлся представителем власти Империи и рассчитывал, что живущие на фронтире аристократы ещё помнят о том, кому все они служат.
На холме ревела сирена тревоги, и первые солдаты уже появились на склоне спускаясь. Я же терпеливо ждал, когда гости с соседних земель приблизятся. Старший Фурсов был в ярости.
Значит, мне нужно быть максимально спокойным, но бить по болевым точкам.
Штандарт войск Империи возымел действие, и поэтому отряд барона сначала замедлил ход, а затем и вовсе остановился. После короткого разговора от них отделилось двое всадников. Один, с аккуратной бородкой, по всей видимости, сам Фурсов, так как лицо от гнева побагровело, а второй дьявольски спокойный франт, держащий зелёный перстень на виду. Ткач Реальности в шикарном чёрном наряде, отделанном серебром. От половины его оберегов и украшений шло Эхо минимум четвёртого ранга.
Я внутренне подобрался. На своей территории и вблизи от Колодца мне мало что угрожает, но это, всё-таки, Ткач. И Ткач упакованный. От шальной пули меня защищал воздушный барьер, едва заметный невооружённому глазу. Держать защиту было легко и приятно, потому что рядом находился бесконечный источник энергии, которой я могу распоряжаться.
Но вот чего ждать от прибывшего Ткача… Черномор никак не мог определить его личность. Либо черно-серебряный не существовал в базах Империи, либо успешно глушил моего помощника. Техномант? Нет, не техномант, я бы почувствовал.
— Господа, — сказал я, — сегодня я не рассчитывал на гостей. Особенно в таком количестве.
— Это ты убил их, гадёныш! — гаркнул Фурсов. — Ты убил моих детей!
— Вы не в себе, барон, — покачал головой я. — Извольте выбирать выражения.
— Не притворяйся невинной овечкой! — он спешился и двинулся ко мне, хватаясь за клинок.
— Не вздумайте, ваше благородие, — витязь оказался на пути барона. — Именем императора немедленно отступите.
Я уже держал свой клинок в руке, готовый пустить его в ход. На лице истинное спокойствие, хотя внутри нашлось место негодованию. Снегов вмешивается совсем некстати, хоть и по должности положено. Просто миротворцы мне сейчас не нужны. Я заинтересован в том, чтобы Фурсов не сдержался и напал, этим развязал бы мне руки. При свидетелях. Но провоцировать его дополнительно сейчас нельзя. Я должен выглядеть адекватным.
— Александр Яковлевич, прошу, последуйте мудрому совету его доблести, — прошелестел так и оставшийся в седле черно-серебряный. Бледное лицо казалось ликом смертельной болезни.
Барон застыл, с изумлением задрал голову, чтобы взглянуть в забрало Снегову.
— Уйди с дороги, солдат. Ты защищаешь преступника!
— Я защищаю Конструкт и Зодчего, — спокойно сообщил витязь. — И если потребуется, то положу здесь всех, до единого. Несмотря на чины и звания.
— Как ты смеешь… — задохнулся Фурсов. Да, его покойные дети пошли в отца своей эмоциональной нестабильностью.
— Александр Яковлевич! — повысил голос черно-серебряный, он медленно стянул с правой руки перчатку, затем вытащил белый платочек и промокнул им уголки воспалённых глаз.
— Что происходит? Вы обещали мне поддержку! Капитан, я приказываю схватить этого человека! — Фурсов обернулся на своих людей. — Немедленно!
Витязь неторопливо вытащил из-за спины свой чудовищный топор. Слева с холма послышалась команда, и солдаты перешли на бег. А позади нас раздался хриплый клаксон. Я обернулся: по дороге из Орхово пылил знакомый красный пикап и вездеход охотников. Обе машины были забиты людьми. Так вот куда исчезла Тень.
Вепрь пришёл на помощь, причём очень быстро.
— Отставить! — приказал черно-серебряный. — Александр Яковлевич, успокойтесь! Ничего ещё не доказано.
Капитан Фурсова и так-то не спешил выполнять самоубийственный приказ, так что новые вводные принял с выражением облегчения на лице. Равно как и его люди. Почти все, кроме одарённых. Среди них, кстати, был ещё один Ткач. Умелец с длинной заплетённой косой, в которой блестели лезвия. Этот взирал на нас спокойно и с какой-то насмешкой. И только на витязя Ткач смотрел с уважением.
— Но ведь амулет Якова нашли рядом с трупом Призывателя… — осёкся Фурсов. Закашлялся. Ситуация изменилась. Сильно изменилась. Отряд барона внезапно оказался в меньшинстве, да ещё на чужой территории. Плюс упоминание запрещён