— У этих много пулевых, — отчитался эксперт, указывая на грязные от глины тела. — Очередями били.
Шибанов кивнул. Подбросить оружие не выйдет, у Зодчего в Конструкте всё просматривается. А бросить сложно привязываемую улику в лесу… Нет, не пришить его никак к парнишке. Думай, Володя. Думай!
— А вот этот, похоже, Фурсов.
Комиссар снова кивнул.
— Нашли, получается, господин Шибанов! — широко улыбнулся эксперт. — Вы по-прежнему творите чудеса. Как только догадались.
— Никаких чудес. Просто кропотливый труд, — произнёс комиссар. Окинул взглядом извлечённые из ямы тела.
— Господин Шибанов, кажется, есть след! — подбежала к нему юная помощница. Рыженькая, фигуристая, с яркими зелёными глазами. Очень правильная служительница Фемиды, но это временно. Комиссар мысленно облизнулся, представив девушку без одежды и в его кровати.
— Докладывайте, Саша, — почти мурлыкнул он, жадно пожирая её глазами. Даже в дождевике хороша!
— Есть след протектора, снимаем слепок. Я решила подальше отойти, почти у самого отворота на трассу! Что-то большое, господин Шибанов, — девушка восторженно улыбалась, будто уже схватила преступника за рукав.
— Столько трупов на легковой машине не увезёшь, Саша. Конечно, транспортное средство должно быть большое. Покажи, пожалуйста.
Игнатьев дал наводку на это место и клятвенно заверил, что следы подчистил. Граф не скрывал своего участия в судьбе бывшего союзника, правда, не распространялся об истинных причинах. Впрочем, размер вознаграждения легко отключал лишние вопросы старшего комиссара. Однако Шибанова очень смущала внезапная дарственная со стороны Фурсова. Что знал барон, отчего так поступил, почему столь поспешно уходил? Юноша из Томашовки, несомненно, талантливый не по возрасту, но чтобы вот так с ходу раздеть соседа на земли и имущество… Баженов что-то накопал? Что? Столько вопросов!
Комиссар отбросил бесполезные мысли в сторонку. Какая разница? Ему платят не за любопытство, а за работу. И теперь поработать придётся чуть больше, раз есть необходимость скрывать такие улики. Значит, размер гонорара надо увеличить.
— Вы думаете, что это зверское убийство связано с происшествием на конюшнях? — спросила Александра, когда Шибанов добрался до обнаруженного следа, у которого уже возился эксперт. Ну да, сразу видно, что был вездеход. Машину Фурсова граф умудрился загнать на свою свалку, и её искать просто нельзя теперь, чтобы не слить заказчика.
— Несомненно, Саша, — задумчиво проговорил Шибанов. — Вся эта история с дарением шита белыми нитками. Плюс контракты на лошадей, которые вроде бы все равно принадлежали барону. Тут всё завязано! Не бывает таких совпадений, поверь мне. Ты, Саша, ещё юна и неопытна. Могу поделиться с тобой наблюдениями, за ужином сегодня.
— Владимир Тарасович… — напряглась рыженькая. — Мы же обсуждали уже этот вопрос…
— Вдруг ты передумала? — усмехнулся комиссар.
— Нет, Владимир Тарасович. Работа — это работа! Давайте вернёмся к ней! — холодно проговорила красавица. — Вы думаете, это Баженов?
— Уверен. У него идеальный мотив, устранить «дарителя», чтобы тот не побежал в суды. И лошади. Всё крутится вокруг конюшен, моя дорогая. Я чувствую это!
— Мы излазили их вдоль и поперёк, там ничего не указывает на Баженова. Даже следов культа нет! Выглядит опасно, Владимир Тарасович. Мне кажется, мы столкнулись с чем-то новым. Чем-то угрожающим! Вдруг Изнанка развивается? Один из конюхов говорил, что обратившиеся последние дни вели себя странно.
— И это удивительным образом совпало с появлением Баженова.
— Возможно, вы правы, — нахмурилась девушка. — Но мы ничего не нашли, связывающего его с обратившимися.
— Не ищи чёрную кошку в тёмной комнате. Просто плохо искали. Должна быть зацепка. Хоть что-нибудь. Но у нас есть теперь хотя бы время смерти. Надо будет узнать, имеется ли у Баженова алиби на это время.
— Мне кажется, Владимир Тарасович, что не там ищем, — сказала Саша. — Здесь очень сложная политическая ситуация! Покойный Фурсов считался человеком графа Игнатьева. Что, если дарение действительно оказалось причиной его убийства, но только виновник — его сиятельство? Я бы передала это уголовному комиссариату, мы не тем занимаемся. Здесь нет связей со Скверной!
Шибанов посмотрел на рыженькую ещё внимательнее. Возможно, ей придётся исчезнуть. Слишком много думает. Слишком близка к истине. Опасно близка.
— Вероятно, мы так и поступим, Александра Витальевна, — сухо проговорил он. — Давайте, вы не будете думать за меня, хорошо?
— Простите, Владимир Тарасович, — потупилась Саша.
Ему было жаль губить такую красоту, но язык у девчонки слишком длинный. Он смотрел на помощницу и в голове вызревал новый план.
— Вот что, девочка моя, полагаю, тебе нужно самой поговорить с этим Баженовым. Вдруг я и правда, что-то упустил. Да и не задалось у нас общение. Ты у нас девочка красивая, язык ему быстро развяжешь.
Глаза Александры загорелись:
— Спасибо, Владимир Тарасович.
— Пожалуйста. Главное не дави. Он ещё не обвиняемый, пусть расслабится. Очаруй его, — улыбнулся ей Шибанов. Девчонка должна встретиться с Баженовым. И Баженов должен оказаться последним человеком, который её видел. План без очевидного успеха, но чем больше подозрений крутится вокруг парня, тем проще будет реализовать хотя бы одно. — Главное, держи меня в курсе о каждом своём шаге!
Какая же трудная у него работа.
Комиссар тяжело вздохнул.
Глава 24
В сумеречном лесу нас было только четверо. Мои верные телохранители, да витязь, которому пришлось рассказать о планах. Я слушал лес, сидя боком на квадроцикле. Скоро станет совсем темно, а, значит, нам пора выдвигаться. Рация на поясе молчала, получается, моя основная группа ещё не готова.
Старая лесозаготовка была от нас в пятнадцати минутах ходьбы по лесу. Не самое лучшее место для встречи двух благородных людей, но идеальное для кровавой бойни, которую хотелось бы скрыть от чужих глаз.
— Вы ещё не передумали, ваша доблесть? — спросил я у молчаливого витязя.
— Пусть это и не входит в мои должностные обязанности, но если есть шанс прищучить этого сукиного сына, простите, ваше благородие, то я обязан это сделать! — смиренно прогудел Снегов. — И при всём при этом не могу не отметить ваш авантюрный дух. Вы не умрёте своей смертью.
— Поживём — увидим, — улыбнулся я. И тут рация ожила:
— Волк в логове!
— Принял, — ответил я Вепрю. Посмотрел на спутников:
— Выдвигаемся.
Отряд Вольных был моей ударной силой в будущем противостоянии. Вепрь и двадцать его одарённых расположились в болоте, в километре от лесозаготовки. В царстве комаров и лягушек ниже шанс натолкнуться на чей-нибудь любопытствующий взор.
Как только они получат наш сигнал, то Кащей организует портал и выбросит лесной спецназ к месту встречи, к северу от него. Этим утром я вместе с хрономантом Вепря обсудил план в деталях, наблюдая за Ткачом Реальности. Тот был угрюм, хмур и непрестанно морщился. Затея ему не очень нравилась, это точно, однако отказаться он не мог.
— За точность не ручаюсь. Может быть, погрешность, — буркнул Кащей в конце. Не очень уверенно. Однако Вепрь, стоявший рядом, горячо сказал:
— Не волнуйтесь, ваше благородие. Кащей, как обычно, себя недооценивает.
— Очень много энергии потребует расстояние. Нормальную привязку без маяка не сделать, а маяка нет! Будет нестабильно.
— За энергию не волнуйся, старик, всё сделаем! Все усилители, что на складе нашей общины есть — всё возьмём! — лидер охотников пребывал во взволнованном состоянии. У него тоже были свои претензии к Игнатьеву. Да, впрочем, у кого их здесь, на фронтире, не нашлось бы? Просто раньше их старались не выказывать, так как управу на влиятельного графа сыскать не могли.
Ситуация изменилась.
С помощью линз из воздуха я повысил чувствительность к свету, безошибочно направляясь к нашей цели. Справа пыхнул перстень Турбина, и тот активировал свои. Витязю и Капелюшу пришлось топать за нами, стараясь уберечь глаза от ночных веток. Телохранителей тоже увешали усилителями да оберегами с головы до пят. У меня самого защитных амулетов было выше десяти, если не считать двух мешочков с чистейшей землёй для аспекта. Это уже из гарнизонных запасов.
Мы вчетвером должны были выстоять, пока не явятся охотники. Даже если Володин изначально соврал, и его люди встретят нас шквальным огнём — какое-то время мы всё равно протянем. Ну и, если что, у меня был план Б.
Лесозаготовку мы увидели и услышали издалека. Сначала раздался гул генератора, а потом среди тьмы проступило несколько фонарей, расставленных на заброшенной площадке для лесовозов. В центре освещённого пятна в длинном кожаном плаще стоял низенький седовласый мужчина. Рядом с ним заложил пальцы за ремень уже знакомый мне Стриж. Третьей встречающей была женщина очень строгого вида и с лицом натуральной стервы. За спиной воительницы виднелась дуга спортивного арбалета. В лесу скрывалось четыре одарённых: двое к югу от площадки, и мимо них мы прошли, сделав вид, что не заметили, и двое к северу. Плюс я насчитал почти десяток обычных стрелков, скрывающихся среди брёвен.
Когда мы перешагнули круг света — Борис Стриж наклонился к седовласому и что-то шепнул ему. Володин, а это совершенно точно был он, натянуто улыбнулся.
— Господин Баженов! — проговорил аристократ дребезжащим голосом. — Рад, что вы пошли ко мне навстречу. Постараюсь не осрамиться. Приношу тысячи извинений за такую обстановку…
Он сокрушённо развёл руками:
— Иначе было никак. Я Василий Петрович Володин. Очень рад возможности вас лицезреть.
Мы пожали друг другу руки, глядя глаза в глаза.
— А это моя дочка, Алевтина Васильевна! — суетливо представил стерву седовласый. Тонкие губы некрасивой девушки напряглись, изображая улыбку, но глаза остались ледяными.
— Очень приятно познакомиться. Ослеплён, — я ограничился поклоном и даже не соврал. Прожектора действительно светили ярко.