Я молча прикрыл за собой дверь, прошёл к тяжёлому письменному столу Паулины. Взял стул и, повернув его спинкой вперёд, плюхнулся сверху:
— Стоило мне уехать, как всё пошло наперекосяк, — вздохнул я. — Как ты себя чувствуешь?
— Униженной и оскорблённой, Миша! — деланно возмутилась Князева. — Миша! Что за вопросы? Раз я ещё дышу, значит, жизнь удалась. Так говорила моя мама и я склонна с ней согласиться.
— Спорное заявление, но такой оптимизм мне нравится, — покачал я головой. — Если тебя это утешит, то Шибанов своё получил.
Паулина стал ледяным и колючим:
— Где он?
— Где-то в подвалах особого отдела по работе с такими ублюдками. Поверь, ты ему не позавидуешь.
— Как ты это провернул, Миша? — вдруг поинтересовалась Паулина. — Как ты это сделал?
— Сделал — что? — не понял я.
— Освободил меня! Ты не в себе, Мишка-Мишенька-Мишаня⁈ Это ведь было так, словно подул ветер. Они просто исчезли. Я помню только, как разлетелась в щепки дверь в подвал, и тут вонючий помощник Шибанова просто испарился. И верёвки упали.
— Хм… — нахмурился я.
— Это был не ты? — поняла Паулина, и её красивые глаза округлились от изумления.
— Ты не знаешь, куда исчез Билли? — не ответил я на её вопрос. — Не могу с ним связаться.
— Твой чудаковатый американец? Он как-то с этим связан?
— Ты сама его видела, как он мог подобное провернуть? Это ведь обычный гуляка-авантюрист, — Дигриаз вряд ли хотел бы, чтобы я сейчас всем рассказывал о его талантах и умениях.
Князева смотрела с сомнением, очевидно желая что-то сказать, но не решаясь.
— Что? — подогнал я девушку.
— Ты знаешь, что он говорит так, как не говорят в Америке? — спросила она. — Он совершает много ошибок в своих речах. Слишком много. Слишком грубых. Твой приятель не тот, кем себя рисует.
— Пусть так. Мы все порою не те, за кого себя выдаём. Значит, не знаешь? — задумчиво поинтересовался я.
— Прости, — вздохнула Паулина. — Я могу поспрашивать у своих птичек, раз тебе это так важно. У него комната на месяц арендована. Девочки говорили, что там какой-то бардак был, но он ведь творческий человек, как я понимаю. Всё время что-то пишет, пока есть. Так что, спросить?
— Нет, не надо. Сам поищу.
Я подошёл к девушке, нежно коснулся синяка. Паулина пристально смотрела мне в глаза, не пытаясь отстраниться.
— Поднимать руку на твою красоту есть смертельный грех, — заметил я.
— А если бы я попросила? — дёрнула бровью Князева и села так, чтобы показать декольте.
— Боюсь, у меня не настолько продвинутые понятия в отношениях, прости, — улыбнулся я.
Князева деланно вздохнула, мол, какое горькое разочарование, а затем добавила:
— Мне кажется, есть ещё что-то у тебя ко мне, Миша. Говори.
— Обожаю умных женщин, — не стал скрывать я, — но…
— Все вы так говорите, что вам нравятся умные, а не красивые, а потом прячетесь в кусты, — деланно вздохнула Паулина.
— … но я приехал в Томашовку полчаса назад, — продолжил я. — В поезде спал сидя. Потом гнал сюда шесть часов за рулём, запихав в себя сосиску в тесте и литр кофе. Я даже не сходил в душ, сразу к тебе пришёл. Думаешь, это было просто так?
— Миша! Только не говори, что у тебя любовь! — нахмурилась Паулина. — Ты разобьёшь мне сердце!
Я усмехнулся, но ничего не сказал. Но и не пошевелился.
— Выкладывай, — сделала широкий жест девушка.
— Мне нужно порченое золото, — произнёс я. — Много. Всё, что сможешь найти.
Хозяйка трактира посмотрела на меня, как на блаженного.
— Но зачем⁈
— Это дело десятое. Потом, когда расскажу, ты просто ахнешь. Но сейчас найди мне всё, что сумеешь. На всех ваших аукционах, во всех скупках. Сможешь?
— Дело нехитрое, Миша, — Паулина выглядела ошеломлённой. — Раз ты просишь, то сделаю. Но если я начну скупать всё подряд, это вызовет вопросы!
— Значит, сделай так, чтобы их не было.
— О! Спасибо! Ты меня просто спас этим советом, повелитель Очевидности, — она откинулась на спинку, запрокинув руки за голову, отчего тело соблазнительно выгнулось. — Хорошо, Миша-Мишка-Мишенька. Ты купил меня интригой. Сделаю. Но платить будешь ты.
— Разумеется. С деньгами проблем нет.
Правда, сначала надо дойти до Фермы Кристаллов. А ещё лежит несколько даров от Нямко. Всё в дело пущу.
Черномора я вызвал ещё на лестнице трактира. Сбежал по ступеням вниз, и сиреневый смайлик плыл рядом со мной.
— Хозяин, я так рад, что вы ещё живы. Меня воодушевляет каждая лишняя минута вашего существования, — отрапортовал ИскИн. — И пусть её конечность необратима, я учусь ценить каждый миг вашей мимолётной биологической функциональности. Людишки так скоротечны.
— Мне нужно последнее известное тебе местоположение барона Уильяма Дигриаза, дай мне все его перемещения до выхода с территории Конструкта, а также предоставь мне видеоотчёт момента освобождения Паулины Князевой.
Билли ни разу меня не подвёл, и помог там, где никто больше не смог бы. Однако, в нём было слишком много загадок. Я вышел на улицу, посмотрел в сторону таунхаусов. Панову заселил в последний свободный домик, надо теперь продолжить квартал дальше по холму.
— Господин Зодчий, — послышалось справа. Уже знакомый мне представитель торговой сети бросился ко мне с пачкой бумаг. — Как здорово, что я вас застал!
— Данные готовы, Хозяин! — отчитался Черномор, и я вывел все возможные видеопотоки перед собой. Поднял руку, останавливая управляющего.
— Я хотел сказать, что у нас уникальная сделка, ваше благородие, — не послушался тот. — Руководство компании пошло на…
Я резко дёрнул рукой, обрывая речь и всматриваясь в видимые только мне экраны. Да, массивы данных теперь собирать будет сложнее. Зато выборка станет лучше.
Парень из «Ай да Товары» смиренно застыл, ожидая команды. А я всё изучал перемещения приятеля, и нельзя сказать, что американец вёл себя как-то странно. За полчаса до того, как Билли резко собрался и двинулся на юг, через Томашовский холм, в сторону земель Скоробогатова, он занимался тем, что рвал в мелкие клочки рукопись.
Барон в сердцах сбросил со стола в своей комнате пачку бумаги, потом поломал ручку и, в конце концов, плюхнулся на кровать прямо в одежде. Билли закинул ноги на ногу и, массируя виски, уставился в потолок. На лице американца появилось отсуствующее выражение, которое вдруг сменилось гримасами, будто бы он по ролям разыгрывал какой-то диалог. Ох уж эти муки творчества. Вдруг пиликнул телефон барона. Уильям схватил его, глянул на экран и тут же вскочил. Собрался, окинул на прощание комнату быстрым взглядом и вышел.
После чего пешком двинулся на юг через холм. В земли Скоробогатова. Внезапно.
Представитель «Ай да Товаров» нетерпеливо кашлянул, но даже съёжился под моим гневным взором.
— Простите, — выдавил парень. — Не смею отвлекать!
— Выведи экран телефона, — приказал я Черномору и уставился на строчки:
«Уйчрщ Ъркцтхы цфыцйтхящ л Щсхтъфхящ. Лоъ тьфхтзхящ».
— Кажется, это шифр! — мордочка искусственного интеллекта стала белого цвета. — Как в шпионских романах! О, простите, Хозяин. Вечно я ни к месту со своими комментариями.
— Расшифруй.
Смайлик снова поменял цвет.
— Боюсь, во мне нет таких модулей, Хозяин… Я ведь очень несовершенный. Я не могу выполнять такие функции. Мне так жаль. О, почему я такой…
Я же ещё раз промотал события в трактире, когда Дигриаз явился за Шибановым. На одном экране отмотал изображение, где барон приблизился к «Логову Друга», а потом сел на лавочке рядом с ним. Американец удобно устроился, с улыбкой щурясь на солнце. Так, ничего подозрительного. А что там в зале?
Ровно в тот же миг людей оттуда просто сдёрнули. Вырезали из реальности. В течение секунды исчез сначала Шибанов, потом Хаиров, а потом дверь в подвал будто взорвалась и растворился Смирнов. Всё это время американец сидел у себя на лавке с блаженным видом. Правда, мне показалось, что изображение несколько раз дёрнулось, будто был монтаж съёмки.
— Замедли.
Да, точно, Дигриаз «моргнул», пропав на миллисекунды, и чуть изменил положение левой руки. Руки, на которой покраснели костяшки.
— Ещё медленее, — попросил я.
— Простите, больше не могу. Снова подвожу вас… Хозяин, замените меня. Я недостоин вас.
Впрочем, мне было достаточно того, что я увидел. Хм… Это точно тот человек, который по лесу нелепо прыгал во время боя с сыновьями Фурсова? И он же получил тяжёлое ранение огненным зарядом во время схватки с Керном⁈ Я всмотрелся в лицо Билли. Такие умения, которые показал Черномор, рядовому хрономанту недоступны.
Кто ты такой, Уильям Дигриаз? И куда ты направился?
— Как только он появится на моей территории, то немедленно дай мне знать.
— Конечно, Хозяин! Но… Позвольте одну просьбу. Не хочу вас смущать или же как-то расстраивать…
— Говори.
— Я не смогу выполнить вашу просьбу, если вы будете находиться за пределами Конструкта. Я уже испытал сложности во время организации коммуникаций между мной и вами, ваш телефон был долгое время недоступен, и я мои фоновые процессы в течение суток пытались выйти с вами на связь. Сейчас после беглого анализа вашего телефона я знаю причину. Вероятно, произошла техническая и неполадка, и модуль внешней связи был заблокирован. Мы должны устранить причину незамедлительно, Хозяин!
Да, точно! Я же тебя забанил!
— Кстати, об этом. Если звонок был сброшен, это значит, что-либо тебе потом перезвонят, либо надо позвонить позже. Через пятнадцать минут, понял? Не через секунду, а чуть дольше.
— Простите, Хозяин, — снова порозовел Черномор.
— А теперь ступай. И подготовь мне отчёт всего интересного, что произошло за последние сутки.
Я улыбнулся представителю «Ай да Товаров».
— Простите, очень много дел. Что вы хотели?
— Наша компания будет рада заключить с вами контракт на предложенных вами условиях, — он протянул мне бумаги. — Вот вам макеты договора для ознакомления. Но мы можем подписать всё прямо здесь и сейчас!